========== Глава 1 ==========
1
Бывал ли ты, путник, хоть однажды на острове Пингарэ? О, я вижу, тебе знакомо это название. Неужели и ты поддался когда-то мерцанию его жемчужин? Да… Пингарэ – благословенное место. Взгляни, даже волны вблизи его берегов изменили цвет. Говорят, этот остров охраняют морские духи. Я слышал однажды прелюбопытнейшую историю – один мой попутчик оказался пингарийским купцом. Морские духи спасли его сына, не позволив мальчику утонуть. Иногда даже мне кажется, что я слышу их голоса под водой. Хотя я и вышел уже много лет назад из того возраста, когда воображение позволяет чужим голосам прокрадываться в душу. Корабль пробудет в порту не меньше пары часов – я слышал, команда планирует пополнить запасы продовольствия перед долгой дорогой. Думаю, мы с тобой найдем возможность хоть немного прикоснуться к атмосфере этого места.
Я видел Пингарэ прежде, не раз и не два мои башмаки оставляли следы на его мягкой плодородной земле. Ты же здесь впервые, я прав? Что еще ты знаешь об острове, кроме того, что знают все? Жемчуг… людей манит сюда жемчуг. Здесь его много, но не было на моей памяти случая, чтобы он дался в руки чужаку. Искатели наживы с материка вылавливают у берегов Пингарэ лишь пустые раковины. Но я заговорился. Идем же скорее! Нам не стоит терять время.
Остров принимает на себя восход – жаль, что утром мы будем уже далеко. Я думаю, мы вновь выйдем в море на закате. Солнце здесь закатывается за материк – видишь, вдалеке едва видна полоска земли. Ты спрашиваешь, бывал ли я на материке? О, мой друг! Я объездил Озианский континент вдоль и поперек в то славное время, когда волосы мои еще не тронула седина, а рук не коснулась слабость. Я ездил из страны в страну, зарабатывая ремеслом, наслаждаясь красотой природы и постигая ее магию. Я познакомился там со множеством прекрасных людей – однажды я расскажу тебе о некоторых из них. Но мы отвлеклись!
Весь остров покрыт полями, зеленее которых я не встречал нигде – а я, поверь мне, видел многое. Здесь есть и леса, листва там будто пропитана солнечным светом. Жаль, что мы не можем удаляться далеко от порта. А, тебе интересно, откуда здесь военные корабли? Честно говоря, могу только догадываться, мне немного знакомы паруса. Это Эв, прибрежное королевство. На севере оно граничит с доминионами Гномов, на юге – с землями королевства Икс. Нет, с островом они не воюют, о чем ты! С Пингарэ никто не воюет, иначе невыгодно будет торговать. Полагаю, они возвращаются из похода и так же, как и мы, остановились на отдых. Если не ошибаюсь, я видел Эв трижды, при двух разных королях. Прекрасное место, полное гармонии, но – не поверишь, путник – им потрясающе не везет с правителями. Нынешний король, Эволдо, уже лет пятнадцать держит страну в положении постоянной войны – он хочет новых земель. Поговаривают, если в Оз в ближайшее время не решится вопрос с престолонаследием, Эволдо развяжет войну и с ними.
Ты хочешь знать, что на этих кораблях? Да ведь это очевидно – пленные. Пятнадцать лет войны – если вдуматься, без малой части вся твоя жизнь! Кто, по-твоему, сражается за королевство Эв? Я много путешествовал и со многими говорил на Волшебных землях. Мирная, плодородная страна, созданная для земледелия и ремесел, принимает легионы чужеземцев и гонит их на смерть – за новые колонии и новые толпы таких же, как они. Для людей, путник, пятнадцать лет – это очень долго. Но ты, полагаю, что-то задумал. Ты хочешь попасть на их корабли? Мне не стоило рассказывать тебе про Эв – я вижу, ты готов отказаться от прекрасного острова, чтобы броситься в бой за судьбы чужих тебе людей. Нет, не смотри на меня обвиняюще – я вовсе не так жесток, как ты можешь подумать. Я всего лишь видел слишком многое.
Изволь, если ты готов следовать за мной, я проведу тебя туда. Однако подумай, не принимай поспешных решений. Стоит ли ради мимолетного интереса менять направление пути? Из Эв не так-то просто выбраться морем, мой друг, мне придется вести тебя в Ринкитинк. Отсюда до Эв четыре дня пути. Но ты, я вижу, уверен. Эх, молодость, молодость… когда-то и я был готов очертя голову броситься навстречу приключениям. Это прекрасное время, о путник, и только ради твоей молодости я провожу тебя в Эв. Цени свою жажду жизни, не теряй ее по дороге. Послушай совета старого сказочника.
