Тетушка Дульсибелла появилась в прихожей, радостно сияя из-под широких полей шляпы, щедро украшенной лентами и цветами. Похоже, это было одно из тех сокровищ, которые женщины приберегают для “особых случаев”.
Но шляпка смотрелась слишком броско в сочетании с бежевым платьем и шерстяной сиреневой кофтой. И внезапно до Скабиора дошло, что, придав своему облику максимальную экстравагантность, на какую она только была способна, тетушка Дульсибелла хотела поддержать внучатого племянника, которому сейчас предстояло пройтись по тихим деревенским улочкам в… В чем по лесам бегал, в том и пройтись. Скабиор вздохнул и попробовал пригладить волосы.
— Я почти готова, Эви. Только позвоню Дженнифер, нашей соседке: может, ей что-нибудь нужно.
При слове “позвоню” в Скабиоре мигом встрепенулись охотник и волк одновременно. Он уставился на телефон, полный решимости не упустить ни единого действия тетушки.
Назвать себя идиотом все-таки пришлось: до того все оказалось очевидно и просто. Надо было всего-то сначала снять трубку, а уж потом крутить диск. Но теперь звонить Неду уже было некогда.
— Дженнифер? Дженнифер, мы с племянником идем сейчас в бакалею, тебе что-нибудь нужно? Ты уверена? Ах, да, приехал! Нет-нет, это сын Алкесты, помнишь? Да-да, непременно передам!
Она положила трубку.
— Дженнифер передает тебе привет, Эви. Она очень хорошо помнит твою маму. Правда, Алкесте было десять лет, когда они виделись… Как-нибудь зайдем к ней на чай, она будет рада познакомиться с тобой.
Скабиор выдавил улыбку. Он и на Дульсибеллу-то смотрел, как на карточный домик, который может рассыпаться от первого неосторожного вздоха. При мысли, что рядом окажется целых два таких божьих одуванчика, и подавно делалось не по себе.
Тетушка взяла серый зонтик с оборками, стоявший в углу.
— Я всегда беру его с собой, — объяснила она. — Дождя не обещали, но мало ли, что может случиться. Так спокойнее.
Скабиор собрал в памяти все обрывки сведений об этикете, которые там скопились, и учтиво придержал тетушке дверь. Это все, что он мог сделать для старушки, защищавшейся от жизненных невзгод серым кружевным зонтиком.
Бакалейная лавка находилась на соседней улице, но тетя Дульсибелла с племянником сделали крюк, чтобы полюбоваться деревней. За время маленького вояжа Скабиор познакомился с двумя пожилыми супружескими парами, вогнал в оторопь шпица, и еще один парень при виде него едва не свалился с велосипеда. Возле церкви повстречали викария, окруженного стайкой дам из местного благотворительного общества. Викарий долго тряс Скабиору, руку и широта его улыбки призвана была передавать широту его взглядов, а также служить примером терпимости. Когда, наконец, добрались до бакалеи, там поджидала засада в лице хозяйки лавки. При виде Скабиора она оживилась настолько, что тете Дульсибелле явно сделалось неуютно, а из подсобки вывалился грузный джентльмен с гневно встопорщенными усами. Вряд ли он был серьезным противником в бою, но проблем там, где предстояло прожить целый год, Скабиору не хотелось, и он сказал тетушке, что подождет ее на улице. Сопровождаемый благодарной улыбкой Дульсибеллы и подозрительным взглядом встопорщенного джентльмена, он выскользнул за дверь.
Улица утопала в зарослях сирени. Пару недель назад здесь еще наверняка все цвело, и мягкий аромат до сих пор ощущался в воздухе. Возле крыльца возился мальчишка в полурасстегнутой ковбойке. Положив доску на два кирпича, он сосредоточенно пытался проломить ее ребром ладони. При виде Скабиора он прервал свое занятие и окинул незнакомца одобрительным взглядом.
— Вчера по телеку чувака в похожем прикиде показывали, так он классно дрался, - сообщил он. - Только названия фильма не помню.
Он кивнул на доску.
— Умеешь?
Скабиор спустился с крыльца лавки и огляделся. У стены валялся пустой деревянный ящик. Скорее всего, он принадлежал встопорщенному бакалейному джентльмену, но Скабиор рассудил, что им с мальчишкой такая полезная вещь сейчас нужнее.
Он поднял ящик, подбросил вверх и быстрым, почти неуловимым движением взмахнул ногой. Доски разлетелись во все стороны, как от взрыва. У мальчишки перехватило дыхание, и он не столько вскрикнул, сколько захрипел от восторга.
