— Не просто проник – вломился без тени скромности, — протянул друг.
— Камилла! Алекс! – громко позвала я детей.
Тишина в ответ. Мое сердце екнуло – неужто…
— Эй! Отзовитесь, малышня! – крикнул следом Эд.
Снова молчание. Все, теперь очевидно, что дети пропали. А точнее: их похитили. Вдруг где-то скрипнула дверца. Мы вдвоем побежали в столовую. Из нижней части буфета вылезла Камилла. Девочка была вся бледная от испуга.
— Камилла! – я подбежала к девочке и обняла. – Слава богу, с тобой все в порядке?
— Кто это сделал? И где твой брат? – спросил Эдвард, подойдя.
— Это… Две тети… Одна черноволосая, и от нее пахло тухлым мясом, а другая была бледная, со светлыми волосами… Они забрали Алекса, — сквозь слезы проговорила Камилла. – Они и меня хотели забрать, но я спряталась…
Я гладила бедняжку по спине, стараясь успокоить. Девочка вся судорожно дрожала.
— Почему они это сделали? Кто они? Я хочу к па-а-а-апе-е-е-е-е… — она разрыдалась в голос.
Сердце у меня сжалось. Слезы вообще очень щемящее душу зрелище, а уж тем более детские слезы горя. Мне сразу вспомнилось, как я плакала, когда пришло извещение о смерти Кристиана… Такие же слезы… Я поглядела на Эда. Тот стоял, опустив взгляд в пол. На лице у него была досада и сожаление. Наверняка он чувствовал себя виноватым…
— Мы должны срочно отправиться на поиски Алекса, пока не стало слишком поздно, — решительно сказал в итоге парень, подняв глаза.
Я кивнула, отпуская Камиллу. Эдвард подошел к телефону и быстро набрал номер.
— Алло, Уинри? – заговорил он через пару минут. — Прости, что отвлекаю… Да, да, я знаю, что у тебя полно работы. Но у меня к тебе просьба. Это не терпит промедления. На кону человеческая жизнь… Я тебе потом все объясню… Уинри, мне некогда выслушивать твои нотации! В конце концов!.. Приходи по адресу Третья улица, дом пять, и подбери девочку. Все, все вопросы потом! Пока!
Эд положил трубку.
— Идем, Жени. Надо торопиться, — сказал он.
Я кивнула, и мы вместе ринулись от дома вниз по улице…
* *
Эдвард
Никак не думал, что я спортсмен. Чтоб пробегать сто-олько километров с минимальной передышкой! Ну да в критических ситуациях с зашкаливающим уровнем адреналина в крови чего только не бывает… Мы наткнулись на Данте и ее помощницу на перекрестке неподалеку от центрального штаба.
— Данте! – крикнул я вслед знакомой женщине в коричневом платье.
Та вместе со спутницей обернулась.
— Ну надо же… Вот уж кого не ожидала увидеть, так это тебя… Эдвард Элрик… — проговорила с усмешкой Данте.
— Аналогично, Данте… — со злобой произнес я. – Отпусти мальчугана!
— Ты об этом? – ее помощница (кажется, ее зовут Мелисента) кивком указала на перепуганного Алекса, которого она крепко прижала к себе, при этом приставив к горлу кинжал. – А с какой стати?
— Иначе вы поплатитесь… — я хотел было хлопнуть в ладоши, но Жени остановила меня, схватив за руку.
— Нет. Она успеет вспороть ему глотку прежде, чем мы успеем что-либо предпринять… — сказала она.
Мелисента ухмыльнулась.
— А девчонка смышленая… И вправду: полоснуть лезвием по горлу – дело гораздо более быстрое, нежели попытка этому помешать… — проговорила она негромко. – Так что не дергайтесь…
Я тихонько прорычал, но подчинился. Терпеть не могу такие ситуации…
— Снова за старое, Данте? Снова будешь жертвовать миллионами людей ради собственной прихоти? – спросил я, сурово глядя на ненавистную женщину.
Алхимик усмехнулась. Белый вязаный шарф и вправду скрывал половину ее лица. Наверняка гниение зашло очень далеко и обезобразило ее…
— И что? Я же говорила тебе: я буду делать это хоть до бесконечности. И никто не остановит меня, — произнесла она.
— Не думаю, — послышался знакомый голос из-за спин дам.
Это генерал-майор Мустанг с командой и майор Армстронг прибыли.
— Лучше тебе сдаться, Данте. И твоей помощнице тоже… — сказал спокойным, со стальными нотками тоном Мустанг.
— Какие люди… Огненный Алхимик и Дюжерукий Алхимик со своими шавками-подопечными… — фыркнула алхимик.
