— Алло?
— Это Роззи Маккуин? Моя Молния? Самая лучшая гонщица в мире?
— А это Гарф — мой самый лучший агент?
Чему агент и научил Роззи, так это говорить красивые и приятные слова. И ученица превзошла своего учителя. Или почти…
— Такая честь быть твоим агентом, детка, что я едва ли не с болью забираю у тебя 10% призовых и плюс столько же за рекламу. Твоя популярность растет просто со скоростью ракеты! Короче, — голос в трубке был невероятно веселый, — что за гонка?! Чемпионка! Видеть не видел, но слышал, ты была на высоте!
— Ага, спасибо, Гарф. — Роззи закатила глаза, покачала головой, вспомнив недавние репортажи про гонку по телевизору.
— Кстати, тебе полагается 20 билетов на гонку в Калифорнии. — Продолжал агент, не услышав нотки иронии в голосе девушки. — Хочешь, раздам твоим друзьям? Ты скажи кому, и мигом раскидаю!
— Друзья! Друзья… — Роззи всерьез напрягла память, но не смогла вспомнить ни одного человека, который бы подходил под это понятие.
— Ясно! Душа общества! Столько друзей, что и парочки не набрать? Детка, я все понимаю: гонки, кубок, но нужно находить и время для друзей. Давай, как приедешь в город, найди время для лучшей подруги. Соберитесь поболтайте… Эх, а что же мне теперь с билетами делать?
— Раздай самым преданным фанатам. — Предложила Роззи. Настроение у нее резко упало.
— Детка! — раздался чмокающий звук в трубке, отчего гонщица сморщилась и отодвинула трубку от уха. — Ты гений! Эх, были все мои сотрудники такие же умные, как ты. Ладно, мне пора в чат, потом расскажешь, как откатала. Пока!
Маккуин положила телефон и грустно уставилась в потолок. Гарф, сам того не замечая, расцарапал старую рану. Правда всего на пару секунд. Девушка почувствовала, как трейлер начал двигаться медленней.
— Мак, — Роззи подняла трубку внутренней связи, — что за дела? Почему ход сбавил? Ты же Молнию Маккуин везешь!
— Успокойся, Роззи, успеем. Старику Маку надо залить бак и немного размяться. Давай и ты выходи.
— Нет, я пас. А ты давай побыстрее. Я должна первой прибыть на трек.
Мак припарковался на заправке среди груды фур. У всех водителей глаза на лоб полезли, когда они увидели, кого ведет мужчина. Роззи слышала, как водители стали стучать по трейлеру, просить Мака познакомить со знаменитой гонщицей.
— Ну приятель, по дружески! Хотя бы расскажи о ней. Правда, что она вся покрыта татуировками из молний? А что в нее влюблены все гонщики? Но она любит только свою машину. Настолько, что чуть ли не спит с ней?
Роззи слушала и сначала тихонько смеялась, но на смену нелепым вопросам пошли пошлые шуточки, от которых девушку просто скрутило. Она осторожно выбралась из трейлера на свежий воздух. Хотя свежим он был относительно. Пахло бензином, маслом для жарки хот-догов… Роззи сама не заметила, как отошла от заправки и пошла по высокой траве вдоль шоссе. Что-то в этот момент завладело ее мыслями. Может воспоминания? Такие далекие, что уже кажутся чужими… У Роззи защипало сердце от одной только мысли, что за все годы карьеры она не вспомнила про родителей и не навестила их совместную могилу…
Вернувшись на заправку, Роззи увидела у трейлера каких-то мальчишек. Они крутились у прицепа с машиной.
— Эй, вы что тут устроили?! Прочь!
Мальчишки, звеня банками и гаечными ключами, бросились бежать.
«Вот ведь шпана! Никакого уважения!»
Мак залил бак, и они с Роззи вновь тронулись в путь. Уже стемнело, Мак то и дело громко зевал за рулем и потягивал крепкий кофе. Мужчине ужасно хотелось спать, но он знал, что Роззи сразу включит капризную девочку, которой не купили шоколадку, если шофер хотя бы заикнется о передышке. Гарф платил мужчине большие деньги, которые были очень нужны его семье и заболевшему сыну, а Мак взамен вынужден был выполнять все прихоти молодой знаменитости. Нет, Мак любил Роззи, почти как дочь, даже жалел иногда. Ведь девочка осталась сиротой. Мак помнил тот день, когда впервые увидел ее. Гарф первым делом познакомил девушку с ним, потому что Мак давно работал с гонщиками и механиками и хорошо знал внутреннюю жизнь гонок. Розель Маккуин оказалась милой, доброй и гиперактивной. А самое главное — такой наивной, что у мужчины заходило за сердце. Но со временем эта скромница стала выказывать все свое нутро. А кроме жажды скорости и острых ощущений там оказался и капризный характер и некая доля безразличия. А теперь от той простой девочки не осталось и следа, чем Мак был очень расстроен.
