- Класс Зельеварения, - прокомментировал Блез, когда мы остановились перед знакомой дверью.
- Спасибо, что проводил, - я мило улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
- Ты очень необычный человек. Многого недоговариваешь, но с тобой интересно, - сказал он.
- То же могу сказать и о тебе, - я сжала его руку и тут же отпустила. Он хмыкнул и ушел, оставив меня наедине с мой отработкой. С профессором Северусом Снейпом, дьяволом.
Я пару секунд постояла перед дверью, закрыв глаза. Снейп уже был там. Я чувствовала. Холод из-за двери смешивался с тьмой. Вдохнув поглубже, я постучала.
- Необязательно было прощаться с мистером Забини прямо под дверью, - убийственным тоном проговорил Снейп, не поднимая головы от стопки пергаментов перед собой. Черт, интересно, сколько он учился такому голосу? – Котлы в углу класса. Приступайте.
Я глянула на гору грязных котлов и сперва не поняла, что мне с ними нужно делать. Я что, должна их драить?
- Хотите сказать, что мое наказание – чистить котлы?
Он поднял на меня взгляд, полный льда.
- Нет, в квиддич ими играть. Только не говорите, что задание слишком сложное. С этим даже Лонгботтом справляется.
Я не знала, кто такой Лонгботтом, но его сравнение мне не понравилось. Это походило на то, как Малфой сравнивал меня с Уизли.
- Оно не сложное, оно бессмысленное. Их можно очистить парой заклинаний, - я фыркнула, все еще не в силах постигнуть всю глубину глупости педагогических потугов хогвартских профессоров.
В Карроте наказания всегда были направлены либо на исправление ущерба, который нанес провинившийся, либо на развитие каких-либо полезных навыков. Я до сих пор в деталях помню каждый камешек в кладке первого этажа замка – сколько кругов я нарезала вокруг него под присмотром камердинера, который вызывал над нами, нарушителями порядка, то дождь, то снег, то ветер с песком. Или те литры зелья, которые мне приходилось варить для лазарета – большинство были непригодны и выливались, и мне приходилось делать все заново, временами пропадая в лабораториях до полуночи. Каждое наказание что-то значило. Что значило мытье котлов, осознанию не поддавалось.
- Хотите, чтобы заклинание вошло в резонанс с этими смесями, что здесь понаварили большинство из вас? – «тупоголовых кретинов» - чувствовалось невысказанное продолжение его фразы.
- Полная ерунда, и вы об этом знаете, - заявила я, скрещивая руки на груди. Профессор опасно прищурился, но я не собиралась затихать под его сокрушающим психологическим давлением. – Вряд ли в Хогвартсе учат таким составам, при приготовлении которых требуется магическая составляющая. Все эти зелья – максимум третьей категории, а значит, что котлы можно очистить простыми Скоблифай или Эскуро.
- Из вас выйдет замечательная домохозяйка, - ядовито сообщил мне Снейп, чем заставил меня вспыхнуть. Да как он… - Но я не ставлю отметки за знание бытовых чар. Вы превратили простейшее зелье во взрывную смесь. Возможно, вам стоит оставить курс Зельеварения и вплотную заняться бытовой магией?
- Возможно, вам стоит оставить попытки залезть в мою голову? – прошипела я, тут же себя обругав. Ведь решила же для себя, когда еще вошла в кабинет и почувствовала вторжение чужого разума, что ничем не выдам того, что понимаю, что он тут делает. Чертова несдержанность, а еще смеялась над Малфоем.
Он приподнял одну бровь.
- Умом тронулись? В вашей голове вряд ли нашлось бы что-то стоящее, даже если бы я захотел туда, как вы выразились, залезть.
При этом он, мало того, что ничуть не смутился, но и не оставил попыток пошарить в моих мыслях.
Я молча направилась к котлам, на минуту очистив свое сознание от мыслей, затем сняла Вуаль и накрыла все Зеркалом.
- Позвольте мне вашу палочку, - потребовал Снейп. Ах, так? Чтобы не жульничала, значит?
Я положила палочку на край стола, как можно дальше от него. Верх идиотизма.
- Не прикасайтесь к ней, - потребовала я, выдержав тяжелый взгляд черных, до ужаса черных глаз, за которыми скрывалось нечто страшное. Я подавила откуда ни возьмись взявшийся страх. Дьявол. Такой же, как директор Карроты.
