В этот раз решено было провести сеанс телепатического поиска, расположившись в гостиной. Шон присоединился ко взрослым, усевшись на диване недалеко от Эрика и получив хоть и несколько разочарованный, но все же ободряющий кивок от Чарльза. Он все еще не был в восторге от идеи втянуть подростка в охоту на Шмидта.
— Постарайся не думать слишком сильно, Эрик. Это напрягает.
— И как это сделать? — Эрик попытался отвесить подзатыльник хихикнувшему Шону, но Чарльз уже надел Церебро на голову и нажал на кнопку.
Прикосновение к разуму в этот раз было ощутимей, словно телепат решил ухватиться за маяк попрочнее, чтобы не повторить вчерашних ошибок, и Эрику пришлось отбросить лишние мысли, мешавшие поискам. Шон рядом заворожено наблюдал за застывшим Чарльзом, смотрящим расфокусированным взглядом сквозь предметы. Какое-то время они просто сидели в тишине, слушая лишь размеренное дыхание друг друга, пока пальцы Чарльза не начали сжимать подлокотники кресла, а брови не нахмурились.
— Чарльз?
— Что происходит? Это нормально? — Шон весь подался вперед, лицо телепата из сосредоточенного сделалось напряженным, зрачки расширились.
— Чарльз, ты опять?.. — рука Эрика словно против воли схватила телепата за запястье, он уже потянулся к Церебро с намерением прервать очередной неудачный сеанс, когда раздался хлопок и что-то красное мелькнуло на периферии зрительного поля.
Он успел только обернуться прежде, чем Азазель метнул кинжал в Шона и, схватив Чарльза за плечо, исчез.
====== Глава 10 ======
Рывок от телепортации был таким сильным, что их просто швырнуло о бетонный пол. Эрик надеялся, что тот жуткий хруст не был хрустом его сломанных костей. Бетонная пыльная крошка, поднявшаяся в воздух, тут же забилась в рот и нос, заставляя глаза слезиться. Рядом застонал Чарльз, еще более дезориентированный от резкого разрыва телепатического контакта. Эрик с испугом подумал, что, возможно, телепортация только что превратила мозг телепата в фарш этой перегрузкой. Он попытался подняться, но Азазель, который вовсе не планировал захватывать с собой лишний груз в виде Леншерра, уже приставил к его горлу керамическое лезвие.
— Только шевельнись, и я всажу это тебе в глотку быстрее, чем ты успеешь пикнуть.
— Мне и не нужно шевелиться… — металлическая пряжка на поясе Азазеля превратилась в острую иглу и прошила его бок, заставив мутанта вскрикнуть от боли.
Кровь тут же пропитала рубашку мутанта и водолазку Эрика, который, не мешкая, с силой ударил противника в коленную чашечку, но сам получил ногой по ребрам.
— Эрик…
Чарльз стянул с головы бесполезное Церебро — механизм замкнуло при перемещении. Он отшвырнул металлический обруч куда-то в угол, где приютились большие коробки и ящики вроде тех, что русал видел на грузовых кораблях. Заводской склад… Так это место называл Шмидт.
— Азазель! — знакомый голос скребанул Чарльза прямо по сердцу, словно острый алмаз, заставив его сжать зубы.
Краснокожий мутант тут же испарился и появился рядом с Эммой, одетой в белоснежное короткое платье. Эрик, потеряв равновесие, чуть не повалился обратно на пол. Из рассеченной брови и губы по его лицу текла кровь, левую руку он прижимал к отбитому боку.
Мысли в голове Леншерра наскакивали одна на другую, пытаясь угнаться за ситуацией.
Они попались. Как Азазель узнал их место нахождения? Очевидно, это связано с Церебро. Эмма засекла Чарльза? Где они? Что с Шоном? Азазель метнул в него кинжал, успел ли Кэссиди увернуться или лежит теперь, истекая кровью в их богом забытом домишке на краю континента? А может, все и к лучшему… Шмидт скорее всего где-то здесь, рядом со своей шайкой, значит Эрик из кожи вон вылезет, чтобы достать его.
— Ох, не фони ты так, дорогуша, — Эмма гадко улыбнулась и чуть склонила голову к плечу. — Так много вопросов, но ты скоро все узнаешь. Прежде, чем умрешь.
Она взяла под локоть Азазеля, не обращая внимания на то, что он все еще зажимает кровоточащую рану в боку.
