— Что это вообще за собрания? Неужели у нас опять будут брать интервью? — спрашиваю я и смотрю на Цинну.
— Давно не было никаких новостей, люди ждут зрелища, — отвечает мужчина, но его тут же перебивает Вения.
— Говорят, что сегодня объявят Элиту! — взвизгивает она и тут же замолкает, — Простите, — говорит девушка и опускает глаза. А вот это уже кажется интересным. Я знала, что дело к этому идет, девушек осталось мало, да и времени прошло много, пора бы оставить только избранных. Я в их число не вхожу, как и другие девушки из бедных дистриктов. Если Вения не врет, то уже завтра я отправлюсь домой. И стоило сюда возвращаться? Проще было бы сказать, что меня выгнали еще до Вестей. Но разве их логику поймешь?
От сердца сразу отлегло. Скоро я вернусь домой, и нам с Гейлом не было нужды бежать в леса. Все возвратится на свои круги, и я наконец-то забуду об этом. Конечно, я буду скучать по Мэрион и Цинне, даже по моим надоедливым служанкам, но самое главное, что я вернусь домой, а с ними мы можем переписываться.
Цинна приносит чехол с платьем и как обычно велит мне закрыть глаза. Чувствую, как ткань скользит по моей коже, мой стилист еще пару минут одергивает подол платья, что-то поправляет и только потом разрешает мне открыть глаза. Я внимательно осматриваю свое отражение в зеркале.
На мне бордовое платье в пол расшитое воздушным кружевом, я бы сказала платье только и состоит из кружева, но платье закрытое и совсем не выглядит откровенным, да и подол не пышный, так что я смогу без труда спуститься по лестнице.
Времени у меня осталось не так уж и много, к тому же Цинна находит все новые и новые недостатки в моем внешнем виде, то прядь торчит, то румяна распределены неравномерно, поэтому встретиться с Мэрион мне так, и не удается, а я надеялась с ней увидеться. Ведь завтра меня отправят домой и я, возможно, так и не увижусь с ней.
Я спускаюсь вниз, почти все уже собрались и Эффи, еще немного подождав, ведет нас, вот только не в студию, а к выходу из дворца. Непонимающе смотрю на Джоанну, но она тоже не имеет понятия о том, что они придумали на этот раз.
Перед дворцом соорудили своеобразную сцену, с маленькими диванчиками для Отобранных, ведущего и Мелларка. Мы рассаживаемся полукругом на приготовленные нам диванчики. До начала эфира еще пять минут, Пит о чем-то беседует с Цезарем. Площадь перед сценой битком набита людьми, все собрались поглазеть на нас. В первом ряду замечаю Мэрион, сидящую рядом со Сноу, она машет мне рукой, и я улыбаюсь ей в ответ. Надеюсь, ее не уведут сразу же после эфира, и я смогу с ней поговорить. Эфир начинается и все замолкают.
— Добрый вечер, жители Панема! — радостно говорит он со своей фирменной улыбочкой на лице и затихает, — Вы, вероятно, уже заскучали! — он смеется и поворачивается к Мелларку, — Пит, почему так долго не было совсем никаких новостей? Нам же жутко интересно узнать, что там происходит у тебя с девушками! Нашел уже ту единственную, м? — спрашивает он и смеется, Пит принимает более расслабленную позу и загадочно улыбается.
— Цезарь, не все так просто как ты думаешь, — говорит он с усмешкой. Цезарь кладет руку себе на сердце.
— О, я тебя прекрасно понимаю, столько красавиц и нужно выбрать только одну, — Цезарь театрально вздыхает, — Как это тяжело. Я бы оставил всех!
— Да, но мне приходится выбирать, кого оставить, а кого отправить обратно домой, — отвечает Пит.
— Это очень прискорбно, как же ты выбираешь девушек, которых следует отправить домой? Чем они тебе не угодили? Что-то не так сказали или просто надели платье не того цвета? — смеясь спрашивает он.
— Всякое бывает Цезарь, дело даже не в платье или в словах, просто я понимаю, что эта девушка меня никак не зацепила и ей здесь больше делать нечего, — отвечает он. Ага, или просто у этой самой девушки нет богатеньких родителей. Цезарь лукаво смотрит на него.
— Хоть ты нам и не признаешься в этом, но я уверен, что здесь сидит девушка, которая зацепила тебя больше всего. Я верно говорю? — спрашивает Цезарь, Пит усмехается.
— Знаешь, возможно, ты и прав, — отвечает он и улыбается.
