— О чем ты, ведьмак?
— Знаешь, сколько я видел таких, как ты? — Геральт вышел вперед. — Гордых Aen Seidhe, которые прячутся по лесам. И чем они беспомощнее, тем больше жестокостей творят.
— Я помог убить короля тараканов! — возразил Иорвет. — Ты меня называешь беспомощным? Ты меня еще террористом назови. Нет, ведьмак! — эльф поднял затянутую в перчатку руку и сжал ее в кулак. — За свободу нужно драться. Никто ее просто так не даст.
— Очередной эльфский старец с телом юноши пытается спрятать правду за изысканными словами.
— Правду?
— Дело не в расе, — продолжил Геральт. За спиной все так же бормотала Трисс. Выжидать было мучительно: пока ведьмак говорил, Роше успел изучить поваленную корягу. Всяко выходило, что подняться по ней достаточно быстро не выйдет: Иорвет, бесспорно, случившимся разговором увлечен, но вряд ли даст больше двух секунд форы. Придется положиться на Трисс. — Да и не в свободе. Даже месть тут ни при чем. Вы здесь только потому, что кто-то очень влиятельный так захотел. Тот, кто вас использует. И неважно, корона у него, волшебная палочка, или он заправляет богатой гильдией. Одно знаю точно: ни ваша свобода, ни ваши уши его не волнуют. У вас уже была похожая история с Нильфгаардом, и сейчас она повторяется. Или, может быть, я ошибаюсь?
Лицо Иорвета исказила гримаса гнева. Не спрятанные повязкой края шрама забагровели на смуглой коже, причудливо расписывая правую половину эльфского лица. Намеренно или нет, но Геральт попал по больному.
— Ошибаешься, — отрезал он. — Никто больше не будет использовать скоя’таэлей.
— Кого ты хочешь убедить? Меня, самого себя… или твоих лучников, которые прячутся в кустах? Трисс! — ведьмак обернулся к чародейке. — Давай!
Роше сдвинулся с места одним слитным движением, Трисс махнула рукой — что-то светящееся, искрящее слетело с ее пальцев и ударило в дерево — туда, где только что стоял Иорвет. Эльф качнулся, но равновесие удержал и проворно поднялся выше, к выкорчеванным из рыхлой почвы корням.
Стрелы полетели тут же. Геральт выхватил меч; Роше припомнил байку: ведьмаки, дескать, стрелу на лету отбить могут. О целом дожде стрел в этих историях ничего не говорилось.
Закричала Трисс — все та же хитроумная вязь слов, на этот раз никак не скрываемая. Стрелы, не дойдя трех-четырех локтей, ударились о полыхнувший янтарем экран. Стая магических светлячков поднялась в воздух, и непроницаемый купол укрыл их от нового залпа. Это работало — пока. Но берег оставался открытым, и никакая магия не поможет выстоять против целого отряда эльфских мятежников.
Меригольд замерла как вкопанная. Осоловевший взгляд чародейки блуждал в небесной дали, а по фарфоровой коже над верхней губой нитью заструилась бегущая из носа кровь.
— Трисс, — окликнул Геральт. — Ты в порядке?
— Прекрасно… — выдохнула чародейка и как подкошенная рухнула ведьмаку в руки.
— Прекрасно! — хмуро повторил Роше. Намеченный план отхода только что знатно усложнился. Сунув клинок обратно в ножны, он протянул руку, перехватил Меригольд за тонкую талию и забросил ее на здоровое плечо. Весила чародейка явно меньше придворных дам, и если причиной тому была магия — что ж, весьма кстати. — Займись лучниками, Геральт. Они уже близко.
Барьер по-прежнему держался, и это была хорошая новость. Плохой новостью было то, что Роше понятия не имел, насколько хватит иссякающих сил бессильно повисшей на его хребте Трисс, а эльфы, отложив луки, спускались вниз и брали в кольцо. Сражаться с такой ношей представлялось делом по меньшей мере затруднительным. Пробиваться ко Флотзаму ведьмаку придется одному.
Шагал Роше быстро. Геральт кружил вокруг, встречая врывающихся под купол «белок» крепкой сталью. Двое проскочили спереди: Роше, придерживая Трисс, ушел из-под замаха, уступая ведьмаку право решить этот вопрос.