— Отпустите мальчика. Если попытаетесь что-то выкинуть, я выстрелю, — сказала майор Хоукай, направляя пистолет на Мелисенту.
Та негромко чертыхнулась, но убрала кинжал от горла мальчишки.
— Генерал-майор, но как вы… — хотел было задать я вопрос.
— Нам позвонила твоя подружка-механик. Она сказала, что в особняке Сэндсонов полный кавардак, а вы вдвоем с Чудотворной направились куда-то… — сказал Мустанг.
Из-за спины Армстронга вышли Уинри вместе с Томом, который держал на руках Камиллу. Ну Уинри… Ну молодец! Данте прикрыла глаза. Мелисента же скривилась от злости, а затем вдруг воскликнула:
— Все равно невинная душа будет наша!
И тут она резко вогнала кинжал Алексу в живот.
— Черт! – Хоукай начала стрелять.
Данте провела чем-то по лбу умирающего мальчугана, а затем они с Мелисентой бросились бежать.
— Стоять! Росс, Блок, Хавок, Фалман, за ними! – отрывисто приказал генерал-майор.
Все четверо кивнули и побежали следом за преступницами… Дождевые капли смешались с кровью на мостовой. Было бесполезно пытаться спасти Алекса: ранение было прямиком в брюшную артерию, а это приводит к неизбежной смерти…
* *
Маленькую Камиллу в состоянии полного шока отвезли в госпиталь. Тело же Алекса похоронили на следующий день на городском кладбище. Опять же под дождем… Сколько раз еще на моих глазах будут умирать люди?.. Не знаю… С каждым разом в моем сердце появляется все больше шрамов, которые при малейшем напоминании начинают сильно болеть. С каждым разом моим нервам становится тяжелее выдерживать все это. С каждым разом душа стремиться уйти из этого мира, чтобы больше не было так больно… Пускай гибнут и не очень хорошо знакомые мне люди, но это люди. Может, я слишком сильно переживаю?.. Нет. Просто я тоже человек…
— Ту фуи, эго эрис (Tu fui, ego eris, примеч. Авт.)… — негромко проговорила Жени, когда мы неторопливо шли с кладбища к казармам.
— Чего? – сипловато спросил я. Видимо, эмоциональный стресс сказался на голосе…
— Это латынь, — пояснила она. – «Я был тобой, ты станешь мной». Такую надпись обычно древние римляне писали как эпитафию на надгробие…
— М-м-м… — промычал я, кивнув.
— Эд… — Женевьева посмотрела на меня. – Я надеюсь, ты не собираешься впадать в депрессию из-за гибели Алекса?
Я фыркнул.
— Я видел многое… Поверь: одна смерть – не тысячи… — проговорил я. – Переживу как-нибудь…
Подруга приулыбнулась.
— Радует… — сказала она.
— Да уж… — произнес я.
Пару минут мы молчали. Потом Жени обхватила мою руку.
— Чего ты? – несколько удивился я.
— Надеюсь, что у тебя будет до-олгая жизнь… — пробормотала она, склонив голову.
А дождь все лил и лил… Словно небо в тот момент лило слезы по ушедшей недавно из бренного мира душе. И эта фраза Жени… Как будто она знала, чем кончится вся эта история…
====== Часть II. Противостояние. Глава восемнадцатая, или глава-отступление вторая. Доверие и воспоминания. ======
Эдвард
Я глубоко вдохнул и потянулся. Было так здорово стоять на вершине высокого холма, в потоках теплого летнего ветерка и под лучами жаркого солнца… Минул последний месяц зимы и вся весна с тех неприятных событий. Ни Данте, ни Фламель не появлялись нигде. Мы с Жени решили перенести отпуск на более благоприятное время года, чем весна. И не прогадали: всю весну на улице было слякотно. Каждый день лил дождь, а небо было закрыто свинцовыми тучами. Угнетающая и не лучшая для отдыха погода. Потому мы поработали и, когда наступило лето, ушли на заслуженный отдых. Хоть Мустанг и отпустил нас с большой неохотой… Ну да не все же время нам на него ишачить?.. Так… На чем я остановился? Ах да, лирика, лирика… Природа, красота, душевный подъем… бла-бла-бла… Кстати, я не сказал: отдыхать мы поехали в Ризенбург. Ну, Жени взяла ведь с меня слово. Надо уж держать его. Тетя Пинако немало удивилась, увидев нас с Алом. Опять подколола, сказав, что я не особенно вырос (ну да, сравнила с Томом, который выше меня на голову…). Анна, Жени и Том быстро с ней разговорились о всяком. Уинри к ним присоединилась. Ну а потом я, Ал, а с нами Жени и Анна умотали прогуляться по деревне.
