Я потерял всё, я потерял всех.
Самое страшное – одиночество. Самое страшное – умирать в одиночестве.
Тьма, наконец, поглотила свет, и я закрыл глаза.
========== Эпилог. Рассвет ==========
– Вот как всё началось, как было и чем закончилось. Это история моей жизни. Без счастливого финала, как вы заметили, – закончил свой рассказ Слизерин. Волшебник на портрете посмотрел на Гарри. Тяжело вздохнув, он закрыл свои темно–красные глаза. Он выглядел уставшим, измотанным, казалось, что пересказ истории отнял всю его энергию, и у него совсем не осталось сил.
Гарри просто сидел. Он думал, что услышав то, что хотел узнать, у него будет множество вопросов, но сейчас он не нашел ни одного. Он словно потерял дар речи. Думая о данном пробеле в истории, он много раз представлял себе, что же было на самом деле, но не мог даже предположить, что было что–то подобное.
Как долго он слушал историю жизни Салазара Слизерина? Он не мог ответить. Уже во второй раз, он потерял счет времени в этой комнате. Он был так сосредоточен, что не чувствовал, как летит время. Это действительно была длинная история : дружба, школа, студенты, верность, предательство, сожаления, недоразумение, ложь… В конце концов, всё исчезло во тьме отчаяния и одиночества. История не была такое прекрасной и простой, как он когда–то думал. Война, бесконечный террор, насилие и смерть, вот что было во времена Основателей. Теперь он знал, почему Слизерин покинул Хогвартс. Его ученики были убиты, а он не смог простить себя, за то, что совершил в гневе. Споры между Слизерином и другими Основателями по поводу маглорожденных, вот только причина его ненависти к этим студентам казалась обоснованной и логичной, а его действия понятными. Гарри был так потрясен, что не знал, что и думать. Теперь всё имело смысл, но в то же время ничто больше не имело смысла. Гарри чувствовал себя растерянным.
– Я пытался предупредить вас, Гарри Поттер, – тихо сказал Салазар, его голос был слабым и хриплым. – Я предупреждал вас, что вы, возможно, пожалеете, что решили услышать правду. Но, тем не менее, вам не обязательно верить мне. Если вы хотите, чувствовать себя лучше, то считайте меня обманщиком и забудьте всё, что слышали. Людям и,правда, проще игнорировать правду. Разве это не то, что люди делают всегда, игнорируют правду и придумывают свои версии событий? У вас всё равно нет причин верить мне.
Жалеет ли он, что узнал правду? Спросил себя Гарри. События, о которых рассказывал Салазар, вызывали дискомфорт, но он не мог отрицать, что ожидал мрачную историю. Тем не менее, ответ пришёл сразу. Нет, он ни о чем не сожалел. Но его всё ещё что–то беспокоило, и он должен был быть уверен …
– Профессор Слизерин, за пределами этой комнаты есть статуя. Могу я узнать, чья она?
– Ты имеешь в виду, статую у входа? – Салазар нахмурился, пытаясь что–то вспомнить. – Да, это статуя моего отца, мне показалось это место самым подходящим во всем замке… Почему вы спросили?
О, Мерлин. Гарри почувствовал себя невероятно глупо, а щеки вспыхнули алым от смущения. Значит, эта обезьяноподобная фигура не была Салазаром Слизерином? Это объяснило, почему портрет отличался от каменного лица снаружи, хотя в их внешности были схожие черты. Он вспомнил, как Том Реддл называл статую Слизерином, и не смог удержаться от смешка.
– Мне просто… любопытно, – Гарри решил, сто лучше не говорить Салазару, что люди всё время ошибочно принимали его отца за него. Он попытался сменить тему. – Вы не хотите, чтобы ваш портрет висел в школьном коридоре? Сколько у вас волшебных портретов?
Подняв бровь, Салазар уставился на Гарри с необъяснимым выражением на лице.
– Это единственный волшебный портрет и вообще единственный портрет, что был в моей жизни.
– О, – это было, всё, что Гарри мог сказать. Он покраснел еще сильнее, чувствуя жар на своих щеках. Это было неловко. Похоже, эта статуя была не единственной вещью, которую люди считали изображением Слизерина. Казалось, что они всё время ошибались насчет одного из Основателей. – Мы… мы всегда считали, что это ваше…
– Если на портрете человек среднего возраста или старше, то это точно не я. Когда я умер, я выглядел не намного старше. Меня убили вскоре после отъезда из Хогвартса. Вы нашли подпись С.С. на картине, не так ли? – Салазар потер свой висок рукой, словно его мучила головная боль.
