- Тихо! – шикнул Деймон. – Взвод, слушай мою команду. Профессор Винчестер, ты ведешь часть матросов вдоль лестницы, а я – вдоль стены. Люцифер!
- Я здесь, дорогой мой, – взволнованно улыбнулся Люцифер.
- Охраняйте Эдика, он что-то подкосился.
- Будет сделано, – кивнул Люцифер, взяв полуобморочного Эдварда за руку. – Друзья мои, а давайте водить с Эдвардом дружественные хороводы!
- Урааа!!! Хороводы!!! – отозвались няшки.
- Да тише вы, – попросил Стефан, вооружившись вилкой.
-….Только….рюмка водки на столе…, – раздалось в темноте.
Одними губами прошептав «раз…два…три…», Деймон тыкнул во тьму пальцем и, испустив душераздирающий вопль, ринулся на проклятого Гюнтера Мохнатые Брови.
Студенты ринулись на помощь, тыкая наперебой осиновыми колами и поливая эту кровавую баню святой водой. Крики, вопли, Эдвард потерял сознание, у Сэма сперли половник, как вдруг….
- Стойте, стойте! – заорал Дин, отшвыривая студентов в сторону. – Это не дух!
Деймон, хнюпнув расквашенным носом, дико осмотрелся и отважился взглянуть на своего противника.
- А он что здесь делает?!
Клаус Майклсон, чумазый и побитый, выплюнул на пол шесть зубов и улыбнулся широкой улыбкой.
- А я с вами плыву! – шепелявя от потери зубов, воскликнул он. – Я еще за неделю в трюм прокрался!
- Бляха муха, – в один голос протянули Дин и Сэм.
- Так это ты пел? – спросил Стефан, помогая небритой «звезде романсов» встать на ноги.
- Ага, – ухмыльнулся Клаус. – Теперь, с вашей силой и моей песней, нам будет легче плыть. Хотите я спою, а?
- НЕТ! – рявкнули абсолютно все, даже оклемавшийся Эдвард Каллен.
====== Глава 5. ======
Эдвард Каллен, одетый в махровый халат и пушистые тапочки, поправил на голове полотенце, накрученное как тюрбан, плеснул себе в кружку чуть-чуть мартини и крепко задумался. В каюте, щедро украшенной плакатами Майли Сайрус, Эдвард сидел уже пару часов, поставив себе цель внести поправки в и без того безупречный сценарий лирической драмы с элементами боевика и эротики. Дело шло в принципе неплохо, однако отвлекаясь на такие бесспорно важные и мужские дела, как маникюр, педикюр, приведение шевелюры в порядок, коррекция бровей и полная депиляция, Эдвард то и дело забывал гениальные мысли, записывал всякую ахинею, плакал, заливал горе мартини (как настоящий творец).
Появление на легендарном броненосца «золотого голоса Британии», лауреата конкурса двойников Стаса Михайлова, и просто красавца, Клауса Майклсона, вдохновило Эдварда еще больше, чем та же кружечка мартини. Талант Клауса к завыванию жалостливых песен прокуренным голосом нужно было использовать в создании будущего киношедевра, однако Эдвард понятия не имел, какую роль мог бы сыграть новоиспеченный актер.
Поэтому, сидя в кресле и рисуя на бумаге цветочки, Эдвард думал над составляющими хорошего фильма, а так же куда бы впихнуть Клауса.
Деталь №1
В фильме должен быть крутой брутальный чувак, который все время попадает в передряги и все время выходит из них живыми, не оборачиваясь на взрывы. Эта роль была отведена Деймону Сальваторе.
Деталь №2
Обязательно должен быть пацан, которого все чмырят, но который в конце-концов станет ну очень крутым перцем, отымеет самую крутую бабу и уедет вдаль на крутом мотоцикле.
- Эээ… – задумался Эдвард. – Ну, допустим Долгопупс.
Деталь №3
В фильме обязан присутствовать загадочный персонаж, который вызывает у всех противоречивые чувства. Стефан Сальваторе, не иначе. Для Эдварда осталось загадкой, как несчастный библиотекарь прожил всю жизнь с эксцентричным братом. Загадочный поступок? Ну вот, есть женщина-загадка, а Стефан Сальваторе будет мужиком-ребусом.
Деталь №4
Раскаявшийся злодей, ставший няшкой. Ну тут понятно.