Трисс зашевелилась, случайно стукнув локтем под лопаткой. Роше ухватил ее покрепче и пообещал себе: если они это переживут, он непременно должен поблагодарить Бьянку за настойчивость — еще трое суток назад ноющий и реагирующий на каждое движение ожог отозвался вполне терпимо.
— Это ты, Роше? Убери лапы с моей задницы!
Удивительно, с ухмылкой подумал Роше, как у только что норовившей вовсе отключиться девицы хватает сил на возмущения.
— А ты думала, кто?
— Я тебе не мешок картошки! — горячо продолжила Трисс, но брыкаться перестала. — И не солдафон! Я женщина!
— Я заметил. Хоть помру с рукой на прекрасной попке.
Трисс застонала — то ли от того, что ее мутило, то ли посчитав ужасной необходимость мириться со своим положением.
— Не на моей. Я удержу заклятие…
Она охнула, напряглась, и Роше было забеспокоился, что чародейку придется ловить, — но тут же безвольно обмякла. Огоньки, кружившие вокруг, вспыхнули и стали таять: постепенно, один за другим, и чем меньше их становилось, тем шире раскрывались бреши в защитном куполе. Кто-то из оставшихся на утесе — Роше бы не удивился, если бы это оказался сам Иорвет — выпустил стрелу: она проскочила в прореху и воткнулась перед сапогом. Роше ругнулся себе под нос: лучше бы Меригольд тратила силы на магию, а не на препирательства.
— Трисс, барьер исчезает. — Она не ответила. — Трисс! Проклятье, где этот чертов город?
Роше прибавил шагу. Голая полоса земли вдоль берега безошибочно задавала направление — только иди себе вперед, точно не ошибешься. Роше и шел, выискивая среди буйствующей зелени первые признаки форпоста.
Иногда, чтобы выжить, достаточно одной лишь упертости. У Роше таковой было немеряно. Купол таял, Трисс понемногу начинала казаться тяжелой, стрелы свистели то там, то тут, и Геральт крутился волчком, сцепившись не с одним, а с двумя, а то и тремя противниками сразу, но переставлять ноги все еще было просто — главное, делать это достаточно долго.
Роше не позволил себе переводить дыхание, когда над головами загремел тревожный набат колоколов. Толпа стражников, орущих на все лады, вывалила им навстречу.
— «Белки» атакуют!
Еще немного. До мостков, ведущих к пристаням, уже рукой подать.
— У них маги! Бей «белок»!
На плече застонала, приходя в себя, Трисс. Стражники было окружили их и растерянно замерли, сообразив, что уши у явившихся гостей явно будут покороче эльфских.
— Ты что, ослеп с перепугу? — раздраженно бросил Роше. — Какие мы тебе, нахер, «белки»?
Стражник, струхнув, бормотнул извинение, но Роше на него уже не смотрел. Он проследил за взглядом задержавшегося на границе форпоста Геральта. На вершине оврага в окружении эльфов опустил лук Иорвет. Рядом с ним стоял здоровенный мужик, раза в полтора, если не в два, шире в плечах самого Роше. Лысый, с бугрящимися от мышц ручищами — один в один тип, описанный информатором.
Убийца Фольтеста совсем рядом, но все еще в недосягаемости. По крайней мере, след оказался верным — уже что-то.
Трисс кашлянула, и Роше поставил ее на землю. Оправилась чародейка быстро: промокнула платком следы крови на лице и поправила упавшие на еще бледный лоб волосы, но на ногах держалась крепко, не покачиваясь.
Геральт нагнал их, когда высокие уступы оврага опустели. Скоя’таэли исчезли без следа, будто их ветром сдуло.
— Видел?
— Да, — кивнул Геральт. — Убийца и Иорвет.
Солдаты, бросившиеся отгонять «белок», возвращались в форт. «Не шибко-то расстарались, — мысленно оценил Роше. — Ни царапины на панцирях». Немудрено: Иорвет отозвал своих стрелков, едва стража бросилась на защиту Флотзама. Скорее всего, не хотел рисковать оставшимися в живых.
Замыкавший отход стражник приблизился к ним.
— Живые? Вы кто, значится, будете?
Геральт откликнулся первым:
— Я ведьмак.
— Купец-бакалейщик Эмгыр ван Эмрейс.
— Купец? — переспросил стражник, недоверчиво оглядев торчащий из-за плеча Роше эфес клинка и тяжелый шестопер на поясе.
— Бакалейщик, — повторил Роше, и у солдата как-то сразу отпало желание расспрашивать дальше.