- Я бы снял с вас уже все баллы, будь вы на другом факультете, - поделился Снейп.
- Плевала я на баллы, - пробормотала я и взяла щетку, припоминая формулу Скоблифая. Торчать здесь весь вечер я не собиралась, еще было полно дел.
Над поверхностью Зеркала, медленно снимая мантию, танцевал профессор Северус Снейп. Странно, но через пару минут в своих мыслях я была одна.
========== Глава 3 ==========
Договориться можно с кем угодно. Даже с привидением. Главное – знать подход. Печальная Леди из башни Когтеврана при жизни обожала читать – и несколько заколдованных книг, страницы которых она теперь могла переворачивать, покорили ее призрачное сердце. Почти Безголовый Ник любил поныть – стоило выразить сочувствие и направить его нытье в нужное русло, и все тайны Хогвартса и его обитателей были как на ладони. Кровавый Барон, слизеринское привидение, не прочь был порассуждать о временах былой славы и имел весьма занятное хобби – коллекционировать идеи пыточных инструментов (пришлось довольно много времени провести в библиотеке, рассматривая отвратительные картинки и вникая в механизм жутких приспособлений, чтобы на достойном уровне поддерживать беседу). Пивз, полтергейст, не мог устоять перед сладостями, а если конфеты начинить Зельем Подчинения (знаю, за одно только хранение можно было загреметь на местную зону на пару лет – но это из старых запасов, честно!), то он и вовсе становился очаровашкой. К концу второй недели в Хогвартсе я знала все его тайные ходы и комнаты (в том числе Комнату-Трансформер и подземелья Лорда Слизерина, где лежал смердящий трупак василиска, клыки которого мне очень пригодятся, спасибо).
Драко Малфой уже который день ходил сам не свой: был невнимателен на занятиях, срывался на Крэбба и Гойла и, кажется, вовсе забыл о моей персоне. Чего нельзя сказать о Панси и Миллисент, которые в середине недели вернулись в нашу общую спальню и тут же задумали глобальную пакость, сломав защиту на моей кровати и наложив на нее несколько заклинаний, а также попытались вскрыть чемодан с моими вещами (у Миллисент долго не исчезнет надпись «воришка» с ее руки). Следующие дни выглядели они ужасно – бедняги не смыкали глаз по ночам, мучимые кошмарами и странными невидимыми многоногими насекомыми, поселившимися у них в кроватях (одна из немногих иллюзий, которая мне действительно неплохо удавалась).
Блез рассказывал мне легенды и сказки волшебной Англии и дарил букеты из поздних цветов Запретного Леса, а я все ждала, когда он решится на поцелуй.
Дин и Томас уже дважды приглашали меня в гриффиндорскую башню (это нечестно – там действительно намного теплее!), и я успела втереться в доверие к Гарри Поттеру и его друзьям, дважды сделав вечно загруженного Гарри в шахматы, и столько же раз позорно продув в них Рону Уизли (ненавижу шахматы – ненавижу!). Гермиона, на мое удивление, неплохо ориентировалась в первичных формулах заклятий, и мы с ней даже модифицировали парочку – впрочем, без особого практического применения. Она обещала помочь мне с Рунами – пробел в этой области у меня был велик, и мы решили заниматься по вечерам в библиотеке.
Кстати, о библиотеке – Особая Секция меня почти ничем не смогла порадовать, и я пожалела, что не накупила больше книг в лавках Лютого переулка.
В середине второй недели я наведалась в Хогсмит, чтобы забрать свой амулет, который, наконец, позволил мне расслабиться. Атаки Снейпа на мое сознание перестали быть такими наглыми, но не прекратились. Теперь они стали тоньше и незаметней, и пару раз я понимала, что к чему, когда уже успевала надумать кучу всякого. Похоже, профессор решил во что бы то ни стало раскрыть все тайны своей новой ученицы. Это был один из немногих людей в Хогвартсе, чью симпатию мне не удалось завоевать. На двадцать второй день своего пребывания в замке я подслушала его разговор с директором.
- Почему ее исключили, вы узнавали? – спрашивал Снейп.
- Это неделикатно. Я видел рекомендательно письмо. Все в порядке.