Деталь №5
Нужен придурок, который будет чихать, когда все будут прятаться от монстра. Придурок, который в полнолуние, в пятницу тринадцатого, будет агитировать всех сходить на старинное кладбище, залезть в склеп, открыть гроб какой-нибудь бабки, которую прокляла мать и которую все подозревали в колдовстве, потому что случайно забыл в этом гробу колпачок для флешки. Придурок, который увидев расчлененный труп, голова которого находится в шести милях от туловища, непременно спросит: «Ты в порядке, бро? Может, нарвать тебе подорожника?».
Эта роль была создана специально для Дина Винчестера.
Деталь №6
Без человека, который в команде будет мозговым центром и поставщиком гениальных идей фильм снимать нельзя.
Тут Эдвард серьезно задумался. Выпил еще кружечку мартини, подумал, походил.
- Повар хоть алфавит знает, – вздохнул Эдвард. – Ладно, повар, так повар.
Деталь №7
Нужен оптимист, который, в пустом доме будет спрашивать «Здесь есть кто-нибудь?». Желательно, оптимист женского пола.
Эту роль сыграет Гермиона Грейнджер, хмурая барышня, одетая в робу из мешковины. Ее не жалко.
Деталь №8
Нужна мадам, которая будет искренне ждать любимого, выходит на берег каждый день, плакать и петь жалостливые песни типа «ООООЙ, ГДЕ Ж ТЫ МОЙ ЛЮБИМЫЙ, Я СЕЙЧАС СДОХНУ ОТ ГОРЯ!»
Оставшейся на берегу Елене Эдвард не доверял, поэтому мысленно отдал эту роль Северусу Снейпу.
- В принципе ничего не забыл, – проговорил Эдвард, нашарив в халате пилочку для ногтей. – Но вот Клаус…
Мысли переплетались, как паутина, субтильный вампир уже почти потерял надежду, как вдруг лучик озарения бравым диверсантом проник в голову Эдварда.
* *
- Мистер Сальваторе! – кричал Эдвард, выбежав на палубу и помахивая сценарием. – Мистер Сальваторе! Командор!
- Да-да, мой ультрамариновый друг, – отозвался Деймон, пребывая в отличном расположении духа.
- Я все придумал! Я придумал!
Деймон, величественно стоя за штурвалом, снисходительно взглянул на это чудо в халате и тапочках.
- Ну и над чем ты подумал?
- Кто пиздит гречку?! – раздался из камбуза оглушительный рев Сэма Винчестера.
Повар тут же поднялся на палубу, и, угрожающе помахивая половником, зарядил драившему палубу Невиллу в живот. – Ты, паскуда?! Щеки тебя выдают! Крупу прямо из трюма тырит и не краснеет! И так рожа шире газеты, а он еще и нашу гречку пиздит!
- Любезный, потише! – огрызнулась Гермиона, которая по-прежнему всех ненавидела.
- А половником в рыло?!
- Отставить садизм! – рявкнул Деймон. – Эдик, что у тебя?
Эдвард глубоко вздохнул, нервничая и комкая край халата.
- Я придумал, кого сыграет Клаус, – булькнул наконец он.
Клаус тут же возник из-за угла, кровожадно улыбаясь слегка туповатой улыбкой.
- Краба? – спросил он, почесав щетинистый подбородок.
- Нам нужна любовная линия, – взахлеб сказал Эдвард. – Вы, Клаус, будете играть…Сладкоголосую Эльзу!
Деймон и Клаус переглянулись.
- Какую Эльзу? – возмутился Клаус.
- Эдик, тебя продуло? – спросил Деймон, лихо крутанув штурвал.
- По фильму Эльза будет вашей возлюбленной, командор! – радовался Эдвард. – Клаус, вот вам текст и песня, которую вы споете, бегая по кораблю.
Клаус брезгливо взял сценарий и, матернувшись, удалился в свои покои.
Деймон резко повернулся к режиссеру и прорычал в самое ухо:
- Ты что, голубятня бровастая, меня в свои ряды записал уже?! Какая Эльза? Какая любовная линия?
- Он в платьице будет, – пискнул Эдвард.
- В каком платьице, даун?
- В синеньком….
- Да ты понимаешь, титька ты тараканья, что я мужик?!
- Ну пожалуйста, – взмолился Эдвард. – По фильму только, я же не прошу вас на нем жениться.
Деймон замахнулся, но от неминуемой смерти Эдварда спас Сэм, опять возмущавшийся по поводу пропавшей гречки. Бормоча под нос ругательства, Деймон злобно столкнул Гермиону за борт, в качестве релаксации, и принялся буравить Эдварда уничтожающим взглядом.
- Но если Клаус не согласится, – проворчал Деймон. – Я тебя….
- LET IT GO!!! – послышалось из каюты Клауса громкое хриплое пение. Маэстро репетировал. – LET IT GO…
- Клаус согласен, – пропищал Эдвард.