— Ох, ну, раз ты сам не хочешь сознаваться, то мы попробуем сами найти самую обворожительную девушку, которая наверняка покорила твое сердце! Итак, жители Панема! Встречаем наших обворожительных Отобранных! — Цезарь по очереди приглашает девушек к нему на диванчик. Мы с Джоанной шли одни из последних, поэтому у меня было время подготовиться. В этот раз я уже не волновалась. Все мои мысли уже были дома, я думала, как вернусь и наконец-то забуду все это. Если бы я только знала, как я ошибаюсь!
Вскоре очередь дошла и до меня, я поправила подол своего платья и вышла к Цезарю, улыбаясь так широко, как только могу, оглядывая собравшуюся толпу.
— Ох, Китнисс, ты как всегда великолепна! Не удивлюсь, если именно ты забрала сердце нашего прекрасного Пита! — говорит Цезарь и смеется, смотря на меня, — Мне сказали, что ты только утром вернулась из своего родного дистрикта? Расскажи поподробнее, я хочу знать все! — говорит Цезарь и выжидающе смотрит на меня, я кидаю быстрый взгляд на Пита, надеясь, что он не устроит шоу как в прошлый раз. Но он молчит, кажется, даже не замечает меня. Это тот же самый Пит, которого я увидела впервые. Холодный и расчетливый. И от этого мне становится не по себе. Я поворачиваюсь обратно к Цезарю.
— Моя сестра тяжело заболела и очень хотела, чтобы я приехала. Хорошо, что Пит меня отпустил, да еще и отдал в распоряжение придворного лекаря. Он помог моей сестре и другим детишкам в Дистрикте – 12. Я очень благодарна Питу за это, — говорю я и улыбаюсь ему, он лишь коротко кивает в ответ. Конечно, мне же лучше, в прошлый раз я чуть от стыда не сгорела, когда он на всю страну рассказал о наших с ним «отношениях». Но сегодня он другой, совсем не такой, может просто потому что Сноу смотрит, а может и нет. Вот от этого мне-то и становится страшно.
— О, да, Пит у нас добрая душа, так что я не удивлен! Очень рад за твою сестренку, —- говорит он и улыбается мне, — Ну, Китнисс, скажи мне, тебе нравится во дворце? — спрашивает он, я задумываюсь. Сказать в открытую о том, что я дни считаю, когда меня отсюда выкинут, я не могу, но и соврать, что мне тут безумно нравится тоже, так что приходится хитрить.
— Да, Цезарь, во дворце очень мило и я даже успела найти друзей, но все же я очень сильно скучаю по дому, — отвечаю я и извиняющее улыбаюсь. Цезарь прикладывает руку к сердцу.
— Ох, да, Китнисс, я тебя понимаю, по дому просто невозможно не скучать! Расскажи, кто тебя ждет там? Твоя семья, наверное, болеет за тебя? — спросил он, помахав рукой в камеру, — Привет семье Эвердин! — сказал он и рассмеялся.
— Меня дома ждет семья, — я задумалась, а что дальше-то? Говорить про Гейла нельзя, а больше меня никто и не ждет. Значит, снова придется лгать, — И друзья, я по всем по ним очень скучаю. Особенно по семье. Они очень радовались, когда меня выбрали, но не думали, что разлука будет такой тяжелой, — вздыхаю я и улыбаюсь Цезарю, он понимающе кивает мне.
— Да, да, конечно… — звенит звонок и нам с Цезарем приходится попрощаться. Выходит еще пара девушек, но я их уже не слушаю, Мэрион тоже. И пока никто не видит, я строю ей мордочки. Она тихо смеется в ладошку, а я слежу за тем, чтобы камеры этого не уловили. Вот, наконец, интервью заканчивается, и я уже поправляю подол платья, готовясь уходить, но тут место на сцене снова занимает Пит.
— Дорогие дамы, — он коротко нам кивает и снова смотрит в камеру, — И присутствующее. Все девушки, безусловно, очень хороши собой и умны, но мне нужно выбрать только одну. По закону Отбора, я должен оставить только десять наиболее симпатичных мне девушек и уже решить, кто из них станет моей женой. Я не хочу тянуть и давать девушкам ложных надежд. Поэтому сейчас я объявлю Элиту. Десятку девушек, которые остаются во дворце. Остальным, к сожалению, к завтрашнему утру придется нас покинуть, — я облегченно вздыхаю. Все точно так как я и задумала. Сейчас он объявит десятку самых богатых и вычурных девиц, а остальные поедут домой, в том числе и я. Пит выжидает паузу и начинает оглашать имена.
