А потом наступила темнота.
Кроули ушёл только где-то к вечеру. Он возился с Касом гораздо дольше, чем в своё время с Гадриэлем — Дин отчётливо слышал каждый крик своего ангела, и каждый раз хотел сорваться и навалять Королю Ада. Однажды он даже прижал его к стенке, схватив за шкирку — но демон, болтая ногами, объяснил, что «перезагрузить сраного ангела» гораздо сложнее, чем просто его взломать, а перезагрузить, ничего не испортив — ещё сложнее, и что у него, Кроули, уже и так «задница вспотела». И Дину пришлось успокоиться и отпустить демона, позволить ему продолжать. Казалось, тогда он поймал взгляд Каса — но это вряд ли, скорее, просто разыгралось воображение. Глаза у ангела были залиты кровью из аккуратных отверстий, откуда торчали иглы — вряд ли он мог поднять веки и что-то увидеть.
— Не кипишуй, Бельчонок, мне тоже нравился ваш пернатый. Сделаю, что смогу.
— Если ты навредишь ему…
— Вы налажали, Винчестеры, а мне приходится с этим разбираться! — тогда Кас издал слабый сдавленный звук, вроде стона, и Кроули нахмурился, оборачиваясь к нему. — Не смей мне угрожать, Дин, — сказал демон, вновь беря в руки иглу. — Если я сделаю что-то не так, если… — Кроули замолчал, таким образом оканчивая фразу — мол, это будет без злого умысла. Он понимал, что Дин всё равно в это не поверит, и в любом случае набросится на него, поэтому просто отмахнулся: — Всё, катись отсюда.
И только через пару часов крики прекратились, а демон, наконец, покинул застенок. Винчестеры немедленно материализовались рядом, хоть до этого коридор был пустым, и Кроули всерьёз задумался о том, что охотники были особым видом сверхъестественных существ. Иначе как объяснить синхронность и скорость их действий? Он даже выдохнуть не успел.
— Ну, что там? — заметив у демона в руках тот жуткий «шлем», спросил Сэм. Дин молчал, вглядываясь в лицо Кроули, иногда переводя взгляд на дверь, как будто пытался увидеть что-то сквозь неё.
— Вроде, получилось, — ответил демон, выдержав небольшую паузу.
— «Вроде»? — тут же начал закипать Дин. Младший Винчестер едва заметно и вряд ли осознанно коснулся локтя брата, как будто сдерживая его. — Что значит — вроде?
— Я влез в самое ядро ангельской операционки и потянул за рычажок, — Кроули спрятал набор игл в кармане пиджака. — Сначала он сопротивлялся, но потом перезагрузился.
— Как? — эта фраза сочетала в себе и «как это произошло», и «каким образом» и, скорее всего, «как ты это понял?».
— Тебе в красках описать? — огрызнулся демон. — Выглядело это не особо интересно. Но потом он узнал меня. Мы мило побеседовали, и я его выключил.
— Выключил? То есть как? — встрял Сэм.
— Саманта, на него разом обрушились события нескольких последних миллиардов лет. Пернатый восстановится, ему нужно несколько часов, поэтому я его отключил. Он должен уложить всё в голове. Потом очухается.
— И что нам делать?
— Ждать, что ещё, — ворчливо ответил демон. Лица братьев постепенно прояснялись, Винчестеры вот-вот могли забыться и впервые в жизни его поблагодарить — ну нет, такого счастья Кроули точно не надо. Особенно после того, как это гадёныши подсадили его на человеческую кровь, сделав настолько же сентиментальным, насколько Сэм был смертоносен, когда глотал кровь демонскую. — Ладно, мальчуки, я пороюсь в своих сокровищницах, попробую найти что-нибудь анти-сатанинское. Когда извлечёте благодать, звякните. Только сразу мой шедевр не уродуйте, дайте ему хоть продохнуть сначала. Загнётся же.
— С каких это пор тебя волнует, что кто-то загнётся? — тут же нахмурился Дин. Кроули закатил глаза.
— Кас — наш ключ к поискам Люцифера, я сейчас за него переживаю больше родной матери. Так что будьте добры, не накидывайтесь на него со своими идеями об убийстве Сатаны, пусть сначала хотя бы по именам вас назовёт и своё отражение признает, — одним движением плеч демон поставил точку в разговоре и направился к библиотеке, собираясь, судя по всему, покинуть бункер. Братья переглянулись — Сэм кивнул, указывая Дину на дверь.
