Я постарался поаккуратнее скинуть с плеча Хэма и бросился через перила на несколько метров вниз. Самое время разбудить зверя внутри! Закрыв спиной Крэйга, я встал лицом к двум знакомым агентам, которым уже посчастливилось всадить в меня несколько пуль. Что ж, я готов потерпеть ещё три десятка, если понадобится!
— Опять эта тварь! — зарычал один из них и прицелился в меня, — Стреляй! — крикнул он напарнику, и началась канонада.
Три выстрела попали в цель, но не смогли достаточно замедлить меня. Размашистым ударом я бью одного по вытянутым с пистолетом рукам, от чего он толкает напарника, стоявшего к нему плечом к плечу. Следом я делаю подсечку, и агент валится с ног, глухо ударяясь об пол. Второго, не успевающего соображать, я просто бью в живот и по голове, после чего он уже неподвижно падает. Изо всех сил я мысленно уговариваю зверя не убивать агентов. Я не готов жить, зная, что отнял чью-то жизнь, пусть даже защищая свою.
«Неужели кто-то до сих пор считает себя высокоморальным после всего, что он уже сделал?».
Отстань, противный внутренний голос. Я устал от твоих причитаний, и мне, кхм-кхм, прекрасно живётся без них.
И зверь слушается меня. Он вырывает пистолет из рук агента, после чего даёт ему оглушающий шлепок по уху, подбирает на руки и просто откидывает подальше. А этот, второй, и так уже «готов». Быстро вернув себе контроль над телом, я хватаю оба пистолета и засовываю под ремень, чудом уцелевший после нападения обезьяны.
Тело болит после очередной порции принятых пуль, но я беру себя в руки подползаю к до сих пор лежащему Крэйгу.
— Ты как? — спросил его. Он держался рукой за заднюю поверхность бедра и сдерживал болезненные стоны.
— Ах-х, плохо дело… Но вроде не смертельно, — а потом он со знакомым мне с недавних пор ужасом в глазах посмотрел на меня.
— Господи, а с тобой-то что?
— Всё нормально, — как раз в это время пришёл приятный жар от включившейся регенерации. В этот раз было особенно приятно, потому что это, кажется, победа. Мы все вместе. И выход из особняка прямо перед нами.
Я убедился, что пуля, угодившая в Крэйга, не перебила артерию, и облегчённо выдохнул. Неужели… Неужели это конец? Оглянувшись назад, на лестницу, я увидел Томаса и Джейн, с трудом тянувших за собой спящего Хэма.
— Как же повезло нам, что нашли тебя, — улыбнулся я Крэйгу, но он был не очень-то доволен.
— Да уж, чёрт возьми, — зашипел он, крепче зажимая рану.
Хотелось просто лечь на пол и лежать, ни о чём больше не думая. Я смог. Я всё-таки всех спас. Не подвёл. Тягостный наплыв усталой лени одолевал с каждой секундой, однако нельзя позволить ему завладеть собой и упустить самый последний шанс. Взгляд на мгновение застыл на огромных деревянных дверях холла, казавшимися сейчас воротами в рай. Самое время нам выбираться из чистилища в заветную обитель мира.
Усилием воли я поднялся на ноги и побежал к Тому с Джейн, подбирая из их рук Хэма.
— Скорее, перевяжите ногу Крэйгу, пока сюда никто не прибежал, — я не мог ничем помочь раненому, потому что был огромный риск попадания моей или обезьяньей крови к нему.
Двое рванули к подбитому учёному, послышался звук рвущейся ткани и шипение Крэйга.
— Маркус сказал, что немедленно приступит к экспериментам. Хэма усыпили и оставили внизу, а меня поволокли куда-то, — запыхаясь, бормотал раненый, — Заперли в одной из комнат. Допрашивали. Но ничего нового я им всё равно не сказал. А потом смог вырваться, когда двое этих балбесов отвлеклись.
Пока он рассказывал свою историю, я ещё раз проверил Хэма. К сожалению, никаких изменений. С ним и подстреленным в ногу Крэйгом быстро убежать у нас не выйдет. Хорошо, что особняк окружён густым лесом, в котором можно скрыться от погони.
Кстати, о ней. Краем уха я услышал, как кто-то вышел на лестницу. Лаборант. Тот, что приносил мне воду. Он застыл на месте, разглядывая нас и, видимо, пытаясь понять, что происходит. Вряд ли есть смысл запугивать его, чтобы никому ничего не сказал. Устроенный нами переполох итак вот-вот станет известен самому Маркусу, а там уже не важно, кто сообщит ему подробности. Пусть лучше стоит здесь и тянет время. К тому же где-то ходит ещё один агент.
— За нами наблюдают, — прошептала Джейн, завязывая узел импровизированного бинта.
— Вижу, — ответил я также шёпотом, — не обращайте внимания. Том, хватай Крэйга, и… убираемся отсюда.
