Сцена 2
Перед глазами Вайолет раскинулась картина: кругом была паника. Она едва ли, могла увидеть двери в конце коридора. Так что все, что она могла сделать, это позволить Анжелике выпустить ее из камеры и бежать. Бежать со всех ног. Она не боялась попасть в беду. Что ей скажет отец или испорченная монахиня, ее тоже мало волновало. Но вот что произойдет с Тейтом? Чтобы произойдет с Эльвой и Анжеликой, если бы их ключи нашли?
Она чувствовала, как рука Анжелики сжимает все сильнее ее, затем она почувствовала, как они замедляются. Сначала она не могла понять почему. Но потом услышала…
В заполненных нижних залах лечебницы слышалось пение. Холодный, жуткий голос, который заставил всех вокруг замолчать, и эта тишина не казалась самой утешительной и перспективой. Вайолет знала, кто это был. Она повернулась к Анжелике, чтобы узнать, что делать дальше, но та всего лишь покачала головой, что говорило ‘мы ничего не можем поделать’. Они просто медленно направлялись к воротам, а голос становился все ближе и ближе…
“Уходит с быстротой прошедший год,
Фа-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла
Приветствуйте новый, мальчики и девочки,
Фа-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла
Поем мы счастливо, все вместе,
Фа-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла
Не волнуясь о ветре и погоде,
Фа-ла-ла-ла-ла, ла… ла…” *
Анжелика толкнула железную дверь и вошла первая, будто бы охраняя Вайолет. Затем, она увидела узкую лестницу, поднимающую их к миру сестры Мэри Юнис. На ней была длинная, белая ночная рубашка, а волосы грациозно спадали на правое плечо. Когда она увидела девушек, то начала смеяться и хлопать в ладоши, как будто это было самое веселое зрелище за всю ее жизнь.
“Счастливого Нового Года!” Заплакала она, а затем встала и спустилась по лестнице. Когда она подходила все ближе к ним, ее фальшивая улыбка начала исчезать. “Надеюсь, вы отлично провели время…”
“Я уверена в этом.” Прошептала Анжелика, опустив глаза, чтобы не встретиться взглядом с сестрой.
“О, да.” Сказала Мэри и ухватила Анжелику за шею. “Я очень, очень надеюсь, что вы провели время как в аду… поэтому, за этим последует наказание.”
“Прекратите. Она не сделала ничего плохого.” Сказала Вайолет и попыталась убрать цепкие руки сестры с шеи своей подруги, но потерпела фиаско. “Она просто…”
“Пыталась помочь? Я знаю…” Закончила монашка и оттолкнула Вай. “Она любит романтику. Но к сожалению, это не роман Джейн Остин. Это жизнь в лечебнице и в ней существуют правила. МОИ правила!”
Мэри Юнис еще сильнее сжала шею Анжелики и почти подняла с земли. Она выглядела как марионетка - руки бесцельно болтались, ноги едва касались пола. До этого момента, девушка пыталась казаться смелой, дерзкой, но сейчас в ее глазах застыл дикий ужас.
“Пожалуйста… Пожалуйста, не надо…” Пробормотала Анжелика сквозь зубы.
Сестра пожала плечами, вероятно, пытаясь показать, что она обдумает свое решение. Зрачки Анжелики потемнели и расширились. Она открыла рот… Пыталась сделать вдох… Затем закричала. Вайолет не совсем понимала, но похоже Анжелике приходилось не сладко - это была адская боль. Вай кричала, пыталась убрать руки сестры с шеи подруги… но все было тщетно. Послышались крики, доносящиеся из других камер… Отчаянные мольбы, чтобы все прекратилось. Звучало так, будто пациенты бились телами о свои двери, чтобы их спустили вниз. В какую-то секунду Вайолет показалось, что Тейт позвал ее по имени.
И вдруг это безумие остановилось. Настала тишина… Наконец. Вайолет никогда не чувствовала такого облегчения.
Мэри Юнис отпустила девушку и та, тихо плача, опустилась на колени.
“Надеюсь, я ясно выразилась. Вайолет, помоги нашему дорогому другу прийти в себя и отведи ее в камеру. Посмотрим, что твой отец скажет обо всем произошедшем завтра. Он несет за тебя ответственность… не я… Пока не я.”
Сестра быстро спустилась по лестнице и исчезла во мраке, Вай видела, как Кай торопится к ним, бежит через все мужское отделение. Когда он добрался до них, то бросил на Вай взгляд а-ля ‘это ты виновата во всем’ и присел рядом с Анжеликой. Он прикоснулся к ее щекам и посмотрел ей прямо в глаза. Выглядело, будто он пытался передать ей свои мысли… Странно, но похоже, это работало. Мало-помалу, Анжелика возвращалась к жизни.