— Ты немного наскучил Шмидту, знаешь ли. От тебя слишком много проблем…
Из горла Эрика рвался злой рык. Он разорвал бы эту стерву на куски прямо сейчас, чтобы она не стояла на его пути, но понял, что уже не владеет своим телом. Его руки, поднявшие несколько металлических острых клиньев в воздух, так и застыли, не в силах сдвинуться с места. Он слышал, как Чарльз рядом охнул, хватаясь за голову и стоная сквозь зубы.
— Церебро…
— У нас было достаточно времени, чтобы создать новое, но Риптайду и Азазелю пришлось очень постараться, чтобы достать некоторые детали. Это, знаешь ли, было не так просто, — женщина отпустила мутанта-телепортатора, позволив тому исчезнуть, чтобы залечить свои раны.
Она чувствовала себя свободно, ничуть не опасаясь своих пленников.
Иллюзия спала, и Эрик видел теперь, что ее лоб пересекала полоска металла. Нет, не так… Его зрачки расширились, а губы против воли поджались: Шмидт был больным психопатом даже в отношении своих людей. Церебро не было надето Эмме на голову, оно было буквально вшито в кожу. Ее лоб пересекали уродливые швы, позволявшие аппарату держаться так, чтобы никто не смог сорвать Церебро с ее головы. Полоски исчезали под густыми белоснежными волосами, но когда Эмма проходила мимо, он смог разглядеть, что на висках металл уходит прямо под ее кожу, облегая кости черепа.
Чарльз, сжимая голову от боли, со смешанными чувствами смотрел на телепата. Он искал их слишком сосредоточенно и, видимо, выдал себя. Эмма, словно затаившаяся кобра, только что скрывавшая себя за алмазной формой, вдруг вцепилась в его разум. Возможно, будь у Чарльза больше опыта в общении с другими телепатами, он смог бы закрыться от нее, но он тратил часть своих сил, держась за «маяк» и пытаясь сообщить Эрику об опасности.
«Попалась, рыбка! Азазель!»
Все, что он смог, заставить Эрика схватить себя за руку. Он никогда бы в здравом уме не подверг опасности кого-то из друзей или близких, но паника взяла верх. Если Азазель заберет его сейчас, Эрик никогда не найдет его. По крайней мере, не раньше, чем Шмидт запытает Чарльза насмерть.
И вот теперь они оба были в плену, в лапах этой алмазной фурии и чокнутого ученого, который, наверняка, был где-то неподалеку. Эрик застыл в нелепой позе не в силах пошевелиться, запертый в своем теле. А сам Чарльз оставался на полу, не имея возможности встать на непослушные ноги.
Эмма грубо прошлась по его памяти, словно раскаленным куском железа расковыряла последние воспоминания: превращение, спасение, Мойра, возвращение Эрика, возвращение Рейвен, первая попытка Чарльза найти других мутантов… На этом воспоминании Эмма нехорошо усмехнулась.
— Какие вы забавные. Добродетели-идеалисты. А хотя… — она задумчиво постучала тонким пальцем по растянутым в улыбке губам: — Школа для мутантов — неплохая идея. Сколько юных подопытных, верно, Эрик? Как тебе идея?
Она подошла к застывшему металлокинетику сзади и обняла его за плечи, будто они были старыми друзьями. Чарльз ощущал ее удовольствие от того, как мышцы Эрика под ее руками напряглись в тщетной попытке сбросить чужие объятья, а лучше сразу придушить стерву. По крайней мере, она могла слышать мысли Эрика, которые навряд ли обещали ей хоть что-то, кроме ужасных мук.
— Шоу был бы отличным директором!
— Как ты можешь?.. — Чарльз, все еще сжимал разламывающиеся виски, но больше не мог молчать. Все внутри него клокотало от возмущения, страха и злости. — Ты телепат, ты чувствуешь чужую боль лучше, чем кто-либо! И ты помогаешь этому сумасшедшему, причиняешь боль, убиваешь. Посмотри, что он сделал с тобой! — мужчина махнул рукой, указывая на ее лоб.
Эмма не выглядела смущенной. Казалось, слова Чарльза ее даже обрадовали.
— О, поверь. То, что делает для меня и других Шоу — это лишь во благо всех мутантов и каждого из нас. И это его самое лучшее изобретение. Немного боли — и прибор, увеличивающий мои силы в стократ, всегда со мной! Ты тоже скоро оценишь его гениальные идеи, Чарли, — она посмотрела на его ноги. — Хорошо, что сыворотка не убила тебя. Нам нужны такие сильные телепаты. С жабрами содержать тебя было бы сложнее, а так, куда проще. Ну, а твои ноги… Знаешь, тебе все равно не придется ходить далеко, так что не огорчайся.