— Офигеть… А как тебя зовут?
— Эвандер, — сказал Скабиор.
Вот появится сейчас на крыльце тетя Дульсибелла, позовет “Эви”, и хоть головой десяток ящиков расколоти — репутацию не поправишь.
Но в глазах мальчишки это только прибавило Скабиору очков.
— Ух ты! - В его глазах светилось искреннее восхищение. — Как Холифилда?
— А это кто?
— Да ты что! — поразился мальчишка. — Боксер, выступает в тяжелом весе. А я Джо.
— Рад познакомиться, Джо, — ухмыльнулся Скабиор. Он указал на доски. — Так сразу проламывать не надо, сначала набей ребро ладони.
Джо соображал на удивление быстро. Сдвинул кирпичи под доской и вопросительно взглянул на Скабиора.
— Так?
— Да, для начала.
На крыльце появилась тетя Дульсибелла. Скабиор молниеносным прыжком подлетел к ней, и, прежде чем она успела назвать его по имени, галантно взял у нее из рук пакет с крупой.
До телефона Скабиор добрался, пока тетушка готовила обед. У него вырвался вздох облегчения, когда после двух-трех гудков в трубке щелкнуло и послышался голос Неда:
— Алло?
— Нед? — на всякий случай уточнил Скабиор, и убедившись, что это действительно Джонсон, спросил: — Вы ведь внушили моей тетушке, что я присылал ей открытки?
— Ну да. — Судя по голосу, Нед очень удивился. — На каждое Рождество.
— А вы можете сделать эти открытки?
Несколько мгновений ошеломленный Нед молчал, а потом спросил:
— Она что, засомневалась?
— Наоборот. Она их ищет.
— Ох.
Судя по наступившей паузе, Нед понял, в чем проблема. Наконец он сказал:
— Сейчас свяжусь с кем надо. У нас есть ребята, которые изобразят штампы. А образцы твоего почерка где-нибудь в министерстве есть?
Вопрос озадачил. Скабиор задумался, когда в последний раз держал перо в руках. И наконец вспомнил.
— Подпись! Моя подпись под протоколом допроса.
— Сгодится, если ты поставил там хоть что-то отличное от кляксы. Если сейчас найду парней, завтра утром заброшу тебе открытки.
Обед из трех блюд — Скабиор в последний раз видел такое в приюте, и только на столах наставников. Конечно, с тех пор ему случалось наедаться до отвала, но только собственноручно что-то поймав или стащив.
И то всегда приходилось помнить меру: кто-кто, а оборотень знал, как клонит ко сну после сытной трапезы, и какую беду можно на себя навлечь. Сейчас можно было не думать ни о каких лесных или министерских сюрпризах. Скабиор умял все, что было на тарелках. От второй порции борща отказался, но от рагу отбиваться не стал. После обеда он только и смог, что взобраться по лестнице наверх и рухнуть в кровать. А, еще разделся. Одеяло, простыня и подушка были такими белыми, что в его обычном наряде на эту чистотень даже смотреть было страшно.
Как и накануне вечером, он провалился в сон стремительно и незаметно, а когда открыл глаза, по комнате ползли сумеречные тени. Из коридора доносилась еле слышная возня. Выглянув, Скабиор увидел, что тетушка Дульсибелла снует по соседней комнате, еще вчера казавшейся необитаемой.
— Это не я тебя разбудила? - встревожилась она.
Скабиор заверил, что нет.
— Готовлю комнату для Мими, — радостно сообщила Дульсибелла. — Она приедет послезавтра.
Она оглядела маленькую комнату с кружевными занавесками на окнах.
— Как хорошо, — произнесла она. — Когда Эрни сообщили, что надо будет уехать так надолго, я растерялась: целый год пришлось бы жить одной. По хозяйству, конечно, нашлось бы кому помочь. Но пустой дом… это так… жутко.
Скабиор молчал. Он давно нигде толком не жил, но что такое пустой дом, хорошо помнил. Когда пропала Алкеста, пустота расползалась повсюду, сколько бы не приходило посторонних людей.
— Но вот приехал ты, и все наладилось. — Дульсибелла улыбнулась, подошла к Скабиору и положила сухонькую ладошку на его руку. — Это было очень великодушно с твоей стороны, Эви. Не думай, я же понимаю, что молодому человеку скучно со старухой вроде меня. Приедет Мими — станет веселее. Она очень умная девушка. И с ней приедет жених. Надеюсь, вы подружитесь.
