Каждый понял друг друга по-своему, но момента чуда это не испортило. И Гарри и Рем остались довольны друг другом.
С того волшебного Рождества прошло два с половиной года. Много всякого разного произошло за это время, были и печали, и радости, и новые разные открытия, но если описывать каждый прожитый день, то на это ничего не хватит, ни жизни, ни книги, ни терпения. Так что двинемся-ка мы потихоньку вперед, небольшими скачками через года.
Гарри пошёл в школу, в подготовительный первый класс. К чести Рема, мальчик уже умел читать, чем заслужил одобрение своей первой учительницы. После официального зачисления и оформления Гарри привели в большую и просторную комнату — игровой зал. Здесь было очень много детей, и Гарри обратил внимание на то, что они кучей сгрудились в одном углу. Предметом внимания детской толпы оказался новичок, такой же, как Гарри, только поступивший раньше, час или два назад. Никто никогда не может объяснить детскую жестокость, и лучше не пытаться понять, кто знает, какие демоны скрываются в детских черепушках. Во всяком случае, как понял Гарри, новичка собирались утопить в презрении и затравить насмешками и дразнилками. На какой-то, очень короткий миг новички встретились глазами, и Гарри увидел во взгляде каштановолосого мальчика отчаянную и очень решительную попытку не разреветься. Маленький незнакомец был на грани срыва, ещё чуть-чуть, и он сломается, сдастся под напором издевок и насмешек мелких извергов. Краем глаза Гарри заметил нечто, похожее на палку, и решение пришло внезапно, спонтанно. Он нагнулся, схватил «палку» из кучи игрушек — это оказался длинный хвост резинового динозавра породы диплодок — подняв импровизированную дубину и размахивая ею наподобие палицы, Гарри ринулся в атаку. После нескольких хлестких ударов наш маленький герой пробился к товарищу по несчастью и вот они стоят вдвоем, спина к спине, в центре рыдающей малышни. Так было положено начало первой детской дружбы. Так познакомились Гарри и Джастин.
Джастин Финч-Флетчли, скромный и тихий мальчуган, будущий студент Итонского колледжа, куда родители записали своего сына. Тихоня и молчун, тем не менее Джастин оказался отличным товарищем, мозговым центром для делового и бойкого Гарри, который со всей страстью воплощал в жизнь все идеи Джастина.
Подсыпать жгучий перец в колбасу обжоры Майка? Интересная идея, вот только где перец взять? Не вопрос, Джаст, у папы на кухне, я достану, завтра принесу!
И жадюга Майк, отбирающий всё самое вкусное у тех, кто слабее, вместе со своей любимой колбасой получает неслабую дозу жгучего чилийского красного перца, и, обливаясь слезами и соплями, мчится в медпункт.
Длинный Джерри-Жердь обидел глухого Коула, отобрал у него солдатиков, это нехорошо, это очень плохо. Джерри надо наказать, но как? И опять приходит идея в светлую голову Джастина — у Жердя есть любимая тетрадка, надо её украсть и спрятать, и пусть негодяй поищет, попереживает! Жердочку отвлекают, Гарри крадёт тетрадку, она действительно красивая, в кожаной обложке, с корабликом, вытесненным на ней, и прячет в свой рюкзачок. Потом следует обмен тетрадки на солдатиков, вполне себе детский шантаж, и солдатики возвращаются к своему законному владельцу.
Эти и прочие мелкие пакости, вроде кнопки на стул, здорово скрашивали скучные школьные будни. Ни одному ребёнку не нравится сидеть по часу за партой, вычерчивая ручкой разные линии и чёрточки, на это нужно терпение и усидчивость, а откуда им взяться, если энергия так и прет изо всех щелей и надо её куда-то выплеснуть, ведь просто бегать и прыгать — без толку. Надо, чтобы и голова поработала, и порцию адреналина по венам разогнать, а он (адреналин) вырабатывается только в стрессовой ситуации, то есть без риска — никуда.
А так Гарри нравится учиться, много всякого разного можно узнать в школе, но куда интереснее узнать что-то от папы, тем более, что папа ответит на любой вопрос, не то, что учительница, которая на какой-то вопрос не по теме вяло огрызается: «Не отвлекайся, Поттер, отвечай по существу!» А папа — это папа. Папу можно спросить о чём угодно, например:
— А почему ветла нет? Потому что делевля не шевелятся, да?
— Луна похудела, она на диету села?
— А что такое диета? Это такой стульчик, да? На него садятся, чтобы похудеть?
— Папа, а хвост может собакой вилять? Я видел боксёла, он попой вилял, потому что у него хвостика нет. У него вместо хвостика маленький кусочек.