Она хотела потрепать его по волосам, но Чарльз шарахнулся в сторону, словно она была электрическим скатом, и женщина, рассмеявшись алмазным смехом, отошла прочь. Как раз в тот самый момент, когда дверь, ведущая на просторный склад, отворилась.
Шмидт в сером костюме и начищенных ботинках с самодовольным видом вошел внутрь. Словно верная собака, Эмма тут же встала за его плечом, молодой черноволосый парень остался стоять у двери, переводя тяжелый взгляд темных глаз с одного пленника на другого.
— Дорогая, ты хорошо развлекла наших гостей? Кажется, в прошлый раз им не очень понравилась наша вечеринка.
Иногда трудно представить, что один только вид человека может вызывать столько отвращения, но Чарльз почти ощущал тошноту. Шмидт был подобен спруту, который отравлял окружающую воду чернилами, помутняя чужое зрение и разум. Эмма блокировала телепатию русала, но даже через боль и чужие блоки, он ощущал отчаянный гнев Эрика. Казалось, Леншерр сейчас вспыхнет сам, не в силах выплеснуть свои эмоции. Металлические прутья, все еще зависшие на уровне его глаз, мелко вибрировали — и это было единственным, что выражало его гнев.
«Эрик, слышишь меня?» — Чарльз должен был попытаться. Когда они переместились, и Церебро сломалось, он держал с Эриком связь, как со своим маяком. Возможно, именно из-за этой связи сейчас он ощущал отголоски его эмоций. Почему Эмма не оборвала ее?
«Чарльз? Ты у меня в голове? Она тебя не блокирует? Можешь заставить Шмидта заткнуться и вскрыть себе глотку?»
«Тише-тише. Не так много мыслей. Я не могу…»
— Эмма, ты не могла бы вернуть моему дорогому Эрику голос? Я вижу, что он очень хочет что-то мне сказать.
— Как пожелаешь.
Невидимая рука отпустила его горло и язык, и Эрик не смог сдержаться.
— Убери телепата, и я развлеку тебя по полной программе. Уверен, твои кишки будут прекрасно смотреться в качестве гирлянды на этом потолке!
Шмидт выглядел искреннее позабавленным и издевательски похлопал мужчину по щеке.
— Ну, не чудо ли? Я буду скучать по нашим семейным перепалкам. Но право, шутки шутками, а я немного подустал, — Шмидт подошел вплотную, внимательно вглядываясь в глаза своего пленника, словно пытаясь рассмотреть в нем что-то. — Да, да… Твои дети были бы вишенкой на торте мутантского генофонда, Эрик. Такие же сильные и гордые, как их отец. Жаль, что их у тебя никогда не будет. Ты слишком неуправляемый, доставляешь много хлопот.
Он повернулся к другому пленнику, сидящему на полу, и язык Эрика снова перестал ему подчиняться. Шмидт потерял к нему интерес, а значит — это конец. Сердце зашлось в бешеном ритме (наверное, его пульс перевалил за сто), и все мышцы гудели от напряжения, которое не находило выхода. Он не мог повернуть голову, чтобы уследить за противником, и все чувства обострились до предела: слух, обоняние, даже волоски встали на коже дыбом, отзываясь на любое дуновение ветерка в пустом складе. Шмидт был опасен, Шмидт хотел избавиться от него, Шмидт был у него за спиной… Но хуже было то, что на Чарльза у Шмидта похоже были планы.
— Ах, Чарли! Моя русалочка! — мужчина начал расстегивать рукав рубашки, медленно, неторопливо продевая пуговицу сквозь петлю и закатывая ткань. — Не ты ли оставил мне эту метку? — на коже Шмидта виднелись следы от острых русалочьих зубов. — Я прямо-таки ощущаю себя избранным самим морским дьяволом! Это знак!
Мужчина вдруг резко наклонился, хватая Чарльза за шиворот и притягивая его лицо к своему. Чарльз вцепился в его руки, но это было все равно, что пытаться сдвинуть подводную глыбу. Оставалось лишь, дыша через раз от страха и отвращения, смотреть прямо в эти черные глаза.
— Какой чудесный эффект оказала на тебя моя сыворотка. Я не ожидал, право. Да. Никак не ожидал такого! Был уверен, что у мутанта, с хвостом или без, она вызовет усиление мутации. Ну, или убьет его. Это все-таки был пробный экземпляр, я испытал его только на лабораторных крысах. Большинство из них сдохло. Рад, что тебя не постигла эта участь.
— Лучше умереть, чем быть у тебя в плену! — Чарльз надеялся, что его голос звучал больше зло, чем испуганно.
Шмидт разжал пальцы, бросая пленника обратно на пол и цокая языком.
