====== Часть 3 ======
Раннее утро сунулось прямо в лицо лучами яркого солнца, заставив Рафа сморщиться и зарыться носом в ладони.
«Не хочу… не буду вставать»
Но зябкая сырость, хватавшая за пятки, вынудила сесть и поежиться, протирая кулаком заспанные глаза.
Он совсем не выспался и не отдохнул за эти несколько часов сна, и чувствовал себя просто ужасно.
Раф натянул на плечи свою наволочку и огляделся, наконец, вспоминая, где он.
В свете дня комната выглядела уже не так дико, как ночью, а обнаруженный в углу на полке мешок с едой даже обрадовал.
«Не так все и погано на самом деле, — Раф сполз с дивана и пошел за мешком. — Вот я и дом нашел, и еда есть. А те люди — я всегда успею спрятаться от них…»
Он замер, озадаченно рассматривая полку, которая была на высоте двух его ростов.
«Вот же блин…»
В комнате не было ничего совершенно, кроме дивана и стола, двигать которые не хотелось, чтобы не поднимать шум.
«Я же ниндзя, — Раф отошел на пару шагов, прикидывая траекторию прыжка. — Я и так достану! Лео же заскакивал на трубы дома. Вот и я сейчас допрыгну…»
Он взял короткий разбег, высоко подпрыгнул и ухватился за край полки, которая оказалась просто доской, лежавшей на опорах, чтобы тут же занозить пальцы.
«Ерунда… я сейчас как настоящий Зорро. Он в фильме через крыши прыгал и еще дрался с пятью врагами сразу… Я вот сейчас…»
Раф мешком свалился на пол, больно приземлившись на пятую точку и укусив себя за кончик языка, который, оказывается, высунул в прыжке.
Он сердито огляделся и чихнул, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное место.
«Да уж. Прыжок героический, Раф. Чего-то тебе явно не хватило».
Взгляд сам собой зацепился за гору тряпья в углу, поверх которой валялась большая ковбойская шляпа.
«Лео всегда говорил, что дело не во внешности героя, а в силе его духа и внутреннем благородстве. Но вот Зорро, когда надевает маску, становится героем, а так обычный чувак, каких сотни… Лео не прав. Я докажу, что герой должен быть крутым во всем…»
Он протопал в угол и стал копаться в тряпках, сразу отложив шляпу в сторону.
Потом добавил к ней плед с дыркой на углу и перчатки с раструбами.
— Черная маска…. Вот что его делало настоящим героем и придавало сил, — Раф рылся и рылся в обносках, но ничего пригодного отыскать не мог.
— Ну, блин же! — он сердито пнул попавшийся на глаза башмак и сложил на груди руки. — Ну как тут героем станешь, когда даже маски нет!
На глаза попался длинный тканый шарф, состоявший из горизонтальных полос — красной, рыжей, синей и фиолетовой.
Раф вытащил его, встряхнул, расправляя, придирчиво рассмотрел и улыбнулся.
— А я буду круче Зорро. У меня будет целых четыре маски. На каждый день подвигов по одной. А потом заслуженные выходные, а потом опять. За четыре дня можно столько насовершать!
Захватив добычу, Раф вернулся на диван и взял свой складной нож.
Пилить тупым лезвием шарф пришлось очень долго, он устал, разозлился и вспотел, но упрямо кромсал ткань, желая довести свой образ до конца.
«Как Лео хватает терпения все доделывать?! Это же просто ужасно! Не могу больше!!!»
Он сердито рванул шарф, оторвав красную полосу, и сжал ее в кулаке, собираясь запустить в стену.
«Ой! — запоздалая мысль догнала уже в движении, заставив остановить руку. — Получилось!!»
Раф рассмотрел лоскут ткани и улыбнулся сам себе, потом проткнул в нем две дырки для глаз и навязал себе на лицо.
«Готово! Я — Зорро!»
Шляпа оказалась велика настолько, что его голова провалилась в нее целиком, а плед волочился по полу, но Раф чувствовал себя очень героическим и решил тут же повторно штурмовать полку, которая теперь казалась даже ниже, чем была на самом деле.
Ну неужели такой герой — в плаще, маске и шляпе, не сможет преодолеть такое простое препятствие?
Припомнив, как в фильме прыгал полюбившийся герой, Раф принял нужную позу, разбежался и снова прыгнул вверх, хватаясь за край доски.
