Он был рядом, такой родной и близкий. Сейчас Фостер не могла точно вспомнить, когда ещё бы так рассматривала любимого мужчину. Когда ещё так ждала момента его пробуждения, и в то же время, так боялась этого.
Кэл осторожно открыл глаза. Яркий свет из окна палаты болезненно ударил в лицо. Прислушиваясь к своим ощущениям, с заметным разочарованием отметил, что не может сфокусировать зрение на предметах и людях, которые его окружают:
- Ммм… - невнятно пробурчал он, вновь прикрыв глаза.
Джиллиан привстала, склонившись к губам мужчины.
- Всё хорошо, Кэл, – она боялась, что он может не узнать её. Что вероятность частичной амнезии, всё же есть.
- Воды, - почти шёпотом попросил он, вновь открывая глаза.
- Прости, - она погладила его по волосам. - Сейчас нельзя… тебе поставили капельницу с лекарством. Нужно немного подождать.
Он тяжело дышал. Его тело было горячим. Фостер заглянула ему в глаза, но встретила лишь неопределённый, беспокойно мечущийся из стороны в сторону взгляд. Мужчина, лежащий перед ней, был в растерянности.
Лайтман закрыл глаза. Нежные руки Джиллиан, поглаживающие его волосы, успокаивали и баюкали. Пульсирующая боль в голове постепенно стихала, оставляя неприятное напряжение внутри. Словно стальным кольцом кто-то перетянул мозг, в надежде, что тот отзовётся на вторжение и даст отпор. Но сил не хватало, а стягивающее кольцо вызывало раздражение и усталость. Хотелось спать.
- Спи… - словно прочитав мысли мужчины, шепнула Фостер, продолжая поглаживать его волосы. - Я буду рядом.
Лайтман хорошо слышал её голос. Она была его воздухом. Беспорядочные мысли постепенно уходили куда-то далеко, освобождая сознание, давая ему передохнуть.
Уже засыпая, он услышал где-то рядом голоса Зоуи и Эмили. Его губы дрогнули в подобии улыбки, в надежде, что это увидят те, кто были ему ближе и дороже всего на свете. Осознание, что все три любимых и дорогих женщины были сейчас рядом, вместе, позволило ему отдаться слабости и уснуть.
- Есть изменения?
- Адама Катнера назначили лечащим врачом. Он заходил сразу после того, как Кэла перевели в палату. Изменений в худшую сторону нет, в лучшую пока тоже… – Фостер устало опустилась на стул, давая Эмили возможность подойти к отцу ближе.
- Ясно! - Ландау окинула бывшего мужа взглядом. - Просыпался?
- Да, на несколько секунд. Просил воды, но врачи сказали, что во время капельниц нельзя.
- Что-то говорил?
- Я едва расслышала его просьбу. Катнер сказал, что он какое-то время будет говорить только шёпотом… – Фостер закусила губу и вновь устремила взгляд на лежащего в кровати мужчину.
- Ему очень больно? – спросила Эм, поворачиваясь к женщинам.
- Нет, ему дают обезболивающее. Не волнуйся, Эмили, он скоро поправится, – Джиллиан ободряюще улыбнулась. – Не успеешь оглянуться, как Кэл начнёт снова запрещать тебе ходить на свидания, проверять твои шкафчики и читать твои смс-ки.
- Нужно запретить ему работать за пределами фирмы. Пусть клиенты приходят к нему в офис! – девочка вновь повернулась к спящему отцу.
- Перевоспитать твоего отца нереально! - участливо заметила Зоуи и пожала плечами. - Выздоровеет, выпишется и помчится спасать мир.
- Он не Супер Герой. Пусть этим занимается кто-то другой.
- Ему нравится оказывать помощь тем, кто в ней нуждается. Такая вот у нас большая сумасшедшая семья, – прокурор, подойдя к кровати бывшего мужа, нежно погладила его руку, а затем торопливо пошла к выходу из палаты. - Мне нужно возвращаться на работу. Рейнольдс привёз отчёты о работе, которую они выполняли по приказу президента. Хочу разобраться, что же всё-таки произошло там.
- Я останусь? – Эмили взглянула на Джиллиан в надежде, что та согласится с её решением. – Потом мы могли бы поехать домой.
- Как скажешь! - Фостер перевела взгляд на Ландау.
- Уверенна, вы знаете, что вам делать. Пока.
