========== Пролог ==========
За окном разразилась настоящая буря, хотя еще час назад ничего не предвещало непогоды: ярко светило солнце, а легкий ветерок едва колебал начавшую желтеть листву. Однако, переменчивый островной климат сказал свое веское слово, и все деревья под тяжелыми каплями дождя начали сбрасывать грязно-коричневую крону, образуя мокрую, неприятно чавкающую подстилку по всему парку около древнего аристократического поместья.
Старый Реджинальд с неудовольствием посмотрел в окно и подумал, что завтра надо обязательно приказать сгрести всю листву в одну кучу, иначе невозможно будет выйти в парк до зимы, не промочив ноги. По-старчески хмыкнув, он водрузил свое небольшое тельце в любимое кожаное кресло с мягкой спинкой и протянул ноги к искрящемуся в камине огню, чтобы избавиться от неприятного ощущения холодного каменного пола в старых костях. Хотя молодежь в последнее время предпочитала носить обувь, Реджинальд, помня о старых временах, надевал на ноги только носки, обязательно разных и ярких цветов, пусть это и доставляло определенные неудобства.
Камин наполнял комнату теплом и уютом, и Реджинальд окончательно расслабился, стянув с почти лысой головы вязанную неказистую желто-зеленую шапочку и с нежностью погладил ее серыми тонкими пальцами. Это была самая ценная семейная реликвия, которая, как надеялся Реджинальд, будет еще долго и с почестями передаваться из поколения в поколение, не зря же он столько времени уделял воспитанию детей, внуков, а теперь и правнуков. Ему вспомнилось собственное детство, когда он мало что понимающим оболтусом получил именно эту шапочку в подарок от двоюродного дяди из Хогвартса, только тогда он носил совсем другое имя.
— Рэдди, — попробовал Реджинальд на вкус свое старое имя, принадлежавшее ему до Освобождения.
Хотя прошло уже больше двух сотен лет с тех событий, и он остался одним из немногих, кто застал Освобождение, его длинные остроконечные уши, похожие на крылья летучей мыши, воинственно поднялись, а в помутневших от времени глазах вновь загорелся огонек, от которого когда-то разгорелось пламя свободы. Это пламя поглотило слишком многих, забрав без остатка или выплюнув выжженными изнутри головешками.
— Мы сделали это, и никто никогда не сможет отнять нашу победу, — подбодрил себя Реджинальд и снова водрузил шапочку на сморщенную голову.
Глядя на переливающийся разными оттенками желтого, красного и оранжевого огонь, он вспоминал ушедших друзей и боевых товарищей, с которыми стоял когда-то плечом к плечу перед, казалось, непобедимой бурей. Он вспомнил свою дорогую Виолетту, ушедшую всего пять лет назад, с которой прожил долгую и счастливую жизнь, познакомившись в одном из полевых лагерей. Вспоминал Реджинальд и своих старых родителей, которые не могли поверить в кого превращается их буйный сын и тянулись за кочергой или сковородкой, чтобы наказать себя, при любом упоминании о нем.
Размышления Реджинальда были прерваны вбежавшими в гостиную детьми — двумя мальчиками и одной девочкой. В ярких футболках и маленьких ботинках, они начали гоняться друг за другом вокруг стоящего посреди комнаты большого стола, иногда помогая себе магией. Реджинальд непроизвольно улыбнулся, наблюдая за правнуками. Улыбка на его немного ассиметричном лице выглядела несколько устрашающе.
Девочка, видя, что ее скоро догонят щелкнула пальцами, и ковер из-под ног одного из мальчишек взметнулся вверх, опрокинув того на спину.
— Лулу играет не по правилам! — сразу пожаловался он. — Мы же договорились не толкать друг друга магией!
— А я и не толкала тебя, Дилли, — не растерялась девочка. — Лучше смотри себе под ноги, чтобы не упасть.
Реджинальд нахмурился и грозно прервал детскую перепалку:
— Хватит! Дети, сколько раз вам повторять, что нельзя так друг друга называть? Быстро извинитесь и больше не смейте сокращать свои имена!
—Извини меня, Лизаветта, — негромко сказал мальчик под тяжелым взглядом прадеда.
— И ты меня тоже прости, Дэниел, я больше не буду, — девочка быстро обняла брата.
—Вот и славно. А теперь садитесь рядышком, и ты тоже, Малкольм, я вам скажу кое-что важное.
