– Чего ж ты так тщательно это скрываешь? – девушка рассмеялась детским смехом.
– Я не скрываю. Да просто… не с кем тут поговорить по душам, все вечно заняты, куда-то спешат, ни на что внимания не обращают. А с тобой как-то спокойно, – вот тут я выпал. Со мной-то спокойно?
– По-моему ты крупно ошибаешься, – я не смог сдержать усмешку, – Где со мной спокойно, если я по каждому поводу готов гневно распинаться? Я в принципе человек очень эмоциональный. Да к тому же прихожу в ужас от одной только мысли об этом психе Маркусе, – зачем я это только говорю… Но Джейн было не унять.
– По крайней мере, ты никогда не сидишь сложа руки и всегда ищешь решение возникшей проблемы. Других подстёгиваешь.
– В самом деле? – по-моему, все ребята из нашей команды так делают. Чем же я таким особенным выделяюсь?
– Поверь мне.
Ох, ну спасибо. Теперь в забитой размышлениями голове добавилось дровишек. Что на неё нашло? Впрочем, я же сам начал её расспрашивать. И как вовремя пиликнул компьютер!
На дисплее высветились точные последовательности ДНК генов бессмертия, имеющихся у вируса и у стволовых клеток. Электронная машина сравнила цепочки и указала места, в которых есть расхождения между геномами. Теперь разница окончательно известна.
***
Мы решили немного перевести дух и привычно собраться в особняке, в комнате для совещаний. Сегодня настроение было гораздо лучше обычного. Впервые спустя множество месяцев работы и ужасной нервотрёпки я могу сказать, что добился настоящего успеха. Восстановление погибших клеток, полный возврат утраченной части тела – ещё две недели назад об этом можно было только мечтать! Даже недавний инцидент со встречей с Маркусом сегодня не отзывался во мне негативом.
Возможно, что ещё разговор с Джейн сыграл свою позитивную роль. Мне в самом деле было тяжело жить с воспоминаниями о друге детства. И раньше даже не подводилось случая кому-то выговориться, отпустить прошлое. А насчёт самой Джейн… Не знаю, почему я, по её мнению, заслуживаю отдельного внимания. Вот сидит сейчас чуть сбоку от меня, глядит немного дольше положенного. Всерьёз что ли я ей понравился? Не то чтобы я очень против, но…
Раздался стук в дверь, и на пороге объявились помощники Маркуса, вдвоём. Что, неужели их спор закончен?
– Почему вы не в лаборатории? – поинтересовался Альберт.
– Задание выполнено, шеф, у нас заслуженный перерыв, – Томас покрутил кружкой с кофе и снова начал отхлюпывать с противным звуком. Я заметил, как оба светловолосых парня при этом скривились. Полностью согласен с ними.
– Все данные записаны, они у меня, – я вытащил из кармана сложенную бумагу, чтобы доказать наличие плодов труда.
– Хорошо, тогда наши новости, – Вескер поправил свои извечные тёмные очки и продолжил, – Первое, никому не нужное, но интересное: Маркус решил дать название объекту исследований – Т-Вирус.
– И что хоть это означает?
– Сокращение от слова «Тиран». Не спрашивайте меня, что творится в голове у старика, – как зловеще. Вполне в стиле Маркуса.
– Второе. Уилл, расскажи, – Биркин сделал шаг вперёд и откашлялся.
– Я разобрался, как активируется регенеративное свойство. Т-вирус в первую очередь проникает в регуляторную систему, нейроэндокринную. Когда в организме где-то возникает повреждение, выделяющиеся там вещества информируют о нём, а организм нервными или гуморальными сигналами даёт команду к интенсивному клеточному делению в этой области.
Хм, на самом деле всё не так сложно, как я думал изначально.
