Но так как он этого не сделал, Джону стало любопытно, и он решил спросить. “Худшее что может сделать Станнис – сказать, что это не мое дело”.
– Лорд Станнис? – спросил однажды Джон, после того как они с Станнисом прошлись по всем счетам Драконьего Камня за месяц. Подобными вещами должны были заниматься стюарды, но Станнис верил им только после проверки их работы.
Станнис просто посмотрел на него, приподняв брови, что, как знал Джон, означало разрешение говорить.
– Что в этой книге, которую вы постоянно читаете? Она так важна?
Станнис проследил за взглядом Джона и посмотрел на большую книгу, стоявшую на полке у сдвоенных окон.
– А как ты думаешь?
Джон нахмурился.
– Должно быть, потому что, насколько я знаю, вы не читаете для развлечения.
Станнис фыркнул:
– То есть, эти валирийские стихи из библиотеки Драконьего Камня тебя не впечатлили?
Джон не ответил, задумавшись, пытался ли Станнис пошутить. Это всегда было сложно определить.
– Ты прав, Джон, полагая, что книга важна. Она важна для стабильности всего королевства, вскрывая самую опасную угрозу, что видел мой брат с своего воцарения, – Станнис скрестил руки на груди, снова и снова переводя взгляд с Джона на книгу и обратно. – На самом деле, можешь сам ее прочитать.
– Могу? – растерялся Джон. Он подошел к книге, наконец прочитал название и перелистал. – Родословные? Какое имеют они отношение к стабильности королевства?
– Позволю тебе догадаться самому. Читай книгу в свободное время, и сообщи мне, когда найдешь подходящий ответ. Тем не менее, этот великий труд мейстера Маллеона никогда не должен покидать этой комнаты. Тебе понятно, Джон Сноу?
Тон Станниса удивил Джона. Он был суровым, не оставляющим надежды на споры, и это было обычно, но кроме того была слышна тревожная нотка отчаяния, которая озадачила Джона. Что такого опасного могло быть в этой книге?
______________________________________________________________________
Следующие несколько недель Станнис наблюдал, как Джон читает книгу родословных. Мальчишка понятия не имел, что ему следовало искать, и было очевидно, как это его раздражало. Он часто пролистывал страницы, скользя взглядом по списку, который никогда не менялся в своей форме. Лорд Такой-то, сын лорда Сякого-то и леди Этакой, женился на леди Сякой и Вот Такой из дома Тех и Этих, породив сына Того-то и дочь Вон Ту… В точности как в знаменитых валирийских эпосах.
Станнис задумывался, был ли он прав, доверив Джону книгу и тайны, что она скрывает. За исключением лорда Аррена, Станнис ни единой душе не доверил свои подозрения относительно детей Серсеи. Дело было не в доверии на самом деле. Он верил Давосу, как никому больше, и ни разу за пятнадцать лет не усомнился в нем. Но некоторые тайны убивали, некоторые тайны пожирали изнутри, разрушая все, если не быть острожным. Лорд Аррен уже погиб, и если его убийца был достаточно умен, чтобы угадать, кто догадался, то ему нетрудно будет узнать, кто еще знал. И чем больше людей знало, тем опасней становилось. Когда Джон впервые спросил о книге, первой мыслью Станниса было сказать мальчишке, что это не его дело. Старк не поблагодарил бы его за кости одного из его драгоценных отпрысков, присланных в Винтерфелл, если бы Станнис вообще дожил бы до возможности их вернуть. Но все же… “Я веду себя как недоверчивый дурак. Если ради чего-то и стоит умереть, то это правосудие. А призвать Серсею и Джейме Ланнистеров к ответу за кровосмесительство, измену и предательство – самое верное правосудие”.
И потому Джон читал книгу, а Станнис ждал.
Это случилось в один солнечный день, когда на небе не было ни облака. В волосах Джона была соль после утреннего плавания, его лютоволк спал в пятне солнечного света на полу кабинета Станниса. Зверь быстро рос, и скоро должен был стать крупнее обычного волка.
– Лорд Станнис, я могу обсудить с вами эту книгу о родословных?
Станнис отпил глоток воды с лимоном.
– Пожалуйста. Что ты из нее узнал?
