— Так хочешь увидеть мою метлу, а, Джинни? — подмигнул Драко. Уизли потянулась за вышеупомянутым предметом мебели.
— Малфой, ты вообще успокоишься сегодня? — вздохнула Гермиона.
— Нет, — улыбнулся слизеринец самой обворожительной своей улыбкой, уклоняясь от летающего стула. — Акцио, метла!
Осень – а воздух был зимним, морозным, сковывающим движения. Выдыхая пар, у одной из башен Хогвартса зависли на метлах двое – Джинни и Драко.
— Уизли, ты все поняла?
— Никаких «Драко, любимый, не умирай!» не будет, уж я тебе обещаю, — ответила Джинни, мелко дрожа. — Уведу эту тварь на край леса… А она точно потеряет свою силу?
— Точно? Надо было спрашивать это до того, как мы взлетели, Джинни, — Малфой посмотрел вдаль, на башню, одно из окон которой являлось их целью. — Вперед?
— Ага, — Джинни тронулась с места. Малфой полетел следом за ней, держась в стороне, чтобы не попасться на глаза – или что у него там вместо глаз? – элементалю. Было немного боязно, но Драко надеялся, что угол, под которым он впилит свое бренное тело в щит, рассчитан им верно и оттого он пройдет прямо в окно директора без лишних повреждений. А там… Омут. Взять его с собой – или посмотреть воспоминание на месте, Малфой еще не решил.
К слову, если в кабинете вдруг – вопреки информации Пивза о поющих кошках на крыше – окажется Минерва, все пойдет совсем не так, как ожидается. Но попытаться то надо. В конце концов, слишком странное творится вокруг. И чем больше странностей происходило, тем больше хотел разобраться во всем Драко.
Правда, еще больше он хотел увидеть своего друга. Знаете, если бы ему тогда, в магазине мадам Малкин шесть лет назад сказали, что он и тот очкастый пацан станут лучшими друзьями, он бы нассал тому на лицо. Но многое изменилось. Сейчас они с Гарри были почти как Фред и Джордж. Ну, за исключением одного – они двое, в отличие от близнецов, вроде как, внешне были не так похожи, и этих отвратительно-рыжих волос не имели.
— Ну, ничего, Поттер, мы с тобой еще выпьем по кружечке огневиски, — прошептал Драко. — А пока, – за дело.
Когда слизеринец был уже практически на расстоянии удара, в пятнадцати метрах от него вдруг резко взмыла вверх Джинни Уизли. Сделав в воздухе пару пируэтов, она направилась в сторону Запретного Леса – стараясь лететь так быстро, как позволял это делать старый «Чистомет». За девушкой немедленно помчалось нечто…
…и это полупрозрачное, огромное тело, переливающееся на бледном утреннем свету, Малфою почему-то не понравилось.
Совсем не понравилось.
Элементали выглядят не так. Элементали, как минимум, в три раза меньше. А это значит…
Холодная бутылочка в кармане напомнила о себе. Драко посмотрел на окно, прикрытое щитом, на стремительно удаляющуюся Джинни. На окно. На Джинни. На окно.
Представил, как тварь, что гонится за Уизли, ломает ей позвоночник.
И помчался следом за Джинни на всей возможной скорости метлы.
«Нимбус-2000» – он такой, он быстрее «Чистомета».
Но быстрее ли огромной твари?
Когда Джинни поняла, что что-то пошло не по плану?
Когда под ней с треском хрустнула метла. Когда прутья хвоста осыпались вниз. Когда она полетела вниз, к острым верхушкам деревьев Запретного Леса.
От испуга она даже забыла выхватить палочку, чтобы смягчить падение. В голове бешено вертелась карусель мыслей, воспоминаний, желаний. Напал страх. Тот самый страх, которого в свое время не чувствовал накачанный успокоительным Невилл, идущий в последний бой.
Умирать не хотелось.
Вдруг что-то резко дернуло ее за ноги – девушка почувствовала резкую боль в коленях, но, кажется, «что-то» ничего ей пока не сломало. Почти одновременно с этим она услышала далекий крик.
— Джинни! Пригнись!
«И куда я пригнусь?», — подумала девушка. Но попыталась хоть как-то сгруппироваться. Тому, кто ее держал, эти телодвижения не понравились, и он потащил ее в свою пасть. Осознав, кто тут беззащитная и слабая девушка, Джинни закричала.
— Драко!
— Джинни!!! Протего! — Малфой, превышая скорость, мчался на помощь. — Депульсо! Депримо! Ступефай! Риктусемпра! Инкарцеро! Экспульсо! — выкрикивал он заклинания – все, что пришли на ум. Ни одно из них не достигло цели.
Тварь почти съела девушку.
Джинни готовилась умереть.
— Авада Кедавра!!!
Тварь пошатнулась… и ослабила хватку. Драко воспользовался этим. Подлетев к девушке, успевшей почти потерять сознание, он выхватил ее из лап монстра. Тот уже падал мертвым грузом на землю, когда метла, несущая двоих, взмыла высоко в воздух. Пролетев несколько сотен метров, Драко снизился и практически рухнул у озера, стараясь удержать Джинни.
Некоторое время они просидели молча.
— Драко… — наконец, слабо произнесла девушка. Малфой обеспокоенно посмотрел на Уизли.
— Все в порядке? — его голос дрожал.
— Да… — девушка чихнула. — Драко… ты спас меня.
— Извини, я случайно, — Малфой бегло осмотрел тело девушки. Видимых повреждений не было, внутренних, как он надеялся, тоже. — Ты можешь идти?
— Могу. Но я… Драко…
Секундное промедление. Затем девушка приподнялась, и Малфой почувствовал, как она коснулась его губ своими.
По телу разлилось приятное тепло. Это было неожиданно – и неожиданно прекрасно.
— Джинни?
— Спасибо тебе, Драко, — тихо произнесла Уизли. — Пойдем?
Вместо ответа Драко впился в ее губы, не желая останавливать тот процесс, что она начала.
====== 14. Немного о жизни Артура Уизли и смерти Минервы Макгонагалл ======
Послышался тихий стон и Рон, до этого дремавший под монотонное бормотание тихо сходящей с ума Лаванды, проснулся, непонимающе осматриваясь вокруг.
- Гарри? – зачем-то спросил Уизли, почувствовав чью-то голову у себя на плече.
- Заткнись, долбаный рыжий гей, – протянула Лаванда, тяжело вздохнув. – Вот чего тебе не спится?
- Мне показалось... мне показалось, что я слышал какой-то звук. Люмос, – произнес Рон, доставая палочку. Пряча палочку. Доставая волшебную.
Огонек осветил мрачное пространство вокруг.
- Думаешь, это ОН вернулся? – Лаванда ощутимо задрожала, хватая Рона за руку. Уизли же, не обращая внимания на напуганную девушку, чуть подался вперед. Огонек на конце палочки выхватил из темноты бледное лицо Флитвика.
- Нет, – Рон покачал головой. – Это профессор очнулся.
Как бы в доказательство его слов, Филеус распахнул глаза.
- Пить... – просипел профессор. Рон, вспомнив, что так и не сходил в туалет, уже было начал расстегивать ширинку, когда Лаванда, в ужасе расширив глаза, ударила его по рукам.
- Ну, спасибо, что только по рукам! – обиженно воскликнул Уизли. – Ты чего? Он же просит пить!
- Тогда надо использовать Агуаменти, а не ссать профессору в рот! – возмущенно закричала Лаванда. – Совсем поехавший?!
- Да тут же все равно темно, – буркнул Рон, отодвигаясь. Девушка подошла к профессору и опустилась перед ним на колени.
- Сейчас, профессор, я дам вам...
- И давно ты даешь профессорам, Лаванда? Боишься Ж.А.Б.А. завалить? – поинтересовался обиженный, сидящий у стеночки Рон.
- Заткнись! Агуаменти, – начала вливать в рот Филеусу воду Лаванда. Филеус стал глотать ее, причмокивая губами. – Рон, как ты вообще можешь так говорить обо мне? – на этом месте Лаванда вспомнила свое жизненное кредо и крупные слезинки появились на ее щеках. Поток воды из палочки резко и многократно усилился, и Флитвик, под звуки плачущей девушки, начал булькать и барахтаться, захлебываясь.
- Эй! – Рон оттолкнул Лаванду и та, упав и поддавшись чувствам, зарыдала, царапая каменный пол. Рон опустился перед Флитвиком на колени.
- С вами все в порядке, профессор?
Филеус не ответил.
- Дура, ты что, решила утопить его?
- Ты вообще хотел нассать ему в рот! – сквозь слезы прокричала девушка, с яростью смотря на Уизли.
- Конечно, твое поведение намного гуманнее! А так мы хотя бы мне помогли!
- Уизли? Браун? – очнувшийся Флитвик поморщился от головной боли и громких криков учеников. – Вы чего разорались?
- Профессор! – воскликнула Лаванда, мгновенно успокаиваясь. – Как Вы себя чувствуете?
- Такое ощущение, словно меня оприходовали несколько дементоров, – Филеус хмыкнул и, скривившись, сел. – А нет! Ведь я могу сидеть. Кстати… а где сидим? – непринужденно поинтересовался маленький профессор.
- В ЕГО ЛОГОВЕ, ПРОФЕССОР, – утирая слезы, округлив глаза, страшно зашептала Лаванда. – ОН ПОХИТИЛ НАС, ЧТОБЫ... ЧТОБЫ...
- Лаванда, у тебя капс заел, – заметил Рон. – Ох уж эти ебаные клавиатуры…
- Рон, я же просила тебя заткнуться!
- А я просил тебя отдаться мне в ту ночь, а что ты сказала в ответ?
- Я хочу чистой и светлой любви, Рональд, а не этой грязной гадости!
- А я хочу Поттера, связанного в лучших традициях пятидесяти оттенков и прикованного цепями к кровати!
- Вот и трахай своего Поттера! И... И в рот ему нассы! Чтобы он пить не хотел!
- Вот и нассу! – Рон сплюнул и развернулся, отмерил пять шагов и сел у противоположной стены. Профессор в ахуе наблюдал всю эту картину.
- И когда будешь сосать за баллы по Заклинаниям, попроси меня отвернуться, а то я тут все заблюю! – крикнул со своего нового места Рон. Девушка опять зарыдала. А что ей еще оставалось?
- Ребята? – Филеус после минутной тишины и тихих всхлипываний Браун, все же решился подать голос. – Давайте вы сначала объясните мне, что происходит, а потом уже будете молчать, хорошо? – профессор, кашлянув, заметил: – Про Поттера можете не рассказывать. Тут я уже все понял.
- Все дело в том, профессор, что нас всех похитили, – вздохнул Рон, на самом деле, жалея о своем поведении. Что это на него нашло? – Честно говоря, кто это и зачем все это делается – мы не знаем. Мы даже и не видели похитителя толком. Он скрывается в темноте...
- У него такие же рыжие волосы, как и у этого придурка, – вздохнула Лаванда, бросив злой взгляд в сторону Уизли. – Жаль, я тогда тебя не задушила...
- Мисс Браун! – Флитвик досадливо поморщился, словно почувствовав зубную боль. – Я же просил…
- Простите, профессор, – девушка потупила взгляд в пол, не решаясь больше разговаривать. Флитвик тяжело вздохнул.
- Рыжие волосы, значит… Мерлин меня подери, если это тот, о ком я думаю, – профессор перевел взгляд на Уизли. – Отец никогда не рассказывал тебе о заброшенном Храме?
- Я... я не помню, – парень нахмурился, с удивлением посмотрев на профессора. – А почему Вы спрашиваете?
- Кажется, я знаю, кто нас похитил, – Филеус задумчиво подергал себя за правый ус. – И, в связи с этим, у нас огромные проблемы. Если я, конечно, не ошибаюсь, – профессор говорил так же размеренно, будто бы читал лекцию по Заклинаниям. – А я, как известно…
- Огромные проблемы? Но не такие огромные, как мой член! – перебил Флитвика Рон, словив на себе два взгляда – недоуменный и полный ненависти. – То есть, я хотел сказать, профессор, а откуда мой чле… мой отец может что-то знать?
- Это длинная история, мистер Уизли.
- Но не такая длинная, как... – продолжения не последовало, так как Лаванда кинула в Рона Силенцио. Уизли возмущенно замахал руками, Лаванда лишь мило улыбнулась в ответ.
- В свое время, – начал рассказ Филеус, – произошло одно очень непредвиденное обстоятельство, которое могло повлечь за собой очень большие проблемы…
Это был выпускной год обучения для Вашего отца, Уизли. Знаете, он был довольно непослушным учеником – и всегда приносил одни лишь проблемы. Многие преподаватели жаловались на него. Говорили об исключении из школы, о ненормальном поведении для человека, стоявшего на пороге новой жизни. Он едва ли не довел до сердечного приступа профессора Мак-Гонагалл своими рассказами о том, как летом топил котят! А чего только стоит его выходка с несчастным гоблином из Гринготтса? Бедняга до сих пор – до сих пор! – находится на лечении в Святом Мунго. Всем досаждал Артур – и боялись его, и даже ненавидели. Единственной, кто восторгался выходками Уизли, была Молли Пруэтт, его будущая жена и Ваша мать, Рональд…
Но не будем отвлекаться от темы. Так вот, я уже сказал, что любил Артур вытворить что-то эдакое. И никто ведь и подумать не мог, что своим непослушанием он спасет всех нас от того ужасного создания, которое только может породить наш мир…
Однажды ночью, мистер Уизли на спор отправился в Запретный Лес.
В Запретном лесу было темно – и похуй. Артур Уизли, насвистывая, неспешно шагал по дорожке, слушая, как слева в кустах ебутся кентавры, а справа поедают его бывшую акромантулы. Жизнь была прекрасна…
…ровно до того момента, как мужчина услышал странный звук, похожий то ли на вой дромарога, которому в задницу запихнули волшебную палочку, то ли на еще что-то более отвратительное, заставляющее непроизвольно кривиться и сжимать руки в кулаки. Артур, тяжело вздохнув, свернул с пути и отправился к источнику звука, надеясь умерить любопытство. Ну, и оторвать язык горластому, если у того таковой имеется, конечно.
Спустя три минуты беспрестанного продирания сквозь колючие заросли, в попытках не потерять единственные трусы, подобно Фрэнку Лонгботтому, Артур вышел на полянку, залитую лунным светом и кровью. Первой мыслью Артура было «Хули тут так светло?», вторая мысль оказалась прервана картиной, ярко контрастирующей с окружающей обстановкой из древесных корней-тентаклей.
- Женщина, зачем вы ебете статую? – озвучил Артур свое удивление.
Но никто не ответил ему.
Более того, Уизли даже не заметили – казалось, что ничего вокруг для находящихся здесь не существует. Та странная женщина, все еще прыгающая на каменном изваянии, продолжала голосить; кровь, бордовым пластом покрывающая землю, противно липла к ботинкам, а вязкая, нагнетающая атмосфера окончательно сменила настроение Артура от положительного к резко отрицательному.
Почему-то стало страшно.
Зябко поежившись, мужчина зажмурился и попытался внушить себе, что все происходящее здесь – бредни больного подсознания, но...
- Воскресни, Повелитель! Воскресни!
...не получалось. А вот голос у этой странной женщины действительно был отвратительным.
Артур стоял немного в ахуе. Член в его кармане стоял немного в ахуе. Деревья вокруг стояли немного в ахуе. Кентавры в кустах стояли немного в ахуе. Луна в небе… ну вы поняли.
«Наверное, сейчас больше всего в ахуе этот ее Повелитель», – подумал Артур, прежде чем развернуться и попытаться отсюда свалить.
Попытаться – потому что на границе кустов Уизли вдруг столкнулся с неожиданной компанией.
- Пацаны, я отвечаю, она тут! – полушепотом пищал Флитвик. Дамблдор негромко усмехнулся, Минерва поджала губы, строго глядя на коллегу:
- Профессор, где вы понабрались таких слов? И, к слову, я – не «пацан», а няшная котейка!
- Минерва, успокойтесь, – Дамблдор сломал Мак-Гонагалл шею, и та тихо опустилась на пожухлую листву. – Пойдемте, Филеус. Я думаю, она придет в себя аккурат к началу операции.
Артур наблюдал эту картину, стоя в двух метрах от профессоров. В голове его возникла единственно, на его взгляд, верная картина происходящего.
Сейчас все эти люди будут трахать женщину, которая трахает статую.
Но, к удивлению Артура, профессора не выглядели особо возбужденными: Дамблдор хмурил брови, оценивая уровень опасности, Флитвик думал о чем-то своем, пустым взглядом смотря на статую… Неожиданно Филеус отчеканил:
- Пора, профессор!
И Дамблдор кивнул, пнул ногой Минерву, из-за чего та застонала, но глаза открыла.
- Профессор, хватит имитировать!
- Я не... – запротестовала было женщина, но, завидев приподнятую бровь собеседника, лишь вздохнула.
- Я-то знаю, когда вы имитируете, а когда нет! Идемте, Минерва, иначе мы можем опоздать.
Тем временем, женщина на полянке слезла со статуи и направилась к маленькому, неприметному зданию, больше похожему на груду камней.