***
Апрельский ветер раздувал легкие занавески на окне, донося с улицы аромат цветущей вишни. Таппенс нажала кнопку кофеварки, как всегда втайне радуясь про себя достижению прогресса, которое позволяло тратить намного меньше сил на приготовление любимого напитка. Силы надо было беречь, чтобы не уснуть так же позорно, как это было в прошлый раз, когда Томми читал ей Диккенса.
Томми, как и прежде, был ранней пташкой, и уснуть в полдень для него было просто нереально даже сейчас, когда возраст все сильнее вступал в свои права. Сама же Таппенс, будучи "совой", с годами все больше теряла способность быть бодрой до обеда. Иногда не помогал даже любимый кофе. С другой стороны, к вечеру уже Томми непреодолимо начинал клевать носом. Так что они старались вдоволь наобщаться друг с другом с полудня примерно до четырех часов дня, когда оба были довольно бодрыми.
Люси, дочка Деборы, так и сказала деду и бабушке: "Бодрячки вы мои!", когда принесла им полчаса назад новую книгу. Обняла стариков наспех - и тут же умчалась обратно на службу. Внучка, работавшая в библиотеке, постоянно старалась радовать их книжными новинками. Томми любил читать своей Таппенс вслух: голос его, хотя и несколько дребезжащий, все еще оставался звучным и сильным. Супруга, увы, не могла ответить ему той же любезностью - зрение ее оставляло желать лучшего.
Томми повернул рукоятку радиоприемника, и столовую заполнил голос Тони Орландо: "Завяжи желтую ленту на старом дубе..."1 Таппенс встрепенулась: песня, звучавшая по радио этой весной едва ли не каждый час, неизменно напоминала ей о давнем опасном приключении: шотландском побережье, зеленых холмах и дубе, увитом ленточками.
Налив себе и мужу по чашке ароматного напитка, Таппенс уселась в кресло и приготовилась наслаждаться новым сюжетом. Люси утверждала, что новая книга просто превосходна: "О приключениях зайцев, которые совсем как люди и попадают в опасные передряги, а впрочем, сами увидите, я уверена, вам понравится, эта книга даже получила медаль Карнеги..." Тараторка Люси настолько заинтриговала бабушку, что та просто не могла дождаться, пока Томми развернет бумагу, в которую была завернута книга, и начнет чтение. Но вот он извлек книгу, откашлялся и торжественно прочел название: "Корабельный холм"2.
Таппенс ахнула. Нет, этой весной всё, решительно всё напоминает ей о том приключении военных лет! Там тоже был Корабельный холм... Пока Таппенс думала, напомнить или нет мужу об этом эпизоде их биографии, Томми уже начал читать.
Как во сне, Таппенс слушала его голос, не вполне понимая, о чем он говорит. Она уже мысленно была там, далеко к северу отсюда, на берегу уютной бухточки, недалеко от которой тонул в весеннем ночном тумане мрачный холм со старым дубом на самой вершине. Голос Томми наконец вновь достиг ушей Таппенс, словно озвучивая ее видения: "Примулы отцвели. И до самой границы леса, где начинался открытый луг, который полого спускался вниз до заросшего куманикой рва возле старой изгороди, только несколько выцветших их островков все еще желтели среди пролесника и меж корнями дубов".
Да, все верно... И примулы тогда как раз отцвели. На холме их никто не рвал. Местные туда вообще старались не ходить. Но Томми и Таппенс не были местными и не воспринимали всерьез старые легенды. Зато они совершенно точно знали, что в этих местах водятся оборотни. Вот только к старым сказкам эти оборотни никакого отношения не имели. И супруги Бирсфорды должны были их выследить.
***
Тогда, весной 1945-го, все произошло примерно так же, как и в 1940-м, когда они с Томми отправились в свое самое опасное курортное путешествие - в пансионат "Сан-Суси", что в Лихемптоне. Вновь имело место неожиданное, как и тогда, появление мистера Гранта - от мистера Картера (о, пардон - от лорда Истхемптона, конечно же!), получение задания - и, наконец, выполнение этого опасного задания...
Хотя нет, разница все-таки была. Прежде всего, мистер Грант, сделавший правильные выводы после предыдущего общения с Бирсфордами, более не пытался перехитрить Таппенс и не вынуждал ее использовать обходные пути для того, чтобы проникнуть в их с Томми "сугубо мужские" тайны. На сей раз он просто-напросто усадил обоих супругов перед собой и открыто рассказал им обо всем. Точнее, о том, о чем он вообще мог сообщить открыто в данных обстоятельствах.