«Роззи такая красивая девочка. Ей бы парня хорошего, любовь настоящую встретить, а не по треку гонять… »
Мужчина так увлекся своими мыслями, что не заметил, что машина стала значительно легче. Трейлер с машиной Роззи, у которого крутились мальчишки, после неровного участка дороги отцепился, и дорогая гоночная машина осталась на перепутье с шоссе 66 с существенным довеском — Роззи! Ничего не подозревающая девушка мирно спала на заднем сидении своей красавицы. Но через несколько часов девушку разбудили звуки машин и звуки флаксонов. Полусонная она пошла к двери, ведущей в ее трейлер, но за дверью ее ждала только дорога шоссе и огни фар машин.
— Что?! Мак! — девушка сразу бросила взор на то место, где прицеп крепился к ее трейлеру. — Конечно! Эта шпана раскрутила гайки. А я все гадала, зачем им гаечные ключи? Черт, надо срочно догонять Мака! Неужели он не заметил, что трейлер отцепился?
Гонщица опустила трап, завела мотор и на огромной скорости понеслась по шоссе, не разбирая дороги. В тот момент она впервые пожалела, что у ее машины нет фар. Она неслась по шоссе и присматривалась к каждой фуре, но ни одна не была похожа на машину Мака. В конце концов, Роззи поняла, что заблудилась. Дорога, по которой она ехала, была слишком извилистой. Из-за отсутствия света, гонщица не заметила ни большой деревянной таблички с названием местности, ни машины, что стояла около нее. На водительском сидении дремал шериф. Звук пронесшейся мимо машины тут же разбудил его.
— Ночью устроил гонку!
Шериф завел мотор, включил мигалку и пустился в погоню.
— Черт! — выругалась Роззи, услышав рев сирены. — О, может он мне поможет?
Она уже хотела затормозить, но неожиданно на пути появился указатель. Девушке пришлось резко свернуть, чтобы не врезаться.
— Что за…? — не понимал шериф, преследуя гонщицу. — Да он чокнулся!
Роззи впервые чувствовала себя на дороге такой уязвимой. А все из-за каких-то фар! Неожиданно на горизонте заблестел свет. Девушка прибавила газу.
— Что? Это не то шоссе! Надо разворачиваться…
В этот миг машина допрыгнула на кочке и понеслась прямо на забор, который от встречи с машиной рассыпался, как карточный домик. Роззи резко дала по тормозам, но машину занесло на мокрой земле. На стекло прилипли перья, овощные очистки, солома, деревяшки… Одна из них разбила лобовое стекло. Девушка угодила в какой-то сарай, у которого видимо и сломала ограждение, да и не только. Машина задними колесами ушла в грязь и застряла. Четно Роззи давила на газ, только брызги летели из-под колес. Наконец остановившись, гонщица, тяжело дыша, разжала руки, которые словно прилипли к рулю, открыла дверь, вышла и… сама оказалась по щиколотку в грязи. Подъехавший шериф ослепил ее фарами машины. Толстый пожилой мужчина в пышными серебряными усами и жетоном шерифа на поясе оглядел место погрома, цокнул языком и сказал Роззи:
— Все, доигралась, красавица.
— Нееееееттттт… — Роззи была в таком шоке, что от расстройства лишилась чувств.
====== Любишь кататься... ======
— То есть как ПРОПАЛА?! Да еще и вместе с машиной?!
— Гарф, я не знаю… — у Мака так тряслась рука, что он едва не выронил телефон.
— Немедленно найти ее! Слышишь? НЕМЕДЛЕННО!
На следующее утро после ночного приключения Роззи в Лос-Анджелесе все средства массовой информации буквально взорвались новостью — гонщица исчезла посреди дороги вместе со своей машиной. Буквально полчаса спустя в сети появились первые фотографии «счастливых обладателей кусочков Молнии» — конченные фанатики демонстрировали на камеру, на весь мир ту или иную деталь трейлера гонщицы. Но этих любителей легкой славы быстро поймали и затаскали по допросам. Так кощунственные ролики прекратились. Но всех интересовало одно — где же сейчас Маккуин?