Мы дружно переглянулись. В глазах ребят я наконец-то увидел надежду. От этого меня переполнила уверенность, и я взвалил на плечо Хэма, а Томми помог подняться Крэйгу.
Джейн с трудом открыла тяжёлые двери, из-за которых в холл полился яркий солнечный свет. До чего радостный момент. Как долго я его ждал! Мы все ждали. Даже не оглядываясь на прощание, мы как можно скорее втиснулись в проход и вдохнули чистый лесной воздух.
***
— Пойдём вдоль железной дороги, но будем держаться леса, — скомандовал я ребятам, когда мы спустились с холма.
Мы старались идти как можно быстрее, преодолевая кто боль, кто бессилие, кто просто дискомфорт от габаритного груза на плече. Огромный особняк скрылся из виду, когда мы достаточно глубоко зашли в лес.
— Не заблудимся? — спросил Крэйг, тяжело дыша.
— Не должны.
Свет солнца скрылся за кронами густых елей. Постепенно ко мне возвращалось чувство, впервые посетившее меня во время нашего первого побега. Чувство безопасности. Но теперь я знаю, что оно обманчиво. Нельзя бежать от Амбреллы и чувствовать себя в безопасности, будь ты хоть в поезде, хоть в лесу, хоть на краю света, как я думаю. Очень глупо думать, что такая богатая компания закроет глаза на то, что сбежало несколько важнейших свидетелей и я, уникальный случай заражения Т-вирусом.
Боюсь, скоро я перестану быть уникальным. Уверен на двести процентов, что Маркус своего добьётся, и это острой спицей кололо в самое сердце. Все, кто остался там, в Учебном Центре — потенциальные жертвы его безумия. И я знаю, что нельзя оставить это просто так.
— Что делать будем? — меланхолично размышлял Том, — В городе нас найдут. Я уже молчу про то, что любой нормальный человек вызовет полицию при виде нас.
Мы пережили ужас, наверняка стоящий нам парой-тройкой нервных расстройств. Но впереди было что-то не менее опасное. Да. Теперь только и думать о том, как спрятаться, как не попасться на глаза случайному прохожему, как выбраться подальше от Раккун-Сити и даже как банально принять душ, не слив в водопровод заражённую кровь. Тяжело думать обо всём сразу.
— Что-нибудь придумаем, — не шибко оптимистично ответил я, — Мы вместе, а это главное.
— А в глобальных перспективах?
Хороший вопрос. Наверное, в этом плане я останусь верен самому себе. Я пришёл в ту чёртову лабораторию с одной целью — искать лекарства от самых злобных недугов. Только теперь, когда я знаю об этом мире несколько больше, придётся признать, что в нём появился куда более страшный недуг. И бороться с ним всеми доступными способами отныне мой долг. Надеюсь, с этим согласны и остальные.
— Никто же не будет отрицать тот факт, что мы теперь обязаны обратить все свои силы против Амбреллы? — на полном серьёзе спросил я.
Ответа долго не было. Возможно, пока ещё не подходящее время ставить перед собой подобные цели. Но факт есть факт. Вся страна, весь мир находится под угрозой. Кто, если не мы, сможет защитить его?
Насыпь с железной дорогой делала плавный поворот. Путь казался бесконечно долгим. И кто его знает, сколько ещё километров нам придётся пройти, что ещё пережить, с какими потрясениями столкнуться. Но мы справимся. Я справлюсь. Я больше никогда не сделаю неверный выбор и не позволю случиться самой страшной катастрофе.
Комментарий к Часть 12.
Прошу, скажите, что концовка вышла не убогой. Только честно.
========== Эпилог. ==========
Гудение ламп, редко висящих на потолке запутанного коридора лаборатории, нарушало мёртвую тишину. Шаги эхом отражались от стен и как будто окружали со всех сторон. В какой-то момент на бетоне стали появляться красные следы причудливой формы, как будто кто-то бросил в стену тряпку, смоченную красной краской. Потом они дополнялись длинными параллельными линиями, идущими то горизонтально, то вертикально, до по диагонали, то закручиваясь в полуспираль, то по две, то по три, то даже по четыре. На полу разбежались такие же красные следы обуви, кучками стоптавшись в одном месте, неодинаковым расстоянием отступая друг от друга. А потом причудливая инсталляция свелась к завершению. А если быть точным до конца – к началу.
Альберт Вескер и Уильям Биркин задумчиво рассматривали слегка завалившийся на стену труп животного посреди широко разлившейся лужи крови. Мёртвая обезьяна была скручена в неестественную позу, запрокинув голову далеко на затылок и при этом обнажая пасть, снабжённую длинными шиловидными клыками. На левой ноге не было кожи и шерсти, а также значительной части мышц, на оставшихся кусках которых виднелись ямы от укусов.
Сейчас оба юных учёных думали примерно об одном и том же. Сбежав тогда от «человека», который сделал это, они спасались от участи стать похожим на эту обезьяну трупом. Не было никаких гарантий, что он не стал бы нападать на них двоих, потеряв в один миг контроль над собой. Было по-настоящему страшно, когда они услышали за дверью секционной шаги оттуда, откуда никто другой прийти не мог.