— Мелисса МакГонари, — я быстро осматриваю девушек и по радостной улыбке одной из них понимаю, что это она. В именах я до сих пор путаюсь, хотя и не запоминала их вовсе. Не думала, что просижу здесь так долго. Как я и ожидала, Мелисса из богатой Капитолийской семейки. Ярко – розовые волосы, безумные наряды. Она очень сильно печется о своей внешности, но самовлюблённой ее не назовешь. Девушка ничем не отличается от остальных Капитолийцев.
— Мирта Джонс, — брюнетка с россыпью веснушек на щеках. Говорят, она из кожи вон лезет, чтобы избавиться от них, но у нее это никак не выходит. Не очень приятная личность, с ней дружбу лучше не заводить, обернется ножом в спину. Она из второго, ее родители очень влиятельные люди, поэтому неудивительно, что она попала в Элиту.
— Кассандра Фокс, — она хоть и как Мелисса из Капитолия, но очень сильно от нее отличается. Самовлюбленная и эгоистичная, тут, скорее из-за жажды власти, чем из-за большой любви к Питу. Она любит, чтобы на нее обращали внимание. Огненно-рыжие волосы и ярко-зеленые глаза. Это линзы, по крайней мере, мне так кажется, потому что в природе таких цветов просто не существует.
— Орабель Ричардс, — на удивление неплохая девушка, мы даже как-то с ней перебрасывались парой слов. По крайней мере, она не захотела в корни менять свою внешность, чтобы соответствовать Капитолию. Ей лишь слега высветлили волосы, придав им песочный цвет и ее глаза, в отличие от Кассандры, имеют натуральный зеленый цвет. Она тоже из богатых, так что у меня уже не остается сомнений.
— Каролин Блэр, — девушка из первого, старается соответствовать Капитолийской моде, поэтому, по прибытию во дворец ее волосы сразу перекрасили в лиловый цвет. Толком я ее и не знаю, она всегда держится где-то в сторонке.
— Элион Стивенсон, — почти все Отобранные завидуют ее бронзовому загару и длинным золотистым волосам. До ее загара мне дела нет, но вот с ней действительно можно поговорить. Она столько интересного рассказывает о Дистрикте – 4. Думаю, я буду болеть за нее, когда вернусь домой.
— Розали Остин, — подружка Кассандры, они обе из Капитолия и пока держатся вместе. Но, не думаю, что их союз продержится долго, и Кассандра, и Кэролайн хотят победы. И хоть у второй и не ярко рыжие волосы, но размер ее груди впечатляет.
— Кэролайн Метьюз, — она, как и Джонсон из второго, но характер у нее не такой вспыльчивый. Она может и может говорить за спиной, но на большую подлость не способна. А как посмотреть на ее милые, разноцветные кудряшки, так и вовсе создается впечатление, что она сама невинность.
— Джоанна Мейсон, — а вот это стало для меня неожиданностью, собственно говоря, для Джоанны тоже. Она не из богатых, да и с Питом пересекалась всего пару раз. Но я за нее рада, в отличие от меня она надеялась как можно дольше остаться здесь и наедаться деликатесами.
— Китнисс Эвердин, — только не это.
========== Часть 19 ==========
Только не это! Почему именно я?! А ведь была уверенна, что уеду домой уже завтра! Но судьба опять сыграла со мной злую шутку.
Зачем я здесь? У меня нет ни денег, ни славы, я живу в самом бедном дистрикте Панема и далека от капитолийской жизни. Мне не место среди Элиты. Все они из богатых и влиятельных семей, во дворце себя чувствуют, как рыбы в воде, а что я? Мое место в Дистрикте – 12, не здесь.
Я так разочарована и расстроена, что даже не замечаю, как вместе с остальными девушками перехожу в бальный зал. Сегодня праздничный вечер в честь объявления Элиты. Из мысли меня вырывает легкий удар в плечо.
— Что, расстроилась из-за того, что тебя снова не отпустили домой? — спрашивает она. Я киваю головой, все еще хмурясь и думая о том, зачем я вообще сдалась Мелларку, — А я вот рада, такой шанс выпал! Я могу еще дольше наслаждаться изысканными капитолийскими пирожными, — отвечает она, и я улыбаюсь. В этом и есть вся Джоанна.
— Неужели ты совсем не скучаешь по дому? — спрашиваю я и поворачиваюсь к ней, она качает головой.