Она снизу вверх смотрела ему в глаза своими выцветшими глазами в морщинках, а Скабиор молчал, не представляя, что можно ответить.
Поздним вечером того же дня Скабиор сидел на подоконнике своей комнаты, глядя на звезды, мерцающие над неподвижными кронами деревьев. Внизу, в комнате Дульсибеллы, свет уже не горел. Перед сном тетушка опять сновала по гостиной в поисках рождественских открыток, и оставалось только уповать на то, что Нед отыщет в министерстве подходящих умельцев. Вчера мысль о необычном приговоре озадачивала и в чем-то забавляла. “Побудьте как магглы и узнайте на себе, с какими трудностями приходится им справляться! Поживите среди магглов и поймите, каких хороших людей вы травили, как диких зверей!” — Скабиор именно так толковал решение суда в отношении егерей. Но вот шелуха показной наставительности начала слетать с приговора, и как из-под разметанной опавшей листвы начала проглядывать совсем другая ловушка.”Поживи год среди тех, кому ничего от тебя не нужно, кто просто радуется.тому, что ты есть на свете. Поживи с людьми, готовыми принимать тебя таким, какой есть, любить просто так, ни за что. А потом вернись в вечно настороженную стаю, прячущуюся по шалашам и землянкам, и спроси сам себя, как теперь тебе нравится твое место”.
По улице прокатил запоздалый автомобиль; у поворота свет фар на мгновение выхватил из темноты угол дома напротив, прислоненный к стене велосипед и горшок с геранью на подоконнике. Через секунду все снова исчезло. Скабиор слез на пол. Деревянные половицы обожгли холодом босые ступни. Он быстро забрался на кровать. Кажется, он начинал считать ее своим логовом. Что поделаешь, одно из волчьих правил: высыпайся, когда есть такая возможность. Чем он и занялся.
Наутро Нед привез открытки. Скабиор увидел его из окна, когда он только подходил к калитке, и вышел навстречу, растирая пальцы правой руки.
— Что случилось? — нахмурился Джонсон.
— Пустяки, — отмахнулся Скабиор. — В коридоре перегорела лампа, я ее и…
— Понял. Ты ее поменял.
— Ну да.
— И при этом не выключил.
— Н-ну… да.
Нед вздохнул, полез во внутренний карман куртки и вытащил знакомую брошюру.
— На этот раз прочитай, придурок.
Обидеться на “придурка” не удалось: не самые приятные ощущения в руке настаивали на том, что определение вполне справедливое. Скабиор с ответным вздохом взял брошюру.
— А если кто-нибудь увидит?
Нед ухмыльнулся.
— Глянь на обложку.
Скабиор перевернул брошюру и прочитал: “Основы безопасного образа жизни для проблемных детей”. Поржал, но кулаком в плечо Неда все-таки ткнул. Нед дал сдачи и тоже посмеялся. На этом они разошлись, пожелав друг другу ни пуха.
— Кто это был, дорогой? — спросила тетушка Дульсибелла, когда Скабиор вернулся в дом.
— Коллега, — сказал Скабиор. — Из лесничества.
Байку про работу в лесу они с Недом придумали на пару как наиболее правдоподобную. По счастью, тетя лишних вопросов тактично не задавала, в том числе и про родителей.
— Что же он не зашел выпить чаю? — огорчилась Дульсибелла.
— Торопится, дел много.
И Скабиор улизнул наверх. Пачку открыток он засунул в ящик стола в комнате, предназначенной для кузины Мими. Либо неведомая сестрица на них наткнется и отдаст тетушке, либо Дульсибелла сама их найдет, сдувая с мебели последние пылинки.
Но в этот день Дульсибелла занялась уборкой комнаты, предназначенной для жениха Мими.
— Они вместе учились, — рассказывала она Скабиору, помогавшему ей передвигать мебель в комнате. — Я его, правда, ни разу не видела, даже на фотографиях. Но думаю, что Мими не подвел ее вкус.
Она остановилась и поднесла руку ко лбу.
— Как же его зовут… О господи. Не помню. — Она виновато посмотрела на Скабиора. — Кажется, Арнольд.
— Приедет — выясним, — успокоил Скабиор. — Я все разведаю.
