Они прошли в маленькую гостиную. Малфой жестом указал Поттеру на диван, а сам излишне резко опустился в кресло.
- Так что случилось, Малфой?
- Не знаю. Не знаю! - незаметно для себя, он почти сорвался на крик. - Я чувствую, что вот-вот захлопнется ловушка, а я буду в ней мышью. И больше - ничего. Только смутная тревога. Я параноик?
- Не думаю. Я сам… Уже рычу на всех. Рон в ужасе, а это значит, что осталось только…
- Ага. Мальчик-который-чувствует-зверя.
- Пусть и так. Если бы хоть какую-то ниточку.
- Хм. Ну… Есть кое что.
- Что?
- У меня кошмары, - и не давая Поттеру вставить и слова Драко вскочил и затараторил. - В детстве был какой-то мутный тип. Я его не помню. А в кошмаре слышу его слова. Я с матерью говорил. Там имя, - махнул на стол, - совершенно не узнаю.
Поттер метнулся к записке. Прочёл, нахмурился. Через миг отправил патронус.
- Что ты слышал во сне?
- Что?
- Слова. Какие?
- А, это. Ну, если это важно. Мальчик сладенький беленький. И потом сахар…- он запнулся, увидев как Поттер бледнеет и опускается на пол у стола. - Эй, ты что?!
Драко присел рядом, протянул руку, тронул Гарри за плечо.
- Мне тоже…
- Что?
- Я видел кошмар. Несколько дней. Ты где-то привязан, и кто-то шарит по твоему телу грязными лапами, и голос, а я…
Теперь очередь Малфоя бледнеть и опускаться на пол.
- Что - ты?
- А я опаздываю… и кровь, там на стенах и полу, и ты в крови … И я просыпаюсь.
- Ччерт… Почему ты не сказал?
- А ты сам?
- Я сказал, маме. И только посмей заикнуться, что я маменькин сынок! Она, между прочим, дала зацепку!
- Да я и не собирался! Ты молодец, всегда прав.
И эта фраза закрыла ему рот.
Интерлюдия
В тёмном зале старого замка на границе с Шотландией мужчина с невзрачной внешностью расставлял ритуальные свечи. Он тихонько и фальшиво напевал незатейливый мотивчик, любовно поглаживал гладкий металл медицинского стола, поправлял ремни. Ему совершенно не мешал задувающий в разбитое окно ветер, прошлогодние листья под ногами и темнота.
Шагая из угла в угол в своей комнате, Рассел Крубер кусал в раздражении ноготь на большом пальце правой руки. Как так случилось, что всё вышло из-под контроля? Эти недоумки чуть не погубили его мечту, благо Герой и тут пригодился. Чтоб ему пусто было, этому Поттеру! Тоскается за Драко как привязанный. А этот странный Морис Блан! “Для вас - просто Морис! Какие могут быть формальности между родственными душами!” Да он знает о молодом Малфое больше других, но что-то подсказывает, что Рассел зря с ним связался. Не смогут две кошки поделить мышку. А то, что он тоже нацелился на его добычу, уже не вызывает сомнений.
========== Жадность ==========
Драко
Этот день тянулся без конца. Ничего не происходило. Всё было настолько тихо, что змея в груди периодически поднимала голову и тревожно шипела. И не зря.
Всё произошло слишком быстро.
Он ждал вестей из Аврората, куда умчался Поттер почти с рассветом. До этого молодые люди просто сидели в гостиной и пили кофе. И молчали. Было до странности уютно просто рядом молчать. Он чувствовал, что в эти часы они связаны крепче самых верных любовников и ближе самых любящих супругов. У них был один страх на двоих. Только глупцы и сумасшедшие ничего не боятся. В какой-то момент Драко обнаружил, что его руки дрожат, а Поттер смотрит на него… с болью?.. Сожалением?
- Что ты так смотришь, а, Герой? Я, конечно, трус, особенно в твоих глазах…
- Малфой, заткнись! - окрик Поттера был неожидан. - Да, раньше я так думал. Очень давно.