— Ага. А эта?
— Добрый человек! — заговорила Трисс. — Мы чудом избежали смерти. Будь любезен, покажи, где тут можно отдохнуть. Позже мы тебе все объясним, если нужно.
Погляди-ка! Красноречива так, будто не болталась только что бесчувственной куклой. Но подействовало: пораскинув умом, стражник смягчился.
— Ваша правда! На рынок идите, может, и на казнь поспеете. Смутьянов вешать будут: краснолюда и барда какого-то. Там еще корчма, бордель — отдохнуть можно.
Трисс рассмеялась.
— Бордель — это самое важное. Будь здоров!
О присутствии одного барда во Флотзаме Роше знал и предполагал, что любой другой, заявившись, не пробыл бы в такой глуши долго: и публика не та, и соперничать со светилом излишне накладно. Посему выходило, что к площади лучше бы поторопиться… А ведь Роше только успел решить, что день просто не сможет стать хуже.
«Купец… бакалейщик… — бормотал себе под нос стражник. Шел он чуть в стороне, но одной с ними дорогой — тоже торопился к помосту. — Подозрительно все это». Собравшийся поглазеть народ шептался: в общем гомоне поминали неласковым словом «белок». На прибывших поглядывали с любопытством, но скоро возвращались к прерванным занятиям: гости пусть и не каждый день спасаются от эльфских стрел, но и дела не сделаются сами. Торговцы возвращались к лоткам, и слышно было уже их. Застрявшие во Флотзаме купцы разместились тут же, под стенами: у приземистых домов, сложенных из темного камня, громоздились короба, мешки и вьюки. Изнутри все выглядело куда серьезнее, чем со строчек рапорта.
— Ты как-то шибко торопишься, Роше, — усмехнулся ведьмак. — Не терпится поглядеть на казнь?
— А то! — парировал Вернон. — Приятно посмотреть на чужую смерть, едва избежав собственной. На твоем месте, — добавил он без обычной желчности, — я бы тоже поторопился, ведьмак.
И у столицы, и у провинции одно сердце: торговая площадь, центр городской жизни, место, куда стягиваются все дороги. Даже без потока людей, стремящихся поглазеть на казнь, новоприбывшие отыскали бы ее без труда.
В самом центре высился эшафот. Пеньковые галстуки сегодня примеряли четверо: двое эльфов, краснолюд и, как совершенно точно сообщил стражник, бард.
— Золтан! — узнал старого товарища Геральт. — И Лютик?
— Мой агент, — мрачно подтвердил Роше.
— Прекрасно! — закатила глаза Трисс.
— Идеи есть?
Геральт пожал плечами.
— Импровизируем.
— Без крови, — предупредил Роше.
Ведьмак придержал поторопившуюся последовать за ним Трисс.
— Постараюсь.
Геральт слился с толпой: лазоревый мундир растворился среди разноцветных одежд горожан. Трисс привстала на цыпочки, высматривая темный капюшон.
— Ты ему не поможешь?
Роше оперся спиной о холодную, сырую стену и скрестил руки на груди.
— Сам справится.
— Ты же можешь остановить казнь!
— Могу, — согласился Роше. — И сделаю это, если ведьмак облажается. Но пока есть возможность не размахивать полномочиями… Смотри-ка, у него и без моей помощи недурно выходит.
Собравшаяся у виселицы толпа зашумела. Шлюхи костерили охранявшую помост стражу, стража кляла на чем свет стоит шлюх, мужичье заступалось за последних, и становилось все громче, пока наконец у кого-то не сдали нервы, а в ход не пошли кулаки. Геральт уложил возникшего на пути солдата легко: пара крепких ударов, и тот отправился глотать пыль. Ведьмак взлетел на помост, тут же качнулся назад — мощный кулак палача едва не прилетел в челюсть. Этот тоже держался недолго. Несколько отточенных ударов отправили крепкого на вид мужика на землю. Геральт подтолкнул его в спину, сбрасывая с помоста.
— Курва! — Роше сплюнул. — Просил же без крови!
— Ты все еще можешь… — начала было Трисс, но он прервал ее жестом.
Лоредо в окружении полудюжины людей прошел сквозь толпу, как нож сквозь мягкое масло. Солдаты расталкивали сцепившихся горожан. Потасовка угасла, словно кто-то щедро плеснул воды на едва занявшиеся дрова.