- Я даже сомневаюсь, что она училась в этой школе, - шипел Снейп. Я стояла за углом, пытаясь стать незаметной даже на уровне ауры. Не думаю, впрочем, что Дамблдора я смогла одурачить. Он наверняка знал о моем присутствии.
- Северус, ты паникуешь.
- Вы вообще ее видели? Она явно опасна для других учеников. Знаете, что она сделала с Драко Малфоем в первый же день в поезде? А потом он приходил ко мне за противоядием – кто-то напоил его Амортенцией, я уверен, что…
- Ты преувеличиваешь.
- С ней явно что-то не так. Я хочу знать, что именно. Она учится на моем факультете!
- Правда, она похожа на Лили? – Дамблдор резко поменял тему, и Снейп заткнулся. Интересно, кто такая Лили?
- Вовсе не похожа, - очень мрачным голосом ответил он. – И при чем здесь…
- Минерва, вас-то мы и ждали! – воскликнул Дамлдор, вновь игнорируя слова профессора. – Собрание вот-вот начнется, все уже внутри.
Они вернулись в учительскую, и на этом любопытный разговор был окончен.
- Я слышала, в жизни Снейпа была какая-то Лили? – осторожно спросила я Гермиону этим же вечером. Мы сидели втроем. С нами теперь занимался Блез, который тоже изучал Руны. Сперва гриффиндорка и слизеринец скептически относились друг к другу, но общий академический интерес позволил на время забыть о межфакультетских разногласиях.
- Лили была мамой Гарри, - бросив взгляд на Блеза, сказала она. Блез, кажется, не был удивлен – похоже, об этом знали все. – Она погибла по вине Снейпа, ведь он помог Сам-Знаешь-Кому их найти, и тот убил всю семью Гарри.
Чувство вины? Неразделенная любовь? Как затрагивает Снейпа эта Лили, если Дамблдор так легко манипулирует им, используя ее образ? Надо бы залезть в голову Гарри Поттеру. Или нет, лучше просто поговорить – лазить в мыслях этого мальчика было жутким делом. На нем висело какое-то страшное проклятье, и я чуть не заорала в голос, когда первый раз сунулась ему в голову. А поговорить он мог и любил – особенно когда я слегка поощряла его чарами доверия. Он уже рассказал мне и про свое страшное детство (надо же, а я всегда думала, что это у меня детство было несчастливое), и про погибшего той весной крестного – эта история пошатнула стену моего самоконтроля. Я почти плакала, когда рассказывала ему про то, как этой же весной погиб мой отец. Он был полицейским, и его убил высокопоставленный негодяй, о преступлениях которого он узнал. Гарри слушал молча, как Блез, и разделял со мной все, что я чувствовала. Гарри Поттер был хорошим парнем.
Мне больше не требовалось заклинаний, чтобы позвать Гарри Поттера на прогулку и разговорить. Во мне он нашел человека, которому можно пожаловаться и излить душу, и еще я смешила его своими комментариями и выдуманными историями. Думаю, Гарри Поттер считал меня своим другом – его доброе сердце вмещало множество людей, часто недостойных его доверия (к таким я относила и себя, к сожалению). Он не стал утаивать подробностей того, что знал о Северусе Снейпе, Лили Эванс и неких Мародерах. Бедняга Северус, ему здорово не везло в юности. Нельзя сказать, что дальнейшая судьба преподнесла ему кучу подарков, но подростковый возраст, весьма сложный для каждого из нас, был сущим страданием для бедолаги. Его не любили, его не понимали. Непросто быть исключительно умным социопатом, особенно если ты влюблен в самую красивую девушку школы и тебя постоянно унижает четверка придурков. Я это знала как никто другой. Каррота… В моей школе тоже были такие несчастные ребята, а я как раз относилась к банде тех самых «придурков».
Гарри даже показал мне снимок своей матери, тот, где она стоит с отцом Гарри, Джеймсом Поттером, и его обаятельным крестным Сириусом Блэком. Лили, на мой взгляд, напоминала меня весьма отдаленно – лишь волосы, буйные рыжие кудри (то, что они были именно рыжими, сказал сам Гарри), вносили некоторое сходство между нами. Ну, может быть, еще упрямство во взгляде.