– Великий мейстер Маллеон не так изящен в слоге, как был король Дейрон, когда описывал завоевание Дорна, – ответил Джон, скривив рот в усмешке.
Станнис отмахнулся:
– Не желаю слушать об этой напыщенной книге.
– Я не… – Джон казался несколько оскорбленным, но он мудро решил не спорить. Он достал книгу с полки и аккуратно положил ее на стол перед Станнисом, открывая ее на страницах рода Баратеонов. Хорошее начало.
– Мейстер Лювин из Винтерфелла проследил, чтобы мы с Роббом читали истории о Старках. Списки все продолжались и продолжались, вам бы не захотелось знать, сколько там было Брандонов Старков. Я могу пересказать все имена и деяния Королей Зимы.
– И что?
– А то, что истории, сопровождающие такие списки, служили для обучения. Для простых родословных другая цель – доказать чье-то происхождение. Если вы говорите, что это угроза королю Роберту, то может ли причина быть в том, что у него нет крови Баратеонов или Таргариенов? Я не вижу изъяна в его родословной, насколько я вижу, нет ни единого пропущенного звена между ним, Таргариенами и Штормовыми Королями.
Джон обошел вокруг стола, сжав кулаки.
– Я не мог придумать ничего больше, никакого другого внятного объяснения.
Станнис скривился.
– И это все, что ты смог?
– Ответ точно не может быть настолько очевиден, раз эта книга спокойно лежала в библиотеке Королевской Гавани, пока вы ее не подобрали, – голос Джона немного повысился.
“Возможно, я несправедлив. Он никогда не встречал бастардов Роберта, не видел, как уже многие годы Серсея и Джейме смотрят друг на друга не так, как должны брат и сестра”.
– Ты прав, что родословные нужны для доказательства происхождения. Но эта книга особенная потому, что кроме списка предоставляет еще и описание. Не заметил ничего необычного?
Джон нахмурился.
– Есть что-то странное…
– Да? Что кажется тебе странным?
– Дом Баратеонов. Вот почему я открыл книгу здесь. Потому что Джоффри, Мирцелла и Томмен – единственные светловолосые Баратеоны… В истории, – Джон пожал плечами, переворачивая страницы к разделу Старков. – Но наверное это не необычно, ведь не у всех Старков были темные волосы и серые глаза, как у моего отца.
“Он заметил”.
– А что, если я скажу тебе, Джон, что только в Доме Баратеонов все дети всегда выглядели одинаково? Что у Роберта огромное количество бастардов, и у всех у них черные волосы, как у Роберта, Ренли, Ширен и меня?
Джон уставился на Станниса, обдумывая новость. Чем дальше шло время, тем шире раскрывались его серые глаза. Краем глаза Станнис заметил, что волк проснулся и теперь наблюдает за ними.
– Вы хотите сказать, что….
– Что дети Роберта – не его дети? Да. Джоффри, Мирцелла и Томмен, все родились от Джейме Ланнистера, который убил одного короля и наставил рога другому.
Прежде чем Джон успел ответить, Станнис спросил кое-что еще:
– Как ты думаешь, почему погиб Джон Аррен?
Мальчик прикусил губу.
– Он был стар?
– Как и мейстер Крессен, и человек, в честь которого тебя назвали, был крепкого здоровья, пока внезапно не заболел и безвременно скончался.
Джон напрягся.
– Лорд Аррен тоже это знал. Он знал правду о королевских детях, и у него были еще доказательства, кроме этой книги, – повисла тишина, и он посмотрел на стопку писем на столе Станниса. – Отец все спрашивает и спрашивает у вас, что вы знаете о смерти лорда Аррена. Вы все это время знали, что это было убийство, по крайней мере, вы думаете, что это было убийство.
Станнис мрачно кивнул.
– Так лорд Аррен поделился с вами секретом?
– Это я сказал лорду Аррену.
Глаза Джона стали еще шире, если такое вообще было возможно. Станнис воспользовался его молчанием, чтобы описать расследование, как он ходил в бордели и кузницы, о том, какую власть имеют Ланнистеры над короной и королевством.
– Король Роберт ведь знает, да?
– Нет.
– А вы знаете об инцесте уже, сколько, год? Два года? Дольше? – недоверчиво спросил Джон.