С другой стороны, подумал Роше, когда Лоредо прошел мимо, Геральт привлек к своей персоне достаточно внимания, чтобы он сам смог остаться в тени.
— Что тут такое, мать вашу?
Комендант Флотзама Бернард Лоредо остановился перед эшафотом.
— Я спрашиваю, — требовательно повторил он, и ропот толпы сменился гробовой тишиной. — Что это вы тут вытворяете?
Покинув казармы, Лоредо обзавелся не только резиденцией на окраине Темерии, но и брюшком. Блестящая лысина, маленькие цепкие глаза, массивная челюсть с упрямым подбородком и когда-то криво сросшийся нос остались при нем. Рубаху комендант, судя по пятнам, не менял неделю. Выглядел Лоредо обрюзгшим, но стальные щитки на ногах ничуть не мешали ему шагать уверенной походкой бывалого вояки.
Стражник, которому не посчастливилось попасть под тяжелую руку Геральта, нетвердо поднялся и попытался отчитаться, отчаянно заикаясь:
— Д-докладываю, что п-п-п…
— Пошел вон, Крушина! — рявкнул Лоредо. — Парочку сраных ублюдков вздернуть не можете? А ты… — комендант упер кулак в бок и обратился к ведьмаку. — Стой спокойно и руки держи на виду.
Геральт скрестил руки на груди.
— На помосте, — громко продолжил Лоредо, расхаживая взад-вперед, — либо в петле висят, либо речи говорят. А ты что выберешь?
— Кое у кого сдали нервы, — заявил ведьмак, пока комендант поднимался к виселице. — Твои люди первыми начали драку.
— Мне-то что за дело? Они начали, ты закончил.
Что ответил Геральт, Роше не слышал — притихшая было толпа снова расшумелась, а там и вовсе зашлась ревом, когда Лоредо, звучно хохотнув, дернул рычаг. Под ногами эльфа распахнулась пустота. Он задергался, будто танцор; ноги в дешевых башмаках засучили по воздуху, как по гулкому полу корчмы в праздничный день. Эльф дернулся и замер.
Следующим на очереди мог стать краснолюд.
Роше спешно двинулся вперед — на всякий случай. Одно дело — позволить ведьмаку пройтись кулаками по рябым ряхам мужичья, нацепившего солдатские мундиры. Лоредо — другой разговор. Сцепись ведьмак с комендантом, и у последнего будут все основания вздернуть его тут же, да еще и отхватить себе славу героя, казнившего убийцу короля. Если уж дойдет до того — что же, придется пожертвовать своим и без того хлипким инкогнито.
В который раз Роше подумал, что с самого дня осады все у него идет хорошо, но почему-то на хер.
Комендант наклонился к Геральту, что-то сказал, а потом развернулся к толпе:
— Слушайте все! — воззвал он. — Каждый из вас слышал о трагедии, случившейся во время осады замка Ла Валеттов. К сожалению, это не ложь. Король Фольтест убит. Скорее всего, к этому приложили руку скоя’таэли. В эти смутные времена даже король не может чувствовать себя в безопасности. Поэтому сегодня на улицы Флотзама выйдут вооруженные патрули. Объявляю военное положение! Ждите указаний! Готовьтесь к бою! Мы будем мстить за нашего короля!
Люди, только что готовые намять друг другу бока, объединились в едином порыве — жажде мести. Они ответили единым возгласом, хлопали, вскидывали вверх руки. Вот же сука! Даже со смерти Фольтеста Лоредо поимел некоторую выгоду, заодно настроив горожан против нелюдей. Ох и гнусным же местом может стать Флотзам в ближайшие дни.
— А теперь все по домам! — завершил свою речь комендант.
И толпа разошлась, будто стадо послушных овец. Лоредо крикнул стражникам, и те живо поснимали петли с шей несостоявшихся висельников.
— Геральт! — окликнул Роше, когда воссоединившиеся товарищи, обменявшись парой фраз, — Лютик громко и с чувством тараторил, отчаянно жестикулируя, — направились в корчму. Ведьмак похлопал приятеля по плечу и развернулся. — Чего Лоредо от тебя хотел?
— Без понятия, — хмыкнул Геральт. — Предложил навестить его вечером. Есть что-то, что мне следует знать?
— Тебе следует оставаться настороже и не шибко ему доверять. Лютик — та еще заноза в заднице, но чтобы отправить его на виселицу…
— …Нужно знать, что это твой агент, — догадался Геральт.