— Я тебя никуда не отпущу.… Давай сбежим.… Вместе… Я знаю одно место, нас никто не найдет, — шепчет он, его горячее дыхание обжигает мою кожу. Может быть, в любой другой момент бы я и согласилась, бросила все и сбежала с ним, но только не сейчас. Упираюсь руками ему в грудь и качаю головой.
— Нет, Гейл, я не могу, — отвечаю я и отвожу взгляд в сторону. Он вздыхает и садится на траву рядом со мной.
— Почему? — спрашивает он и смотрит на меня с печалью в глазах, — Ты хочешь вернуться туда? — тише добавляет он. Я мотаю головой и сажусь.
— Нет, конечно же, нет! Я бы с радостью сбежала с тобой, даже не стала бы задумываться, но сейчас.… Пойми, я не могу бросить свою семью, да и ты тоже! А Прим сейчас слишком слаба, что не может даже встать с кровати, не говоря уже о каких-то там побегах, — отвечаю я и мы оба замолкаем.
— Да, ты права, прости, — говорит он и между нами снова повисает молчание, но это уже не та тишина, когда нам просто не требуется слов, чтобы понять, друг друга, это что-то тяжелое, когда несказанные слова повисают в воздухе, порываясь вырваться наружу, но ни он, ни я, не решаемся их сказать. Я с ужасом понимаю, что у меня от него есть секреты, те вещи, о которых он не должен узнать. Например, тот поцелуй с Питом. Я этого не хотела, но факт остается фактом, этот поцелуй был.
— Знаешь, во время интервью мне на какое-то мгновение показалось, что я потерял тебя. Ты была так красива в этом платье, что у меня дух захватывало, я даже не догадывался о том, что ты можешь быть еще красивее, — говорит он и заправляет прядь моих волос за ухо. Я смущаюсь и опускаю глаза, а Гейл продолжает, — Но стоило мне увидеть вас вместе, как вы разговаривали, как он смотрел на тебя, как ты смотрела на него, да еще и все эти комментарии по поводу того как вы хорошо смотритесь вместе. Я тогда правда подумал, что все, ты больше не моя, ты теперь его, — тихо говорит он и смотрит на меня, я качаю головой, придвигаясь ближе к нему.
— Дурак, я только твоя и ничья больше, — смеясь отвечаю я и целую его в губы долгим и нежным поцелуем. Как бы мне не хотелось остаться здесь, но мне нужно идти. Дома меня уже наверняка потеряли.
На обратной дороге мы с Гейлом пристреливаем пару белок, чтобы не возвращаться с пустыми руками и расходимся на Луговине. Сейчас идти дальше вместе просто опасно.
На пороге меня встречает мама, они, конечно, волновались, но не сильно. Знали куда я наверняка пойду. Отдаю белок отцу и иду в комнату Прим. Доктор Аттвуд как раз уже заканчивает осмотр.
— Ну вот, юная леди, вам уже лучше, через несколько дней будете уже бегать, — говорит он и улыбается. Прим смотрит на меня.
— Китнисс, ты слышала? Я уже иду на поправку, — говорит она и широко улыбается, я подхожу к ней и треплю по белокурым волосам.
— Слышала, утенок, но пока тебе нужно лежать, правда, мистер Аттвуд? — спрашиваю я и смотрю на доктора. Он кивает, собирая в небольшой чемоданчик свои вещи.
— Совершенно верно, мисс Эвердин, вашей сестре лучше пока соблюдать постельный режим. Всего хорошего, я зайду завтра, — отвечает он и уходит. Прим хмурится, скрестив руки на груди.
— Мне надоело лежать! — говорит она и недовольно смотрит на меня. Я смеюсь и щелкаю Прим по носу.
— Потерпи, осталось совсем чуть-чуть. Доктор сказал, что ты уже идешь на поправку, — отвечаю я и сажусь рядом с ней на кровать. Она вздыхает и смотрит на меня.
— Китнисс, ты обещала мне, как только мне станет лучше, ты мне все расскажешь! — говорит она и с укором смотрит на меня, будто я пыталась скрыть что-то от нее. Я улыбаюсь и глажу ее по волосам.
— Хорошо, что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? — я смотрю на девочку и поправляю ее одеяло.
— Что у тебя с Питом? — спрашивает она осторожно, знает ведь, как я боюсь этой темы, но в этом вся Прим, если не расскажу, то любопытство будет грызть ее изнутри.