– Мне нужно было найти доказательства. Неопровержимые доказательства, чтобы никто не мог в них усомниться, – напряженно сказал Станнис. – Это не простое дело, Тайвин Ланнистер объявит войну, если его дети будут осуждены и казнены за измену.
– Но вы ничего не добьетесь, просто сидя здесь на Драконьем Камне! – продолжил Джон, не замечая злого взгляда Станниса. – У вас есть доказательства, и, зная вас, у вас наверняка есть план, как справиться с Ланнистерами. Что не дает вам рассказать брату?
– Что мне не дает? – Станнис сжал край стола, чтобы руки не дрожали. – Если я отправлюсь в Королевскую Гавань и расскажу Роберту, он задохнется от смеха, решив, что я сошел с ума. Он скажет, что я завидую и пытаюсь занять место у трона. Если бы правду сказал Джон Аррен, человек, которого Роберт любил, он бы ему поверил без вопросов.
– Вы считаете, что брат не любит вас?
– Отношение Роберта ко мне не превышают положенное долгом, – рявкнул Станнис.
– Так может быть вы не старались, – рявкнул в ответ Джон. Он сразу же пожалел о своих словах, отступив на шаг, когда Станнис ответил?
– Старался? Я всю жизнь только и делал, что старался!
“Я старался ему угодить, старался советовать, старался быть хорошим другом и хорошим братом”.
– И что я получил в благодарность? Эту груду камней да вечные рассказы о благородном и доблестном Неде Старке!
Джон продолжал отступать, на его лице была растерянность.
– Но король Роберт сделал вас лордом и дал вам место в Малом Совете. Вы водили его армии в битвы. Он доверяет вам.
– Доверие не равно любви.
– Так может быть, – настаивал Джон. – Если вы так мало верите королю Роберту, то почему вы не сказали лорду Ренли, и не пошли к королю вместе? Вы все братья.
“Ренли. Этот напыщенный дурак, у которого шелков больше, чему моих леди-жены и дочери вместе. Когда он вообще слушал, что я скажу?”
Станнис обернулся к Джону.
– Ты хотя бы представляешь, как повезло тебе с семьей? Возможно, леди Старк и желала твоего отъезда, но даже слепец увидит, как любят тебя отец и братья с сестрами.
– Но я бастард.
– Вот как? Разве это помешало лорду Эддарду Старку вырастить тебя в собственном замке рядом с наследником? Помешало твоей младшей сестре назвать тебя любимым братом? Помешало твоим братьям писать тебе письма? – Джон открыл было рот, чтобы, зачем, протестовать? Но Станнис был неумолим. – твои братья никогда не оскорбляли тебя намеренно, не унижали. Если бы у тебя было право наследования, думаешь, твой брат Робб отдал бы его какому-то избалованному ребенку? Сказал бы тебе Робб, что желал бы, чтобы твоим братом был другой человек?
Станнис уже кричал, и он не помнил, когда в последний раз так терял самообладание. Он всегда гордился тем, как контролировал свои эмоции, в отличие от Роберта, который слишком часто вживую олицетворял девиз их дома.
Джон отступил в угол, в прямом смысле, забившись между полкой и окном. Станнис встал прямо перед ним, заперев его там.
– Ты не имеешь права читать мне нотации о том, как мне следует любить мою семью, раз ты никогда не знал другого!
Только убедившись, что его слова услышаны, Станнис отступил. Не поклонившись, не посмотрев в его сторону, Джон быстро пересек комнату и вышел в дверь. Станнис не попытался его остановить. Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, удивляясь, когда его дыхание стало таким неровным. Прикосновение мокрого языка к руке вернуло его в реальность.
Лютоволк все еще был в комнате.
– Что?
Волк присел на пятки и зевнул, показывая Станнису впечатляющий ряд зубов.
– Чего ты хочешь? Собираешься меня сожрать за то, что я накричал на твоего хозяина? Он это заслужил.
Ответа не было. Призрак просто смотрел на Станниса своими красными глазами, таким понимающим взглядом, что гнев Станниса начал угасать. Его сменило кое-что, что он испытывал редко – сожаление.