— Давай, — сказал он. Старший Винчестер неуверенно шагнул к застенку, а младший — поспешил за Кроули, которого ручка двери вполне могла обжечь, да потом ещё и активировать какую-нибудь ловушку, имей он наглость самостоятельно попытаться покинуть защищённое укрытие Хранителей Знаний.
Дин толкнул дверь. В помещении стоял полумрак, на полу там и тут встречались кровавые пятна — они тускло поблёскивали в свете одной лампы. Кас полусидел в кресле, голова его поникла, лицо было залито кровью — свежей и уже подсохшей, так что было непонятно, в каком он состоянии. Охотник метнулся обратно к двери, щёлкнул выключателем — повернулся и ужаснулся, увидев наконец картину целиком. Подлокотник кресла слева был сломан — вот уж Дин никогда бы не подумал, что Кас левша, — а справа — сильно погнут. Волосы сосуда слиплись от крови, и раны совершенно не заживали. Казалось, ангел был мертв. Секунду Винчестер соображал, а потом догадался — щёлкнул наручниками, освобождая Каса. И немедленно прикрыл глаза — подтверждая его мысли, с ран заструился яркий свет благодати. Оно же стало пробиваться и сквозь полусорванные бинты на запястьях.
Дин не понял, как рядом оказался Сэм — только когда рука брата опустилась на его плечо, Винчестер смутно вспомнил, что слышал, как где-то захлопнулась дверь. Скорее всего, за Кроули.
— Как он? — спросил Сэм. Дин качнул головой, мол, понятия не имею. — Может, перенесём его куда-нибудь? Если он очнётся здесь…
— Да, да, — почти на автомате согласился старший Винчестер. — Давай, — он выпрямился. — Я где-то видел у нас каталки. Так будет проще, — и несмотря на то, что любой из них был вполне в состоянии просто поднять ангела на руки, Дин с отрешенным взглядом шагнул в сторону выхода.
Честно говоря, он и не запомнил, как они, в конце концов, вытащили Каса из этой камеры пыток. То ли Дин всё-таки притащил каталку, то ли Сэм остановил его, легко оторвав Кастиэля от кресла и прижав к себе, чтобы не выронить. Винчестер не мог вспомнить — может, потому, что немедленно залил происходящее бутылкой пива и рухнул спать, вызвавшись подежурить возле постели ангела в середине ночи, когда будет больше шансов на то, чтобы Кас очнулся. Мало ли, кто знает, удалось ли Кроули полностью починить Каса. Вдруг он вновь станет не-собой, вдруг — вспомнит, как Сэм «предал» его… Лучше следовать старому плану: хороший Винчестер и плохой Винчестер. Дин будет хорошим. Дин будет…
Но как выяснилось, закрывать глаза дольше, чем на несколько секунд — плохая идея. Особенно, если последние сутки были столь насыщенны событиями, а ты спал всего пару часов.
Винчестер проснулся около четырех часов утра. Выругался вполголоса, чтобы не потревожить Каса, потом поднял взгляд — и выругался уже громче, поняв, что Кастиэля в кровати нет.
Не было его и в комнате, и в коридоре. Дин уже собирался будить Сэма, поднимать всех знакомых на поиски сбежавшего ангела, придумывать новую ложь для Кроули — и вдруг услышал чьи-то сдавленные рыдания. Остановился, прислушался — подумал, показалось.
Но сразу же вслед за рыданиями раздался вскрик, а потом — отчётливо прозвучало имя Дина. И Винчестер, узнав голос Каса, бросился на поиски источника звука.
Ангел сидел на кухне. Прямо на полу, чуть наклонившись и глядя прямо перед собой. Он дрожал, Дин заметил это, когда осторожно приблизился и опустился на корточки рядом с ним.
— Rit, — срывающимся шёпотом умолял Кастиэль. — Oi… Oi madrid… ge piamos, ge baeovib! — он почти закричал, дёрнулся, как от удара. — Ip tonug… — тут Кас словно ослабел, опустил голову, но Дин расслышал: — Ils camiliax… Ils surzas… (7)
— Кас, — охрипшим от сна голосом позвал ангела Винчестер. Кастиэль чуть вздрогнул, когда Дин коснулся его руки, поднял взгляд. Охотник дёрнулся назад, увидев глаза ангела — они закатились, словно Кастиэль всё ещё был во сне.
Казалось, так и было. Кас сам не понял, когда пришёл в себя — смутная тяжесть в голове перешла в странный кошмар наяву. Ангел помнил, как открыл глаза, как увидел Дина и попытался позвать его — но что-то помешало ему, будто сдавило горло. Он закашлялся, опять попытался позвать охотника — но ничего не вышло. Потом провал, потеря контроля над телом, чувствительности — она то появлялась, то исчезала, ноги могли подломиться, и Кас падал на пол, удивляясь тому, что вообще, оказывается, стоял.