– Да, и именно поэтому мы думали, что этот портрет принадлежал вам…
– Конечно, принадлежал, – со вздохом сказал Слизерин. – Мой дядя, Салем Слизерин, увлекался искусством, особенно портретами… Я могу представить, что после моего отъезда, Годрик захотел найти что–то, чтобы заполнить пробел. И естественно он повесил портрет моего дяди всеми со своими… В любом случае, он не смог бы найти мой, да и не захотел бы, после всего, что я сделал…
Взгляд Салазара снова был направлен в пустоту прошлого, которую Гарри никогда бы не смог увидеть. В его взгляде была такая тоска, что от этого он выглядел еще более реальным, более человечным. Наблюдая за ним, Гарри смог увидеть стыд и сожаление. Кто бы мог подумать, что один из величайших волшебников истории будет чувствовать себя виноватым, как и любой другой человек? Внезапно Гарри понял, что ему очень жаль Основателя, и он почувствовал необходимость кое–что объяснить.
– Они никому не говорили об этом, профессор. Сейчас нам рассказывают только, что вы покинули Хогвартс после того, как поссорились с другими основателями о приеме магглорождённых учеников, не более.
– Они сделали это не ради меня, мистер Поттер, – печально улыбнулся Салазар. – Что еще они могли сделать, если не скрыть всё? Могли ли они сказать всем, что я сбежал из–за чувства вины за убийство пятерых учеников, которых держали в заложниках? Могли ли они сказать всем, что обменяли мою жизнь на жизни пятерых учеников? Могли ли они сказать, что один из бывших профессоров Хогвартса был беспощадным, опасным и бессердечным убийцей? Людям никогда не бывает трудно лгать. Самое сложное – постоянно говорить правду. И почему кто-то должен быть честен, если правда только калечит, а ложь сделает только лучше?
Гарри замер на полуслове, а Салазар отвел взгляд.
– Мои извинения, мистер Поттер. Я не должен был кричать на вас, это не ваша вина. Вы не можете понять, вы так молоды и это уже… слишком для вас.
Гарри нервно сглотнул, сомневаясь, задать ли вопрос. Он глубоко вздохнул, собираясь с духом.
– Вы ненавидели их?
Салазар напрягся и замер.
– Что, простите?
– Вы ненавидели их? Я имею в виду… вы ненавидели их за то, что они отдали вас Рыцарям?
– Нет. Я никогда не ненавидел никого из них. Я ненавидел Рыцарей, ненавидел Чарльза Райта, ненавидел себя… Но Годрик, Ровена и Хельга… Я никогда не буду их ненавидеть. Да, я чувствовал себя преданным, когда был прикован цепью к кресту, я чувствовал себя преданным, когда тот маггл сказал мне, что они решили позволить мне умереть и я чувствовал себя преданным, когда Рыцарь ударил меня мечом… Но я не обвинял их, потому что заслужил этого. Я сам был виноват, – Салазар слегка покачал головой, а потом начал кашлять. Его всего трясло.
– Профессор!
– Моя сила заканчивается. Волшебная сила в этом портрете продержалась сотни лет, потому что я не приходил в себя, пока ты не вошел в эту комнату. Она не продержится долго, – Салазар выглядел чрезвычайно спокойно. – В этом смысл тайной комнаты, чтобы оставить след в этом замке, оставить часть меня в мире.. Но теперь это уже не имеет значения. Я даже не знаю, почему заговорил с вами. Может, я слишком долго был один… Теперь пришло время конца, и у меня не осталось ничего в этом мире, что заставило бы меня задержаться здесь. Но прежде чем всё закончится, я хотел бы задать вам вопрос, Гарри Поттер. Я не против, когда люди лгут, но только надеюсь, вы ответите мне честно.
– Был ли я хорошим человеком?
––––––––––––––
Гарри напрягся, он поднял голову, и их глаза встретились.
Был ли Салазар Слизерин хорошим человеком?
Он был человеком с огромными магическими способностями. Но после всего, что он сделал, можно ли считать Салазара Слизерина хорошим человеком? Он убил множество людей, был холодным к магглорожденным ученикам, не был терпеливым или добрым учителем. Как сказал Салазар, у него было много недостатков и много ошибок в жизни, которые нельзя было исправить.
Но с другой стороны, нет ни одного человека без недостатков и не совершившего ошибок. После рассказа Салазара, Гарри больше не воспринимал его как недостижимую фигуру, но видел его человеком, который жил, смеялся, плакал, сражался, боролся, страдал и умер. Реальным человеком, который когда жил, а не просто предложениями из учебника истории или строчками из песен Распределяющей Шляпы. Он услышал всю историю Салазара Слизерина и понял, что тот сделал. Он пытался защитить людей, которых любил и никогда не предавал никого из них. Он всегда любил Хогвартс и всегда защищал его любой ценой. Его стыд и вина тому лишь доказательство. Доказательство его человечности и доброго сердца. Он был таким, даже если сам не осознавал этого. И заслужил такое уважение и почтение, которые люди только могут только дать.