“Уложи меня спать.” Прошептала девушка и обхватила его шею. Он понес ее на руках в мужское крыло.
Вайолет осталась совсем одна, и каждую секунду ждала, что проснется в своей комнате. Это не могло происходить на яву. Это должен быть кошмарный сон.
Сцена 3
“Ты с ума сошла?” Спросил Бен Хармон свою дочь. Он сразу позвал ее в свой кабинет, как только приехал в Брайклифф, после полудня. Было очевидно, что сестра Мэри Юнис рассказала ему все, что произошло прошлой ночью. Конечно же, со своей точки зрения.
“Что плохого в том, что я хочу провести Новый Год рядом со своим другом?” Под ‘другом’ она имела ввиду Анжелику. Если бы он знал о Тейте, он бы начал волноваться еще больше, а ей так этого не хотелось.
“Вайолет, я понимаю, что возможно, ты как-то подружилась с этой девочкой. Я не говорю, что это плохо или неправильно, но она пациент этой лечебницы и она должна следовать ряду правил. А бегать по больнице, прямо в разгар ночи, не входит не в одно из них. Я имею ввиду… О чем ты думала? Ты видела, как лечебница выглядит на нижних этажах?”
“А ты, папа? Потому что я действительно не понимаю, как можно людям существовать в этих условиях. На первых этажах его не отличить от тюрьмы. Там едва ли можно увидеть лучик солнца, а о гигиене я вообще не говорю…”
“Вайолет… мы сейчас не об этом. Сестры делают все, что в их силах, чтобы помочь этим людям.”
“Да… Как например, сестра Мэри Юнис. Если бы ты только видел, как она обращалась с Анжеликой прошлой ночью…”
“Эта девушка пыталась поставить под сомнение ее власть. Сестра была обязана сделать все, чтобы такого больше не повторилось.”
“Тебя там не было, папа! Эта женщина слишком чокнутая для такой работы!”
“Хватит преувеличивать, Вайолет. Тебе стоит извиниться перед ней. Я не хочу, чтобы события прошлой ночи повлияли на наши рабочие отношения.”
“Господи, ну как же ты не видишь очевидные вещи? Я не могу понять, ты реально так глуп или тебе настолько плевать на все?”
“ВАЙОЛЕТ!”
“Что? Я обидела тебя? Отлично… Тогда моя работа выполнена! С Новым Годом, папочка.”
Вайолет выбежала из кабинета отца, да так быстро, что не заметила молодую, рыжую девушку, которая с тревогой ждала снаружи. Она нерешительно постучала в дверь и даже когда не получила ответ, все равно вошла.
Бен в замешательстве нахмурился, когда из-за стены выглянула Хейден.
“Хейден. Что ты здесь делаешь?”
“Я… Я ждала, когда вы вернетесь. Вы сказали мне написать письмо… Помните? Я сделала это и хотела бы дать его Вам.” Девушка вручила сложенный лист бумаги доктору.
“А, да… Задание. Спасибо, Хейден. Ну как, помогло?”
“В каком-то роде.”
“Мы поговорим об этом завтра, на нашем сеансе. Хорошо?”
“С Вашей дочерью все в порядке?”
“Что? Почему?”
“Я видела, как она выходила из Вашего кабинета. Она казалась расстроенной.”
“Ну… да… У нас есть проблемы. Но они вроде как личного характера.”
“Я понимаю. Просто… хочу, чтобы вы знали, что все будет в порядке. Я имею ввиду… Мы с папой тоже всегда вели себя так. Ругались… чтобы расшатать друг другу нервы. Мне все время казалось, что он меня не понимал… что ему было все равно…”
“Это должно помочь мне чувствовать себя более оптимистично?” Пошутил Бен.
“Да. Потому что… в глубине души я знала, что ему не все равно. И хотя нам так никогда и не удалось достучаться друг до друга, он любил меня, а я его. Очень сильно. Я уверена, что Ваша дочь любит Вас, доктор Хармон, где-то внутри души, она понимает, что вы делаете это во благо ей.”
Бен улыбнулся. Не фальшивой, снисходительной улыбкой, которой ‘одаривают’ все психиатры своих пациентов, а настоящей, благодарной.
Хейден покинула кабинет, святящаяся вся изнутри гордостью, осознавая, что хоть чуточку, но помогла доктору чувствовать себя лучше.