— Что, чувствуешь себя на вершине мира? Или царем горы? – с усмешкой спросила Жени, забираясь на холм и становясь рядом со мной. Перед отъездом она подзакупилась одеждой, и сейчас на ней были короткие белые бриджи, белая майка и белые кроссовки. В общем, леди в белом.
— Снова шутки? – усмехнулся я. – Ну-ну…
— Чего ну-ну? Баранки гну и кренделя закручиваю, — сказала подруга с нахальной ухмылкой.
Высоко в небе проплывали пушистые белые облака. Лето явно баловало хорошей погодой, что не могло не радовать.
— Ты не говорил, что у вас в Ризенбурге так красиво, — протянула Женевьева, глядя вокруг.
— Ну… Так говорят все, когда приезжают сюда, — хмыкнул я. – Для меня же это просто тихое местечко, где можно отдалиться от всяческой городской суеты.
— И это тоже. Э-эх, — Жени потянулась. – А куда потом поедем?
— М, ну я хотел бы наведаться к нашему с Алом учителю алхимии. Чисто для того, чтоб узнать, как она поживает, — ответил я.
— Оу, я бы хотела с ней познакомиться. Ведь, как я поняла, это женщина? – улыбнулась подруга. – Наверняка милая, хорошая…
Я нервно хохотнул.
— Ну… я бы так не сказал… — проговорил я. Затем просто улыбнулся. – Но вообще она была хорошей, беспокоилась за нас как за родных… Странно, что Ал ничего не рассказал мне о том, где она и как она.
— Хм… А ты спрашивал? – Женевьева плюхнулась на траву и убрала прядь волос за ухо.
— Не помню уже, — почесал в затылке я.
— Так попробуй спроси. Пойдем, — Жени встала и потянула меня за собой.
Я покорно пошел с ней.
* *
— Учитель? Э-э-э-э… — Ал несколько замялся, отведя взгляд куда-то в сторону. – Я и сам толком не знаю. В последний раз, когда я закончил у нее обучение заново алхимии, она была не в лучшем состоянии.
— Правда? Хм-м… Плохо… — протянул я. – Как думаешь, хорошая идея – навестить ее в Дублисе?
Брат кивнул.
— Да. Будем надеяться, она будет рада нашему визиту! – сказал он.
В этот момент в комнату вошла Уинри с ящиком деталей. Она выронила его как раз на фразе Ала, и тот с грохотом упал на пол. Я, Ал, Жени и Анна оглянулись на нее.
— Уинри, ты чего? Надо осторожней быть! – Том подошел к ней и стал собирать вывалившиеся из ящика детали.
— Вы… говорили об Идзуми? – спросила механик у нас.
— Э… ну да, об учителе, — кивнул я. – А что?
Уинри опустила голову.
— Ее… два… назад… — еле слышно пробубнила она.
— Что? Повтори, Уинри, — попросил Ал.
— Ее не стало два года назад! – твердо и громко сказала механик.
Мы с братом обомлели.
— Как?.. Учитель… умерла?.. – первым отошел Альфонс.
— Да. Я очень расстроилась, узнав об этом от ее мужа. Я ходила к ней на могилу… — Уинри закусила губу. – Мистер Кертис говорил, что она стала совсем плоха и не вставала с кровати. В конце концов, ее недуг взял над ней верх…
Еще один знакомый, близкий человек ушел из этого бренного мира… Что ж, у учителя правда были серьезные проблемы со здоровьем. Так что стоило ожидать того, что рано или поздно она скончается. А все-таки жаль…
— В таком случае поедем навестить ее могилу, — предложила Жени.
— А заодно Мейсона и мистера Кертиса, — добавил Альфонс. – А, братишка?
— А? М, да, да… — отвлекаясь от своих мыслей, произнес я.
Женевьева поглядела на меня.
— У-у-у, кому-то нужна тотальная встряска! Так, идите сюда, сударь! – она цапнула меня за руку и потащила за собой из комнаты.
— Эй, ты чего? – изумился я.
Мы вышли из дома на задний дворик. Подруга встала напротив меня и уперла руки в бока.
— Эдвард Элрик! – она резко подняла руку и ткнула в мою грудь пальцем. Я аж дернулся. – Тебе надо отвлечься от мрачных мыслей. Сейчас ты будешь учить меня драться!
— Ч… Чего??? – моя нижняя челюсть опустилась на максимум. Я был удивлен еще тогда, когда эта девушка сказала, что хочет учиться у меня алхимии. Но чтобы драться?!
— Того! Давай, говори, что да как там… — Жени встала в какую-то несуразную позу, в принципе похожую на боевую стойку.
Я выдохнул.
— Жени, зачем? У меня все нор-маль-но, если ты об этом! – проговорил я.
