– Следы ДНК могли убрать, это верно, а приборы зачем чинить? – Крыс снова указал на фотографию калориметра.
– Чтобы запутать нас ещё больше, – впрочем, Алиса сказала это без особой уверенности, понимая, что вряд ли кто-то мог придумать такую странную комбинацию. К тому же, если преступники рассчитывали свои действия на столько ходов вперёд, версия с беспечными молодыми угонщиками становилась всё менее убедительной. Беспечные молодые угонщики не вырубают видеокамеры так, что все техники станции остаются в тупике, не возвращают катера так, что никто их не может засечь, и не превращают немногие имеющиеся улики в такой ребус.
***
Ангар, из которого угоняли катера, оказался оборудованным практически по последнему слову техники. Неудивительно – за трассой Земля-Фикс следило столько планет, что иначе и быть не могло. Казалось немыслимым, чтобы кто-то мог утащить отсюда даже лишнюю пылинку. Видеонаблюдение, сигнализация (и того, и другого по три системы – основная, аварийная и дополнительная аварийная), вход и выход только по электронно-биометрическим пропускам…
– Какой у вас тут выброс на протыкание… в смысле, какая оборонная реакция на случай попытки отключения видеокамер? – то ли от раздражения, то ли, наоборот, оказавшись в слишком знакомой по его прежней жизни обстановке, Крыс едва не сбился на какой-то неведомый Алисе криминальный жаргон. К облегчению девушки, Аккеар лишь поморщился, но сказал:
– Внутри – электрошок, снаружи – выстрел плазмой.
– Выключите их. Я посмотрю, как угонщики с ними справляются.
Алиса почувствовала себя так, будто сама сидела на плазменном ружье. Ну почему Крыс не мог вести себя хотя бы чуточку деликатнее? Она понимала, что требовать безупречной вежливости от того, кто ещё недавно был космическим пиратом, не стоит, но ведь он мог бы, по крайней мере, постараться.
Спорить Аккеар не стал, но по его лицу было видно, что он снова начинает закипать. Когда он отошёл, чтобы настроить отмену защиты, Алиса тихо сказала по-русски:
– Ты не мог бы поубавить свой командный тон? Они же не станут от этого относиться к тебе лучше.
– Они обязаны не препятствовать расследованию, а как они ко мне относятся, мне без разницы.
– А мы обязаны не оказывать на них давления.
– Можете проверять, я отключил электрошок! – донёсся в этот момент из динамиков голос Аккеара.
– Принести тебе инструменты с «Метеора»? – спросила Алиса.
– Если у этих, – Крыс посмотрел на выход в вестибюль, – найдутся складной ножик и полметра проволоки, можно и не возвращаться на «Метеор». Когда проты… выключаешь камеру, нужно действовать быстро, а не в чемодане с инструментами копаться.
***
Проволока и ножик у фиксианцев нашлись, хотя Аккеара оскорбила сама мысль, что кто-то может вырубить систему наблюдения с помощью настолько примитивных средств. Разумеется, с одними железками ничего бы не вышло, но у Крыса был с собой бластер. Устойчивость к высоким температурам у большинства приборов хромала – только если приборы не принадлежали жителям раскалённых планет…
…или если они не были очень хорошо отлажены.
От очередной попытки Крыса использовать давно испытанный приём с раскалённой проволокой не произошло ровным счётом ничего, только запищал с удвоенной силой сигнал тревоги (электрошок Аккеар отключил, но сигнал убирать не стал – да Крысу это было и не нужно, ведь требовались как можно более естественные условия).
– Всё, это точно не мелкие хулиганы, – подытожил Крыс. – Защищено всё отлично.
– Правда? – Аккеар, выключивший сигнал тревоги, снова присоединился к ним в ангаре и теперь засиял от гордости.
– Но и с этой защитой можно справиться, просто потрудиться нужно. Думаю, они взломали компьютер станции. По крайней мере, я бы на их месте… – в этот момента Алиса очень выразительно посмотрела на него, и Крыс не стал продолжать. Ладно, в чём-то она права, лишний раз провоцировать Аккеара тоже не надо. – Что с вашим персоналом? Может ли кто-то из них быть сообщником?