Пингарэ останется позади уже к рассвету, а у нас с тобой будет четыре дня, чтобы обследовать корабли. Не бойся, в моих руках хватит силы, чтобы перенести тебя над водой. Тебе интересно, зачем я это делаю, ведь я даже не знаю твоего имени, а ты – моего. Но почему ты так уверен, что это должно помешать свершиться хорошему приключению? О нет, не нужно, не называй себя. Кто знает, может быть, при нашей следующей встрече ты будешь уже зваться иначе, и я лишь засорю свою память. Я запомнил твое лицо, твои живые глаза и интерес к окружающему миру – этого достаточно. Теперь я помогу тебе. Держись, мой друг! Путешествие начинается.
***
Размышляя в свободные минуты о превратностях шутницы-судьбы, адмирал Меремах неизменно приходил к выводу, что ему очень повезло в жизни. Лишь однажды – но так, что отголоски этого везения приносили плоды до сих пор. Судьба дала ему железную волю, что не однажды служила спасительным посохом, позволяя удержаться на ногах под градом разочарований и неудач. Третий сын сапожника из маленького пригорода столицы, к шестидесяти годам он поднялся до командующего Золотой Армадой, элиты военного флота королевства Эв. За последние пятнадцать лет Меремах провел на суше в общей сложности около года. Море стало ему домом, отодвинув на задний план родную Эвну, жену, взрослеющих детей. Как истинный военный, адмирал не задавал вопросов – он служил своему королю.
Этот поход был далеким, коротким и бессмысленным. Для продолжения завоеваний королю Эволдо требовались люди, и теперь в обязанности грозной Золотой Армады входили молниеносные броски между островами в разных концах океана с целью захвата пленных. Задумываясь иногда о дальнейшей своей судьбе (все-таки возраст не знал жалости), Меремах с удивлением понимал, что с подобным опытом, уже оставив военную службу, он с успехом сможет раскрутить в королевстве работорговлю. Но пока… пока он уверенно ведет свой флагман к раскинувшейся вдоль берега, утопающей в магнолиях изнеженной Эвне, а следом в выверенном строю движется Золотая Армада, и трюмы ее кораблей оглашаются стонами и проклятиями на неизвестных языках.
И всё же поход принес кое-что еще. Меремах удовлетворенно крякнул и погладил короткую бороду. Из этого похода он везет королю подарок. Воображение услужливо рисовало старому адмиралу приятные грезы. Его величество Эволдо любил красивых женщин. Эвьен, его сиятельная супруга и мать девяти наследников престола, едва не кипела от ярости всякий раз, когда король вспыхивал страстью к очередной юной прелестнице. В Эвне поговаривали, что именно ей, а вовсе не Эволдо, точно известно, куда исчезают фаворитки, утратившие королевское внимание. В жилах высокородной Эвьен текла капля гномьей крови.
Адмирал вышел из каюты, взглянул на небо. Над океаном уже загорались первые звезды, остров Пингарэ, удаляясь, таял в сумерках. Остаток пути обещал быть спокойным. Матросы, оставленные на вахте у дверей адмиральской каюты, одновременно негромко притопнули, выражая традиционное почтение.
- Позовите мне эту, как ее… - Меремах повелительно махнул рукой и, не став дожидаться ответа, вновь скрылся в каюте. Ему было интересно еще раз взглянуть на диковинный цветок далеких земель. Солнце закатывалось за едва различимый на горизонте материк, окрашивая воду в оранжевый. Они плыли на запад. Через неполных четыре дня Золотая Армада будет в главном порту Эвны. Через неполных четыре дня он, Меремах, торжественно войдет в тронный зал, ведя под руку чужеземку, которая станет гарантией его безбедной старости.
Дверь открылась и вновь закрылась, стукнувшись о косяк. Адмирал обернулся неспеша, с полным осознанием собственной важности. Он, командующий грозным флотом, не имеет права демонстрировать никаких чувств к женщине, на глазах которой его канониры спалили половину ее родного города. Он не видел ее и не говорил с ней с того самого момента, когда отдал приказ забрать ее с собой. Король Эволдо оценит подарок своего верного слуги.