Конечно, на все вопросы папа не мог ответить, уж больно сложные они были, но Гарри не заморачивался по этому поводу, ему было прикольно и интересно искать ответы самому. Но на некоторые вопросы Гарри действительно хотел услышать ответ:
— Почему ты уезжаешь каждый месяц?
— Надо, Гарри, просто надо, но я скоро приеду, не волнуйся, с тобой тётя Летти посидит.
— Почему у меня нету мамы? В школе говолят, что я силота.
— Неправда, ты не сирота, у тебя есть я, а мама просто ушла на небеса и смотрит оттуда на нас.
— Почему я Поттел, а ты Люпин? Ты же мой папа…
Этого жуткого вопроса Ремус боялся как пожара. Как, ну как признаться ребёнку, что они не родные друг другу? Это же такой удар по детской психике... Но Гарри — Великий Обломщик, и здесь среагировал нестандартно. Когда Лютер по просьбе Рема рассказал Гарри правду о Волан-де-Морте и о смерти Поттеров, то мальчик скептически глянул на старого оборотня и серьёзно так сообщил:
— Какие глупые взлослые. Почему вы не понимаете, что вы и есть мои лодные, мы же вместе живём, лазве нет?
Вот такая вот непрошибаемая детская логика. Что значит — неродной? Это папа неродной? Дедушка, тебе пола валоколдин пить!
Ну, может быть, Гарри и прав, как вы думаете? Он не помнит своих биологических родителей и всю свою сознательную жизнь прожил с папой и дедушкой, и вдруг они с какого-то перепугу странно сообщают-объясняют ему, почему он Поттер, а они нет. Да ну вас, странные глупые взрослые.
А однажды Гарри влюбился в лошадей, эта внезапная любовь нагрянула летом, аккурат перед шестым днём рождения. Мальчуган, деловито пыхтя, сгибал ивовый прутик, пытаясь соединить концы верёвочкой. Зачем ему это понадобилось, Гарри и сам бы не смог объяснить, ну вот надо ему и всё! Дело происходило в овраге позади дома, чуть далее была высокая насыпь, по верху которой проходила дорога, само место носило замечательное название — Старый вал. И там проходила Верхняя улица. И вот оттуда и раздалось ржание... Ивовый прутик был забыт, и Гарри сломя голову понесся туда, на Верхнюю, чтобы узнать, что за звуки и кто это так кричит? И увидел её, серую живую лошадь. Она стояла возле забора, запряженная в телегу. Позабыв обо всем на свете, Гарри медленно подошел к ней и, тихо обмирая от счастья, протянул руки к лошадиной морде. Серая кобыла внимательно посмотрела на крохотного мальчугана, помедлив, опустила голову и легонечко выдохнула ему в лицо своим теплым дыханием. Пальцы Гарри коснулись нежно-бархатистых ноздрей, лошадиное дыхание пахло травой и солнцем, и она, такая огромная и в то же время такая нежно-ласковая, стала настоящим чудом для Гарри. Так в его жизни появилась страстная любовь к лошадям, это была настоящая любовь с первого взгляда. Конечно, он и раньше видел лошадей на улицах города и пригорода, в конюшне у Джастина (у того был свой собственный пони), но такого тесного контакта и наедине у Гарри ещё не было.
Интересно, а папа разрешит ему купить пони?
Нет. Увы и ах. Ремус наотрез отказался покупать Гарри лошадь, никакую, и даже самую маленькую, даже фалабеллу, не проси! Ну почему-у-у? Потому что я… кхе, не богат, сынок, прости, но лошадь нам не по карману.
Показалось? Или папа чего-то недоговаривает?..
Но сильнее всего Гарри потрясло последнее событие, случилось оно на завтраке. Отец поставил перед Гарри тарелку с овсяной кашей, и тот тут же надулся, не хочет он сегодня овсянку, противная и склизкая, бе-е-е… Лучше бы она сгорела, мерзкая гадость!
И вдруг... каша загорелась! Так, как и пожелал Гарри, ни с того ни с сего вспыхнула и заполыхала сине-жёлтым пламенем прямо в тарелке, источая едкий вонючий дым. А потом раздался удивленный возглас Ремуса:
— О Боже! Гарри, ты всё-таки волшебник!
====== Глава седьмая. Взгляд со стороны ======
Почему? — спросите вы... Почему первый магический выброс произошел сейчас, много лет спустя?