– И третье, – вновь заговорил Вескер, – Мне удалось выяснить, почему Т-вирус по-разному работает в здоровом и повреждённом организмах. Когда он встраивается в клетки, то начинает синтезировать свои белки, которые в свою очередь блокируют белки мембран, и клетки быстро начинают погибать. Если же предварительно существовало достаточно массивное повреждение, то находящийся под контролем «перепрограммированной» нейроэндокринной системы организм мобилизует все ресурсы на регенерацию. И белки будут мобилизоваться именно из мембран, а их циркулирующие запасы в крови ресинтезируются на новые мембранные. В том числе на новые белки главного комплекса гистосовместимости первого класса*.
Несколько секунд мы переваривали услышанное. Проделано ещё несколько важных шагов вперёд, что не может не радовать, и я невольно расплылся в улыбке. По-прежнему поражает меня способность вируса настолько чётко действовать, влиять на самые важные структуры. Откуда он это знает? Как он это делает?
– Следующее, чем мы займёмся, это попробуем встроить гены бессмертия в организм отдельно от остальных. Узнаем, сработает ли волшебная регенерация в отрыве от всего генома, – все меланхолично закивали, мысленно прощаясь с редкими минутами отдыха.
***
Нам предстояло выполнить несколько этапов: идентифицировать белки-рецепторы этого Т-вируса, с помощью которых он и проникал в клетки; найти кодирующие их гены, встроить их в какой-нибудь вектор и инфицировать модельный организм. Всё это займёт немало времени, но перспектива успеха просто великолепна – регенерация без необходимости заражаться потенциально опасным вирусом.
Всю неделю я жил мыслью о том, что вот-вот доберусь до вершины горы, которую вознамерился покорить. Поставлю там флаг и объявлю о начале новой эры в истории человечества. Бессмертие оказалось так близко! Фактически у меня в руках. Вера в успех так приятно будоражила кровь, и я не думал больше ни о чём другом.
Я замечал, как Джейн всё чаще и чаще появлялась где-то поблизости, при первой же возможности помогала мне и вообще всячески оказывала знаки внимания. Но мне в это время было не до глупой служебной романтики и внезапных попыток устроить личную жизнь. Возможно, как-нибудь потом.
Наконец-то, после долгой работы с реактивами и аппаратурой, под чутким руководством Вескера, удалось создать подходящий вектор, способный внедряться в любые клетки, подобно вирусу Т, и, предполагаемо, совершенствующий их деление.
Как и в прошлый раз, Крэйг провёл ампутацию кисти левой передней лапы у очередной подопытной мыши. Сразу вкололи ей экспериментальный штамм, и стали ждать.
Спустя два запланированных часа, через которые начал работать Т-вирус, ничего не произошло. Спустя три и четыре тоже. Я бы уже начал тревожиться, но был настолько уверен в успехе, что попросту не смог побеспокоиться.
– Не вышло, – равнодушно заключил Уильям.
– Она усердно чешет культю, – заметил я, когда мышь в очередной раз стала тереть коготками ранку.
– Это ни о чём не говорит.
– Прошлые подопытные тоже испытывали зуд, когда началась активная пролиферация**.
– Но пролиферации нет.
Мне не нравился этот пессимистичный тон. Я отошёл от клетки с животным и повернулся к Уиллу.
– Наберись терпения. Я не сомневаюсь, что всё сработает, нужно только подождать.
– И сколько ты предлагаешь ждать? – глаза юного Биркина горели от невозможности увидеть результат своих трудов сию минуту.
– Сколько времени требуется, чтобы заметить заживление пореза на пальце? Сутки, как минимум, – парень широко всплеснул руками.
– Сутки? Да это же с ума сойти! И что нам всё это время делать?
Это я себя-то считал трудоголиком. А Уильям подавно. Человек буквально рвётся срочно занять себя чем-либо, не соглашаясь даже с идеей вздремнуть лишний часок. Вовремя вмешался его приятель, потащив за локоть к выходу.
– Пойдём проведаем старика.