— Ничего, — абсолютно честно отвечаю я, ну, почти честно. Я сама не знаю, что между нами происходить и в любом случаи, лучше бы это все поскорее закончилось, — Мы просто дружим, — добавляю я и пожимаю плечами. Прим этот ответ не устраивает, и я понимаю, что если сейчас не отвлечь ее чем-нибудь, то расспросов не избежать однозначно, — А ты знала, что у Пита есть сестра? Мэрион. Она просто чудесная и мы с ней здорово сдружились за эти дни, — я начинаю рассказывать ей о Мэрион, потом о других девушках. Мы обсуждаем с ней наряды Отобранных на интервью, и я пересказываю ей все их нелепые беседы. Мы вместе смеемся, и про Пита она больше не спрашивает, зато вечером за ужином родители устраивают мне подробный допрос.
— Китнисс, как тебе дворец, — мама замолкает на долю секунды, — Как Пит? — это звучит так внезапно, что я чуть ли не давлюсь едой.
— Никак, — хмуро отвечаю я и, уткнувшись в свою тарелку, продолжаю, есть, только этого мне еще не хватало, но вот мама, похоже, и не думает останавливаться на этом.
— Ну, как же, Китнисс, мне кажется, вы очень сдружились за время твоего пребывания во дворце. Мы так смеялись над вашим интервью! Он, кстати, ведь никого не выделил так как тебя, — говорит она. Я закатываю глаза и плотно сжимаю губы. Ну, Мелларк, если бы он эту кашу не заварил, то ничего бы из этого мне сейчас не говорили.
— Мы просто спорим вечно и…опять спорим, ничего интересного, ты же знаешь, какая я упрямица, вот мы как два барана, которые не могут уступить друг другу, — тараторю я, сама плохо понимая, что говорю. Пока мама не успевает еще что-либо сказать, я глотаю свою ужин и извинившись, убегаю в свою комнату. Прим, вернувшись, смеется надо мной.
— Китнисс, да на тебе лица не было! И ты так быстро убежала, как будто за тобой кто-то гнался!
— Прим, а ну быстро в постель и спать! — шикаю я на нее, она смеется, но не возражает мне и ложиться спать.
Так остальные дни и проходят. Прим идет на поправку и ей уже не нужно лежать целыми днями в кровати. Лекарства из Капитолия поставили ее на ноги. Доктор Аттвуд сказал, что ничего опасного в этой болезни нет, и лечится она довольно легко. Да, но это только для Капитолия, для Дистрикта-12, это могло бы обернуться ужасной эпидемией. Не в каждых семьях хватает денег на еду, что уж там говорить про дорогостоящие лекарства, которых, к тому же у нас и днем с огнем не сыщешь.
Я с утра, еще до восхода солнца, ухожу на охоту. Конечно, охотой это назвать можно с натяжкой. С Гейлом мы охотимся лишь на обратном пути. Кто мимо пробежит, того и поймаем. Все остальное время я посвящаю полностью ему. Но время неуловимо движется вперед и до моего отъезда остается всего лишь три дня. Пит дал мне ровно неделю и ни дня больше.
— Я не хочу чтобы ты уезжала, — говорит Гейл и сильнее сжимает мою руку в своей. Я печально улыбаюсь ему, переплетая наши пальцы.
— Я тоже не хочу, но по – другому нельзя, ты же знаешь, — отвечаю я и опускаю глаза, — Это продлится недолго, обещаю, — я ободряюще ему улыбаюсь. Он кладет свободную руку мне на щеку, заглядывая мне в глаза.
— Просто не едь туда.
— Как?
— Давай сбежим.
— А наши семьи?
— Мы еще вернемся к ним, когда более менее все уляжется. А сейчас мы уйдем вдвоем, только ты и я. Тебя не станут долго искать, тем более, если ты говоришь, что вы там просто для отвода глаз. Скажут, что выбыла и все. А потом мы вернемся и забудем про все это, — я молчу. Мне нечего ему возразить, ведь он прав. Меня никто долго искать не будет, недели будет вполне достаточно чтобы меня вписали в ряды выбывших из Отбора. Рано или поздно они это все равно сделают, так зачем же тратить силы на мои поиски.
— Хорошо, давай, — я поднимаю глаза на Гейла и коротко киваю. Его лицо озаряет улыбка, — Убежим прямо сегодня.
— Отлично, — он притягивает меня к себе и крепко обнимает, зарывшись носом в мои волосы, — Сейчас ты иди домой, собирай все самое необходимое и предупреди родных, чтобы не волновались, встретимся здесь же через полтора часа, хорошо? — спрашивает он, я киваю и отстраняюсь от него. На его губах все еще играет улыбка, — Моя милая, я так рад, — еле слышно шепчет он и, положив руку мне на затылок, целует со всей любовью и страстью, что он ко мне испытывает.