Прыжок, провод, труба и толчок вверх.
Мазнув взглядом по трупам, Раф уже в кувырке находит место куда приземлиться, делает пару перекатов, гася инерцию своего сумасшествия, и вскакивает на ноги.
Парапет пуст.
Пуст…
Пуст!!!
«Лео!»
Раф мчался, не разбирая дороги, позабыв обо всем на свете и желая только одного — спрятаться.
От криков позади, жуткого гогота и летевших в спину обещаний разделать его на фарш.
Поганая полка!
Она одна во всем виновата!!!
Гадкая, поганая полка, на которой он подтянулся, чтобы добраться до мешка с едой, обвалилась вместе с ним, наделав столько грохота, что и вообразить-то страшно.
И пока он, полуоглушенный этой самой доской, упавшей ему на голову, пытался понять, на каком он свете, в комнату с криками ворвались потревоженные люди.
Они не смогли его поймать — слишком были неповоротливые. Раф проскочил между ног огромного волосатого страшилища и понесся прочь.
А они помчались за ним, уверенные, что вор, решивший поживиться их запасами, достоин смерти.
— Держи! Вон оно!! — полетело в спину, и Раф прянул еще быстрее, как загнанный кролик, от ужаса не заметив, что растерял и плащ, и шляпу.
Влетев в соседний, такой же грязный переулок, он, не раздумывая, нырнул в мусорный бак и зарылся в отбросы, сжимаясь в клубок.
— Где оно? — раздалось совсем рядом. — Бен, ищи его! Этот ворюга хотел наши харчи сожрать! Надо его отметелить, чтоб впредь неповадно было у честных людей воровать.
Крышка мусорного контейнера приподнялась.
Раф забыл, как дышать, уткнувшись носом в прелую луковую шелуху и зажмурившись до искр в глазах.
«Я же ничего не взял! Я только хотел… хотел поесть немного… никогда больше не буду чужого брать! Никогда! Пожалуйста!.. Честное слово!»
— Фу, тут одна тухлятина! — крышка с грохотом захлопнулась, и раздались удаляющиеся шаги.
Раф медленно выдохнул, только сейчас поняв, что вцепился себе в плечи так, что точно синяки останутся, потому что больше цепляться было не за что. Его наволочка, его машинка и колесики — все осталось там, у этих людей. Все-все-все.
У него ничего больше нету.
Теперь совсем ничего…
— А ты пошуруй в этой тухлятине, — шаги раздались снова, словно вот прямо по голове. — Тут бежать ему больше некуда. Я сейчас вон той палкой потыкаю в мусор — он точно там.
Раф всхлипнул, едва только переведя дыхание, и сжался еще сильнее.
Если они его найдут… Если… вот что они сделают?
«Мастер всегда говорил, что люди нас не поймут, даже самые хорошие, что мы другие, а они боятся всего, что понять не могут… Что могут быть и жестокие, и злые… чего я дома не остался?! Вот Лео бы придумал, как сейчас быть…»
Крышка снова распахнулась. На этот раз с грохотом ударившись в стену, и прямо рядом с Рафом в мусор воткнулась палка с гвоздями.
— Вылезай, уродец! — мерзко хихикнул голос Бена. — Выползай, если ты тут.
Палка прошила мусор у самого носа.
«Все. Сейчас найдут…»
— Бе-е-ен!!! — истошный вопль заставил палку подпрыгнуть и воткнуться Рафу в руку, которой он прикрывал голову. — Бе-е-ен! Вон оно! На лестницу влезло! Нашел! Бросай эту помойку!!!
Топот двух пар ног пронесся мимо мусорного бака и вскоре затих в переулке.
Раф приоткрыл глаза и какое-то время тупо смотрел на острый ржавый гвоздь, торчавший в его руке. Потом закусил губу, ухватился целой рукой за палку и потащил ее прочь.
«Мастер говорил, что если сразу занозу вытаскивать, то не так больно. А это заноза — просто большая и железная…»
Он тихо вскрикнул, когда смог выдернуть гвоздь, и из маленькой, но глубокой раны тут же потекла кровь.
«Кого это они там увидели, интересно? Что им вдруг примерещилось?»
Раф выбрался из мусора и спрыгнул на асфальт, сел прямо у стены и кое-как замотал руку обрывком своей маски.