— Эрик на тебя плохо влияет, русалочка. Ну, ничего, все поправимо, — он вернулся к Эмме, которая со скучающим видом прислонилась к колонне, рискуя запачкать свое белое платье.
— Думаю, стоит просветить наших дорогих гостей в честь чего сегодня вечеринка, верно, дорогая?
«Есть какие-то идеи, Эрик?»
«Уверен, что не можешь обезвредить Эмму? Если бы ты только ослабил ее блок, я бы проткнул ее насквозь…»
Эрик буквально ощутил, как Чарльз мысленно нахмурил брови. Ему не слишком нравилась идея с убийством, но оба понимали, что кровь пролить придется.
«Я навряд ли смогу. Она использует Церебро, я — нет. И даже в нем она сумела подкараулить меня и заблокировать. Прости, я затащил тебя сюда».
«Заткнись, Чарльз! Сейчас не время для глупых извинений. Только Эмма может меня удержать, только ты можешь обезвредить Эмму. Лучше думай об этом!»
Мысленный диалог пришлось прервать.
— Думаю перед смертью тебе, Эрик, будет интересно узнать мои гениальные планы, в которых, увы, ты лишь по собственной глупости не примешь участие. Я давал тебе столько шансов, но ты так и не сумел ими воспользоваться, — Шмидт подошел к одной из коробок и похлопал по ней ладонью. — Знаешь, что это? Ты догадываешься, я уверен. Последние несколько недель я дорабатывал свое лекарство. Лекарство для всех людей, Эрик! Вакцину, которая сделает каждого человека на Земле мутантом, — он выдержал паузу, наслаждаясь эффектом. Эрик не мог говорить, но его шокированный взгляд скользил по рядам коробок, которыми был заставлен склад. — Люди — отбросы этого мира. Они не нужны больше этой планете. Эволюция сделала свой шаг, а я всего лишь помогу ей продвинуться дальше. К чему напрасные жертвы? Зачем убивать миллиарды, когда можно помочь хотя бы половине из них.
— Помочь? И это, по-твоему, помощь?! — Чарльз неверяще смотрел на мутанта. Они с Эриком, кажется, не совсем верно оценивали масштабы его безумия до этой минуты.
— Конечно, мой дорогой и юный друг! Будь я чуточку расточительней и терпеливей, я бы устроил третью мировую войну и дождался, пока люди перебьют друг друга. Умрут миллиарды, выживут тысячи. Но с вакциной эффект будет иным. Да, часть людей умрет, потому что их мутации будут несовместимы с жизнью, ну, или может, их слабые организмы просто не выдержат моей вакцины. Но что смерть миллионов, если остальные смогут выйти на новый уровень жизни?
Шмидт собирался убить миллионы людей своим «лекарством» и улыбался этой перспективе! А что будет с теми, кто выживет? Начнется полнейший хаос. Не каждому человеку (или русалке) Чарльз бы доверил определенные силы. Один и тот же дар в руках одного мог стать благом, в руках другого — проклятьем для многих.
— Я вижу, что вы впечатлены. Уверен, тебе бы понравился новый мир, Эрик. Жаль, ты не увидишь его. Вакцина начнет поступать в больницы завтра утром.
Эмма насмешливо склонила голову, и Эрик понял, что язык снова в его власти.
— Люди, может, и прошлая ступень эволюции, но не настолько тупые. Как только первые умрут от вакцины, ее тут же отзовут.
— Они этого не сделают. И твой морской друг поможет нам в этом.
— Вы не в себе, если считаете, что я стану участвовать в подобном! — щеки Чарльза раскраснелись от гнева. Пусть лучше убьют его вместе с Эриком, чем заставят делать то, что убьет миллионы невинных.
— Скажи-ка, Эмма, нужен ли телепату язык, чтобы использовать его силу?
— Нет. Так же, как глаза, уши, руки-ноги и прочие не жизненно важные части тела.
— Вот и прекрасно. Вели Азазелю отрезать ему язык: его гордая дерзость напоминает мне о покойном Эрике. Это ранит мое старое отцовское сердце.
«Ты сдохнешь раньше, чем меня похоронишь!!!»
Мысленный крик настиг только Чарльза, смотрящего вслед Шмидту, пока за ним не закрылась дверь. Стоило ему уйти, и мозг телепата заработал на полную мощность. Что ему делать? Эрик мог бы уничтожить Церебро Эммы, но та сковала его так, что он не мог пошевелиться. Мало того, что Церебро блокировало силы Чарльза, так еще и алмазный панцирь Эммы не пропустил бы его атаку.