Подруга покачала головой и подошла очень близко ко мне. Я немного не ожидал, что настолько близко…
— Вижу я, как у тебя все нормально. Эд, ты не слишком умеешь врать на тему себя, — серьезно сказала она. – Перестань. Мы же друзья, зачем скрывать что-либо?
На последних словах тон ее голоса прозвучал несколько неуверенно. Ну-ну… Похоже, кто-то скрывает побольше моего.
— В общем… — Женевьева потеребила прядь своих черных волос. – Не нужно утверждать, что все хорошо, если что-то тебя тревожит. Лучше скажи – тогда легче будет. Я тебя поддержу! – она улыбнулась и подмигнула.
Нет, все же не перестаю удивляться этой девчонке-полугомункулу. Сама старается не унывать и других стремиться поддерживать. Я не сдержал улыбки.
— Хорошо, я попробую, — согласился я.
— То-то! – довольно сказала подруга. – И вообще: улыбаться тебе идет больше, чем хмуриться!
Я слегка смутился.
— К-как скажешь… — протянул я.
— Ну, а теперь… — Жени снова встала в стойку. – Учи меня драться!
— Так ты серьезно?! – я аж упал на траву от удивления.
— А как же иначе? Не ленись, Элрик! Я хочу драться не хуже вашего! – решительно сказала Женевьева.
* *
Н-да, девчонки хило дерутся. Хотя, видимо, есть и исключения. Так вот: Жени была явным исключением. Стоило ее обучить паре-тройке простейших приемов, как она стала для меня серьезной соперницей в спарринге. После обучения мы устроили несколько тренировочных боев. Я выиграл три, а Жени – два. Три закончились вничью. Решив, что на сегодня хватит, я предложил подруге сходить на реку. Она согласилась.
— Эд, а когда ты был ребенком… Вы с братом часто здесь играли? – вдруг спросила Женевьева, когда мы неторопливо шли по берегу.
— А, ну-у… Вообще да, и не только мы вдвоем: Уинри тоже с нами играла, — проговорил я. – И еще одна девчонка… м-м… имя как-то забыл… Дженнифер, похоже.
— М-м… — кивнула Жени. – Хорошее наверняка было время.
— Да… — согласился я, забрав руки за голову. – Мама тогда еще была жива… Да и родители Уинри одно время тоже…
— А что родители Уинри? Они тоже умерли? – поинтересовалась подруга.
— Ну… Они погибли во время Ишварской войны… — сказал я.
— Оу… У вас у всех много трагичного в прошлом… — протянула Жени, начав накручивать прядь из челки на палец.
— М… Ну, оно конечно да, но не стоит из-за этого убиваться. Жизнь-то на месте не стоит! – сказал я, улыбнувшись.
— Это точно! – кивнула с улыбкой Женевьева.
Снова молчание, фоном которого был плеск воды в речке. Уже вечерело, и от света закатного солнца вода приобрела оранжево-золотистый цвет. Небо, к слову, было таким же, плюс самая близкая его часть была багрово-малиновой.
— Жени… — начал было я.
— Знаешь, можешь звать меня Виви, — усмехнулась подруга.
— Виви? – я несколько удивился.
— Ну да, — пожала плечами Жени. – Так меня в детстве звал мой отец… да и потом тоже… Так что не привыкать! Виви, Вив, как хочешь.
— М… ладно… Виви… — протянул я.
— Ты что-то хотел спросить? – Женевьева вопросительно посмотрела на меня.
— А… это… забыл уже! – рассеянно усмехнулся я.
Жени хохотнула. Затем с хитрой ухмылкой приостановилась, нагнулась к речной воде… и плеснула на меня.
— Эй! – возмутился я.
Подруга рассмеялась и побежала вперед.
— Чтобы отомстить, попробуй догони! – крикнула она.
— Ах так!.. Ну держи-ись!!! – я побежал следом за Жени.
И вот так мы, смеясь, бежали по берегу реки до самого дома Рокбеллов. Можно сказать, что день прошел не зря. И… похоже, что я учусь доверять друзьям. По-настоящему доверять…
====== Часть II. Противостояние. Глава девятнадцатая. В Дублис! Последние слова учителя. ======
Эдвард
Снова в пути. Мерно стучат колеса поезда по рельсам. Музыка дороги, как я говорил ранее… Правда, на сей раз настроение у меня было не ахти – из-за осознания того, куда мы едем. А ехали мы, как и договорились, в Дублис. М-да… Несмотря на то, что наша с Алом учитель алхимии была еще тем кошмаром, мы ее все равно уважали и в какой-то степени любили. Как и она нас, я так думаю… хотя кто ее знает… Во всяком случае ее помощь тогда, во время нашей борьбы с гомункулами, была очень нужной… Ладно, Жени ей-ей права – надо перестать думать о плохом и настраиваться на вещи получше.