– Что? Вы хоть немножко представляете, как тщательно у нас подбирают сотрудников? Тем, кто даже теоретически может быть в сговоре с угонщиками катеров, место не на центральной заправочной станции, а в соответствующей больнице!
– А как же то нападение на «Облако Ориона», когда на центральную заправку одиннадцатого сектора на этой же, замечу, трассе удалось внедрить сразу трёх агентов Серой туманности? – на самом деле их внедряли так: Крыс принимал их облик и с фальшивыми документами говорил на интервью всё, что требовалось. Но где гарантия, что ещё кто-то с его родной планеты не выбрался из подземелий и тоже не решил разбогатеть при помощи пиратства?
– Это было двенадцать лет назад!
– Аккеар, пожалуйста, отвечайте на вопросы без дополнительных комментариев, иначе мы будем только тратить здесь время, – твёрдо сказала Алиса. – Значит, сотрудникам вы доверяете всецело. Хорошо. Мы сейчас пойдём на «Метеор» и обговорим дальнейший ход следствия, а завтра с утра, если потребуется, поговорим с вами снова.
========== Глава 3 ==========
– Я понимаю, что тебе тяжело, но я же не могу вечно работать амортизатором! – воскликнула Алиса, стоило люку «Метеора» закрыться за ними. – Эти воспоминания о пиратском прошлом – они что, были так уж нужны? Разумеется, в присутствии Аккеара я вступилась за тебя, но это потому, что мы не можем ссориться с друг другом при исполнении. Пожалуйста, завтра хотя бы попытайся быть поспокойнее!
Она расстраивалась, что не учла ещё одну сложность – да, обычно Крыс вспыльчивым не был, наоборот, он, как правило, сохранял хладнокровие, даже когда проигрывал. Но сейчас, когда он оказался в подчинении у Милодара, когда сама его дальнейшая жизнь зависела от мнения Алисы о его работе, когда все, кроме Алисы же, старались его не замечать… всё вместе терпеть было, должно быть, невозможно.
– Я и так пытаюсь, – бросил Крыс. – Ты не проверяла, у этих угонов какая-то регулярность видна?
– Никакой, – Алиса даже открыла на планшете файлы по делу и сверилась с ними. – Первый катер пропал двадцатого ноября, второй двадцать девятого, третий первого декабря, четвёртый пятого, пятый шестнадцатого… Возвращают, правда, аккуратно через одни фиксианские сутки, плюс-минус несколько часов..
– А к чему-нибудь привязки нет? Вспышки сверхновых, движение комет, затмение Капеллы третьей луной Фикса?
– Думаешь, это может быть как-то связано? – с сомнением спросила Алиса.
– Ты не поверишь, Алисочка, до какого размягчения мозгов можно иногда дойти. Был у меня в команде один тип, который был непоколебимо уверен, что после каждого звёздного затмения обязательно надо расколоть об пол три тарелки.
Алиса не удержалась от смеха:
– А если вы находились в системе какого-нибудь Альдебарана, где планет и спутников столько, что по диску звезды постоянно что-то да проходит?
– И это тоже не меняло дела, представь себе. В конце концов он взялся сам мастерить тарелки из глины и сам же их каждый раз заново разбивать. Так вот, не может ли быть, что кто-то из местных точно так же приурочивает к чему-то разбивание катеров?
– Давай посмотрим, – Алиса включила бортовой компьютер – на нём было удобнее работать, чем на планшете. – По крайней мере, эта версия правдоподобнее первой – на деятельность молодых глупых угонщиков это уже ну совсем не похоже. Если вся затея с угоном и возвращением – какой-то замысловатый ритуал, то вполне возможно, что, с точки зрения преступников, логично изуродовать катер снаружи и оставить многое целым внутри.
Но как она ни формулировала поисковой запрос, ни о каком ритуале, связанном с подобными действиями, Космонет ей сказать не мог. Даже в Межпланетном справочнике народных поверий, в котором обнаружилась в том числе статья о трёх тарелках и затмениях, не нашлось ничего, хотя бы отдалённо похожего на происходящее на заправочной станции.
– Кажется, если только это не какое-то совсем свежее суеверие, выдуманное полтора месяца самими угонщиками, такой вариант не подходит, – заключила она. – Жаль, значит, все странности так и остаются пока необъяснимыми.