Потом обхватил колени руками и ткнулся в них лицом.
Потерянной машинки и колесиков было жалко до слез. Это же все, что у него было своего. Настоящего. Собственного. Все, чего он в жизни своим трудом добился, досталось теперь кому-то другому…
Маска тут же промокла, а нос предательски щипало. Пришлось вытереть его новообретенным напульсником.
— Я все верну, — Раф поднял голову и уставился в противоположную стенку. — Все-все. Это — мое.
Он посидел еще минуту, вытирая глаза и нос, потом встал и спрятался под мусорный бак. Надо было выждать до темноты, чтобы вернуться обратно за своими сокровищами. Ведь люди говорили, что они по ночам бродят в поисках пищи.
Пусто!
Пусто!
Пусто!
Вокруг только пыль и ветер. Ни звука и ни души.
Раф задерживает дыхание и подходит к парапету, вдруг остро осознав, что пульс уже ничего не значит.
Он либо успел, либо нет
====== Часть 4 ======
Темнота, которую рвали лишь два торчавших на углу фонаря, наконец-то сгустилась настолько, что Раф решился выбраться из своего убежища и размять ноги.
У него очень сильно болела рука, пропоротая гвоздем, она опухла так, что наложенная им импровизированная повязка уже врезалась в кожу.
«Ничего. Все пройдет, — Раф потер зудевшую кожу и сморщился. — Главное, пока темно, успеть все забрать. И есть хочу очень…»
Он дернул носом, принюхиваясь к аромату жареного мяса, который доносился из дверей открытой забегаловки, и горько вздохнул — соваться туда не стоило совсем.
Но в баке у черного входа нашлись куски печеного картофеля, прилипшие к шкурке, и недоеденный бутерброд с колбасой.
Раф запил свой скудный ужин-завтрак дождевой водой из бочки и, решительно вытерев лицо хвостом маски, направился в сторону заброшенного дома, где остались его сокровища.
«Я лучше через окно, — рассуждал он, топая по темному проулку. — Так быстрее будет. Диван-то у самого подоконника стоит. Возьму все и пойду новый дом искать. Ну, в пень, такое соседство!»
Добравшись до знакомого дома, Раф обнаружил, что окно заколочено досками, а к провалу подъезда приставлена дверь.
«Вот же! Трусы. Небось прикарманили уже мое добро».
Он долго вслушивался в дом, стараясь уловить хоть малейший звук, прежде чем рискнул заглянуть в щель между косяком и приставленной дверной створкой.
«Похоже, ушли. Типа заперли все…»
Раф осторожно пропихнулся в щель и еще раз прислушался, настороженно вертя головой. Потом поднялся по лестнице и вошел в ту самую комнату, что еще вчера назначил своим домом.
Свет больше не проникал в разбитое окно с улицы, и ему пришлось на ощупь пробираться до дивана.
Когда глаза чуть привыкли к кромешной темени, он рассмотрел свою наволочку, лежавшую на полу около дивана, разорванный им шарф и свои игрушки. Все было здесь. Все целое и нетронутое.
«Вот и отлично! — Раф взял наволочку. — Уцелели!»
Он так обрадовался своим сокровищам, что даже обнял машинку, крепко прижав к пластрону, и зажмурился от удовольствия.
«Надо собираться, Рафи, и двигать дальше. Нам тут не рады. Да и не больно хотелось. Подумаешь! Новый дом себе найду, лучше этого…»
Мысли оборвались вместе с ослепительным светом, ударившим в глаза.
— Вот оно, Джордж! Оно тут! Как ты и сказал!! — в комнату с грохотом ввалился человек с фонарем и бросился на Рафа, пытаясь схватить. — Я сейчас поймаю!
Взвизгнув от неожиданности, Раф отскочил за диван, роняя машинку, и успел увернуться от пытавшихся схватить его рук.
«Беги!! — что есть сил завопил ему внутренний голос. — Беги прочь!»
Он бросился к окну, но налетел на доски, сколоченные крест-накрест, метнулся в угол и еще раз увернулся от человека.
«Дверь!»
На то место, где он только что стоял, опустился большой мешок, которым его пытались поймать. Человек развернулся и бросился следом, снеся стол.
— Бен! Бен, держи его!!
Раф уже был у двери, но дорогу преградил второй человек, соскочивший с лестницы.