***
Рейнольдс и Торрес сидели у кровати Локера. Иллай нервно постукивал пальцами по простыне, рассматривая замысловатые узоры на потолке:
- Зоуи обещала помочь с отчётностью! - в продолжение разговора, сообщил Бен. – Президент должен знать о последствиях. Должен нести и ответственность.
- Зачем ты всё это мне говоришь? – молодой эксперт не сдержал раздражительный вздох. – Как Лайтман? В каком он состоянии?
- Стабильно-тяжёлом… – Рия опередила агента, собиравшегося ответить на вопрос. – Его перевели позавчера в одинарную палату при реанимации. Оставили круглосуточное наблюдение. Да и Фостер там всё время.
- Как она? – Иллай нахмурился.
- Приходит в себя. Зоуи и Эмили сегодня тоже были. Лайтман дважды просыпался, но ничего не говорил. – Рейнольдс устало потёр виски. - Его лечащий врач говорит, что так будет ещё какое-то время.
- Все еще есть угроза жизни?
- Иллай, отдохни. Ещё несколько дней, и ты сможешь проведать его сам! – Торрес умоляюще посмотрела на молодого человека. – Ты не виноват в том, что произошло. Тебе нельзя нервничать, иначе давление снова поднимется, и кровотечение может снова открыться!
- Рия, пожалуйста… – парень скривился. – Если я буду делать вид, что все нормально, мне не станет легче.
- Если будешь спрашивать постоянно, лучше не будет тоже! – Торрес беспомощно всплеснула руками. Бен поднялся с места.
- Фостер очень переживает за тебя. И Эмили просила передать, чтобы ты поправлялся быстрей!
- Если бы я предупредил Лайтмана, что людей у Храма уже не осталось… Как мне теперь смотреть им в глаза!?
- Изменилось бы только то, что на операционном столе стало бы на одного человека больше! – зло сообщила Торрес.
- Рокфор тоже в реанимации?
- Нет, а ты не слышал? – Торрес искренне удивилась. - Он умер на операционном столе через несколько часов после того, как вы прилетели.
- Значит, умер, – присутствующие в палате обменялись тяжелыми взглядами. - А я надеялся, что он понесет наказание.
- Тебе нужен отдых! - Бен пожал Иллаю руку. – Я зайду завтра.
- Поспишь? – тихо спросила Рия, на мгновение, прикоснувшись к щеке мужчины.
- Останешься?
- Конечно! - она пожала плечами. - Может быть как-то иначе?
***
Прошло две недели с тех пор, как Лайтман попал в больницу. Бесконечное количество уколов, лекарств, врачей, людей. Угнетающая обстановка, непривычное бездействие, которое он сам привык называть «вынужденным бездельем». Ему казалось, что время тянулось невыносимо долго.
Воскресным утром, проснувшись в полном одиночестве, Кэл устремил взгляд в потолок. Лечение приносило свои результаты. Не смотря на то, что первая неделя была невыносимо тяжёлой морально и физически, вторую, как оказалось, пережить было намного легче.
За минувшее время головная боль слегка притупилась. Стала похожей на редкие импульсы, которые проявлялись лишь в те моменты, когда Эмили пыталась его рассмешить, Зоуи - отчитывать, а Джиллиан - о чём-нибудь подумать. Мыслей ему и без этого хватало.
Прокручивая в памяти события последней ночи на Африканском полуострове, эксперт невольно испытывал всё, словно возвращался в ещё целый Храм, рассматривая своего собеседника с сожалением. Действительно ли ему было жалко несчастного Рокфора? Сейчас, Лайтман с уверенностью сказал бы, что испытывает к нему уважение. Пусть оно со всех сторон окружено презрением, ненавистью и отвращением. Порой становилось невыносимо грустно от осознания, что один человек может вызывать практически все основные, инстинктивные эмоции у другого человека, знающего определение таковым.
Сложно было осуждать Рокфора, в конечном итоге он всё же так и не пришёл в себя после взрыва. Возможно, виной стал его слабый, неприспособленный организм или же полное отсутствие инстинкта самосохранения. Кэл не помнил точно, сколько успел разорвать соединителей, борясь с террористом на каменном полу. Когда в руках Рокфора появился детонатор, бессмысленно было бы пытаться раскрепить оставшиеся. Мощность взрыва уменьшилась не намного, но этого, как выяснилось, вполне хватило, чтобы он сам остался в живых. Впрочем, может, это был всего лишь один из случаев внезапного везения.