— До встречи, — шепчу я и убегаю по направлению к дому. Дорога занимает у меня меньше времени, чем обычно и я практически влетаю внутрь. Времени катастрофически мало, а мне предстоит все это еще объяснять родителям. Не думаю, что они будут в восторге. Ну, или на крайней случай я могу просто оставить письмо.
— Мам, пап! Я дома! — кричу я, быстрыми, нервными движениями снимая куртку и вешая ее на крючок. В прихожую входит мама, на ее лице улыбка.
— Хорошо погуляла, дорогая? — спрашивает она, я удивленно смотрю на нее.
— Я не… — начинаю говорить я, но мама меня перебивает.
— У нас гости, — коротко говорит она.
— Гости? — это еще больше удивляет меня, и я иду следом за ней на кухню. Увидев Мелларка в моем доме, я просто замираю в дверях. Он, видя мое смятение, усмехается.
— Здравствуй, Китнисс, неужели ты не рада меня видеть? — спрашивает он и смотрит на меня. Я сглатываю. Ничего хорошего его визит не означает.
— Рада, — коротко отвечаю я, — Зачем ты приехал? У меня есть еще три дня в запасе, — говорю я, скрещивая руки на груди. Я не понимаю, что он тут забыл. Кажется, в наш дистрикт никогда не приезжали люди из правящей семьи. По крайней мере, мне не довелось еще это видеть. Одно я знала точно, зачем бы он сюда не приехал, теперь я точно опоздаю на встречу с Гейлом. Я могу сбежать и ночью, но как предупредить его об этом?
— Боюсь, что тебе придется уехать немного раньше, — отвечает он и встает, я делаю шаг назад, как будто пытаясь огородить себя от него, хотя понимаю, что все это напрасно.
— Почему? — отвечаю я и хмурюсь, он неотрывно смотрит в мои глаза, в них я не вижу ничего, кроме холодной решительности.
— Так надо, ты – часть Отбора, а люди уже давно не получали никаких новостей, поэтому завтра вечером будут Вести и ты обязана на них присутствовать, — отвечает он. Я, широко распахнув глаза, смотрю на него. Как завтра? Нет!
— Мы ведь не успеем до завтра, — говорю я, беспомощно оглядываясь на Прим. Но и она ничем не может помочь мне.
— Успеем, если уедем сейчас, у тебя даже останется время на приготовление, — отвечает он и оглядывается на моих родителей, — Мне очень жаль, что я так скоро вынужден забрать вашу дочь, но таковы правила. Вы совсем скоро сможете навестить ее во дворце.
— Правда?! — радостно вскрикивает Прим и лучезарно улыбается, так, что даже Пит, не может устоять и тоже улыбается ей в ответ.
— Правда, — отвечает он и Прим начинает радоваться еще больше.
— Китнисс, это так здорово!
— Да, конечно, — эхом отдаюсь я, но мои мысли сейчас далеко. В любой бы другой день я бы обрадовалась этой новости, но не сейчас. Мне казалось, что все так просто, стоит только протянуть руку и вот, твое счастье уже в ладони. Но нет, видно, нашему с Гейлом плану не суждено сбыться. Меня увозят, а я даже не имею возможности сказать ему об этом. Он будет ждать… Там, на нашем месте… Возможно решит, что я передумала, а потом узнает, что я вернулась в Капитолий. Я ведь ничего не могу сделать! Может попробовать сбежать? Нет, этот план точно обречен на провал.
— Китнисс, нам пора выдвигаться, — говорит Пит и выжидающе смотрит на меня. Я киваю и, наспех простившись с родными, выхожу вместе с ним из дома.
Комментарий к
Я сегодня молодец, я написала главу и если бы не всеми нами так горячо любимый фикбук, то я выложила бы ее еще вчера! Но сейчас не об этом. У меня есть маленький вопросик и я бы хотела посоветоваться с вами.