Потому что Гарри пережил сильный стресс, это во-первых, а во-вторых, Руна Жизни, начертанная матерью, поглотила-пригасила детскую магию настолько, что ребёнок временно утратил свои магические способности. И тут мы имеем несколько нюансов. Прежде всего, окружение ребёнка, если бы Гарри оказался во враждебной среде, то его нестабильная магия могла бы сильно навредить и Гарри, и окружающим. Так что его тётка точно бы постаралась отравить ему существование, ругая, наказывая и запирая в чулане…
Но каким-то чудом (а мы знаем, каким) Гарри оказался в благоприятной среде, где царила добрая и дружелюбная атмосфера, и магия Гарри замерла внутри него, постепенно восстанавливаясь и не делая попыток вырваться на волю, чтобы так или иначе защитить своего хозяина, благодаря чему Гарри не стал ни сквибом, ни — упаси Боже! — обскуром.
А теперь немножко, м-м-ммм, шуточек. Вы позволите?
Взъерошенная и чем-то недовольная сипуха влетела в окно директорской башни, приземлилась на письменный стол, свирепо зыркнула на феникса и, сложив крылья, царственно глянула на адресата, красноречиво намекая на то, а не пора ли…
Альбус Дамблдор спешно отвязал письмо от лапки пернатого почтальона и положил ей в мешочек два кната. Сипуха улетела, а старый мудрец развернул конверт, ага, от Фигг, ну-ка, ну-ка…
«Дорогой Альбус.
Я уже устала постоянно просить Вас приехать и уладить всё это безобразие!
Сколько можно отговариваться тем, что все хорошо! Ничего хорошего не происходит, Альбус, это как продолжалось, так и продолжается.
А сегодня Петунья превзошла саму себя! Я, как обычно, направлялась в супермаркет за кошачьим кормом для своих любимых котиков и, проходя мимо дома номер четыре по Тисовой, услышала громкие вопли этой вредной несносной Пэт, а её голос издалека слышно, уж Вы поверьте! Так вот, эта особа как всегда орала на бедного мальчика, привожу её слова дословно: “Гадкий мальчишка, ты ещё тут? А ну марш в сад и, пока все свои дела не переделаешь, мне на глаза не попадайся! Ну что смотришь, урод, пошел вон!”
Дорогой Альбус, у меня сердце кровью обливается, когда я слышу эти несправедливые слова, обращенные к бедному сироте. И это ещё не всё! Тем же утром, возвращаясь из магазина с покупками, я стала свидетельницей ещё одной безобразной сцены, на этот раз орал толстяк Вернон Дурсль: “Петунья! Он опять это сделал! Где мой флотский ремень? Ты посмотри, что он натворил, я ж сейчас его прибью!!!”
Здесь мое сердечко и вовсе чуть не остановилось, Альбус, подумайте, мальчика бьют ремнём! Прошу Вас, приезжайте, сделайте хоть что-нибудь!
Искренне Ваша, Арабелла Дорин Фигг»
Мудрый старец отложил письмо и откинулся на спинку кресла, довольно поглаживая бороду, мимоходом поигрывая серебряными цепочками и колокольчиками, вплетенными тут и там.
Ну что ж, всё идет по плану, Гарри воспитывается так, как и надо ему, Альбусу, отлично, отлично. Из него такое вырастет, м-м-м, ну просто пальчики облизать, какая послушная куколка будет! А старухе Фигг надо еще одно письмецо отправить с порошочком тайным, с зельицем рассеянного внимания… А то обратится куда не надо, с неё станется.
Не спешите хвататься за сердце и за валерьянку и не коситесь в сторону телефона. Автор не сошел с ума, автор шутит, о чем честно предупредил в начале главы.
Ну хорошо, скажете вы, а что же я только что прочитал? А для этого мы сейчас заглянем в гости к Дурслям.
Вернон, тяжело дыша, задыхаясь от распиравшего его гнева, выдохшись от воплей, устало опустился в кресло, сжимая в кулаке остатки флотского именного ремня, и тоскливо взглянул на жену.
— Пэт, я больше не могу видеть этого урода, запри его в чулан до вечера. Ну что за паршивец, мой наградный ремень сожрал. Это же память была, от капитана!
Петунья сочувственно погладила мужа по полному плечу, поджала губки, нагнулась, подхватила на руки виновника утреннего скандала, пожилого белого бульдога, и унесла его в чулан. Ох, поскорей бы Мардж вернулась из госпиталя и забрала своего паршивого урода, она устала на него орать, но хочешь-не хочешь, а приходится, потому что Блайт глухой и почти ничего не слышит, совсем старенький стал. И ведь не пожелаешь, чтобы он того… Да и бесполезно, у Мардж следующий пёс подрастает, как его там… ах да, Злыдень! Её гордость, элитный щенок из последнего помета Блайта и Шебы. О-хо-хонюшки, дожили, она, Пэт, начинает запоминать, как зовут собак из клана английских бульдогов! Мардж, приезжай побыстрее!