— Стой, урод! — угрожающе рявкнул он. — Все равно не уйдешь!
Он ловко ухватил Рафа за руку и дернул к себе.
— Попался!!!
Напуганный до полусмерти, не знающий куда бежать и острее, чем когда-либо, понимая, что помощи ждать неоткуда, что он совсем, совершенно один-одинешенек, Раф бестолково махнул кулаком и вцепился зубами в пальцы, сжавшиеся на запястье.
Рука оказалась грубой и солено-пыльной, а пара волосков застряла в зубах.
Человек заорал от неожиданности и выпустил его, швырнув в противоположную стену.
Раф несколько раз кувыркнулся в воздухе, ударился затылком в подоконник и мешком свалился за диван.
Тяжело опустив ладони на сухой бетон, Раф на долю секунды закрывает глаза, отдавая ветру молитву-крик своего сердца вместе с пульсом, что вел его до этого мига, и перегибается через парапет, заглянув за край крыши…
«Пожалуйста! Пожалуйста! Боги, пожалуйста!»
Раф распахнул глаза от резкого отвратительного запаха и ледяной жижи, плеснувшейся в лицо.
— Бен, оно очухалось.
Руки были накрепко привязаны к ножкам стола веревкой от его же торбочки. Раф с трудом сфокусировал зрение на бородатой роже склонившегося над ним человека и оскалился.
Будь что будет, но его страха им не видать! Он воин! Ниндзя! Он круче Лео, которого Майки величает Бесстрашным героем.
— Еще зубы показывает, щенок, — человек отстранился, обдав Рафа смрадным дыханием. — Ниче, сейчас запоешь иначе, поганое отродье, как дымку нюхнешь.
Он поймал Рафа пальцами за подбородок и заставил клацнуть челюстью.
— Прибери зубки, уродец. На опыты бы тебя продать, да кто ж такое убожество купит. А, может, и в самом деле попробуем, а, Бен?
Второй человек, державшийся в стороне, вдруг перекрестился и отрицательно качнул головой.
— Это явно дьявольщина, Джордж. Нам только беда от такого будет. Поверь, давай, как задумали, сделаем — вот тут-то все и наладится в нашей жизни.
«Сделают что? — Раф мотнул головой, пытаясь избавиться от вонючих пальцев на своем лице, и только тут сообразил, чем пахнет.
Бензин!
Он знал этот запах, потому что дома отец заправлял бензином большую горелку на кухне, чтобы греть им еду и готовить.
Бензин…
— Ладно, будь по-твоему, — человек отпустил Рафа и поднялся, отходя назад. — Давай тогда все хорошенько зальем тут — пусть полыхает так, чтобы до небес зарево было. Ты же все ценное наше вынес уже?
— Вынес, — подтвердил второй. — Бог нам в помощь! Вот увидишь, такое благое дело точно окупится дарами с небес.
Рафу стало страшно, когда он увидел большую темно-зеленую канистру, из которой на пол полилась прозрачная жидкость.
— Даже пожарным не успеть, — рассуждал тот, кого звали Бен, разливая бензин. — Гори в аду, выродок. Бог таких уродов не создает, только змей-искуситель, чтоб верующих испытать.
— Сам урод! — не выдержав, крикнул ему Раф, дергая веревки на руках. — Сам — рожа волосатая и толстозадая!!
Бен выронил канистру и в ужасе перекрестился.
— Джордж!! — заорал он. — Оно разговаривает человеческим языком! Это дьявол!! Бежим!
И бросился прочь, размахивая руками.
Но второй человек лишь мерзко ухмыльнулся, доставая зажигалку.
— Ты для этого юродивого — дьявол. Я-то вижу, что ты просто ошибка природы, желавшая поживиться чужими харчами. А вора наказывают строго. Вот в средние века на кострах ведьм жгли, а мы тут дьявольского воришку зажарим.
Он чиркнул зажигалкой и поднес ее к стене.
— Ори громко, уродец, я буду слушать.
И выскочил прочь.
Раф, как завороженный, уставился на стену, полыхнувшую синим, каким-то нереально холодным пламенем, и еще раз рванул веревку.
«Черт! Машинка на диване осталась! Сгорит же вся! И колесики сплавятся!»
«Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста, Боги! Ну, вы же есть где-то там!! Умоляю!»