Все мы знаем, какая загадочная личночсть Пит Мелларк. То он добрый, то он злой, то он вообще никакой (цитирую слова из отзыва)Да и большинство его действий непонятны и, возможно, у вас есть некоторые вопросы. Например: Что он испытывает к Китнисс? Почему из всех выбрал именно ее? Как он оказался возле ее комнаты и услышал крики? Почему приехал за ней в Дистрикт - 12? Все это и многое другое осталось “за кадром”. Я-то знаю, я хитрая, но написать не могу, поскольку Китнисс этого не знает и узнать ей не суждено. Да и скакать и писать то от Китнисс, то от Пита я тоже не хочу. Я предлагаю написать в конце пару глав от лица Пита и осветить те моменты. Но это, как вы понимаете, будет не скоро, так что с удовольствием выслушаю ваши идеи)
========== Часть 18 ==========
До Капитолия мы добираемся быстро, даже быстрее чем я рассчитывала. На планолете мы долетаем до столицы всего за восемь часов, а не за двое суток как на поезде.
Пит всю дорогу молчит, я тоже не спешу заводить с ним разговор. О чем нам говорить? Совершенно верно. Не о чем. Мои мысли сейчас далеки отсюда, далеки от Капитолия. Моя душа все еще осталась там, в Дистрикте-12.
Он ведь просидит там до глубокой ночи, будет надеяться , ждать меня, подумает еще, что я передумала, а ведь у меня не было никакой возможности его предупредить! Надеюсь, что от Рори он узнает о том, что Пит застал меня врасплох и увез в Капитолий. Тогда хоть все на свои места встанет и Гейл поймет, что у меня не было другого выхода. Черт! А ведь оставалось совсем немного, и я бы уже никогда не вернулась в Капитолий! Сжимаю кулаки так сильно, что костяшки белеют на пальцах. Пит, может, и замечает это, но ничего не говорит.
Это молчание начинает напрягать, с момента, как мы пересекли порог моего дома, он не проронил больше ни слова. Мы хоть с ним и не друзья, но обычно обмениваемся парочкой слов, даже если мы просто столкнулись в коридоре. Мне даже становится как-то не по себе. Не мог же он узнать обо мне с Гейлом? Нет, конечно же, нет, мы встречались в лесу, далеко от изгороди, до этого места Капитолий еще не добрался. Мы останавливаемся в холле первого этажа, как раз на перекрестке коридоров.
— Эфир ровно в семь часов, твой стилист уже ждет тебя, — говорит он без доли эмоций, словно зачитывает какой-то приказ. Коротко кивнув, уходит вперед по коридору. Мне становится легче, теперь это молчание не давит мне на плечи, и я могу свободно вздохнуть. Постояв еще немного в холле замка, я бегу наверх. Как же прекрасно в штанах! Можно бегать без риска запнуться о собственный подол и упасть. Вот только счастливые дни кончились, и мне снова придется надевать эту дурацкие платья и каблуки. Надеюсь, что скоро меня отсюда выгонят. Я буду скучать только по Мэрион, а до остального мне нет никакого дела.
Захожу в свою комнату и сразу же попадаю в руки к моим служанкам. Они усаживают меня на стул и, не дав мне даже перевести дух, сразу же приступают к работе, без конца вереща о том, как у нас мало времени. Сейчас обед, а эфир только в семь. Не думаю, что я выгляжу так плохо, так что времени у нас навалом, но спорить с ними бесполезно, поэтому я просто молчу, позволяя им делать со мной все, что им нужно. Маски, крема, лосьоны. Не знаю, как это поможет мне лучше выглядеть в эфире, но Вения и Октавия считают их самыми необходимыми вещами. Через час в мою комнату входит Цинна. Его я рада видеть.
— С приездом, — говорит он и улыбается, — Как твоя сестра? — я улыбаюсь ему в ответ, с Цинной всегда приятно разговаривать, он не похож на других Капитолийцев.
— С Прим все в порядке, доктор быстро поставил ее на ноги, — отвечаю я и вздыхаю, мы даже толком не успели попрощаться с ней.
— Да, придворные врачи считаются самыми лучшими в Капитолии.
— В Дистрикте – 12 есть еще много больных детишек, поэтому мистер Аттвуд задержится еще на неделю, — добавляю я. Цинна поворачивает меня к зеркалу и думает, что сделать с моими волосами. Будь моя воля, я бы оставила косу, но это слишком просто для Капитолия, хотя, в любом случае, что бы ни сделал Цинна, я буду казаться серой мышкой на фоне других. Вот они показывают себя во всей красе, надеются понравиться Мелларку. Не знаю, может ему и вправду по вкусу вычурные наряды и совершенно сумасшедшие прически.
Хорошо, что с Цинной мы сразу поняли друг друга, и он даже не пытался сделать из меня Капитолийскую диву ни тогда, ни сейчас. Он собирает мои волосы в замысловатый узел, оставляя несколько прядей свободно падать. Макияж, для меня, конечно, слишком яркий, но для Капитолия практически незаметный.