- Итак, вам предстоит поездка в Шотландию, на побережье... - начал было мистер Грант, но умолк, заметив улыбку на лице Таппенс. Та потупилась, но улыбка, против ее воли, расцветала все ярче и ярче.
- В чем дело, миссис Бирсфорд? - спросил мистер Грант, вопросительно приподняв бровь. Томми тоже с любопытством уставился на супругу.
- Под кодовым словом "Шотландия", как и в прошлый раз, имеются в виду окрестности Плимута или Портсмута3? - невинным голоском спросила Таппенс.
- Ах, нет, нет... На сей раз - никакого "эзопова языка", - рассмеялся мистер Грант, вспомнив наконец, на что она намекает. В прошлый раз они с Томми, пытаясь скрыть от Таппенс истинное задание ее мужа, договорились сказать ей, что Томми отправляют на север - на сугубо "бумажную", канцелярскую, но очень секретную работу в Шотландии, куда он якобы не может взять с собой супругу. Однако так называемая "Шотландия", куда был направлен Томми, в итоге оказалась южным побережьем - регионом, стратегически важным с точки зрения обороны страны.
Но, как пояснил им мистер Грант, с тех пор много воды утекло. Теперь, когда конец войны явно уже не за горами, фашистская Германия последним безумным усилием стремится переломить ее ход в свою пользу. Полями сражений в последние месяцы стали даже тихие бухты и проливы, окружающие Шотландию. Совсем недавно, в январе нынешнего года, фашистская подлодка подбила в Северном проливе4 британский авианосец "Сэн", починить который пока, к сожалению, не удается5. Это довольно ощутимый урон для британского флота.
Но самая большая опасность, продолжал мистер Грант, состоит не во вражеских торпедах, а в тех людях на британском берегу, которые сочувствуют немцам и помогают им.
- Да-да! - воскликнул он в ответ на изумленные взгляды Бирсфордов. - Германия даже сейчас, как ни странно, находит преданных сторонников!
- Но почему? - возмущенно спросил Томми. - Неужели кто-то до сих пор верит, что Германия выиграет эту войну? Хотя, если учесть мощь радиопропаганды Геббельса...
- Ты еще скажи, дорогой, что во всем виноват лично Лорд Гав-Гав6... - иронично улыбнулась Таппенс. - Не думаю, что наши люди идут на такое по собственной воле. Их запугивают, не так ли? Я права, мистер Грант?
- Чаще срабатывает сила денег, - нехотя отозвался мистер Грант. - Однако бывают и исключения. Один из таких случаев - пожалуй, самый важный для нас сейчас на северном направлении! - вам и предстоит расследовать. Я уже сказал об авианосце "Сэн". Так вот, он отбуксирован на базу в Шотландии... В окрестности этой базы вам и придется отправиться.
- В Скапа-Флоу, да? - со знанием дела предположил Томми. - Я слышал о какой-то истории со шпионом, которая якобы имела там место... Это он навел немцев на "Ройял Оук", не так ли?
Мистер Грант поморщился. По долгу службы он знал достаточно много о том трагическом случае 1939 года, когда британский линкор "Ройял Оук" был позорно потоплен немецкой субмариной "в родных стенах" - в шотландской гавани, на базе Скапа-Флоу. В народе ходили упорные слухи о том, что фашистской подлодке помог пробраться сквозь заграждения гавани местный "лоцман" - германский шпион, на тот момент проживавший в окрестностях базы уже более десяти лет - он удачно вжился в образ швейцарского часовщика. Но сейчас мистер Грант предпочел обойти молчанием темную историю, разыгравшуюся шесть лет назад в Скапа-Флоу. Он продолжил свою мысль, прерванную восклицанием Томми.
- Названная вами гавань - не единственная база нашего флота в Шотландии. "Сэн" отбуксирован в Гринок.
- Куда? - недоуменно переспросил Томми. - Первый раз слышу о таком месте.