- А теперь значит нет?
- Нет. Трус бы бросил Паркинсон. Трус сидел бы в углу. Трус сдал бы меня сумасшедшей Белле…
- Хватит. Ты ничего не знаешь.
- Знаю. Достаточно.
Возможно, если бы он был не настолько вымотан, если бы мог думать о чем-то другом, кроме письма от Поттера, то обратил бы внимание, что сова ему незнакома, а свёрток гораздо больше обычной записки. Но не обратил. И потому, когда на ладони оказался чёрный квадрат, он бездумно сжал его.
И стало темно.
И сейчас Драко… да, какой сюрприз… лежит на столе…
Сначала вокруг было тихо, только гудело в ушах. Постепенно шум в голове утих и Малфой стал различать звуки. Где-то капала вода. Что-то скреблось за его спиной. И шаги. Они были мягкими, почти неуловимыми. Танцующими. От этого холодило затылок и мутило. Значит, кот поймал мышь. И играет с ней. С ним. Кошмар наяву. Ожидание того, что должно последовать, только увеличивало страх.
Послышалось покашливание. Танцующие шаги приблизились и перед ним оказался человек. С нечёткими, будто плывущими, чертами лица. Он улыбался мягко и радостно.
- Мой сладенький! Беленький! Сахарный!
Восторженный шёпот в сочетании с холодными, неподвижными, будто змеиными глазами не просто напугал Малфоя, а привёл его в ужас. Голос пропал, изо рта вырвалось лишь невнятное сипение. Он задергался в путах, пытаясь отодвинуться, спрятаться. Нет, это вам не Тёмный Лорд. Это не огромная, подавляющая и безумная сила. Это… Одержимость. Липкое вожделение. Похоть. Самодовольство. Всё это плескалось на дне ужасных глаз и не оставляло надежды. Его пленитель не был обычным безумцем. Отнюдь. Он был даже слишком… в своём уме. Поттер называл его маньяком. Так он был абсолютно прав.
Поттер! Монетка. Но руки связаны, никак не дотянуться. Если только представить, сосредоточиться. Но никто не собирался давать ему время. Морис Блан уже настроился.
- Сначала, мой хороший, мы добавим цвета. Ты такой бледный, беленький, как холст. А я буду художником!
Он извлёк палочку.
- Только истинный ценитель может понять красоту белого цвета, - бормотал он, избавляя Драко от одежды. - О, кто же испортил мой драгоценный холст?- его холодные пальцы коснулись шрамов от Сектумсепры на груди. - Нет, это не безумный Лорд, этот идиот не мог бы… Ну, что ж, буду работать с тем, что есть.
Он тщательно ощупал тело Малфоя, впиваясь в кожу ногтями, низко наклоняясь, чтобы втянуть в себя его запах.
- Великолепно! Идеальный материал! Ну, приступим.
Всё это время в груди Драко вместе с ужасом росла злость. Но все эмоции смыло волной боли. Нет, это не Круциатус и не Сектумсепра! Это было заклинание, снявшее длинный лоскут кожи шириной в несколько миллиметров с его правого предплечья. Он заорал.
- Ох, не нужно так громко! - маг наложил на него Силенцио и продолжил “творить”, изредка комментируя. - Да, руки у тебя прекрасные. И вообще, чудное тело. А на ногах получится настоящий шедевр!
Постепенно боли стало так много, что Драко перестал понимать, что происходит с его телом. И, как на зло, сознание не думало меркнуть. Мысли путались. Почему-то вспомнилось, как вчера Поттер держал его за руку. “Поттер, черт тебя дери! Долбаный Герой! Вытащи меня отсюда!”
Сквозь бормотание Блана пробился другой звук. Тонкий, дребезжащий, металлический. Ввинчивающийся прямо в мозг, вызывающий вспышки под зажмуренными веками. Малфой уже не мог кричать, только скулил на одной ноте. Больно! Как же больно! Яркую вспышку он отметил только краем сознания, поглощенного болью. Блан тонко взвизгнул и замолчал. Зато появились другие голоса и звуки. Что-то падало, гремело. Его тоже крутило, перворачивало. Но сил открыть глаза не было.
