Вильямс бросает волочь женщину, а Гейла прислоняет к одному из камней. Он прикладывает палец к губам, после вынимает кляп из рта Двенадцатого.
— Ублюдок! Безумный сукин сын! — поток ругани прерывает Лилит, ударив Гейла по затылку эфесом меча.
— Помолчи! — ее голос срывается. Насколько же они себя чувствуют в безопасности, что позволяют себе так кричать на всю арену.
Лестер жестом показывает Лилит на тело Одиннадцатой, затем на резервуар воды, наполненной мутной водой. Напарница кивает и тащит женщину к воде. Она как и Гейл связана по рукам и ногам.
— Что… Что ты творишь? — спрашивает Гейл. Лилит ничего не отвечает. Она затягивает Одиннадцатую в воду. Та ей едва достает до мочки уха. Затем Первая обливает лицо пленнице, бьет по щека, приводя ту в чувства.
— Что происходит, — хрипло спрашивает она, не осознавая, в какую беду она попала.
— С пробуждением, — весело говорит Лилит. — Как водичка? Ну-ну, не дергайся. — Первая со смехом приглаживает спутанные темные волосы Одиннадцатой. Она поворачивает голове к Лестеру и благоговейно шепчет. — Все готово.
Лестер кивает и подзывает ее себе. Он усаживается напротив ошарашенного Гейла, Лилит становится напротив. Вильямс поправляет перчатки и начинает свой немой монолог:
— За свою достаточно долгую жизнь я осознал одну простую истину: глаза — это действительно зеркало души. Это не какие-то громкие пафосные слова, нет-нет, это правда так. Спросите: как я — маньяк-убийца, лишенный этой самой души, могу об этом рассуждать? И я отвечу: людей, у которых чего-то нет, в этом чем-то очень хорошо разбираются. В теории. Я очень наблюдателен. И именно эта черта помогла мне понять эту истину. Голодные Игры — это развлечение. Оно не всегда интересно, но если вдуматься и присмотреться к каждому участнику, то можно заметить много забавных и, с первого взгляда, не очевидных вещей. Так вот мне вспоминается один случай…
Лестер встает и подходит к не на шутку перепуганной женщины. Мужчина ласково проводит ладонью по ее щеке.
— Мне очень понравились одни Игры, где победу одержала представительница Четвертого дистрикта. Многим они показались скучными, но для меня — человека наблюдательного и лишенного души — они пришлись по вкусу. Это произошло с победительницей. Она, будучи профи, пошла на разведку с представительницей то ли Первого, то ли Второго дистрикта, не важно. Так вот тогда — с подачи распорядителей, конечно же — их парализовало и они обе упали в неглубокий колодец. Так вышло, что победительница оказалась сверху напарницы. Вода стала медленно поступать. Ничего нельзя было сделать: их тела им уже не принадлежали. Все, что оставалось, это лишь смотреть в глаза друг другу и вопить о помощи. И вот я отчетливо запомнил эти глаза — глаза Четвертой. Она что-то кричала, умоляла все это остановить, но слова — это пустое. Все в них, в глазах. Так вот там читалась, знаете что? Радость.
Лестер замолкает, давай присутствующим осознать сказанное.
— Радость. За совершенное непреднамеренное убийство, но убийство! Любимая отговорка всех маньяков, поверьте мне. Я не хотел, так вышло, я жертва обстоятельств! И я увидел это в ее глазах. Она радовалась, что так сложились эти несчастные обстоятельства. Девчонка захлебнулась, а когда вода сошла и паралич прошел, то было уже поздно что-либо предпринимать. Все эти потуги привести ее в чувство — все это игра. Глаза уже все сказали. Так вот мне интересно: неужели мы все испытаем то же самое по отношению к близкому? Согласен — представитель чужого дистрикта — это не совсем близкий человек, но тем не менее. Скажут ли глаза всю правду? Я, лишенный души, не могу проверить это. Но вот вы другое дело.
Мужчина подходит к крану и опускает ручку. Со скрежетом она проворачивается, где-то из недр земли слышится скрежет, журчание и, наконец, ржавая вода начинает поступать в резервуар. Лежащая Одиннадцатая безумно вертит головой, умоляя Первого остановиться. Лестер Вильямс с улыбкой наблюдает за тем, как вода неизбежно заполняет все пространство резервуара. Как только уровень доходит до половины лица женщины, Лестер опускает ручку и подзывает напарницу. Лилит занимает его место, когда как сам маньяк хватает Гейла. Тот вновь начинает брыкаться и грязно выражаться. Лестер закидывает его на тело Одиннадцатой, прямо лицом к лицу. Он вжимает Гейла, одной рукой держа его за волосы.