Он противился чему-то тёмному, боролся с комком страха в груди, который разросся во что-то более серьёзное, нежели просто инстинкт. Как если бы кто-то влез в голову и лёгким нажатием какой-то кнопки связал бы страх и некое шестое чувство. Или третий глаз, если угодно. У Кастиэля их и без того было раза в два больше — но это в истинном обличье, в этом сосуде ничего подобного быть не должно было…
Тем не менее, он увидел незнакомое помещение. Пол, в который его вжали лицом. Сердце отчего-то забилось быстрее, будто Кас боялся — на самом деле, ангел даже не понимал, что происходит. Он был скорее растерян, чем напуган — но тело его в том измерении так не считало.
Болью полыхнули лопатки. Раздался знакомый голос, Кас дёрнулся, пытаясь подняться — но его грубо пнули, заставив согнуться и прекратить попытки сопротивляться. Зато теперь он знал, кто находится рядом.
Дин Винчестер. И это именно он сейчас стискивал его правое крыло, отчего-то — материальное, причиняя ангелу дикую боль.
Но такого не было. Совершенно точно никогда не было — номер в мотеле был не таким, а та комната, где — о чудо, яркое воспоминание! — Винчестеры пытались извлечь благодать Люцифера, точно была меньше, чем этот… зал?
Он терпел, когда Дин грубо перебирал перья. Терпел, когда Дин небрежно отпустил, будто бросил, его крыло, и то ударилось о пол. Терпел, когда охотник вновь жёстко стиснул его.
Но когда услышал шорох благословлённого металла, который ни с чем было нельзя перепутать, наконец закричал и начал сопротивляться. Все надежды рухнули — это был не Дин. Нет, точно, он бы такого никогда не совершил, он бы не стал так мучить Каса, и тем более — наслаждаться этим, он… Нет!
— Не надо! — взмолился ангел, когда все его попытки вырваться уверенно пресекли. — Дин! Нет! Дин! Пожалуйста!
— Заткнись, — равнодушно бросил Винчестер. Почему он сильнее? Почему Кас так ослабел? Кто находится рядом, отчего так жарко, ведь ангелы не чувствуют жары и холода? Святое пламя?.. Откуда?..
Но поднять голову не получилось. Дин вынудил его опуститься на колени и заломил руку, прихватив и крыло. Ангел зашёлся в крике и мольбах освободить его, остановить происходящее. Никакой реакции, кроме хриплого смеха-кашля Дина-палача, не последовало. Кас, отчаявшись, дёрнулся ещё раз — и боль затопила всё тело. До слуха ангела запоздало дошёл сигнал — хруст его собственной кости.
Кастиэль тихо выдохнул. Глаза горели, будто в них насыпали песка. Такое чувство, что в каком-то из миров он забывал моргать. Щеки были влажными и там, и там, разобраться было сложно.
Дин-палач дернул клинок, приложенный к спине, ниже. Крыло чуть отделилось от тела. Мучительно крепко обхватив красивые перья, безжалостно смяв их, Винчестер рванул конечность на себя. Ангел бы закричал, если бы мог или хотел. Но палач ломал кости, стискивая крыло, и боль от прикосновений, от сломанных костей и вырванных перьев, уже казалась не такой ужасной. Наступал болевой шок. Кас просто понял в какой-то момент, что чувствует, как его крылья миллиметр за миллиметром вырывают со спины.
Настоящий Дин осторожно коснулся его дернувшегося вслед за воображаемым крылом плеча. Погладил, что-то сказал. Кас поднял глаза — но не увидел его, из страшного глюка он перешел во мрак, этот самый глюк и породивший. Но ощущение было слишком настоящим, значит…
Значит, одно из двух. Либо он сошёл с ума и разум подкинул ему такое утешение, либо Дин-палач — не настоящий, и Кас застрял в собственном кошмаре. Очень уж реальном кошмаре, если честно…
— Больно, — шепотом сказал он, как и несколько дней назад. Охотник погладил его плечо, не зная, как ответить и чем помочь. Это почти убедило — но, наверное, работающий на пределе возможного разум Каса больше ничего не смог бы придумать, будь это утешительной галлюцинацией. Дин был непредсказуем, и хоть делал правильные вещи — он всегда делал их по-своему. Кас слишком правильный, чтобы просто предугадать действия охотника.