***
И всё же Биркин оказался неправ. Вышло. Вышло! Ещё как вышло, черт побери! Через два дня сняли швы, а на третий кожные лоскуты стали расходиться. Из вновь открывшейся ранки стали проклёвываться кости предплечья, медленно-медленно, по доле миллиметра удлиняясь в течение дня.
Я видел это, я каждые две минуты подходил и визуально сравнивал длину. Да-да-да! Они растут! Кости вырастают!
– У нас всё получилось! Всё получилось! Ребята!
Хэм с радостной улыбкой подошёл и крепко похлопал меня по спине. Ох, я наверное сейчас был похож на маленького ребёнка. Но я по-настоящему ликовал. Триумф. Да, та самая вершина успеха!
Как восторженно билось сердце, разливая тепло по телу. Как неожиданно скоро мы пришли к этому, что я даже не успел насладиться предвкушением.
– Это никуда не годится, – решительно отрезал Вескер, наблюдая за улучшением состояния мыши.
– О чём это ты? – моему удивлению не было предела. Как это никуда не годится?
– Такая медленная скорость. Кому она нужна? – похоже, что парень бредил.
– Ну, вообще-то кому угодно! Разве кто-то откажется от бесконечного восстановления своего организма, даже если это происходит не за секунды?
– Да, если реальна возможность сделать это за секунды, – неугомонный человек. И ведь даже бровью не повёл, когда узнал об успехе, – Какой смысл радоваться половине результата? Надо двигаться дальше, нам есть куда.
Может он и прав. Это ещё не конец. Добыт алмаз, но его можно превратить в бриллиант. Тем более, что и с медленной регенерацией было не всё доделано, всё предстояло как следует обстрогать, отполировать. Однако, кто мне запретит радоваться выполнению своей давней мечты? Да никто не запретит.
И я как следует упивался своим счастьем. Мне было крайне необходимо выкинуть из головы весь тот негатив, все страхи, все переживания из-за неудач, все конфликты и прочее-прочее. Всматриваясь в восстанавливающуюся конечность мыши, я наслаждался этим зрелищем, как олицетворением собственного могущества. О да. Подчиняя силы природы, используя её законы по своему усмотрению, можно много чего преобразить до неузнаваемости, перевернуть представления о естественном и неестественном. В лучшую сторону, разумеется.
Я поразился сам себе, когда внутренне согласился с Вескером – это не предел возможностей. Стоит двигаться дальше, к ещё более высоким пикам. Но сначала стоит всё же охладить разум, не поддаваться резким порывам и излишне горделивым намерениям.
* - главный комплекс гистосовместимости первого класса - это такие «белки-паспорта», по которым иммунитет определяет свои клетки. Всяких «нелегалов» и ребят с поддельными вирусными паспортами как раз-таки убивают Т-лимфоциты.
** - пролиферация - деление клеток.
Комментарий к Часть 8.
Обалдеть, что я могу, - две части за два дня. Вот, что выходные животворящие делают! Но я обещаю, что это в первый и последний раз:D
Честно говоря, уже даже мне наскучивает весь этот научный трёп, так что захотелось разбавить чем-нибудь более интересным. Получилось или нет - решать вам. По мне так, что-то не особо(
========== Часть 9. ==========
Несколько дней я продолжал работать, окрылённый успехом. Хотелось улыбаться, торжественно рассказывать всем о новой вехе в медицине и науке в целом. Но рутина всё же взяла своё, и я стал потихоньку «остывать».
Приходилось много додумывать и воображать, чтобы определить, какие гены Т-вируса отвечают именно за скорость регенерации. Лучше всех это получалось у Биркина. Парень настолько увлечён химией, что буквально думает на её языке. Я ещё во время наших первых совместных дней работы много недель назад заметил, как Томми пытается угнаться за юным гением, а в этот раз он, видимо, понял, что Уилл соображает и работает на сверхсветовых скоростях, недоступных обычным людям.