— Смотри на нее, смотри, — причитает Лилит. Вода уже почти накрывает несчастную Одиннадцатую с головой.
— Псих! Ты пожалеешь! — Лестер не прекращает улыбаться. Вдруг его счастливое лицо сменяется гримасой, а глаза в свете луны вспыхивают гневом. Мужчина задирает голову парня, что мне на секунду показалось, будто он пытается ее оторвать. Первый внимательно смотрит в глаза Хоторну и, издав разочарованный вздох, вновь вжимает его в тело Одиннадцатой.
Я вновь ощущаю знакомое до дрожи чувство, когда на него хочется смотреть и в то же время бежать, куда глаза глядят. Мой напарник нервно ерзает на месте. Это отвлекает меня и я хватаю его за плечи.
— Анхель, ты здесь бессилен, — я прикрываю глаза, когда слышу крик Гейла и плеск воды.
— Я не могу сидеть здесь, сложа руки, он его убьет! — яростно шепчет парень. Я вижу, как с каждым возгласом Гейла и отчаянным криком Одиннадцатой, который постепенно затихает, в нем просыпается непоколебимая решимость спуститься вниз. На мгновение мне приходит в голову мысль отпустить его. Это длилось всего секунду, но этого хватило Анхелю, чтобы скинуть мои руки и перебраться через перила вниз. В это же момент гремит пушка.
Я плашмя разваливаюсь на поверхности балкона, молясь, чтобы меня не заметили. Но любопытство берет верх и я осторожно подползаю к краю, наблюдаю за происходящим, надеясь, что мне не придется возвращаться к союзникам в одиночку. Но спасать Анхеля, от которого пока не так много пользы, я точно не буду.
Приземление Анхеля было отнюдь не тихим: Лилит, заметив его бросает кран и выхватывает меч.
— Это Росс! — кричит она, занимая боевую стойку. Лестер бросает уже слабо сопротивляющегося Гейла и поворачивается в сторону Анхеля, который бежит прямо на него.
Месть и ярость ослепляют моего напарника, полностью лишая его инстинкта самосохранения, и Лестер это понимает. Он достаточно ловко уворачивается от мощных, но неконтролируемых ударов Анхеля. В какой-то момент на очередном замахе Второй теряет равновесие и Вильямс этим пользуется. Он бьет локтем противника по хребту, делает подсечку. Когда Анхель распластывается на земле, Лестер бьет его ногой по голове. Анхель вскрикивает и остается лежать, держась за лицо. Я вижу, как по нему течет кровь. Я понимаю, что это конец, но Лестер не спешит добивать наглеца. Он поправляет свой плотный серый плащ и возвращается к Гейлу.
Я вижу, что тело Одиннадцатой полностью скрылось под слоем мутной воды, она не шевелится. Лестер вновь оттягивает голову Гейла за волосы и смотрит ему в глаза. Мне не видно, что он видит. Мужчина показывает что-то Лилит, та понимающе кивает и прячет меч за пояс. Лестер вытягивает Гейла из резервуара и бросает на землю.
— С таким подходом в Играх не выиграть, — переводит его жесты Лилит. Затем, обращаясь к Лестеру. — С этим что будем делать?
Вильямс переворачивает ногой Анхеля, который понемногу стал приходить в себя. Я вижу, как Лестер его внимательно рассматривает, словно картину в галерее. Как и в случае с Гейлом, его лицо искажается и он яростно жестикулирует Анхелю.
— И так тоже не выиграть, — быстро говорит Лилит. — Убить его?
Лестер отрицательно качает головой. Они коротко «переговариваются» и, кажется, собираются уходить обратно туда, откуда пришли. Вдруг Лестер резко останавливается и поворачивается в мою сторону. Я готова поклясться, что меня не видно за грудой камней: мой участок не освещен, да и маскировка у меня хорошая. Сбитая с толку Лилит подходит к своему господину. Тот быстро ей что-то показывает и указывает в мою сторону. Хэлл произносит фразу, от которой меня прошибает пот, а в горле все пересыхает:
— Я жду тебя, — с этими словами они скрываются за дверью.