Проведя в башне Гриффиндора довольно много времени, я поспешила в гостиную Слизерина. Блеза, хоть он этого и не показывал, весьма нервировали мои встречи с Гарри Поттером. Я не хотела потерять его дружбу, в конце концов, кроме того, что с ним было интересно, он тихо, но всегда эффективно пресекал все попытки недоверчивых слизеринцев проверить меня на вшивость или просто сделать гадость. Отстали даже Панси с Миллисент. Да и Драко Малфой вел себя вполне смирно.
Едва додумав эту мысль, я вдруг ощутила сильный магический тычок в спину. Меня отбросило в ближайшую нишу, я едва успела на чистых рефлексах блокировать Экспеллиармус и развернуться. Чтобы столкнуться лицом к лицу с Драко Малфоем, который направлял на меня кончик своей палочки. Черт, не нужно было возвращать ее. Очевидно, он подумал, что моей при мне нет, если она не прыгнула ему в руку. Я решила не разубеждать его, крепко сжимая полированную деревяшку в кармане. В Карроте мы носили палочки в специальном креплении в рукаве, чтобы иметь возможность выхватить ее при первом удобном случае, но здесь такое не было принято. Я уже словила подозрительный взгляд профессора Снейпа, когда таким образом достала свою палочку, когда была на отработке, и после этого случая носила ее в кармане, как другие ученики.
- О, удар в спину, излюбленный прием Драко Малфоя, - прокомментировала я. Выглядел он не очень – осунувшееся лицо, темные круги под глазами и слегка безумное выражение. Что его тревожит?
- Заткнись, Берк. Я не трогал тебя все это время, потому что обещал Блезу. Но дальше это продолжаться не может. Ты заплатишь за то, что сделала! – его голос был нервный и решительный. У парня явно проблемы.
- За то, что заставила извиниться в поезде? Ну, это, знаешь ли, было необходимо для моего самолюбия… - я пыталась понять, что с ним не то. Возможно, Темная Метка, которая, по убеждению гриффиндорцев, наличествовала на его левой руке, болела? Но я-то здесь причем.
- Ты знаешь, за что! – у-у, потише, мальчик, подземелья не всегда безлюдны. Тоже мне, тайное нападение. – Сними с меня свое грязное проклятие, иначе сильно пожалеешь!
- Какое еще проклятие? – я припомнила перечень Страшных Проклятий, которые использовала за последние три недели. Ни одно из них не применялось по отношению к Драко Малфою.
- Профессор Снейп дал мне противоядие от Амортенции, которую ты мне подмешала, но ты нашла что-то получше, да? Отвечай немедленно! – его палочка затряслась, когда он поднес ее почти к моему носу.
Я некоторое время хлопала глазами. Что-то получше? Да мне вполне хватило того славного дня, когда глаза Малфоя горели безумием, и он вовсю пускал слюни, пялясь на предмет своего обожания. Блез тогда сразу понял, что к чему, и отвел его к Снейпу. Мы с ним тогда едва не поругались из-за этого случая, и я пообещала, что больше не стану приставать к Малфою. Может быть, мою славную шутку решил повторить кто-то еще?
- Ты в своем уме, Малфой? Я обещала Блезу, что не стану больше вредить тебе. Да и не сильно хочется тратить на тебя время, если честно. Только если… Погоди, ты хочешь сказать, что у тебя не прошло? – внезапная догадка поразила меня. Я едва не расхохоталась от нелепости всей этой ситуации.
- Противоядие больше не помогает, и Снейп говорит, что это не зелье и не заклинание, но ничем другим это быть не может! Какое проклятие ты раскопала?!
Я начала смеяться. Я не могла сдержаться, и хохотала, не обращая внимания на палочку, направленную мне в лицо. Малфоя трясло от злости.
- Ты еще и смеешься?!
- Малфой, я тебе клянусь, я не проклинала тебя. Честно говоря, я думать о тебе забыла с того момента, как ты перестал пытаться придумать план мести, - ой, это что, я проговорилась о том, что шарила в его мыслях? Но блондин, к счастью, этого не заметил. – Это не заклинание и не зелье. Поздравляю, Драко Малфой, твои чувства подлинны. Ты влюбился. Похоже, что Амортенция лишь подтолкнула тебя к пониманию правды.