Деймон хмыкнул и отвернулся. Так паршиво у него на душе еще не было.
====== Глава 6. ======
Таинство ночи окутало бесконечные морские просторы и на палубе легендарного «Пикачу» зажглись фонари, скотчем примотанные к мачте исполнительными любимчиками генералиссимуса: белобрысым «Кефирчиком» Драко Малфоем и лупоглазым пацанчиком с какой-то закорючкой на лбу (следом от смертоносного заклятия). Ночка обещала быть холодной: это таинственным образом определил великолепный «метеоролог» Дин Винчестер, потому что «мойва всплывает левым плавником к луне, а полет чайки напоминает китайский иероглиф «цзюнь». Именно поэтому экипаж броненосца передислоцировался в каюты, оставив на палубе лишь верных няшек Люцифера и самого гуру доброты – у тех были традиционные полуночные хороводы.
Эдвард Каллен, накрутив на свои буйные вихры последнюю бигудюшку, накинул на свое щуплое тело халатик и, приготовив восковые полоски, предвкушал грядущую эпиляцию. Эдвард был доволен: сценарий писался как-то сам собой, сцены были отрепетированы утром, практически все выучили свои слова, упрямился только сам генералиссимус Сальваторе, которого никак не радовала перспектива стать возлюбленным «сладкоголосой Эльзы».
Сладкоголосая Эльза, в божественном исполнении Клауса Майклсона, стала просто находкой для киношедевра. Няшки с удовольствием шили платье нежно-голубого цвета, в которое в скором времени облачится «золотой голос Хогвартса», юнги с восхищением наблюдали за этой небритой дивой, от которой разило перегаром. Лишь Дин Винчестер проклинал Эдварда за его гениальную идею: трудовик делил с Клаусом каюту, а Клаус, в свою очередь репетировать любил по ночам.
Каюта №1
Клаус бешеным галопом носился по небольшой комнатушке, в импровизированном платье (пододеяльнике, обмотанном вокруг его волосатой груди), картинно взмахивал руками, сбивая со всех поверхностей все, что стояло, и, прокашливаясь, как самец гориллы с двадцатилетним стажем курильщика, пытался вытянуть пока плохо получавшуюся ноту ля. Дин Винчестер, укутанный с головой махровым одеялом, ненавистно буравил взглядом «примадонну», уж очень вжившуюся в роль.
- Я тебя сейчас выпотрошу, – в очередной раз пригрозил Дин, поглаживая мачете.
- Let it go…let it go!!! – щебетал Клаус, танцуя с подушкой вальс.
- Я тебя предупреждаю…
- Let it go!!!!
- Да закрой уже рот, я спать хочу!
- Завтра съемки, – недовольно произнес Клаус. – Не нервируй меня.
- Иди на кухню, там репетируй, – приказал Дин, накрыв лицо подушкой.
- Меня оттуда твой брат выгнал. Let it go…let it go!!!
Дин тихо зарыдал в подушку. Оставалось надеяться, что медвежий капкан, установленный им прямо у койки Клауса, не подведет.
Каюта №2
Покои братьев Сальваторе, охраняемые Гермионой, сжимающей в руках садовые грабли, не были наполненные звуками репетиций, но и своих проблем хватало в этой комнате, с разбросанными по полу носками и лушпайками от семечек.
- Да, зайка моя, – прижимая к уху телефон, прошептал Стефан, боясь разбудить брата, храпевшего так, что на море поднялись волны. – Да, мы в пути. Как здесь? Холодно, много работы, я очень устаю. Да, Елена, Эдвард совсем меня загонял…но в целом, здесь хорошо. Нет, мне хорошо не потому что ты на другом конце земного шара… Нет, я не отмечал разлуку, ты же знаешь, что я не пью. Конечно, любимая, я скучаю. Ты ждешь меня? Моя ж ты Хатико…
- Не оскорбляй собаку Еленой, дурень, – просипел во сне Деймон, не забывая похрапывать.
- Да, Елена, я тебя тоже очень люблю, – продолжил Стефан, пнув брата ногой. – Конечно, я съел то пюре, которые ты мне дала с собой. А, это были тыквенные биточки…Нет, Елена, я не хочу сказать, что ты плохо готовишь, на них просто кто-то сел…Ну что значит, я настолько ненавижу твои биточки, что подкладываю их под чью-то попу? Ну перестань, грибочек мой!
- Грибочек мой…мать моя женщина, – задохнулся храпом Деймон.