- Мистер Лайтман, как Вы себя чувствуете сегодня? – высокий мужчина в белом халате встал напротив пациента, чтобы тому было достаточно удобно смотреть на него. Эксперт прервал свои размышления, встречаясь с доктором взглядом.
- Прекрасно! – прежняя сила голосу ещё не вернулась, но звучал он стал довольно убедительно, что определённо нравилось его обладателю.
- Жалобы? Может быть, Вас беспокоит, что-нибудь по-особенному?
- Нет. Чувствую себя великолепно, спасибо медицине, теперь я могу выписаться и уехать домой?
- Нет, – врач сдержано улыбнулся. – Похвально, что Вы рвётесь поскорей покинуть больничную палату, но это исключено.
- Даже за деньги?
- Мне жаль, но да!
Лайтман закатил глаза. Эмоции врача, стоящего перед ним, соответствовали целиком и полностью тому, что он говорил в ответ.
– Мне нужно знать, тревожат ли Вас швы на груди и спине? Иногда процедура заживания довольно неприятна.
- Меня тревожит тот факт, что мясники копались в моём теле. Чувствую себя пугалом.
- Уверяю Вас, это была вынужденная мера. Необходимо было извлечь осколки, чтобы ввиду ряда ситуаций, они не повредили и другие жизненно важные органы.
- Я надеялся сохранить их. Не каждый день попадаешь в такую историю. Это стало бы напоминанием о тяжелых Африканских буднях.
- Мне безумно надоело повторять это всякий раз, но, не думаю, что Вы смогли бы выжить, оставь я всё как есть, мистер Лайтман.
- Доктор Лайтман!- Кэл сдвинул брови, что вызвало у него слабое покалывание в голове.
- Согласитесь, будет неправильно, если я стану называть пациента доктором…
- Но я доктор! – Кэл натянуто улыбнулся. - И я вижу, когда Вы хотите меня обмануть.
- Вам нужен отдых.
- Вы так считаете?
- Я в этом уверен. Пожалуйста, мистер Лайтман, мы продолжим разговор, когда Вы будете более адекватны.
- Он адекватен, – на пороге палаты появилась Джиллиан Фостер. – Это его обычное состояние.
- Миссис Лайтман…
- Фостер, - быстро поправила врача Джилл, не осмелившись взглянуть на Кэла.
Женщина была абсолютно уверенна, что на его лице играет хищная ухмылка. Та самая из арсенала «я всё знаю про вас». Уже не в первый раз доктор называл её фамилией Кэла.
- Фостер… - сразу же исправился врач. - Мы говорили о процедуре извлечения осколков. Мистер Лайтман считает, что их нужно было оставить в качестве напоминания.
- Я бы стал музейным экспонатом… – заверил Кэл и тяжело вздохнул. – Мистер белый халат уверяет, что это было вынужденной мерой.
- Не обращайте внимания. Ему просто надоела больничная атмосфера.
- Моя совесть, как же я тебя люблю! - едко протянул Лайтман, сложив руки на груди.
Фостер в ответ на эту реплику лишь улыбнулась.
- Понимаю… – мужчина слабо покачал головой, направляясь к выходу из палаты. Остановившись в дверном проеме, он добавил: - Дыхание практически пришло в норму. Сердцебиение уже день как стабильно. Если всё так пойдёт и дальше, к концу следующей недели можно будет выписывать. Но я буду вынужден требовать строгого постельного режима. Одна из наших медсестёр будет приходить на дом, чтобы делать необходимые процедуры. Процесс реабилитации довольно долгий.
- Мне уже сейчас хорошо, – Кэл попытался запрокинуть голову, чтобы увидеть реакцию врача, но попытка не удалась.
- Кэл! – Джиллиан нахмурилась. – Не заставляй меня начинать закрытую вчера тему вновь.
- Что ж, отдыхайте, мистер Лайтман. Миссис Фостер, всего доброго.
- Мисс… - вновь поправила врача Джиллиан и закатила глаза.
Мужчина в белом халате смущённо кивнул, а затем ушёл, оставив наедине.
Фостер присела на стул у кровати Кэла, внимательно глядя в его глаза:
- Дорогая… - больной облизнул губы. - Даже не поцелуешь?