___________________________________________________________________________
Джон бежал и бежал, по каменным коридорам Драконьего Камня, через ворота, не обращая внимания на изумленные взгляды тех, мимо кого он пробегал.
– Ты не имеешь права читать мне нотации о том, как мне следует любить мою семью, раз ты никогда не знал другого!
Слова Станниса звенели в его ушах. И то, как они были сказаны… Станнис наклонился так близко, проговаривая слова тихим, холодным тоном. Слова ранили, и не просто ранили. “Вы думаете, расти в Винтерфелле было сказкой, милорд? Да, я никогда не беспокоился о том, где достану пищу, будет ли крыша над моей головой. Меня учили, как благородного лорда. Но нелегко было видеть, как леди Старк целует моих братьев и сестер, а потом тяжело смотрит на меня, словно мне там не место, и никогда не было место. Отец пытался притворяться, что я не существую, когда приезжали важные гости, такие, как ваш любимый брат”.
Джон остановился, когда достиг берега, с которого они с Ширен бросали камни. Несколько плоских камешков стопкой лежали наготове у огромного булыжника, и Джон схватил несколько и начал швырять их в море. Но как бы он не пытался, он не мог заставить их прыгать, поэтому он просто швырял их как можно дальше в далекие волны, один за другим.
Он не в первый раз спорил со Станнисом. Но в первый раз Джон увидел Станниса действительно неразумным, и Станнис не желал этого признавать. Лорд Драконьего Камня обычно был столь спокоен и упорядочен, до такой степени, что иногда просто не замечал эмоций. Но отношения с братьями были как гнездо шмелей, которое случайно пнул Джон, за что и поплатился. Что случилось между Робертом, Ренли и Станнисом? На людях Роберт и Станнис были вежливы, но могло ли быть, что наедине они кричат друг на друга? Как именно Роберт оскорбил Станниса, что тот до сих пор это не забыл? Упоминание о наследстве должно быть касалось Штормового Предела, и жена Станниса как-то упоминала его – Джона всегда удивляло, как именно младший из братьев Баратеонов получил величайший замок Штормовых Земель, а не старший из братьев или не один из королевских детей. “И все же Станнис верен своему королю и брату, я в этом не сомневаюсь”.
Джон сердито погрузил пальцы в волосы, стараясь уложить беспорядок его мыслей – в том числе шок от новости от королевских детях, о чем и велся в начале разговор. Ему следовало пойти в кабинет и извиниться перед Станнисом. Он наверняка все еще будет там, читая письма на его столе или глядя в окно, со стаканом ледяной воды в руке. Но это могло подождать, потому что сейчас Джон был не в состоянии говорить со Станнисом. “И я даже не пьян, представьте себе”.
Внезапно перед Джоном появилась длинная тень. Он с облегчением вздохнул и обернулся:
– Призрак, я уже начал беспокоиться, куда ты…
Призрак был тут, конечно, потому что Джон всегда чувствовал своего волка. Но он не был готов, что у Призрака была компания.
– … пропал…
Станнис стоял перед ним, сложив руки за спиной, а Призрак стоял рядом с ним, будто так и надо.
Джон стоял неподвижно, в его ушах волны гремели о берег. Он задумался, кто заговорит первым.
– Лорд Станнис.
– Джон.
Тишина вернулась. Станнис посмотрел вниз и взлохматил шерсть Призрака.
– Твой волк настаивал, чтобы я пошел с ним. Наверное, это здесь он любит играть с моей дочерью.
Джон моргнул.
– Я… – начал он, но Станнис перебил его.
– Я пришел извиниться. Я позволил своим эмоциям играть со мной, словно с куклой, мне не следовало на тебя кричать. У нас была разумная беседа о делах государства, и ты указал мне на ошибку, которую я совершил.Тогда я это не оценил, но с твоей стороны это было правильно.
Джон был ошеломлен. Не только спокойствием голоса Станниса, но самим фактом, что этот человек умеет извиняться, и теперь извинялся.
– Я слишком долго откладывал решение вопроса о бастардах Серсеи и Джейме Ланнистеров. Пришло время Роберту и королевству узнать.
– Спасибо, – тихо сказал Джон. – Я тоже поступил неверно. Мне не следовало домысливать о вашей семье.