Подождав с минуту, я выпрямляюсь во весь рост. Анхель уже рядом с Гейлом, пытается его развязать. Я перебираюсь через перила и спрыгиваю вниз.
— Верх безумия с твоей стороны, — произношу я.
— Могла бы и помочь, — шепчет Анхель.
— Ну да конечно, делать же мне нечего: лезть на рожон к этой парочке…
— Ты же метаешь ножи. Могла убить их здесь, нас в том числе.
Его замечает выбивает меня из колеи. Боги, какая же я идиотка. Я чувствую как закипаю от гнева и досады. Нет, ну надо же вести себя так глупо! Весь этот фарс можно было закончить раз и навсегда: убить самых опасных трибутов, считай, дело сделано. Я веду себя не как профи, а как перепуганный новичок, который не знает, что делать.
— Ты как, Гейл? — спрашивает Анхель. Он протягивает руку, чтобы помочь парню встать, но тот игнорирует ее и сам встает на ноги. Его одежда порвана, на руках и шее видны синяки. Он задерживает свой взгляд на мне, но ничего не говорит. Он вообще не реагирует на нас.
Хоторн подходит к своей мертвой напарнице, вытаскивает ее из воды и начинает обыскивать.
— Думаете, буду вам благодарен? — спрашивает он, не поворачиваясь в нашу сторону. Я молчу.
Забрав у мертвой все, что показалось ему нужным, Гейл встает и направляется туда, куда ушли Первые.
— Он убьет тебя, — предпринимает последнюю попытку образумить Хоторна Анхель.
— Он убьет нас всех, — отзывает Гейл и скрывается за дверью.
Мы остаемся с Анхелем одни. Он бросает, как мне показалось, немного виноватый взгляд, подходит к резервуары и ополаскивает лицо.
— Если ты собираешься помогать Хоторну при любой возможности, может, тебе стоит объединиться с ним, а не с нами?
— Если бы я этого хотел, то давно бы так и сделал.
— Тогда кончай вести себя как идиот и подставлять меня, — строго говорю я. — Это входит у тебя в привычку и подобные выходки начинают меня напрягать. — Анхель не реагирует на мои слова.
— Ты говорил, что стал участником, чтобы помочь кому-то выиграть. Это не Гейл?
Мой напарник вздыхает. Он поднимает голову к небу.
— Я не говорил, что собираюсь помочь кому-то выиграть Игры.
— Тогда что…
— Ты веришь в Бога?
Его вопрос ставит меня в тупик.
— А причем тут это? Да, я верю в Богов, как и каждый житель нашего Дистрикта.
— Когда Игр еще не было и все жили в мире был один Бог, — продолжает Анхель, пропустив мои слова мимо ушей. — Так вот, тогда говорили, что он любит и прощает всех. Я хочу также: понять вас всех и простить.
Я хлопаю глазами, совершенно растерявшись. Анхель поворачивается ко мне и грустно улыбается.
— Не бери в голову, Мирта. Думаю, нужно вернуться. Ребята наверняка перепугались удара пушки.
— Угу. Но прекращай эти разговоры, — бормочу я.
Путь назад занял не так много времени. Едва мы поворачиваем в коридор, как я замечаю тусклый свет фонаря.
— Лесли, это мы, — тихо произношу я. Фонарик тут же гаснет и из темноты доносится тихое: «проходите». Мы заходим в комнату. Джерри крепко спит, Дед тоже.
— Я как пушку услышала, чуть не откинулась прямо здесь со страху, подумала, что кого-то из вас того, — шепчет Лесли, закрывая за собой дверь. — Что произошло? Это вы кого-то грохнули?
— Все потом, Лесли, — устало произношу я. — Я буду дежурить в последнюю смену. Как Джерри?
— Да что «как»? Дрыхнет и храпит как не знаю кто, — бубнит Лесли, усаживаясь рядом с дверью. — Отдыхайте, но завтра все расскажете! Анхель, я разбужу тебя через несколько часов.
Я ерзаю на месте, устраиваясь поудобней, и скрещиваю руки на груди. Слова Анхеля не дают мне покоя. Одно ясно: если он выкинет подобный фокус вновь, то нам действительно стоит расстаться. И, возможно, навсегда.