Гарри вспомнил Северуса Снейпа, другого слизеринца. Он вспомнил, как мистер и миссис Малфой звали своего сына на поле битвы, как Регулус Блэк пожертвовал собой. Так почему же мужество считается чертой только гриффиндорцев? Гарри не мог выразить свои чувства словами, но знал, что на факультете, созданном Слизерином, было что–то, что играло важную роль. И это что–то особенно сильно чувствовалось в его Основателе.
–Я не могу судить вас, профессор, – искренне сказал Гарри. – Грань между хорошим и плохим слишком тонка, и я уж точно не имею права судить вас. Однако… Я считаю, что вы были хорошим человеком и, возможно, одним из величайших людей в волшебном мире.
Салазар просто смотрел на него. А потом улыбнулся. Это был первый раз, когда Гарри увидел настоящее счастье на его лице.
– Спасибо. Это… это было всё, что мне нужно, – он закрыл глаза, а Гарри с удивлением понял, что его голос дрожал.
– Прежде чем вы уйдете, мистер Поттер… Не могли бы вы оказать мне последнюю услугу?
––––––––––––––
Смотря на темноволосого мальчика с изумрудными глазами, Салазар знал, что его секрет будет в безопасности, хотя и не понимал, почему так сильно доверял ему. Возможно, этот мальчик напомнил ему кое–кого, кому он всегда доверял, кое–кого с теми же изумрудными глазами и любопытным, но смелым взглядом.
Теперь он понял, каким дураком был – ему не нужен портрет, чтобы оставить что–то в мире, что–то, что докажет его существование. Хогвартс всегда будет здесь, а он всегда будет частью Хогвартса, школы, которую он построил и любил.
Салазар снова погрузился в воспоминания… И вдруг увидел их всех: Годрика, счастливо смеющегося рядом с ним, Ровену и Хельгу, машущих им, Алстона Малфоя и Винсента Принца, обернувшихся, чтобы назвать его «Профессор» и Альберта Малфоя, стоящего позади брата с робкой улыбкой на лице…
И теперь они все ушли, а он остался один на этом свете. Тогда почему он должен оставаться здесь дальше?
– Гарри Поттер, цените всё, что вы сейчас имеете, цените людей, что сейчас окружают вас.
«Не потеряйте их. Не повторите моих ошибок»– вот что он хотел сказать, но знал, что мальчик теперь сможет понять смысл его слов, и нет нужды объяснять дальше…
Стены комнаты задрожали, и всё начало разрушаться. Гарри поспешил к двери, и легко открыл её. Но прежде чем покинуть зал, он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на одного из Основателей Хогвартса.
Салазар закрыл глаза. Магия, заключенная в портрете, закончилась, и изображенный на нём теперь останется неподвижным. Цвета, линии и тени на картине застыли, как на маггловском портрете. Однако Гарри мог поклясться, что увидел слезу на лице Салазара Слизерина.
––––––––––––––
Гарри стоял перед дверью Тайной Комнаты, положив руку на холодный камень.
Он всё ещё чувствовал тьму, ожидающую свою жертву, видел тусклый темно–зеленый свет и слышал бесконечный звук капающей воды. Но он больше не боялся. Он узнал секреты прошлого и многое понял.
Салазар дал ему последнее задание. Основатель факультета Слизерин попросил его навсегда запечатать Тайную Комнату, чтобы её никогда больше не открыли, и оставить в секрете их разговор.
Гарри понимал, почему Салазар принял такое решение. Как он сам и сказал, он никогда не принадлежал этой эпохе. Мёртвые должны всегда оставаться в своём времени.
Но он никогда не сможет забыть то, что услышал в Тайной Комнате. Он всегда будет помнить. Он будет помнить Салазара Слизерина, его историю. Он ничего не забудет.
Держа руку на двери, он прошептал всего одно слово на парселтанге. Он не знал, почему Салазар Слизерин выбрал это слово как пароль, чтобы навечно закрыть комнату, но у него не было шанса спросить об этом.
«Трагедия».
В двери что–то щелкнуло и снова стало тихо. Гарри развернулся, схватил веревку, что привязал перед спуском в туалете, и начал подниматься наверх. Луч солнца направлял его, как маяк в море, как луна в кромешной тьме. Он продолжал выбираться из тьмы погребенного и забытого прошлого в прекрасное настоящее и светлое будущее.