На этом сходство мыслей заканчивалось. Биркин почесал затылок, ещё раз внутренне успокаиваясь и уже переключаясь на анализ увиденного. Вескера же немного пробила дрожь, когда он вспомнил о визите к заражённому пока ещё в его клетку. Его молниеносный бросок к решётке и глаза, полные жажды крови. Это пугало вдвойне, учитывая такое расхождение с первоначальным видом подопытного.
Одновременно это восхищало. Неужели этот Т-вирус в самом деле придавал столь удивительные способности человеческому телу? Скорость, огромную силу, регенерацию, заживляющую всевозможные раны и повреждения? Конечно же придавал. Это то же самое, что было с мышами, собаками, птицами, обезьянами и всеми остальными. Просто с человеком всё становится несколько… иначе. Сюрреалистично и так ясно одновременно. Подумать только, чего можно добиться, поработав над вирусом как следует. Учитывая его особую природу изменчивости, можно открыть для себя даже огромное множество новых характеристик. По истине неисчерпаемый потенциал. На любой вкус, для любой фантазии.
– Ох и влетит нам от Маркуса! – ещё раз почесал лохматый затылок Биркин.
– Нам не влетит, – быстро успокоил его Вескер, – Мы-то здесь при чём?
– А то, что мы так и не успели вколоть Т-вирус тому парню?
– По-твоему лучше, чтобы мы стали вот такой кучей обглоданного мяса? – Альберт кивнул на картину убийства перед ними и усмехнулся.
– По-моему нет, но Маркус будет явно не в восторге. Он в любом случае сейчас будет не в восторге. Если не сказать, в бешенстве, – младший учёный грустно вздохнул, отворачиваясь от зрелища и уже намереваясь уходить, – Пойдём. Нечего испытывать его терпение и бегать от него где попало.
Вескер согласился с приятелем и направился вместе с ним к выходу. Теперь трудно было выкинуть из головы мысли о потенциальных возможностях Т-вируса. Но что-то подсказывало ему, что с нынешним руководителем далеко не уедешь в изучении конкретных свойств удивительного микроорганизма. А учитывая его маниакальное желание поскорее заразить кого-то Т-вирусом и просто посмотреть, что будет, так прогресс вообще никогда не наметится. Было бы гораздо лучше, если бы исследованиями занимались они с Биркиным одни, безо всякого такого «руководства». Может быть, действительно стоит сообщить Озвеллу Спенсеру? Он, возможно, единственный, кто способен хоть как-то повлиять на Маркуса.
Добравшись до своего кабинета, молодые люди стали искать бланки отчёта о результатах эксперимента.
– Уилл, займись этим, будь добр, а я хочу позвонить мистеру Спенсеру.
– Зачем? – удивился Биркин.
– Нам с тобой нужно больше свободы для действий. Попробую с этим что-нибудь сделать. И в конце концов, надо же доложить о побеге.
Вескер достал телефонную трубку и начал по памяти набирать номер, знакомый в этом центре лишь трём людям. На звонок довольно быстро ответили, и первая фраза «Кто это?» на другом конце всегда звучала на всякий случай очень холодно.
– Мистер Спенсер, добрый день, – после чего тон непосредственного начальника всегда сменялся на крайне дружелюбный.
– Добрый день, мой мальчик. Что ты хотел?
– Сэр, я недавно вам рассказывал о Т-вирусе. Хотел бы добавить, что доктор Маркус уже приступил к опытам на людях, – Вескер выдержал паузу, – Это может быть опасно, учитывая его наклонности.
– На людях, да? – задумчиво протянул Спенсер, – Что ж, это довольно любопытно. Учитывая те результаты, которые показывали эксперименты на животных, – он проговорил это, будто проигнорировав предупреждение об опасности, – Продолжайте работать. Но будьте аккуратны, само собой.
– Но, сэр… – немного растерялся Вескер.
– Помни, что вы ни коим образом не должны потерять его доверие. Сделайте всё, что угодно, но оставайтесь в его расположении. Это необходимо, – его голос стал строгим, не терпящим возражений.
– Конечно, я помню. Но, должен также сообщить, что у нас произошла неприятность. Из Центра сбежало несколько свидетелей, в том числе один подопытный.
– Вот как? – сейчас было важно, чтобы гнев не обрушился на Альберта, – Я займусь этим. И приструню Службу Безопасности за то, что допустили такое. И на будущее, мальчик мой: такие вещи нужно сообщать в первую очередь.
– Да, сэр, разумеется.
– Работайте.
Связь резко оборвалась. Похоже, что мистер Спенсер здорово разозлился из-за такого ЧП. Но, в любом случае, беглецов рано или поздно найдут. Никуда они не денутся от бесчисленных глаз, ушей и лап Амбреллы.
Вескер облегчённо выдохнул и устроился рядом с Биркиным, помогать ему заполнять отчёт.