- Нет, Елена, я тебе не изменяю, – устало простонал Стефан. – Что значит, ты знаешь, что рядом со мной проститутка? Любимая, это не проститутка, это Деймон, где ты видела проститутку, храп которой похож на рёв адронного коллайдера? Да, Деймон передает тебе привет. И я тоже тебя очень люблю. Да, Елена, я съел все твои биточки. Да, очень вкусные.
- Эти биточки даже чайки жрать не стали, – громко прошептал Деймон, подтянув кальсоны до самой груди.
- Любимая, тебе послышалось! – воскликнул Стефан. – И Деймону тоже понравились твои биточки…
- Ага, я всю палубу заблевал, бедный Долгопупс, который все это оттирал…
- … и Эдику тоже понравились, они же диетические! – Стефан уже пинал Деймона ногами. – Да, мы прямо все съели, еще и нахваливали. Да, моя золотая, ты у меня хозяюшка.
- Господи, да хозяйственное мыло хозяйственнее твоей жены…
Стефан отошел подальше от брата и, продолжал щебетать:
- Прямо такой вкус интересный…
- Как у селедочки с ряжаночкой, – измывался Деймон, подтягивая спадающие кальсоны.
- …и вот прямо такое насыщение…Да, зайка моя, я тоже тебя люблю. Да, конечно, я сохранил судочек…эээ…а какой судочек? От биточков? – вмиг посинел от ужаса Стефан. – Любимая, тут такое дело…ЧТО ЗНАЧИТ, Я ПОТЕРЯЛ СУДОЧЕК?! Елена, спокойно! Спокойно! Я не потерял судочек, он еще где-то здесь, мы его найдем…Обязательно найдем! Что ты мне оторвешь, если я без судочка вернусь?
Деймон махнул рукой на эту семейную драму и потянулся к бутылке рома.
- Потерять любимый судочек жены, – протянул военрук, мысленно перекрестившись. – Да ты, я вижу, адреналиновый наркоман!
Каюта №3
Сэм Винчестер, обложившись мешками с гречкой и ящиками с тушенкой, сладко спал, сжимая в руке черпак. Повар решил сам поймать маньяка, тырящего гречку, и пока караул проходил без происшествий. В спокойных снах Сэма витали сцены из прошлого, смерть невесты, гречка, адские псы, снова гречка, Врата Ада, опять гречка…
Ведро гречки Сэм не променял бы на телегу алмазов.
Возможно, скоро к нему прокрадется наманикюренный Эдвард, который изъявит желание спать на мешках гречки вместе, так как ему, видите ли, холодно. Возможно, ушлый Долгопупс опять позарится на бесценную крупу и получит черпаком по щам. Возможно, Клаус опять разбудит своими романсами.
Но, несмотря на все это, гречишный король на броненосце спал безмятежно и легко. Мысленно окрестив себя Хранителем гречки, Сэм расплылся в улыбке, и, погладив мешки, окунулся в свои радужные сны.
====== Глава 7. ======
Само провидение подавало знаки, гласившие, что безмятежное плавание сейчас сменится жестокой борьбой за выживание, которая, возможно, унесет жизни доблестных мореплавателей. Чугунно-серое небо, устланное грозовыми тучами, нехорошо давило на головы завоевателей Дурмстранга, даже такие недалекие дебильчики, как сержант Долгопупс или, скажем, тот же Клаус Майклсон, чувствовали ледяное дыхание разбушевавшейся стихии.
Деймон Сальваторе стоял в носу корабля, и, не обращая внимания на развевающуюся от ветра рубаху, прищурившись, глядел в темную воду, из которой, предвещая беду, торчали острые камни. Эдвард крутился рядом, снимая генералиссимуса на камеру: такую драматичную моську он пропустить никак не мог.
Дин Винчестер неумело крутил штурвал, пытаясь не покалечить «Пикачу» об острые камни и рифы. Обеспокоенно глядя на Деймона, который был настолько не в себе, что позволил кому-то чужому управлять броненосцем, профессор Винчестер содрогнулся от раската грома и, заметив, что камера Эдварда направлена в его сторону, выпрямился и начал смотреть за горизонт искрящимися от горечи глазами.
- Русалочья бухта, – процедил Деймон, и Гарри Поттер, стоящий рядом, вздрогнул. – В этих водах не один корабль сгинул. Нам предстоит сложная работа, солдат.
- Какие приказания? – с готовностью спросил Гарри.
- Не поднимать шум, – приказал Деймон. – И раздать всем оружие.
- ЕСТЬ РАЗДАТЬ ВСЕМ ОРУЖИЕ!!!
- Поттер, мать твою, я сказал, не орать…