– Ладно, давай пойдём через исключения, – Крыс в это время снова внимательно разглядывал фотографии катеров. – Это точно не угон ради выгоды, потому что катера как раз возвращают, и с них не пропадает вообще ничего. Я сейчас проверил, даже самые мелкие детали на месте. Вряд ли катера угоняют, чтобы куда-то на них слетать – иначе бы, опять же, их не привозили назад, зачем так засвечиваться?
– Вот да, это возвращение – самое странное, что есть в этом деле, – кивнула Алиса. – Я могла бы ещё придумать объяснения тому, что, как ты говоришь, катера искорёжены только снаружи, что пилоты, очевидно, не разбиваются вместе с ними, а катапультируются, но почему все катера снова оказываются на заправке?
– Есть такой вариант: катера – это тренировка для чего-то большего. И более связного. Скажем, задумали какое-то масштабное дело, для которого обязательно надо будет угнать и вернуть корабль, решили обкатать на никому не нужных катерах…
– Разве это не слишком рискованно?
– Риск на минимуме. Какие-то катера с заправки даже у Милодара на двадцатом месте по важности, мы с тобой только сейчас сюда прилетели и до сих пор ничего не смогли понять, а если угоны вдруг прекратятся, скорее всего, расследование так и повиснет в пустоте. И когда через месяц, или год, или два года произойдёт что-то из ряду вон выходящее, никто не увидит связи с этими катерами.
Было понятно, что о таких репетициях преступлений он тоже знает отнюдь не понаслышке. Да и неудивительно, если вдуматься – разве, не отточив тактики как следует, можно, например, захватить цивилизованную планету вроде Брастака?
– Что же нам тогда делать? – Алисе стало не по себе, когда она представила, что может произойти, если упустить преступников сейчас. – Караулить тут до следующего угона или возвращения катера?
– Алисочка, у них, кто бы они ни были, мозги явно в порядке. Я думаю, они уже узнали, что на станции работает полиция.
– А может, нам сделать вид, что мы ничего не нашли и улетели…
Крыса это предложение развеселило невероятно:
– Серьёзно? Может, лет так двенадцать-четырнадцать назад мы бы это ещё провернули. Ну а сейчас… Вряд ли кто-то из твоих врагов знает тебя так хорошо, как я, но всему космосу известно, что, если ты прилетела кому-то помогать, ты не отступишься до последнего. К тому же, пускай моё назначение в ИнтерГПол и прошло без лишнего шума, если угонщики успели выяснить и это, они знают, что я всегда докапываюсь до сути, если происходит что-то подозрительное.
«Откуда? Это же твоё первое задание!» – едва не брякнула Алиса, но вовремя прикусила язык. Бывший пират и так весь день был на взводе из-за откровенных подозрений Аккеара; если ещё она его разозлит, он может решить, что ни к чему ему ИнтерГПол и помилование, и сбежать на местном катере сам.
Впрочем, Крыс, видимо, по её лицу понял, в чём она усомнилась:
– Напоминаю тебе, Алисочка, что я был не последним в нашей Серой туманности. Там, в постоянной грызне, приходится… приходилось без конца быть настороже.
Ей стало ясно, что он на самом деле до сих пор не прекратил «быть настороже», а оговорку, наверное, сделал по той же причине, по какой она удержалась от не слишком вежливого вопроса. Он, конечно же, не забыл, как её рассердили его подозрения в начале полёта, и не хотел провоцировать ссору посреди важного обсуждения – которое вдобавок фиксировалось на самописцах.
***
Вовремя он вспомнил об этой особенности Алисы – её просто выводили из себя любые проявления подозрительности. Ему было трудно это понять – даже после сегодняшних… размолвок с фиксианцами она не так сердилась, как из-за малейшего признака того, что он ей не доверял.
«Может, поэтому она и злится, что есть за что её подозревать?» Такие идеи он не обдумывал, они приходили в голову почти что автоматически. Однако стоило ему только начать над ними размышлять, они сразу казались гораздо менее убедительными. Всё выглядело так, что у Алисы действительно не было никаких тайных замыслов. Сколько лет он уже её знал, и она давно и неустанно старалась убедить его уйти из преступного мира – а теперь, когда это наконец произошло, бросилась его поддерживать на новой должности. Как Крыс ни пытался, он не мог найти в этом никакой скрытой выгоды для неё самой – напротив, все, кроме неё, в лучшем случае терпели происходящее сквозь зубы.