Тем временем Роззи понемногу приходила в себя, не подозревая, что сейчас творится в стране из-за ее исчезновения. Первые минуты девушка лежала на спине и никак не могла устроиться поудобнее.
«Как странно… Почему так жестко лежать? Сидение у машины всегда было мягким…»
Тут рядом что-то со страшным грохотом упало, и Роззи резко села.
— Упс! Извини, спящая красавица! Напугала?
— Что тут происходит? — взвизгнула Роззи, крутясь в камере. Да, именно в камере, в полицейском участке. Гонщица до последнего верила, что случившееся прошлой ночью — всего лишь кошмар. Но нет. И этот факт еще сильнее испугал Роззи. Она схватилась руками за решетку и закричала на девочку по ту сторону: — Выпусти меня!
Но девочка только рассмеялась и села прямо на стол, едва не смахнув стопку бумаг. Она была маленькой, щупленькой, с зелеными глазами, темными волосами, что отливали темно-бардовым цветом. Девочка завязала их в малюсенький хвостик. Две передние пряди были слишком короткими и не попали в хвост, поэтому девочке приходилось все время убирать их за уши. Но стоило ей опустить голову, как они снова лезли в глаза. Одета она была в коричневую футболку и синий комбинезон, из кармана которого торчали отвертка и гаечный ключ. Одна лямка была спущена.
— А ты шумная. — Заметила она, улыбаясь еще шире. — Люблю таких. Меня зовут Матти. А тебя как?
Этот вопрос обескуражил Роззи, и она в недоумении уставилась на девочку.
— Ты… не знаешь мое имя? — чтобы кто-то не знал имя самой знаменитой гонщицы? Нонсенс! — Я Роззи Маккуин.
— Рада знакомству, Роззи! — Матти соскочила со стола и протянула гонщице свою руку для рукопожатия. Роззи отошла от решетки, морщась от отвращения: на все пальцы у Матти были налеплены пластыри, как и на другой руке.
— Слушай, мне нужно в Калифорнию. На гонки опаздываю. Где это мы?
— То есть как это «где»? Ты в Радиатор Спрингс! — Матти окинула взглядом все помещение. — А конкретней у шерифа в конторе. Вот, что я скажу тебе, подруга: ну ты и пошалила вчера! Забор в щепки! Сарай протаранила! Птичек, правда, жалко и…
Роззи слушала ее и вспоминала: да, она действительно вчера что-то протаранила и снесла… Потом грязь, перья, визг, трещина на лобовом стекле…
— Где моя машина? Отвечай!
Это так громко получилось, что Матти вздрогнула, и оптимизм, который чувствовался от нее за версту, на секунду потух, но тут же вновь зажегся.
— Да не переживай, вытащили мы ее из грязи. Шикарная тачка! Пусть помятая и с пробитым лобовым стеклом, но все равно… Роззи, ты чего?
Но гонщица ни на что не реагировала, а просто плакала. Да что там плакала, у нее случилась самая настоящая истерика. Ее красавица и верная подруга сейчас невесть где, да еще и с пробитым стеклом и помятая! Это была не просто катастрофа, а настоящая трагедия!
— Роззи? Да что же ты? Ну перестань… — Матти пыталась утешит девушку, но та ее не слышала.
Тогда девочка нашарила в полке стола шерифа связку ключей и собралась отпереть дверь, как вдруг…
— Матти! Я что тебе говорил про разговоры с задержанными?
— Ни гу-гу. Но… она так расстроилась… Посмотри,
В кантору вошел шериф. Но на него истерика Роззи не произвела никакого впечатления. Он нахмурил брови и забрал у Мати ключи.
— Да преступник все что угодно выкинет, чтобы втереться доверие. А ты, — он так сурово посмотрел на Роззи, что слезы у нее вмиг просохли, — не пудри голову моей дочери! А то еще приплюсую в копилку подвигов еще и попытку побега. Матти, давай наручники. Пора нашей хулиганке в суд.
Матти с шумом открыла другой шкаф и кинула отцу наручники.
— Суровый у тебя старик. — Шепнула Роззи ей, когда они все втроем вышли из участка. — Ни шагу туда, ни сюда.
— Да он больше строжится, — отмахнулась Матти, — а на самом деле он очень добрый. Но и шериф из него отменный!