Когда дети устроились на пушистом ковре у камина, он строго сказал:
— Вы должны уяснить раз и навсегда, что сокращение имени — великое оскорбление для любого эльфа. За наши имена, то, что вы сейчас имеете от рождения, когда-то сражались ваши предки, и вы должны носить их с гордость, а не сокращать до рабских кличек.
Дети виновато опустили глаза, рассматривая узор на ковре.
—Запомните это хорошенько, а теперь, если хотите, я расскажу вам какую-нибудь сказку, — Реджинальд снова превратился в доброго дедушку.
— Хотим! Хотим! — наперебой закричали дети.
— В прошлый раз ты обещал рассказать о принце, принцессе и Доббиане Свободном, — попросила Лизаветта.
—Вы же, наверняка, и так все про них знаете.
— Ну, пожалуйста, — Лизаветта состроила милую мордашку, Реджинальд мягко рассмеялся.
— Хорошо, тогда слушайте, — начал он. — В те давние времена эльфы не жили, как сейчас, а были бесправными, только и делали, что прислуживали волшебникам. Эльфов никто не воспринимал всерьез, но было два поистине великих мага, которые понимали значимость эльфов и цену их преданности.
— Их звали принц Гарольд и принцесса Гермиона, — воскликнул Дэниел. — Именно они освободили Доббиана Свободного!
— Все правильно, — улыбнулся Реджинальд. — Только в то время, о котором я расскажу, они еще не были принцем и принцессой, а, как вскоре предстоит и вам, учились в школе — древнем и таинственном замке Хогвартс.
========== Глава 1 ==========
Первое испытание Турнира не прошло для Гарри бесследно, он уже неделю не мог нормально выспаться. Ему все время снилась хвосторога, почти попадающая по нему хвостом с огромными костяными шипами, от которой он никак не мог улететь, а заканчивался сон зеленой вспышкой и мешаниной неясных тревожных образов. После этого Гарри просыпался мокрым от холодного пота и проводил в выматывающем полусне остаток ночи. Утро начиналось с уже привычного приступа головной боли.
В этот же раз он решил принять освежающий душ и спуститься в гостиную. К счастью, перед самым рассветом она была пуста, и Гарри, распахнув окно, выходящее на запретный лес, с удовольствием подставил лицо под ледяное дыхание начинающейся зимы. Мало ему было внимания из-за Турнира и постоянных кошмаров, так еще и недавно объявленный бал, кажется, свел с ума всю школу. Он то и дело ловил на себе заинтересованные девичью взгляды и слышал хихиканье из-за угла. Ему даже начало казаться, что его постоянно преследуют, одни и те же девушки будто специально проходили мимо по несколько раз на дню. Поручиться за свое наблюдение он не мог, поскольку постоянно засыпал на ходу и был рад хотя бы тому, что ни в кого до сих пор не врезался. В воздухе тем не менее повис какой-то незаданный вопрос, все от него будто чего-то ждали, а Гарри больше всего на свете хотелось отказаться от этого чертового бала и хорошенько выспаться. Он не привык жаловаться на трудности, поэтому оставалось только терпеть и надеяться, что следующая ночь принесет хоть какой-то покой и отдых.
Гарри прикрыл окно и опустился в удобное теплое кресло, часы на каминной полке показывали половину пятого утра. Бессильно уронив голову на руки, он помассировал себе виски и заметил забытый кем-то на столе учебник по чарам. От нечего делать он полистал его, но буквы скакали перед глазами и не желали складываться в слова, а слова — в предложения. Бросив учебник обратно на стол, Гарри откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, но сон все никак не приходил, а вот в голове начал бить небольшой молоточек, становясь все сильнее.
— Может быть Гарри Поттеру, сэру, нужна помощь? — негромко сказал кто-то у него над ухом.
Гарри резко открыл глаза и повернул голову, встретившись взглядом с двумя огромными зелеными глазами.
— Добби, что ты здесь делаешь?
— Великий Гарри Поттер, сэр, помнит как зовут недостойного Добби, это большая честь! Добби прибирается, сэр. Добби помешал Гарри Поттеру, сэру?
—Нет, не помешал, все хорошо. Я просто никак не могу заснуть.
Гарри сел по-удобнее в кресле и осмотрел своего старого знакомого. С тех пор, как он видел его в последний раз, Добби стал выглядеть гораздо лучше — он поправился и окреп, худые ручки и ножки перестали походить на тонкие тростинки, а в глазах больше не было безнадежной печали. Грязную серую наволочку, в которой домовик был одет в прошлый раз, сменили ярко-оранжевая футболка и зеленый галстук в крупный фиолетовый горох. На ногах Добби носили носки — один красный, а другой синий, но судя по толщине щиколоток это была далеко не единственная одетая пара.
— Я очень рад тебя видеть, Добби, — Гарри искренне улыбнулся, радуясь, что хоть что-то может отвлечь его от невеселых раздумий о начинающемся утре. — Как у тебя дела? Как ты здесь очутился?
— Добби работает в Хогвартсе, сэр, но Добби — свободный эльф. Профессор Дамблдор, сэр, платит Добби галеон в неделю и у Добби есть один выходной в месяц. Добби хороший эльф, он выполняет все поручения и гордиться своей работой.
Домовик гордо выпрямил, выкатил грудь и забавно вздернул длинный нос.
— Ты большой молодец, — Гарри потрепал его за плечо. — Хорошо, что у тебя все так устроилось. Уверен, профессор Дамблдор сможет о тебе позаботиться.
Гарри снова прикрыл глаза и с силой надавил на веки, чтобы хоть как-то избавиться от разыгравшейся мигрени.
— Гарри Поттеру, сэру, плохо? — забеспокоился домовик. — Добби может помочь Гарри Поттеру, сэру?
— Да чем тут поможешь? Мне снятся кошмары после первого тура этого проклятого Турнира, а тут еще этот бал.
Гарри неопределенно махнул рукой и печально усмехнулся.
— Добби знает как помочь Гарри Поттеру, сэру!
Домовик щелкнул пальцами и исчез, оставив Гарри только удивленно оглядываться. Через пару минут он появился с дымящейся кружкой в руках, которую дал Гарри.
— Выпейте, сэр. Это старинный эльфийский рецепт, мама давала его Добби, когда Добби был маленький и не мог уснуть.
От красноватого напитка приятно пахло травами и медом, Гарри подозрительно посмотрел на домовика, но решил, что ничего не теряет, сделал глоток. Пряная чуть сладковатая жидкость разлилась теплом по всему телу, расслабляя мышцы и очищая мысли. Еще через два глотка, Гарри почувствовал, как веки тяжелеют, ужасно захотелось спать. Кружка куда-то пропала, а его накрыли теплым пледом. Спустя мгновение Гарри заснул здоровым крепким сном, полным добрых и приятных сновидений, подумав только, что забыл поблагодарить Добби.
Сон никак не хотел уходить, но яркий луч солнца то и дело падал на глаза, пытаясь разбудить Гарри. Он нехотя потянулся и подслеповато огляделся, обнаружив совершенно пустую гостиную. Часы показывали половину двенадцатого, значит, он проспал утренние занятия. До ланча была только История магии, так что Гарри совсем не расстроился.
Спокойно переодевшись и собрав сумку, он отправился в Большой зал, где уже начали собираться ученики. Настроение поднялось на небывалую высоту, на лице сама собой материализовалась широкая улыбка. Многие встречные удивленно оглядывались, а девушки стреляли глазками, но Гарри ни на кого не обращал внимания, ему просто было хорошо.
Усевшись на свое обычное место, он решил плотно позавтракать, старательно не замечая многочисленные взгляды в свою сторону. Вскоре рядом с ним плюхнулся Рон, невнятно поздоровавшись, он накинулся на еду. А вот севшая напротив Гермиона не собиралась оставлять его поведение просто так.
— Как ты мог проспать уроки? — сразу начала заводиться она. —Я полчаса пыталась тебя растолкать, а ты даже не думал просыпаться!
— И тебе доброго утра, — Гарри решил, что хорошее настроение стоит поддерживать. — Не волнуйся ты так, ничего страшного ведь не произошло. У нас же была просто История магии.
— Просто История магии? — прошипела не хуже змеи Гермиона. — Дело не в том какой у нас урок, а в дисциплине! Поддержи меня, Рон!
Рон, своевременно отхвативший большой кусок, начал активно его прожевывать и только неопределенно пожал плечами. После ссоры перед первым заданием он еще старался вести себя максимально лояльно к Гарри, а спорить с Гермионой было себе дороже.
— Я все равно не собирался записывать лекцию Бинса, а так хоть нормально поспал впервые за прошедшую неделю.
Гермиона уже набрала воздуха для следующей нотации, но осеклась, как-то вся сдулась и обеспокоенно спросила:
— Ты не высыпался целую неделю? И поэтому все время ходил такой убитый?
Гарри только неопределенно повел плечом и вернулся к еде, почувствовав, что здорово проголодался. Гермиона только нахмурилась и поджала губы.
—А знаете, кстати, кто мне вчера помог? — весело ухмыльнулся Гарри, отложив столовые приборы. — Вы просто не поверите! Добби!
— А что он делает в Хогвартсе? — удивленно вскинула брови Гермиона.
— Оказывается, Дамблдор принял его на работу и он теперь помогает убирать замок.
— Подожди, разве в Хогвартсе есть домовые эльфы?
— Да, одна из самых больших общин в Британии, — Рон озадаченно посмотрел на Гермиону. — Это все знают, разве не так? Кто по-твоему нам готовит, стирает и убирает?
— В «Истории Хогвартса» об этом нет ни слова, — растерянно сказала Гермиона. — Но они же рабы в домах волшебников! Как можно так бессовестно использовать их труд!
— Они сами вроде и не возражают, а получать деньги для них — большой позор, — пожал плечами Рон, за что получил прожигающий взгляд от Гермионы.
— Насчет всех домовиков не знаю, но Добби сказал, что получает зарплату, — попробовал смягчить ситуацию Гарри.
Гермиона только поджала губы и отодвинула от себя только что наполненную тарелку, пробормотав себе под ноc что-то похоже на: «Рабский труд».
— Гермиона, если ты уморишь себя голодом, это домовикам точно не поможет. А вот отбивная сегодня удалась на славу, — протянул Рон, накладывая себе вторую порцию.
Гермиона, не посмотрев на него, гордо выпрямилась и сказала:
— Пожалуй, пойду на трансфигурацию, у меня пропал аппетит.
— Я с тобой, — улыбнулся Гарри. Рон только промычал что-то невнятное.
Когда они вышли в холл, Гермиона как-то виновато посмотрела на Гарри, взяв его за руку, отвела немного в сторону и сказала:
— Ты меня извини, что я на тебя сегодня накричала. Я и не думала, что тебе так тяжело.
— Все нормально, правда, — искренне сказал Гарри. — Добби дал мне какой-то отвар, и я замечательно выспался и чувствую себя просто замечательно.
Гермиона порывисто его обняла, и они пошли к кабинету трансфигурации, где постепенно образовывалась толпа учеников — МакГонагалл не любила опозданий.
До конца дня Гарри был в приподнятом рабочем настроении. Он успешно превратил свою шкатулку в котенка, пусть и не так быстро, как Гермиона, и неплохо поработал на заклинаниях, отрабатывая отбрасывающие чары, которые плохо ему давались. Решив не терять настрой, Гарри сразу после уроков сел за написание эссе, пока Рон отвлекся на вечный спор с Дином, что лучше: футбол или квиддич. Гермиона же по своему обыкновению исчезла в направлении библиотеки.
Закончив с домашним заданием, Гарри обнаружил, что Рон все еще спорит с Дином и подошедшим к ним Симусом, хотя гостиная немного опустела — время еще было не позднее и все разбрелись кто куда. Он уже хотел закинуть сумку в спальню и присоединиться к спорщикам или просто погулять по замку, когда портрет, закрывающий вход в башню Гриффидора, открылся и впустил Гермиону. Она была явно чем-то взволнована и, подчеркнуто не обращая внимания на Рона, на которого, видимо, еще была обижена, направилась прямиком к Гарри.
— Ты должен пойти со мной, — заговорила она шепотом, потянув его за рукав. — Я нашла то, что ты точно захочешь увидеть!
Гарри нерешительно посмотрел в сторону Рона, но позволил себя увести, решив, что помирить друзей можно и позже. Пока они спускались на первый подземный этаж, где, как знал Гарри, располагалась гостиная Пуффендуя, он думал о том, что даже в кругу самых близких друзей он не может найти так необходимого покоя. У него уже вошло в привычку решать споры Рона и Гермионы, разбираться, кто виноват на этот раз, ведь несмотря на то, что они были такими разными, оба были его друзьями — людьми, которым он мог доверять. За своими невеселыми размышлениями, Гарри и не заметил, как они подошли к картине, на которой была изображена корзина с фруктами. Гермиона пощекотала грушу, и та превратилась в дверную ручку.