Ну что, читатели, полегчало?
Разумеется, с Гарри всё в порядке. Он по-прежнему живёт у Люпина в Девоне, в симпатичном каменном доме на Нижней улице небольшого шахтерского городка. Его название я не скажу, чтобы не услышали чужие, посторонние уши.
Гарри исправно ходит в школу, исправно учится, впитывая знания и честно грызя гранит науки. Гарри весёлый и общительный мальчик, он постоянно окружен друзьями, летом и на всех любых каникулах его трудно различить среди весёлой и шумной ватаги мальчишек и девчонок, вечно растрепанный, с выгоревшими от солнца и ветра волосами, шустрый и стремительный Гарри внешне ничем не отличается от своих товарищей по играм.
Но была у Гарри и тайна, его большой, невозможный секрет. Он был волшебником. Об этом ему рассказал отец, Ремус Люпин, который, оказывается, тоже был волшебником и даже более того — оборотнем.
О том, что он оборотень, Ремус признался через силу, отчаянно боясь какой-либо реакции сына, но Гарри снова обломал его напрасные тревоги, он внимательно выслушал сбивчивые и корявые объяснения отца и сказал:
— Круто, папа! Ты умеешь превращаться в волка? Вау, суперкруть! А тебе не больно, пап? А то я видел в фильме по телевизору, там одного дядьку ломало и корежило не по-слабому. Кстати, классный фильм — про собаку, как она с оборотнем сражалась, называется «Зловещая луна», пап, а давай вместе посмотрим? Я на видеокассету записал…
Вот такая вот нестандартная реакция. А может быть, наоборот, как раз стандартная, это же мальчишка, современный мальчишка, тихо обмирающий при чтении Кинга и Кунца и шалеющий при виде экипажа крутого танка во время просмотра польского сериала «Четыре танкиста и собака», и втайне мечтающий о лошади.
А теперь, когда папа признался в том, что он оборотень, Гарри пришлось распрощаться с мечтой о лошади навсегда. Она никогда не появится у них во дворе, потому что папа — оборотень, а лошади и волки никогда не подружатся.
А потом у Гарри появился еще один… нет, не секрет, а друг, друг-волшебник. Стихийные выбросы магии случились у Джастина, его лучшего друга. Гарри жутко обрадовался этому факту, ведь это означало только одно, они с Джастином поедут в школу Хогвартс вместе. Вдвоем, им не придется расставаться на целый год!
О Хогвартсе тоже рассказал папа, рассказал о том, что там четыре факультета, но он, Гарри, может поступить в любой, потому что программа обучения там одинакова и не важно, где будет учиться студент, на Гриффиндоре или Когтевране, Слизерине или Пуффендуе. Гарри-то обрадовался, а вот родители Джастина — нет, они работали, экономили каждый пенни ради того, чтобы их сын, их единственная кровиночка и наследник поступил в Итон. А тут такое… чудачество. Все их мечты и грандиозные далекоидущие планы рухнули, всё оказалось напрасно, всё коту под хвост!
Но папа Гарри, мистер Люпин, пришел к Финч-Флетчли и очень обстоятельно объяснил, что их мальчику придется учится магии в волшебной школе, причем не обязательно в Хогвартсе, можно попросить разрешение у других школ, но обычно учеников набирают по месту проживания. Так или иначе, но Джастину надо учиться магии, чтобы она не повредила ему. Ведь с магией шутки плохи.
И, кстати, о котах. Помимо прочего, папа рассказал о том, что в школу можно взять с собой животное, узнав об этом Гарри в порыве чувств чуть не задушил папу в крепких, счастливых объятиях. Дело в том, что у Гарри был потрясающий любимец, белоснежный кот-альбинос по имени Ролли, один из многочисленных котят Табиты. Обычно у неё рождались вполне себе простые котята, но однажды Гарри и Ремус среди бурых и черных малышей обнаружили вот такого, белого, необычного и совершенно нежданного и очень странного котёнка. Своей необычностью он покорил сердца хозяев, и они просто не смогли его отдать в какие-то посторонние руки, они оставили его у себя и назвали Роллстоун Лукас Третий, по-домашнему Ролли или Лукас, кому как пожелается, и самое милое было то, что котёнок любезно отзывался на оба имени. У него оказалась чудесная мамина способность ловить и приносить мячик, кроме того, Ролли любил прыгать на руки Гарри. Это делается вот так: Гарри хлопнет в ладоши и разведет руки в стороны, и котёнок прыгает ему на грудь, а Гарри остается поймать и прижать его к себе. Вот такой славный домашний питомец был у Гарри, и теперь он возьмет его с собой в школу. Эх, жизнь — прекрасна!