Роззи шла впереди и чувствовала, как шериф, не моргая, смотрит ей в спину и следит за каждым движением.
«Черт же меня дернул! Неужели нельзя было затормозить и просто попросить помощи? А теперь меня занесло в какое-то… — девушка посмотрела на так называемое кафе, мимо которого ее вели в сторону здания суда. — Нет, это даже захолустьем не назовешь. Это… это… дыра настоящая! Боги, и почему меня не угораздило застрять где-нибудь посреди курортного городка? Эх, все бы сейчас отдала за кружку холодного шоколада с шампанским и кусочками лайма…»
— Слушание суда Радиатор Спрингс объявляется открытым! — объявил Шериф, открывая перед Роззи двери в зал суда.
Жители уже собрались. Их было немного, больше, чем ожидала Роззи и причем некоторые совсем молодые и вполне привлекательные внешне: молодая женщина с копной светлых кудрявых волос, рядом с ней сидел мужчина, перепачканный краской для машин. Роззи поразил цвет его волос — фиолетовые с рыжими кончиками. Не смотря на то, что этому мужчине на вид было лет 35-40, такой «смелый» цвет не делал его смешным. В гордом одиночестве сидела столетняя старуха с суровым видом. Скорее всего она ругалась на шум, нежели на виновницу происшествия. На другой стороне сидели только мужчины: молодой парень, который едва все началось, от страха и стеснения сжался насколько смог, втянул шею и опустил голову. Роззи это позабавило немного: сколько таких стеснительных поклонников она повстречала не счесть. Именно они помогли ей самой избавиться от стеснения и неуверенности новичка. Но кого гонщица не ожидала увидеть в таком захолустье — это мужчину в военной форме и… хиппи.
«Ну эти „травоядные“ еще ладно, но военный… Господи, что такого особенного в этом захолустье?»
Шериф посадил Роззи на переднюю скамейку у окна, и только тогда она смогла рассмотреть еще двух жителей города: мужчина одетый в светло желтый костюм, белую рубашку и бабочку — все, как говорится с иголочки. Костюм сильно выделялся на смуглой коже, темные волосы были причесаны, туфли начищены и блестели. Молодой парень, сидящий рядом с ним, был хоть и одет в рабочий джинсовый комбинезон, но его светло пшеничные волосы были идеально причесаны. И… Роззи услышала итальянский акцент. Это активировало у девушки ее женские хитрости. Она немного расслабилась, притворилась, что ей жаль. Но это не подействовало: все жители городка были настроены враждебно. Вся эта шумиха начала надоедать Роззи, ведь ей нужно было поскорее ехать в Калифорнию.
— Командир, ответьте, это вообще надолго? — спросила она Шерифа. — Мне надо в Калифорнию, срочно.
Вместо ответа тот строго спросил ее, нахмурив седые и густые, как щетки, брови:
— Где адвокат?
— Не знаю. — Пожала плечами Роззи. — На Гавайях, наверно. Отдыхает у бассейна.
— Раз у ответчицы нет адвоката, адвоката назначит суд. Эй! — обратился Шериф к собравшимся. — Кто хочет быть ее адвокатом?
Никто не откликнулся. Тогда Матти соскочила со своего места и неуклюже приземлилась рядом с Роззи на скамейку.
— Тьфу, да я могу!
Отец сурово посмотрел на нее, однако девочка и бровью не повела.
— Тебе сколько лет, девочка? — спросила у нее Роззи, совершенно не понимая, почему даже с таком захолустье детям позволяют такое? Это что, игра?
— Восемнадцать, а что?
— Сколько?
— Да, я старше, чем выгляжу. — Матти по-дружески толкнула Роззи локтем. — Папа все время говорит, что это все из-за ребячества, чтобы это не значило.
А Шериф тем временем объявил:
— Всем встать. Слушание ведет его честь Док Хадсон. И да поможет тебе Господь. — Мужчина еще сильнее нахмурился, отчего у Роззи пот выступил на лоб.
В этот момент двери с шумом раскрылись, словно их пнули ногой, и вошел пожилой мужчина, прихрамывающий на правую ногу. Одет он был как настоящий судья: черная мантия, черная шапочка с кисточкой. Только парика не было. Когда судья вошел, все затрепетали в испуге. Но Роззи прочла в этом трепете скорее глубокое уважение, нежели обычный страх. Мужчина погладил щетину правой рукой, и не взглянув ни на кого, заговорил: