- Какую правду, Бродяга? Что ты воспитал его с малых лет? Что ты был с ним все тринадцать лет его жизни? Разве это не отвечает требованиям к отцу? – Ремус протянул ему чашку с чаем. Сириус едва сделал глоток, после чего вновь принялся ходить кругами вокруг дивана к двери, а затем к окну.
- Дети это как-то по-другому воспринимают. Не знаю, не получается у меня понимать его, - Сириус прислушался, после чего быстрым шагом вернулся к двери и распахнул ее. – Здравствуй, Тонкс.
- О, - Нимфадора застыла с поднятой рукой. – Это потому, что я уронила ту странную штуку около лестницы, да?
- Нет, - поспешил ответить Ремус, безо всякого удивления бросив взгляд на Сириуса. – Добрый день, Нимфадора.
- Тонкс я, - пробормотала ему в ответ аврор недовольно. – Неважно. Сириус, нас ждет Грюм в Большом Зале через десять минут. Он сказал, что важно собраться до того, как на обед придут студенты. Это касается Кубка.
- Черт, я хотел спуститься в подземелья…
- Надеюсь, не за тем, чтобы врезать уважаемому профессору, - Ремус встал со своего кресла, собираясь проводить обоих через свой класс. – Сириус, вы давно не студенты, а взрослые люди, можно хотя бы попробовать найти общий язык ради Гарри.
- И как, у тебя получилось? – с иронией спросил его друг, глядя на него искоса.
- У меня другая ситуация, ты же знаешь, - он толкнул Сириуса в спину, взглядом кивая в сторону Тонкс, что шла перед ними. Они прошли класс Защиты насквозь, и Ремус молча поставил на место старую египетскую вазу. – Это Джинн, ничего страшного. Просто фантазер, - поспешил он успокоить Тонкс, которая покрылась красными пятнами от чувства вины. – Его падением не испугаешь, тем более что ваза целая, - не давал он слово вставить Нимфадоре, которой очень хотелось извиниться еще раз.
- Милая, не строй из себя домовика, - Сириус нетерпеливо переминался с ноги на ногу в коридоре, сложив руки на груди.
- Ничего страшного, - еще раз повторил Ремус, крайне вежливо касаясь локтя Тонкс. – Думаю, что вам все же пора, если не хотите опоздать к Грозному Глазу, - и Тонкс послушно вышла, после чего Ремус аккуратно закрыл за ними дверь.
- А какая ситуация у него со Снейпом? – тут же вырвалось у Тонкс, когда они миновали поворот коридора, ведущего к лестницам.
- Если он захочет, он сам тебе расскажет, - уклончиво ответил Сириус. Он вовремя подхватил руку Тонкс, оттаскивая ее от встречного потока девушек из Шармбатона. Французский говор и аромат духов на секунду поглотили их целиком, после чего шумная стайка скрылась за тем же поворотом. Сириусу показалось, что на нем остановились взгляды всех девушек. – Чертов пророк.
- Почему же, по-моему, он сделал тебе отличную рекламу. Мама говорит, тебе пора найти себе девушку. И я тоже так считаю, - поторопилась добавить Тонкс. В данную секунду она невольно скопировала длинные светлые волосы, какими обладали все ученицы Шармбатона.
- Ну не в школе же ее искать? – недовольно пробормотал Сириус. Они спускались по безлюдной лестнице на первый этаж. Сириус бежал по лестнице гораздо быстрее, Тонкс же медлила, опасаясь собственной неуклюжести.
- Семнадцать лет – вполне законный для отношений возраст, - невозмутимо ответила ему племянница, когда они уже спустились на второй этаж. – Ты ничем не хуже сопливых старшекурсников, которые даже не знают, кем они будут в этой жизни и так привязаны к родителям. В этом плане девушки всегда ищут мужчин старше, - она наконец вернула себе привычные короткие волосы.
- И ты тоже? – лукаво спросил ее перед дверьми в Большой Зал Сириус.
- О, я вообще отдельный случай, - снова слегка порозовела Тонкс. – Я вообще-то хотела спросить, ну… - она остановила Сириуса перед самым Большим Залом. – Какой мне стать? Внешность, я имею в виду.
- Я думаю, собой, - похлопал ее по плечу Сириус. – Нас ждет большой начальник для большого разговора, - и они наконец вошли в пустой зал. Он казался потерянным без вечно галдящих студентов.
- Хотел собрать вас до того, как вы разбредетесь ностальгировать. Внимание и концентрация – вот чего я от вас хочу. Турнир для саботажа – самое то, - ворчливо встретил их Грозный Глаз. Они стояли втроем перед красивым светло-голубого цвета кубком. – Эту линию сам Дамблдор зачаровал, так что вряд ли здесь стоит ожидать каких-то стоящих проделок, - голос его звучал глухо, а интонации как-то незнакомо, но Сириус не стал обращать на это внимание. Грозный Глаз слишком много пережил, и теперь он имел право на свои странности. И все же Сириус не считал, что Кубок – такой уж маловажный объект. – И все же этой ночью я оставляю за собой дежурство в центральной части замка, повешу здесь сигнальные чары, - он тыкнул в Тонкс. – Ты берешь на себя подземелья с этими парнями, не доверяю я их директору. Хорошо, что они ночуют здесь только раз, - после этого Грюм ткнул пальцем в Сириуса. – На тебе красотки эти пустоголовые. Их директор тоже так себе мадам, - он тяжело похромал в сторону Кубка. – Это сейчас тишина, - пробормотал он тише. – Скоро все начнется, все….
***
После опасных улиц Волшебного Лондона пустые коридоры атаковали Сириуса скукой. Ему давно было нетрудно проводить много часов на ногах, но только если его разум в то время был занят построением идеальной ловушки или прогнозированием нескольких ходов противника, чтобы предугадать его следующий ход. Прошло уже много лет с тех пор, как он был попросту вынужден провести пару лет на административной работе, когда Гарри было всего полтора года. Тот судебный процесс заставил его взять отпуск, а затем, когда он вернулся в Аврорат, перейти на спокойную работу. Ведь его дома ждал маленький ребенок, с которым сидела Андромеда Тонкс. Она приезжала каждое утро, и по ней нельзя было сказать, что родовое гнездо Блэков производит на нее гнетущее впечатление. Во всяком случае, когда Сириус вернулся туда с маленьким Гарри, которого только что получил под опеку и еще смутно представлял, что такое ребенок, он тут же переделал дом целиком и полностью, чтобы навсегда избавиться от отвратительной темной атмосферы в доме. В те дни он был занят исключительно попыткой устроиться в этой новой роли. Он с ужасом был вынужден купить книги по воспитанию маленьких волшебников (и в магазине над ним умилялось столько женского населения, что лучше бы просто поржало мужское), впадал в панику, когда Гарри отказывался есть или плакал без конца. Без Андромеды и маленькой Тонкс тогда Сириус мог бы сойти с ума. Однако тогда самым страшным оказалось не растить малыша, не переделывать дом, не готовить еду, полезную для ребенка, а эта административная работа. Будучи дома вынужденно спокойным и терпеливым, он хотел на работу, чтобы тренироваться, чтобы сражаться, вспомнить, что такое прилив адреналина. Но и там получал только неизбежную скуку. Он говорил Андромеде, что не сможет протянуть больше и дня, но прошло тринадцать лет, и вот он в Хогвартсе, не может даже найти слов, чтобы поговорить с сыном и не поссориться с ним еще больше.
Так как вход в гостиную Гриффиндора, где временно гостили девушки из Шармбатона, располагался прямо на лестнице, Сириус был вынужден прогуливаться вверх и вниз, даже не надеясь поймать хоть какого-нибудь нарушителя-студента. Да и неинтересно ему это было: в школьные годы он редко, когда ложился спать в положенное время. Что стало с Картой Мародеров, которую они создали? Сириусу доставляло огромное удовольствие тогда ходить по ночному замку и зарисовывать планы его этажей и закоулков, чтобы затем создавать заклинания. Все дело было в наличии древних следящих заклинаний, которые покрывали тонкой сетью все стены замка. Из них четверых эту сеть мог видеть только Ремус перед самым полнолунием. Именно он сообщил о них Джеймсу и Сириусу, а идея просто перенести результат этих заклинаний на бумагу с точным планом замка принадлежала уже им двоим. Конечно, заставить древние заклинания копировать результат своей работы на бумагу было самой сложной частью этой работы, однако не было совершенно ничего невозможного для четверых молодых людей, которым было слишком скучно просто учиться. Они пробирались в кабинет директора, искали портрет того, при ком были наложены эти заклинания, и хотя портрет того волшебника давно уже не мог сказать и двух связных слов, им помог Финеас. Именно он сказал, что у этих заклинаний, как у любой сети, есть начало, которое легко скопировать обычным заклинанием первого курса, и эта копия без всяких проблем отсылала каждый раз информацию на бумагу. Фактически, пока существовали эти древние следящие заклинания, существовала и Карта, и никакие физические воздействия не должны были ее уничтожить. Значит, она все же была где-то в Замке.
Неожиданно Сириус остановился. Что-то в окружающем его воздухе поменялось. Он напрягся – хотя его анимагическая форма никоим образом не усиливала его органы чувств, Сириус полагал, что именно его врожденно усиленное обоняние и зрение заставило его анимагическое заклинание выбрать форму пса.
Но это была всего лишь кошка Филча. Ее запах был отвратительным: запах мокрой шерсти и старости. Сириус шуганул ее, после чего принялся подниматься по лестнице. Он почти пропустил тот момент, когда появился новый запах, ведь он все еще не мог избавиться от запаха кошки. Однако слишком необычны были эти нотки запаха, чтобы Сириус их не заметил. Это не те запахи, что можно встретить в Лондоне. Так что оставалось лишь присмотреться – в самом деле, впереди воздух был слегка покрыт рябью. Обычным человеческим глазом было бы сложно увидеть это, но Сириусу повезло иметь чуть более особенные глаза. Он поднимался так же спокойно и медленно, и только когда кто-то, обладающий незнакомым запахом, собирался пробраться мимо него, он просто поднял левую руку. Не успевший среагировать невидимка натолкнулся на нее и совершенно удивленно охнул. Сириус коснулся палочкой предполагаемой головы невидимки, и заклинание исчезло. Одна из этих француженок.
- Приключений захотелось? – спросил он ее. Девушка посмотрела на него с негодованием, а затем как-то быстро перешла к огорчению. Эмоции на ее лице сменились слишком быстро.
- Мы поспорили, - с акцентом ответила она.
- Что-то очень важное на кону, раз нужно ходить ночью по незнакомому замку, о котором вы не имеете никакого понятия? – девушка отступила от него на ступеньку наверх. Она переминалась с ноги на ногу. Огорчение тоже куда-то исчезло. Сириусу определенно было не понять этих эмоциональных женских бурь, которыми овладевает девочка лет с пяти. Во всяком случае, Тонкс только в этом возрасте научилась так быстро меняться без причины. Теперь француженка наградила его каким-то странным взглядом. Черт поймешь, что она теперь собиралась делать.
- Мне назад идти, да? – только и спросила она.
- На что поспорили хоть? – повторил Сириус вопрос. Больше он пути не преграждал. Спор был важным аргументом. Сколько споров разбивалось в гостиной Гриффиндора, сколько он выигрывал! Это были приятные воспоминания, и Сириус совершенно не собирался их разбивать кому-то еще.
- На платье, - Сириус усмехнулся против воли. – Красивое и очень… дорогое платье. Если я не сделаю то, что должна, я выбываю из соревнования за него. Правда, оно того стоит, - совсем уж горячо повторила она. На ней была темная мантия, не форма Шармбатона, и только светлые волосы бросались бы в глаза в коридорах Хогвартса.
- Платье так платье, - пожал плечами Сириус. В самом деле, на ранних курсах это были карточки из шоколадных лягушек, на старших – журналы с интересным содержанием, бутылка огневиски, а то и волшебный порошок из нескольких видов грибов. Каждый спорит на то, что ему важно. Так почему бы девушкам не спорить на какое-то очень дорогое платье. – А задание?
- Пробраться в здешнюю кухню, - уже тише произнесла она.
- Ты хоть знаешь, что такое кухня Хогвартса? – Сириусу уже не казалось, что это дежурство будет скучным. Он жаждал посмотреть на реакцию одной из этих иностранок на огромное количество домовиков, которые просто жаждут тебя накормить и которым просто нельзя отказать. – А уж тем более где она находится?
- Нет, - покачала головой девушка. Она натянула капюшон на голову. – Ладно, я пойду, извините меня.
- Да подожди, - Сириус совершенно инстинктивно ухватил ее за руку. Успевшая отвернуться от него девушка резко повернулась и снова посмотрела на него огромными голубыми глазами. – Надеюсь, это правда такое шикарное платье, - и он потянул ее за собой на третий этаж.
- Я Флер, - вместо банального вопроса «Почему?» решила представиться ему ученица Шармбатона. – Спасибо.
- Мое имя… - собирался представиться Сириус, когда Флер вдруг его перебила.
- Я знаю, как вас зовут. Все знают, - поспешила добавить она. Сириус посмотрел на нее, думая о том, как же глупо он поступил, когда не сказал Гарри о статье. Ведь он собирался, но что-то отвлекло его, и теперь Гарри так неожиданно оказался сыном всем известного аврора. Помогло ли это ему в отношениях с другими студентами? Вряд ли. – Вам это не нравится? – ее фразы были построены совершенно непривычным образом, но говорила она по-английски довольно хорошо.
- Не очень, - признался он. Они шли по коридору третьего этажа, и Сириус удивился, что до сих пор не услышал стука ноги Грозного Глаза. Мог ли он приглушить этот стук, чтобы охотиться в этих коридорах с большей результативностью? Вполне. Сириус никогда не видел Грюма в действии. – Мой сын ничего не знал об этой статье. И теперь, вероятно, обижается на меня.
- Думаю, он гордится,- уверенно возразила ему Флер. Она едва успевала за его шагом.
- В четырнадцать не очень хочется гордится кем-то, особенно отцом, - возразил ей Сириус. До заветной картины осталось всего два коридора. Но вдруг он услышал чьи-то шаги. Конечно, они были чуть дальше, чем совсем близко, и у Сириуса было время подтолкнуть Флер к одной из дверей.
- Блэк, - услышал он слишком знакомый голос. Школьная ненависть не ослабела ни на секунду, и а только усилилась спустя годы. Как вообще Визенгамот мог решать, кому из них отдать Гарри?
- Снейп, - точно с такой же неприязнью произнес Сириус. – Старческая бессонница?
- Я хотя бы не псина, которую надо выгуливать днем и ночью, - его кривая усмешка тоже совсем не изменилась.
- Вампиришь страхи маленьких деток, которые думают, что в душе ты летучая мышь? – Сириус отлично помнил, как тяжело дался ему первый курс Гарри. Он боялся каждую секунду, что Снейп расскажет Гарри, но зельевар вел себя терпимо эти три года. Так что же изменилось теперь? Почему он вдруг снова так воспылал злобой к ним обоим? Если у Сириуса это был скорее рефлекс, и теперь он уже мысленно остывал, то Снейп совершенно не казался умиротворенным и спокойным. Он был белее мела, а взгляд точно не обещал ничего хорошего аврору. Да, в лобовом столкновении Снейп не выдержал бы и секунды против нынешнего Сириуса, но кто знает, что он может подлить тебе в еду. – Это порочный круг. Мы были на равных условиях, чтобы получить Гарри. Если бы его каким-то чудом поручили тебе, я никогда не стал бы ему рассказывать, что он приемный.
- У меня хватило бы храбрости рассказать ему, - и Снейп прошел мимо него, задев плечом. Сириус не нашелся, что ему ответить. Рассказать Гарри, что он не родной ему отец? Но разве Сириус смог бы выдержать типичную подростковую реакцию отрицания после всего, что он пережил, воспитывая ребенка с малой толикой помощи от своей кузины? Гнев Гарри – совершенно понятный и справедливый – разбил бы ему сердце.
- Я бы на вашем месте его не слушала, - из-за двери выглянула Флер. Он совершенно забыл о ней. – В четырнадцать не очень хочется слушать правду. А маленький ребенок слишком мало знает о доверии. Так что, по-моему, вы все делаете правильно.
- Спасибо за поддержку, - теперь Сириусу совершенно было все равно на это маленькое ночное путешествие. Груз огромной проблемы взаимопонимания с сыном буквально раздавил его в очередной раз.
- А его мама? У него есть мама? Хотя бы приемная? – спросила Флер. Сириус покачал головой. – Вы что, в одиночку его растили? – ее глаза опять были огромными от удивления. Сириус испытал всплеск раздражения. В данную минуту ее болтовня ему была лишней. И на удивление, каким-то неведомым чудом девушка это почувствовала и замолчала. Они шли так до самой картины с грушей, после чего до домовиков оставалось рукой подать.
Когда они вошли, толпа маленьких существ тут же бросила свои дела и бросилась к ним.
- Мистер Сириус Блэк! – взвизгнула пара особо старых домовиков, которые помнили его еще вечно голодным студентом. – Все, что угодно, для мистера Блэка и его спутницы!
Он взглянул на девушку. Она была совершенно сбита с толку пятью домовиками, которые окружили ее и спрашивали, перебивая друг друга, что молодая леди хотела бы из еды. Она видела их как будто впервые.