Ангел хрипло всхлипнул. Злой двойник Винчестера оставил полу-оторванное крыло и принялся за второе. Здесь надреза почти не понадобилось — он со злобой и силой рванул крыло и немедленно сломал его. Кастиэль дернулся всем телом, его скрутило в судороге. Настоящий Дин наверняка этого движения испугался. Если, конечно, он был настоящим.
Глубокий вдох. Выдох.
— Слышишь меня, Кас? Я здесь, здесь реальность, — Винчестер придержал его и за второе плечо. — Борись, Кас. Я здесь, я помогу тебе, слышишь? Но ты должен выбраться, ты должен сказать мне, что нужно сделать…
Что сделать? Хороший вопрос. Кастиэль и сам не знает, что Дину надо сделать. Впрочем…
Под хруст перелома последней целой кости ангелу пришла мысль. Да, наверное, это был единственный путь.
Кастиэль сосредоточился и потратил почти все силы на то, чтобы выпустить свои крылья в третий раз за несколько дней. Палач продолжал кромсать их в другом мире, но вот они, кажется, настоящие, ударились обо что-то и отозвались болью от удара. Живые. Целые. Онемение с них почти спало — ещё яркая картинка из памяти.
— Дин, — сомневаясь, с тем ли Винчестером говорит, хрипло сказал Кастиэль. — Дин… докажи, — он протянул, кажется, дрожащую руку к невидимому сейчас человеку. Понадеялся, что тот его поймет правильно, попытался импульсом передать то, что видел, что чувствовал — и у него это вышло. Дин увидел на секунду самого себя, издевающегося над ангелом, превращающего его крылья, его спину в кровавые ошметки. Вынырнув в реальности, Дин растерялся буквально на одно мгновение — когда увидел вокруг себя ворох красивых целых перьев.
Он знал, что именно Кас просит доказать. Он знал, как это сделать. Но вот только…
— Тебе будет больно, — сказал охотник. Ангел вымученно приподнял уголки губ, в которых тут же скрылись соленые капли слез. Дин понял — больнее ему уже невозможно сделать. Недаром он нашел Каса по тихим рыданиям, по мольбам, в которых звучало его, Дина, имя, и просьбы остановиться. Пусть и на енохианском, сейчас это было неважно — понять смысл речи ангела можно было по одним только интонациям.
Винчестер притронулся к одному крылу. Оно дрогнуло, но от прикосновения не ушло.
И тогда Дин погладил его. Так ласково, как смог. Кас зажмурился, дрожа, и пытаясь совладать с собой. Дин понимал, что сидит в клетке со зверем, что делает Касу только хуже, но не останавливался. Пусть причиняя боль, но он проявлял ласку и заботу. То, на что Кас должен был ориентироваться, пытаясь сконцентрироваться на реальном мире. Палач-Дин был на такое не способен.
Боль наполнила и другой мир. Но здесь прикосновения были ласковыми, осторожными. Нужно набраться сил и вырваться. Преодолеть боль. Убить того, кто причиняет её — не порывом, а осмысленно. Только тогда будет возможно вырваться в реальный мир, каким бы он ни был. Будь у Каса почти оторваны и изуродованы крылья, или просто чуть обожжены человеческими ладонями — надо выбрать реальность. Только там он сможет разобраться в происходящем.
Дин погладил его крыло еще раз. Помедлил, потянулся к другому, провел кончиками пальцев по перьям. Прикосновение было едва уловимым, но Кас выдохнул через приоткрытый рот, моргнул, наконец, но скорее на автомате. Чуть вздрогнул, будто почувствовал это слишком остро.
— Я здесь, — повторил Винчестер. Выдержал еще паузу и запустил пальцы в перья, добрался до кожи, провел вниз. Кастиэль, вжавшийся спиной в стену, стиснул зубы и выгнулся от боли. По щекам у него катились слезы, беспрестанно, ангел не мог их контролировать. Дин погладил крыло еще раз, тело в его руках дернулось, охотник понял — они преодолели какой-то порог. Может, тот, где Кас должен был кричать от боли. Может, тот, где он вообще понимал, что происходит.
— Пожалуйста, позволь мне прекратить, — почти шепотом попросил Дин. Кас, услышав это, едва осознанно вцепился в его локоть, не давая отстраниться. — Тебе же больно, я не могу…
Кастиэль еще раз моргнул. Он то видел черную засасывающую пустоту, словно был мертв, то переносился в мир, где полу-оторванные крылья палач кромсал и терзал, не давая ему исцелиться, не давая благодати выгореть полностью. И он видел ненависть в его глазах. Это причиняло еще боль, это заставляло трепетать от страха.