— Когда мы закончим с Т-вирусом, с его помощью можно будет сделать абсолютно неубиваемые организмы! — бросил как-то Биркин в восхищении.
А мне вот слово «неубиваемые» не понравилось. Кому нужна эта неубиваемость? Каким-нибудь солдатам. Хорошо, наверное, иметь армию бессмертных солдат. Сколько войн ни веди — все выиграешь! Не дай бог кому-нибудь придёт в голову мысль выиграть все войны.
В один из дней Уильям и Альберт всё же оставили нас снова, вернувшись непосредственно к Маркусу. Я, пожалуй, теперь мог описать иерархическую структуру, по которой здесь протекала жизнь. Выше всех, естественно, был глава центра. Его прямые поручения выполнялись двумя бесспорно талантливыми учениками. Они ставили перед нашей командой задачи, выполнение которых требовало много голов и рук. Параллельно с нами на одной ступеньке стояла старшая лаборантка Мелина Уилкинсон, иногда также занимавшаяся исследовательской работой. После нас располагались младшие лаборанты, заготавливающие материалы, содержащие в порядке химическую лабораторию и вольеры, следившие за санитарным состоянием. В самом низу располагался персонал, не имеющий отношения к лаборатории — это те все изредка появляющиеся люди, обслуживающие особняк. Работа последних хоть была незаметной, но в то же время чрезвычайно полезной.
Как-то раз мы с Хэмом были в химической лаборатории, что совсем неподалёку от кабинета Маркуса. Со стороны коридора начал слышаться какой-то шум и… карканье.
— Серьёзно? Ты это тоже слышал только что? — Хэм изогнул правую бровь.
— Ага. Он экспериментирует над воронами?
— Я совсем ничего не понимаю.
— Может, попробуем что-нибудь узнать у Мелины? Она точно знает, кто ещё пополнил местный зоопарк.
Хэм и я отправились к старшей лаборантке. Нужно было как-то невзначай поинтересоваться, над кем ещё ставит опыты бывший начальник. Уилкинсон как обычно была по уши в заботах, заполняя журналы учёта инвентаря и расходных материалов.
— Привет, мальчики, рада вас видеть! — мило улыбнулась женщина, — Ох, знали бы вы, как я замоталась каждый раз всё пересчитывать после доктора Маркуса!
— А что такое? — поинтересовался Хэм.
— Он, в отличие от вас, не утруждает себя заполнением учётных листов, и мне приходится постоянно самой всё считать, — не сжалиться над этой замечательной трудягой было невозможно.
— Он сейчас вообще ни на что внимания не обращает. Всё к опытам тянется, — я постарался перевести разговор в нужное нам русло.
— Это точно. Кого только не привозили в последнее время! Различных насекомых, несколько видов паукообразных, лягушек, собак и даже обезьян! — действительно, очень разношёрстная компания. Точнее, у некоторых даже и шерсти нет, — Ребята, а вы чего хотели? — я уже начал заминаться, чтобы придумать нормальное оправдание, но Хэм опередил меня своей простотой.
— Да так, мимо проходили и решили навестить.
— Ой, да не стоило! Ну, бегите, у нас у всех полно работы.
Мы оставили Мелину, и направились к себе. Хэм стал рассуждать вслух.
— Зачем ему насекомые? Мы же отказались от экспериментов над ними уже давно. Какой смысл изучать на них регенерацию?
— Хм, возможно, что он и не изучает регенерацию.
— Что же тогда?
— Я над этим думаю уже очень давно. И этот вопрос не даёт мне покоя.
***
Я пришёл к мысли, что эта странная война, как та, что была во время Второй Мировой, мне надоела. Маркус заблуждается относительно нас, мы толком не знаем о его планах. Домыслы разрушили наше сотрудничество, и есть смысл провести разговор и расставить все точки над «i». В конце концов, разве не Маркусу принадлежит лозунг «единение — сила»? Как-то за работой я поделился рассуждениями с ребятами.