Дульсибелла благодарно улыбнулась ему и принялась взбивать подушку на постели. До прибытия кузины с предположительно Арнольдом оставалось часа полтора, когда приключилось ЧП. Собственно говоря, произошло оно у некоего Тоби, сына подруги Дульсибеллы, который собирался встретить Мими на железнодорожной станции. Машина сломалась и категорически отказалась выезжать из гаража. Расстроенная подруга позвонила Дульсибелле, и теперь та, нацепив очки, судорожно листала потрепанный телефонный справочник в поисках такси.
— Еще неизвестно, успеют ли они добраться в нашу-то глушь, — твердила она. — Вот ведь в чем беда!
Скабиор некоторое время наблюдал, как ее дрожащие пальцы перебирают страницы, и наконец не выдержал:
— А у Эрни есть машина? Я бы сам мог встретить.
Гараж он видел, но не знал, есть ли там что-нибудь. Тетя Дульсибелла встрепенулась, выпустив справочник из рук.
— Эви, это так любезно с твоей стороны! Машина есть, сейчас!
Она подошла, шаркая тапочками, к настенному шкафчику и, радостно улыбаясь, протянула Скабиору ключи с блестящим автомобильчиком-подвеской.
“Спасибо тебе, Грейбек, за то, что научил меня, как управлять этими колымагами, и хвала Локи за то, что ты меня сейчас не видишь, а то ржал бы целую неделю”, — говорил себе Скабиор, выруливая в голубеньком форде на дорогу, ведущую к станции. Заблудиться было трудно: тетушка сказала, что надо ехать прямо до указателя, а если указатель и проморгать, то в железнодорожный переезд все равно упрешься. И он спокойно катил вдоль изгородей, за которыми сквозь ветви деревьев мелькали черепичные крыши коттеджей.
Мими собиралась приехать на электричке, прибывающей ровно в половине первого, и на перрон Скабиор подоспел одновременно с поездом. По торжественному случаю он собрал волосы в хвост, но, судя по настороженным взглядам пассажиров, выходящих из вагонов, цивильности его облику это не прибавило. Ну и тролль с ним. Засунув руки в карманы, Скабиор оглядывал спешивших мимо него людей. Пожилая дама с кошелкой, папаша с двумя девчонками, сжимавшими леденцы в липких ладошках, хлюпик с галстуком… Ох, нет, ну вот зачем это?
Скабиор с тоскливым отчаянием уставился на тех, кого меньше всего ожидал, да и хотел здесь видеть, хотя когда-то очень их искал. Лесная симпотяшка с ее рыжим ухажером, Грейнджер и Уизли, вывалились на него из вагона, как боггарт из шкафа.
Судя по их лицам, его тоже приняли за что-то вроде боггарта. Рыжий загородил Грейнджер и попробовал воинственно сверкнуть глазами. Было бы у Скабиора на него время, он бы умилился.
— Ты, тебе что здесь надо? — выкрикнул Уизли.
— Простите, забыл утренний доклад прислать! — Скабиор ощерился. — Вали отсюда, у меня свои дела, у тебя свои.
Рон попробовал было огрызнуться в ответ, но Грейнджер решительно схватила его за локоть и потащила дальше. Далеко они, впрочем, не ушли: остановившись в десятке ярдов, сбросили спортивные сумки и принялись что-то обсуждать, время от времени оглядываясь по сторонам. Если совещались, не сообщить ли в министерство, так на здоровье. Скабиор впервые за много лет жизни по-настоящему был в законе. Он отвернулся, воодушевленный внезапным приливом справедливого негодования, и снова принялся оглядывать пассажиров.
Перрон почти опустел, и последний вагон поезда давно скрылся за поворотом, когда Скабиор сказал себе, что нет толку дольше отрицать очевидное. Он развернулся и поплелся к Грейнджер и Уизли. Их физиономии явно служили зеркальным отражением его собственного уныния.
Скабиор подошел к ним, вздохнул и, не вынимая рук из карманов, обратил страдальческий взгляд на Грейнджер.
— Как я понимаю, кузина Мими?
К середине пути машина была раскалена не столько от солнца, пригревавшего сверху, сколько от страстей, кипевших внутри. Особенно усердствовал Рон.
— Я вообще надеялся, что его пришибли у Хогвартса! — бушевал он.
— Рон… — Кажется, Гермиона, поначалу шипевшая на пару с женихом, переходила на отдельный фронт.
— Да у меня ребер было поломано больше, чем у тебя извилин в мозгу! — разозлился Скабиор.
Рон открыл рот, чтобы что-то ответить, но Гермиона яростно стукнула кулаком по спинке сиденья.