Гарри
Он мотался из кабинета в архив, от старшего аврора Лесли к регистратору и обратно. Выполнял распоряжения, спорил и настаивал, соглашался и приносил извинения. Всё на полном автомате. Мысли его были далеко, там где дрожат на столе руки, где в серых глазах таится боль и страх.
Ему целый день казалось, что если он остановится и ещё немного сосредоточится, то сможет сказать, что прямо в эту секунду делает Драко. Казалось, что между ними натянуты не нити - провода, по которым непрерывно течёт ток, обжигающий за грудиной, холодящий пальцы, скручивающий желудок.
А в какой-то момент эту связь будто выключили. Он едва не упал посреди коридора, задыхаясь. К нему бросились люди, что-то кто-то говорил. Но у него в голове отключили внешний звук. Осталось только его гулко грохочущее сердце.
Вот и случилось. Не смог. Не уберёг. Нужно было быть рядом…
Пока он пытался дышать и хватал воздух ртом, верный Рон метнулся к ближайшему камину.
- Малфой пропал! - заорал он через минуту. - Это был порт-ключ. Принесла сова.
И вдруг по натянутым проводам поеснули кипятком. Он снова чувствовал. Страх. Ярость. Боль. И когда боли стало столько, что закапала кровь из прокушенной губы, его скрутило волнами собственной магии и швырнуло в пространство.
Он не потерял сознания, наверное, чудом, цепляясь за него из последних сил. И первое, что увидел, это кровь. Как во сне. Чувство потери оглушило, сминая слабую надежду. Не может… Он не может потерять!
Он совершенно не замечал человека, которого отбросило от стола выбросом силы. Магия скрутилась тугими жгутами, вырывая тело Малфоя из пут. И при этом Гарри никак не мог прикоснуться к нему, парализованный собственным страхом.
Хлопки аппарации и вот по помещению рассредотачиваются авроры, а голос Рона врывается в разум. Жив. Мунго. Срочно.
Комментарий к Жадность
У меня был другой вариант названия главы - “По проводам”. Вот даже и не знаю…
========== Цветы ==========
Панси
Панси Паркинсон всегда считала себя достаточно умной. Достаточно для того, чтобы наблюдать, замечать и делать выводы о некоторых, интересных ей вещах. Например о любви.
А вот её друзья в этом сомневаются. И очень даже зря! Вот например Малфой. Да, именно Малфой! Он же ничего не понимает в любви. От слова совсем. Абсолютный ноль. Считает, что всё можно просчитать, соотнести, найти выгоду. А между тем, в его глазах уже есть та самая искра! О! Видел бы он себя глазами Панси!
И ведь началось всё не вчера, отнюдь. Хотя, когда вокруг война, дети мало думают о любви. А они были именно детьми. Сейчас же всё иначе. Нет той давящей, отвратительной, отупляющей силы, что заставляла прятать свои слабые места. Ведь любовь может быть одним из таких.
И опять Малфою повезло. Ну надо же было зацепить именно Героя! Сам-то Поттер хорош. Ни словом, ни делом. А вот когда Драко прижало - тут-то не отвертишься. А она всё видит. И как расшвыривал нападавших в переулке. И как переживал. А каким он был, когда Драко похитили! Сам на руках Малфоя в Мунго принёс, как хрустальную статуэтку. И так смотрел… И ночевал в его палате.
Да и Малфой хорош, ничего не скажешь. Насколько не любит, когда к нему прикасаются, даже ей не всегда разрешает. А Поттеру всё можно. И руку пожать, и по спине хлопнуть, и волосы… Ах, как Поттер гладил его волосы! Когда Драко отмыли, наложили исцеляющие чары и погрузили в целительный сон, его волосы разметались по подушке. Сама не удержалась, провела по ним разок, всё равно не узнает. И Герой не устоял. Прикасался к ним бережно, как к тончайшему шелку. И взгляд у него стал такой… мечтательный. Всё. Попал Мальчик-который-дожил. Вместе с Мальчиком-который-ледяной-принц.