Сознательно он даже понимал, что, может быть, лучше бы быть менее подозрительным в том, что касается напарницы – хотя бы из-за того, что после этого станет, несомненно, легче с ней работать. Но отстранённо понимать-то было легко…
– У нас единственный выход, Алисочка – попробовать их выследить и застигнуть в убежище. Ну или, по крайней мере, найти это самое убежище.
– Но ведь угонщики всегда вырубают камеры! – воскликнула она.
– В какой-то момент камеры включаются обратно, ведь так? И пригнанные назад катера на них отображаются точно. Можно хотя бы прикинуть, откуда они могли прилететь. Ещё не лишним было бы сделать химический анализ этих железок со склада. Мало ли, там могли какие-то следы остаться, раз Аккеар уверяет, что возвращённые катера не чистили.
– Кстати, да! Кто знает, на катерах могли остаться следы космической живности – здорово, если там гнездились космические журавли, я знаю основные пути их перелётов, – подхватила Алиса. – «Метеор» корабль отличный, мы до угонщиков долетим даже на другой конец Галактики.
Судя по её лицу, она готова была сию секунду мчаться на станцию и делать анализ остатков кораблей, чтобы потом немедленно стартовать в погоню. В этом была вся Алиса – она мгновенно бросала все дела, если кто-то нуждался в помощи, и никогда, похоже, не размышляла о возможных опасностях. Раньше Крыс считал, что это дурость, однако после того, как ей столько раз удавались подобные затеи, называть эту черту её характера дуростью язык уже как-то не поворачивался. И именно на свойство Алисы не оставлять в беде абсолютно никого, в конце концов, понадеялся, и не напрасно понадеялся, он сам, отправляя ей письмо с Тисифоны.
– Мы договорились с Аккеаром, что не появимся на станции до завтрашнего дня, – на всякий случай напомнил он ей. – Его и так уже воротит от одного моего вида, а ему же ещё придётся пускать меня на его драгоценный склад.
– Ничего, думаю, он уже не будет возражать, – весело ответила Алиса. – Раз он тебе к самим катерам в ангаре доступ открыл, к обломкам подпустит тем более.
Она покосилась на свой передатчик:
– Тогда продолжим обсуждение завтра после второго осмотра склада, – это было больше сказано для самописцев, Крыс и так понимал, что пока что они не сильно могут продвинуться. К тому же на передатчике уже давно мигали пропущенные вызовы, так что Алиса сейчас, как и каждый вечер полёта, собиралась пойти в кают-компанию и созваниваться с родителями.
Крыс, в свою очередь, пошёл в каюту, где на столе его ожидала таблица настроек навигационной системы, он собирался её немножко подправить.
– Привет, папа… Нет, всё отлично… – услышал он из кают-компании, когда на минуту вышел проверить пару расчётов в рубке. – Сегодня как раз прилетели на станцию… Ну, не без сложностей, но у нас уже появилась зацепка, мы её завтра будем проверять… Да, конечно же, я в порядке…
«А ведь она могла бы сейчас сидеть в вестибюле станции и говорить примерно следующее: “Боюсь, что Крыс улетел неизвестно куда на нашем корабле. Придётся мне завтра возвращаться на Землю, Аккеар одолжит мне один из их катеров”… – подумал он, вспомнив свои дневные планы побега. – Представляю, каково ей было бы об этом сообщать, ведь её родители и не ожидают других новостей».
***
– Как… этот… не мешал хотя бы тебе в расследовании? – напряжённо спросил папа. Кажется, они с мамой больше боялись за неё из-за Крыса, чем из-за неизвестных пока преступников, с которыми ей предстояло столкнуться на задании.
– Не то что не мешал – Крыс мне очень помогает, правда, – сказала Алиса. Она прекрасно осознавала, что мнение родителей о бывшем космическом пирате, с которым папа тем более когда-то сталкивался сам, в одночасье не изменится, но намерена была делать всё, чтобы оно хотя бы начало улучшаться.