— Нет, я средняя в семье, и поэтому до меня мало есть кому дело. Вечно я в глазах родителей до чего-то не дотягивала, да еще потом мама нового хахаля себе нашла. Гадкий тип, поэтому я была только рада свалить оттуда, — она усмехается и протягивает мне бокал вина. Обычно я не пью. Не понимаю, за что все так любят вино? Противное, и голова от него кругом. Но сегодня был как раз такой случай, когда вино могло бы стать моим лучшим другом. Я залпом осушаю бокал, так, что Джоанна даже присвистывает.
— Ого, подруга, ты обороты сбавь, а то такими темпами ты и до полуночи не дотянешь, тебя вынесут отсюда, — смеясь, сказала она и отпила из своего бокала добрую половину. Мы были одни. Другие девушки никогда не воспринимали нас всерьез, а сейчас и подавно в открытую насмехаются над нами. Если я просто не обращала на это внимание, то Джоанну их насмешки выводили из себя. Девушка закатила глаза, допивая вино.
— Безмозглые курицы, кажется, покрасили себе не только волосы, но и мозги, — раздражённо сказала она. Думают о себе не пойми что, а сами живут только за счет родителей. Вон та рыжая, у нее же не платье, а сплошное декольте! Готова поспорить, что она уже давно продалась Мелларку, — с усмешкой проговорила Джоанна, запихав в рот какое-то пирожное.
— Да ладно тебе, не заводись, пусть делают, что хотят, какая тебе до них разница? — отвечаю я ей, она кивает и протягивает мне бокал вина.
— Хорошо, тогда давай еще по одному бокалу, — сказала она, протянув мне вино. Я не отказалась, хоть и голова уже кружилась от первого раза. В несколько глотков мы с девушкой выпили вино до дна. Джоанна задумчиво посмотрела на пустой бокал и хитро улыбнулась, — Китнисс, вино же салфетками не ототрешь? — спросила она, я пожала плечами, снова погруженная в свои мысли, — И если случайно разлить его, то придется менять наряд и вечер будет безнадежно испорчен?
— Да, наверное, — ответила я, не понимая, к чему она клонит.
— Вот и отлично, пойду, предложу бокал нашим подругам, — сказала она и, прежде чем я успела ей что-то возразить, ушла по направлению к другим девушкам. Проходя мимо Кэролайн, она как бы случайно столкнулась с официантом и пролила на ее белоснежное платье вино. Я смеялась, наблюдая за тем, как она торопливо извиняется и пытается исправить ситуацию салфетками. Платье безнадежно испорчено, Кэролайн, полностью расстроенная убегает из зала.
Джоанна, проводив ее взглядом, улыбается мне, я улыбаюсь ей в ответ и показываю рукой, чтобы она шла сюда, но девушка лишь пожимает плечами и, показав куда-то в сторону, уходит. Я поворачиваюсь в ту сторону, куда указала Джоанна, и вижу Мелларка. Я бы сделала вид, что не заметила его, но уже поздно. Он шел прямо ко мне. Я быстро огляделась, но бежать было некуда, разве только что под стол залезть, но это как минимум будет выглядеть глупо.
— Вижу, у тебя хорошее настроение? — спрашивает он, подойдя ко мне. Странно, но сейчас в его голосе нет того холода, что утром. Я никогда не понимала резкую смену в его настроении. Он может быть одним человеком сейчас и совершенно другим через пять минут. Иногда мне кажется, что мы могли бы с ним подружиться, а в другой раз мне убить его хочется, — Это из-за того, что твоя подруга пролила вино на платье той девушки? — спросил он, я замотала головой, но глупая улыбочка не сходит с моего лица.
— Она случайно, правда, — заверила я его, кинув быстрый взгляд на Джоанну.
— Конечно, — кивнул Пит в ответ и протянул мне бокал вина, — выпьем? — спросил он. Я уже вошла в раж и не стала ему отказывать, взяв бокал в руки. Вино затуманивало мозг и мне уже не казалось таким уж ужасным то, что я проведу тут еще какое-то время. Осушаю бокал почти залпом, Пит улыбается и кладет руку мне на талию, сейчас я даже не возражаю ему.
— Потанцуем? — спрашивает он все с той же улыбочкой и, не дождавшись ответа, ведет меня на середину зала. Сейчас, под действием вина я не отказываюсь даже от танцев, хотя никогда не любила это занятие. Лишь Прим иногда удавалось уговорить меня потанцевать.