Ну, они конечно будут отрицать, слишком рано говорить с ними о любви. Пусть думают, что это дружба. Но те, кто знают, куда смотреть, всё видят. Всё знают. И подождут. Панси подождёт. Понаблюдает. Ведь это так чудесно, когда тает лёд и приходит весна в замерзшие души.
В палате царила тишина. Особая тишина. Панси неслышно приоткрыла дверь и заглянула в комнату, тут же бесшумно отпрянула, пока её не заметили, и притаилась в коридоре.
Малфой читал книгу. Оливера Твиста. Поттер сказал, что он совершенно ничего не знает о маггловской литературе, а Драко заявил, что раз он так желает заняться его просвещением, то он весь внимание. Не долго думая, Поттер притащил Диккенса. Малфой гордо фыркнул и погрузился в чтение. Сам же Герой уселся в кресло у постели выздоравливающего и занялся какими-то бумажками.
-Поттер, а у тебя кабинета нет?
-Там проходной двор. А тут тишина.
На том и успокоились.
И теперь в палате молчали. Но из коридора было прекрасно видно, как молодые люди периодически бросают друг на друга незаметные (ха-ха три раза, как сказала бы Паркинсон) взгляды.
Поттер разглядывал тонкие свежие шрамы на руках Драко. Мысленно считал их, вёл взглядом от пальцев до локтей, немного задерживался на локтевой ямке, моргал и двигался дальше. Наблюдающей Панси стало немного жарко. Потом Поттер быстро перескакивал взглядом на волосы Малфоя, но как-то робко, тут же отводя взгляд. Некоторое время пялился в документы, хмурился, шевелил губами и вновь возвращался к рукам Драко. На лицо он старательно не смотрел.
А вот сам Малфой предпочитает разглядывать лицо и плечи Героя, больше всего залипая на шее и ключицах. Он неосознанно покусывает нижнюю губу, морщит нос, постукивает пальцем по краю книги. Потом, видимо осознав, что делает, резко поджимает губы и возвращается к чтению.
Панси умиляется. В коридоре слышатся шаги и к Паркинсон направляется Гермиона Грейнджер. Мгновенно и всё так же бесшумно прикрыв дверь палаты, Панси оборачивается к ней и натягивает улыбку.
- Привет… Гермиона.
- Здравствуй… Панси. А почему ты здесь? Почему не заходишь?
- Ну, видишь ли… Я просто… Не хочу им мешать, - наконец решилась Паркинсон.
- Мешать? - Грейнджер была явно не слишком удивлена.
- Да, - решившись, Панси кивнула. - Вот, только тихо!
Она аккуратно приоткрыла дверь. В палате царила всё та же атмосфера. Гермиона некоторое время внимательно наблюдала за происходящим, а потом улыбнулась и произнесла тихое:
- О-о!
Девушки понимающе переглянулись и улыбнулись друг другу уже намного искреннее.
- И давно ты замечала, что они, - Гермиона сделала неопределённый знак рукой в воздухе, - так?
- Я думаю, курса с пятого.
- Неет, вряд ли.
- Просто в последнее время особенно явно!
- Что случилось, девочки?
Они даже не заметили, как рядом появился Забини.
- Ш-ш-ш! - рассерженной змеёй зашипела Паркинсон, а Грейнджер ловко прикрыла дверь.
Забини понимающе ухмыльнулся, - Неужели мальчики созрели?
- О, ты тоже заметил? - Панси была в восторге.
- Ну, я предполагал, что такое возможно.
Все трое вздохнули: Панси - умиляясь, Гермиона - несколько грустно, а Блейз с долей зависти.
- А чего это вы тут застряли? - голос Рона Уизли был достаточно громким. Забини взглянул на него с интересом, девушки с осуждением, а Гермиона ещё и приложила палец к губам. - Так что там? - повторил он намного тише.