Чужеземка вошла прямо, гордо вскинув голову и испепеляя Меремаха немигающим взглядом странно тёмных для блондинки глаз. Будь адмирал моложе, он бы, возможно, смутился, однако сейчас испытал лишь некоторый интерес. Всякий раз, когда он в течение недели пути справлялся у приставленных к ней матросов о ее самочувствии, те описывали что угодно: спит, прихорашивается, листает разбросанные в кают-компании атласы с картами Волшебных земель или бродит по палубе, но ни разу – ни слова! – о том, что она плакала. Женщина, видевшая гибель своего города, своих соотечественников, кнутами загоняемых на корабли, детей, которых везли отдельно, неминуемо должна была сломаться. Ее-то спасло лишь то, что она красива.
Меремах мысленно усмехнулся, встретив ее взгляд. На приветствие она не ответила, и до адмирала с опозданием дошло, что чужеземка просто не понимает. Да и вряд ли кому-то из матросов пришло в голову с ней болтать, чтобы потом предупредить его об этом. Однако главнокомандующий не привык сдаваться. Сейчас ему было интересно познакомиться с ней поближе – ведь он везет ее своему повелителю. Адмирал ткнул себя пальцем в грудь:
- Меремах, - отчетливо произнес он. Белокурая чужеземка кивнула, тряхнув длинными локонами, и в свою очередь указала на себя. Запястья у нее тонкие, кажется, сожми посильнее – и сломаешь.
- Лангвидэр.
Она добавила что-то еще, но адмирал не понял. Показал на накрытый стол, приглашая разделить с ним вечернюю трапезу. Красивая пленница подобрала струящиеся складки платья, грациозно опустилась на стул. Маловероятно, что там, у себя на родине, она принадлежит к правящему дому, но вот к высшей аристократии – запросто. Адмирал с неожиданной теплотой улыбнулся в усы: она напомнила ему его старшую дочь. О великий Торн, не дай Мередит испытать что-то подобное!..
«Найти переводчиков», - мысленно сделал пометку старый вояка: Его величество не оценит по достоинству фаворитку, способную понять лишь самые простые фразы – да и то по интонациям. Хотя, с другой стороны… девицу везут королю не светские беседы вести. – Лангвидэр… - повторил Меремах, словно пробуя на вкус незнакомое имя, перекатывая его на языке. Непривычное для эвийцев имя.
Ужин прошел в полном молчании. Лангвидэр ела абсолютно спокойно, лишь с некоторым удивлением взглянула на четырехзубую вилку, которую подали к рыбе. Адмирал поднял свою и, ободряюще кивнув, показал четыре пальца. – Четыре. Так положено.
Ему было интересно за ней наблюдать. Высокая, статная, несмотря на пережитые потрясения и не слишком поначалу почтительное обращение захватчиков, держалась она спокойно и как-то отстраненно, словно всё это происходило не с ней. Солнце уже село, оставив на горизонте оранжевый отсвет. Лангвидэр бросила быстрый взгляд в открытое окно на запад, и адмирал уловил мелькнувшую в ее глазах тень любопытства. Хотел бы он знать, о чем думает сейчас красивая чужеземка, схваченная неделю назад посреди ночи его разгоряченными боем солдатами. Сможет ли она смириться со своей участью? Ведь он везет ее на краткую славу и быструю гибель – король Эволдо не влюбляется надолго. А Эвьен… ох уж эта Эвьен со своей гномьей кровью! И откуда только это чувство, что белокурая Лангвидэр не принесет королевству ничего хорошего?
Отгоняя непрошеные мысли, адмирал вновь попытался завести разговор. – Ты, - он указал в её сторону всё той же вилкой, - не бойся. Я везу тебя, - теперь пришлось обвести широким жестом помещение каюты и кивнуть на открытое окно, откуда доносился тихий плеск воды, - к королю. Он даст мне много денег, и я уйду на покой, - уже совсем тихо пробормотал Меремах себе под нос, то ли обнадеживая себя, то ли успокаивая, то ли всё вместе. Лангвидэр, казалось, пропустила его старания мимо ушей. Она отложила приборы, встала и, всё так же не говоря ни слова, вышла из каюты. Командующий поскреб бороду и выглянул следом.
- Проводите её.