- Не хочу навредить тебе, - она покачала головой. – Уверенна, что ты чувствуешь себя не так хорошо, как говоришь. К тому же у тебя очень уставший вид.
- Я не привык лежать бревном в ожидании того, что меня будут кормить с ложки! – в его голосе проскользнула печаль.
Джиллиан прекрасно понимала, что Лайтман - не тот человек, который станет нежиться на «больничном» столько, сколько того будет требовать врач или же кто-то ещё. Почувствовав, что ему становится лучше, он сразу же решил, что вполне в состоянии вернуться к работе. Радовало только то, что выписывать его ещё не собирались.
- Хочешь чего-нибудь? – тихо спросила она, поглаживая его руку, мирно лежащую на её коленях.
- Да! - он сверкнул глазами и поддев мизинцем край её платья, скользнул по бедру.
- Кэл! - она угрожающе снизила голос до шёпота.
- Что? – эксперт сделал вид, что не имеет понятия, о чём идёт речь.
Движения давались ему с большим трудом. Тело было слишком слабым, чтобы вести вольную от постороннего вмешательства жизнь, но вот упрямства этому мужчине явно хватало в любом состоянии.
- Перестань, пожалуйста… - Фостер осторожно убрала его руку.
- Это нервное, дорогая! - Лайтман посредством некоторого усилия смог вновь завладеть аппетитной ножкой.
- Не сейчас и не здесь.
- Поехали домой! – он приподнял брови. - Это выгодно нам двоим.
- Нет! – она наклонилась, поцеловав его в губы. – Тебе больно и трудно делать то, что ты делаешь мне назло.
- Джилл… - он театрально закатил глаза.
Она опасно сощурилась в ответ:
– Тебя будут лечить ровно столько, сколько будет необходимо. То, что ты быстро идёшь на поправку, безусловно, хорошо, но рисковать ни я, ни Зоуи не станем. К тому же подумай о дочери!
- Я голодный.
- После комплекса лекарств, которые ты принял несколько минут назад, должно пройти время, - напомнила она и вновь поцеловала его в губы. – Пойду встречу Эм.
========== Глава 21 ==========
Больничная атмосфера надоела до такой степени, что Лайтман решил попросту не обращать на неё внимания. Игнорировал однотипные вопросы врачей, с которыми в конечном итоге приходилось объясняться Фостер или Зоуи. Пытался отвертеться от приёма лекарств, которые впоследствии всё равно пил, кривляясь и фыркая.
Становился всё мрачней и невыносимей. Брать в привычку чрезмерную заботу окружающих у него не возникало желания.
Поздний визит Рейнольдса и Локера в субботу оказался весьма полезным. То ли из-за мужской солидарности, то ли соблюдая предписанные установки: «подчинённый - шеф» они притащили Кэлу несколько папок с занятными заказами, поступившими от весьма влиятельных клиентов, втайне от Фостер, конечно.
Поскольку Джиллиан была категорически против любой работы до окончания лечения, материалы приходилось прятать под периной на больничной кровати, а доставать их удавалось лишь тогда, когда уверенность в том, что женщина уже не появится в палате, была свыше ста процентов. То есть, практически никогда.
Бегая глазами по грамотно изложенным в тексте мыслям одного из клиентов, эксперт, игнорируя слабую головную боль, предполагал возможные варианты развязки данного дела, что помогало хоть ненадолго забыть о своём нынешнем положении и состоянии:.
- Только не говори, что ты работаешь! - неожиданно появившаяся в палате Эмили возмущённо завопила, чем напугала Кэла.
Вздрогнув, он прикрыл глаза, стараясь подавить усиливающуюся боль в висках. Неторопливо сунув бумаги под матрац, он повернул голову, встречаясь с дочерью взглядом.
- Не работаю. Просто плюю в потолок… – для отчётности сообщил он скучающим голосом. – Где Фостер?
- Я приехала с Ником сразу же после занятий. Джиллиан ещё в офисе.
- Кто такой Ник? – пристальный взгляд Лайтмана словно рентген прошёлся по лицу Эмили.
Девочка в свою очередь недовольно скривилась.
- Мой приятель. А что такого?
- Сколько их у тебя? Табор?
- Учусь у тебя… - девушка многозначительно улыбнулась, но заметив нахмуренные брови отца, обречённо вздохнула. - Он, правда, хороший парень, пап. Мы просто дружим.