========== Глава 18 ==========
Комментарий к Глава 18
Всем привет! Одна из сцен была написана при очень странном музыкальном сопровождении. Les rois du monde. Текст песни не соответствует описанному нисколько, но вот музыка подходит. Примерно она звучала в головах у героев. Сцена на кухне. Приятного прочтения! ;)
Утром я просыпаюсь от голосов.
— Это вообще нормально?
— Естественно нет!
— Теперь придется экономить…
Джерри? Я лениво открываю глаза. Все союзники уже на ногах, вид у них озадаченный. Вдруг я понимаю, что меня не разбудили на дежурство.
— Почему не подняли меня дежурить? Сколько сейчас времени?
— Я за тебя дежурил, — говорит Джерри. Он стоит, прислонившись к стене. Парень все еще бледен, на лбу видны испарины. — Подумал, что негоже мне тут валяться, пока вы Игры выигрывайте без меня.
— Только победа теперь кажется весьма затруднительной, — говорит Анхель и кидает мне пакетик сухофруктов. Я ловлю его и вижу, что в прозрачной упаковке вместо них одна шелуха.
— Как это случилось? Мы же все проверили, — говорю я.
— Не знаю, но на утро осталась лишь четверть от всех запасов — пакетиков десять, — говорит Лесли. — Яблоки тоже сгнили. Хорошо, хоть я успела одно съесть.
Я разминаю спину, отсыпаю себе немного сухофруктов и отправляю себе в рот. То, что Джерри пришел в себя как нельзя кстати: давно пора уходить из этого лабиринта в катакомбы. То, что еда испортилась прямым текстом намекает на это. Уверена, в катакомбах нам придется не сладко, но ведь те женщины выжили, значит, и мы должны прорваться.
— Так, товарищи, — Лесли откидывает пустой пакет, поправляет очки. — Вы обещали нам рассказать о вчерашнем. — Она обводит строгим взглядом меня и Анхеля. Я под ее серьезностью начинаю свой рассказ, не утаив ничего. С каждым моим словом лицо Лесли вытягивается, а Джерри становится более хмурым.
— Значит, если останемся здесь — умрем от голода, пойдем в катакомбы — нарвемся на переродков с Лестером во главе, — подводит итог Лесли.
— Именно, — говорю я. — Смотрите: на сегодняшний день нас пятнадцать человека. Вычитаем нас, обеих женщин, которых я видела — это уже восемь. Билл из Одиннадцатого наверняка тоже в лабиринте или у Рога. Семь. Гейл будет занят Лестером и Лилит, Мэг вряд ли пойдет на нас в одиночку… Итого остается четверка потенциальных врагов, которая не факт, что в катакомбах.
— А еще переродки, — напоминает Анхель.
— Если Лестер с Лилит смогли там выжить, значит, там есть обходные пути, либо он прикончил их, — говорю я. — Судя по разговорам, там намного лучше, чем здесь. — Я оглядываю присутствующих в поисках поддержки. Лесли по-прежнему выглядит скептически, Анхель вообще не смотрит в мою сторону, Джерри, судя по лицу, вообще сильно нагрузился, а Дед задумчиво потирает подбородок. Я предпринимаю последнюю попытку:
— Если мы отсюда сами не уйдем, нас заставят распорядители. А их методы могут быть намного хуже переродков и трибутов, — я смотрю на Анхеля и не без удовольствия говорю. — Здесь нам нужно играть по правилам. — Мой напарник усмехается и качает головой.
— Как ты говоришь он ее убил?
Я не сразу понимаю, о чем спрашивает Джерри.
— Утопил. Гейлом, если можно так сказать, — отвечаю я.
— А он не сказал, из каких это Игр?
— Нет, да и какая разница?
— Лестер убивает методами победителей. Он повторяет все за ними, пытается воспроизвести все в точности.
Стало очень тихо. Казалось, все затаили дыхание. Лесли начинает медленно ходить по комнате, бормоча себе под нос.
— Если мы будем знать, какое убийство будет следующим, то сможем предугадывать его действия и избегать с ним встречи…
— Ну и как мы поймем, какое убийство следующее? — спрашивает Анхель.
— Джерри знает их все наизусть, — я чувствую, небывалый моральный подъем. — Он же их все смотрел!
Третий смущается.
— Да, но…
— А при лучших обстоятельствах, мы сами подготовим ему ловушку! — восклицает Лесли.
— Точно!
Я готова прыгать от радости. Лестер Вильямс — единственный, кто беспокоил меня и вот секрет его успехов раскрыт. Осталось только устроить ему засаду.