Чем больше он думал о своем трофее, тем больше не нравилось ему спокойствие чужеземки. Женщина не может быть настолько равнодушна к участи близких. А это значит, что, сдерживая горе в себе, она может выкинуть что угодно. Оставшиеся дни пути с Лангвидэр не спускали глаз.
Проблем она, однако, не доставила ни в море, ни на суше. Едва услышав о привезенной издалека диковинной красавице, король Эволдо потребовал немедленно привезти ее во дворец. Адмирал, облачаясь в парадный мундир, мурлыкал бодрый марш и изо всех сил убеждал себя, что пожизненная пенсия и право оставаться почётным командующим Армадой даже при назначенном преемнике стоят того, чтобы обменять на них прелестную иностранку. Лангвидэр же, казалось, абсолютно не волновало, куда и с какой целью везут ее через утопающий в магнолиях город.
Эвна стелилась вдоль побережья. Это была вторая, новая столица королевства Эв, заложенная дедом нынешнего короля. Древний неприступный Эвейят, простоявший не одно тысячелетие в опасной близости от Мертвой Пустыни, оказался обречен на медленное увядание.
Магнолии в Эвне были везде. Казалось, воздух, напоенный сладким ароматом их цветов, становится гуще. Деревья цвели одновременно, отчаянно, заливая улицы белыми лепестками, - цвели как в последний раз. В дворцовом саду ветер лениво шевелил их глянцевые листья, в открытые окна за тысячами цветов не было видно ночи. Эвна задыхалась в цветах.
Душную ночь не могла оживить даже музыка, льющаяся в зал с двух длинных балконов – там располагался оркестр. Королева Эвьен, подложив под спину небольшую подушку, медленно обмахивалась собранным из перьев веером. Эвьен носила ребенка, и меньше всего на свете ей хотелось сейчас присутствовать на балу. Музыка и толпы придворных утомляли ее. К тому же с утра не давал покоя этот проклятый запах. Магнолии были повсюду, ей казалось, что белые цветы сочатся ядом даже сквозь плотно зашторенные окна её спальни.
И всё же Эвьен держалась. Безразлично следила за детьми, которых окружали многочисленные няньки, машинально отвечала на приветствия и выслушивала сплетни своих фрейлин. Эвьен ждала. Ей хотелось увидеть ту диковинную зверушку, что привез из похода Меремах. Сколько их таких уже побывало в постели ее царственного супруга? Поначалу Эвьен считала. Третья, например, дочь королевского сокольничего, исчезла, когда старшему принцу исполнился месяц. Седьмую (ох и несчастливое число!) безуспешно искали всем двором за пару дней до появления на свет второго ребенка правящей четы. Но годы супружества шли, и Эвьен перестала считать.
Удивленный шепоток пробежал по окружавшей ее пестрой толпе фрейлин. Королева зевнула, прикрыв лицо веером, и медленно обвела взглядом зал. Рядом склонилась Мередит, ее любимая фрейлина, старшая дочь адмирала Меремаха.
- Ваше величество, батюшка желает засвидетельствовать вам свое почтение. Я слышала, он привез Вашему величеству чудесный жемчуг с Пингарэ. Ожерелье подчеркнет ваш цвет лица…
Эвьен нетерпеливо махнула рукой, и Мередит покорно замолчала. В вальсе кружились пары, и королеве казалось, что это не кружева взметаются на пышных юбках придворных дам, а лепестки проклятых цветов, сговорившихся сегодня ее доконать. Сквозь толпу танцующих к королеве приближался командующий Армадой. Меремах шел, по-военному чеканя шаг, его одного, казалось, не заботила духота пропитанной цветами ночи. Остановившись в паре шагов от Эвьен, адмирал, не имевший права заговорить первым, низко поклонился и почтительно протянул королевской супруге узкий длинный футляр, в который тут же вцепились проворные пальцы фрейлин. Щебечущие девушки вложили подарок в безвольную руку Эвьен, королева едва заметно кивнула и жестом отослала фрейлин, те пестрым облаком отхлынули на несколько шагов назад.
- Я рада вновь видеть вас, адмирал, - негромко поприветствовала Эвьен, по-прежнему закрывая веером нижнюю половину лица. – Ваш поход завершился успехом. Каковы ваши дальнейшие планы?
- С позволения Его величества я бы предпочел удалиться от дел, - Меремах стоял перед ней навытяжку. Королева не сводила взгляда с его лица, перья на веере мягко шевелились от ее дыхания. Наконец она кивнула.