- Зато о нем знают больше, чем следует, те, кому не стоило бы этого знать... - мрачно отозвался мистер Грант. - Гринок - это порт в устье реки Клайд. Там расположена новая база нашего флота. И поверьте, когда-нибудь она станет главнее Портсмута и даже Плимута!7 Так вот, есть предположение, что фашисты готовят в тех краях секретную операцию. Вам предстоит узнать, кто им там помогает - если у вас это получится, конечно... Задание очень сложное.
Мистер Грант умолк. Он ждал вопросов, но Бирсфорды тоже молчали, и он продолжил:
- Мы, как и в прошлый раз, не можем послать туда своих людей. К сожалению, полностью вытравить пятую колонну из наших рядов не удалось даже сейчас, к концу войны. Я бы даже сказал - особенно сейчас... Потому-то я и обращаюсь за помощью к вам. Нам нужны простые обыватели (уж извините!), с чистой биографией. Которые смогут вполне естественно выглядеть в тех непростых ролях, какие мы им присвоим.
- И какие же это роли? - спросил Томми.
- Вам, мистер Бирсфорд, предстоит сыграть бизнесмена средней руки, который, используя к своей выгоде трудности военного времени, решил приобрести по сходной цене участок на побережье, в уютной бухточке. Дабы построить там небольшой дом отдыха - в расчете на состоятельных любителей рыбалки, морского воздуха и провинциальной тишины.
- А кем же буду я? Всего лишь его женой-бездельницей? - разочарованно протянула Таппенс. От таинственных слов "непростая роль" она ожидала чего-то большего, но предполагаемое амплуа ее супруга как-то не располагало к героическим подвигам. А уж ее собственное - и подавно.
Таппенс аж передернуло, когда она представила себе антураж приключения в духе достопамятной операции в "Сан-Суси". Неужели ей вновь придется болтать о войне с соседками по пансиону, вывязывая бесконечные подшлемники? При всей любви к рукоделию, последние два года ее уже просто тошнило от стука спиц и вида клубков пряжи защитного цвета. "Вот закончится война - займусь вышиванием! - подумала Таппенс. - Это будут яркие, пестрые картины... Целое море красного, розового, синего, голубого, зеленого, белого, желтого... Только цвета хаки там не будет. Ни единого стежка!"
Из сладких мыслей ее вырвал раскатистый голос мистера Гранта:
- Напрасно вы так плохо думаете о нашей конторе, миссис Бирсфорд! Вы не будете какой-то там скучающей особой в тени мужа. Мы подобрали вам профессию, которая позволит вам свободно исследовать данную местность - точно так же, как и вашему супругу. Более того, вы сможете делать это совершенно независимо от него - под благовидным предлогом! В итоге вы с мистером Бирсфордом будете иметь возможность не дублировать наблюдения друг друга, а получать различные сведения. Чтобы потом сверять и уточнять полученную информацию, сводя ее воедино... Понимаете?
- Конечно, понимаю... А что за профессия? - сгорая от любопытства, спросила Таппенс.
- Специалист по друидической мифологии. Вы будете якобы собирать материал для своей книги на эту тему, для чего станете активно интересоваться местными легендами.
Таппенс поймала насмешливый взгляд Томми, явно вспомнившего об ее увлечении картами Таро и прочей мистикой. Однако во взгляде мистера Гранта не читалось ни малейшей насмешки. Таппенс, спохватившись, захлопнула распахнувшийся от удивления рот. Ей хотелось задать мистеру Гранту кучу вопросов, но от потрясения она не смогла вымолвить ни слова.
***
Не по-весеннему холодным дождем и сильным ветром встретила Шотландия супругов Бишоп. На фамилии на букву "Б" настояла, конечно же, Таппенс, которой опять, как и в 1940-м, очень не хотелось перешивать метки на своем белье. А конкретную фамилию выбрал Томми.
- Эта операция - своего рода "ход конем", - сказал он не без гордости. - Вот я и буду тем самым "конем". Точнее, не конем, а офицером8. А ты знаешь, что русские называют эту шахматную фигуру не офицером, а слоном? Забавно, не правда ли?
- А я кем буду в этой партии? - притворно надула губы Таппенс. - Пешкой, да?
- Что ты! - воскликнул Томми. - Ты будешь ферзем. Ведь без тебя в таком тонком деле я выглядел бы как слон в посудной лавке.
- Ты хотел сказать - "как бык в посудной лавке"?9
- Ну... русские говорят "как слон".
- Откуда ты столько знаешь о них?
- Мистер Грант рассказал, когда я ходил к нему за документами.