Продолжение следует
* Песня Deck the Halls, перевод взят с http://www.amalgama-lab.com
Оставьте отзыв, прошу! Пожалуйста, вам не составит труда, а мне безумно приятно и появляются силы переводить и дальше :-)
========== Глава 5 ==========
Сцена 1 (Саундтрек: River Flows In You-Yiruma)
{Дорогой Скотт,
Да… Скотт… Это было бы твое имя, если бы у тебя была возможность жить… если бы только я могла обнять тебя. Я должна написать тебе это письмо, чтобы попрощаться… чтобы отпустить тебя. Но как я могу сделать это в несколько абзацев?
С тех самых пор, когда я начала чувствовать в животе это порхающее чувство, (признак твоего существования) я представляла, как воспитываю тебя. И с тревогой ждала и представляла… как ты сделаешь свой первый глоток свежего воздуха, как проведешь свой первый день в школе, твое первое разочарование в чем-то. Вместо этого, я получила наполовину сделанный ремонт в твоей будущей комнатке, пустую кроватку и шрамы; и это все будет вечно напоминать мне о том, чтобы могло быть. Люди твердили мне быть сильной и двигаться дальше… Без тебя? Как это возможно? Мы должны были идти по жизни вместе. Если тебя нет, то почему я должна идти вперед?
Где бы ты ни был, я принадлежу тебе, Скотт. Нет никаких людей, терапии по восстановлению, недостаточно никаких препаратов в мире, которые бы переубедили меня. Но до сих пор… я изо всех сил пытаюсь найти слова, чтобы закончить письмо… я наконец поняла, какой неподходящей бы матерью для тебя я бы была. Я слабая. Трусливая. Что ты должен был думать обо мне, мой прекрасный сын, когда я лежала сломленная, ожидая, когда все жизненные соки покинут меня. Ты наверняка видел во мне эгоистичное существо. Потому что теперь я знаю, что я делала это не для тебя, (как я думала раньше) а для себя… Для того, чтобы избавиться от боли и вины.
Поэтому, мое прощание, Скотт, будет заменено обещанием. Я буду очень стараться, чтобы стать сильнее и мудрее, и я стану матерью, которую ты заслуживаешь. Я не отпущу тебя, малыш… Никогда… Я прошу тебя, подожди, и никогда, слышишь, никогда не сомневайся в моей любви к тебе.
Помнишь колыбельную, которую я тебе напевала каждый вечер, чтобы ты заснул?
“Я чувствую, как там - на небесах,
Друг другу любят ангелы шептать,
Слова любви и в страстных их словах
Нет ничего дороже слова – «Мать»” *
До тех пор, пока мы не встретимся снова,
Твоя мама}
Бен продолжал смотреть на письмо Хейден и перечитывать его снова и снова. Когда он давал это задание девушке, он никак не ожидал такого исхода. Большинство пациентов будет писать то, что на их взгляд, хотел услышать от них психиатр. Но письмо Хейден было настоящим, она вложила в него душу. И Бен почти почувствовал себя виноватым за то, что заставил девушку вновь пережить эти воспоминания. Хейден была матерью… бездетной матерью. Ведь, он как и все относился к ней, как к девушке, которая всего лишь понесла убыль, ничего особенного.
И вдруг он вспомнил Вивьен, только она уже была мертва. Ему было больно признавать, но если бы у него был выбор, он бы оставил в живых Вивьен, нежели их новорожденного сына. Она была его второй половинкой… его всем. Он не сомневался, что как и Хейден, Вивьен бы умерла, ради новой жизни.
Бен подловил себя на том, что внимательно смотрит на настенные часы и считает минуты до начала сеанса с Хейден. Находясь рядом с этой девушкой… в нем разгоралась буря эмоций. Это было болезненно осознавать, но в то же время… с ней было уютно.
Сцена 2
Тейт издал растерянный, сонный стон и попытался перевернуться на бок. Но у него ничего не вышло и он еще больше впал в замешательство. Он медленно открыл глаза и огляделся. Перед глазами все еще было немного размыто, но он сразу же узнал операционную доктора Ардена. Парень выругался и попытался понять, как тут оказался. В голову постепенно начала возвращаться память, он вспомнил, как его вели в изолятор, вспомнил, как в темной комнате терпеливо чего-то ждал несколько часов… после этого он понял, что наносить ответный удар - было самым бесполезным решением его проблемы… а потом, жутковатая медсестра Мойра зашла в комнату со шприцем в руке. Секунду спустя, он отключился.
Парень посмотрел на свои руки и наконец понял, что сковывало движения. Его запястья обхватывали кожаные ремни привязанные к операционному столу. Наркотики, которые они ему вкололи, хоть и затуманили рассудок, но это не помогло окатить его тело волной паники. Тейт не был глуп. Он не так долго находился в этом сумасшедшем доме, когда начал замечать, как некоторые пациенты беспричинно исчезали, а лазарет был всегда переполнен людьми, заболевшими без видимой на то причины. Парень знал, что это из-за лекарств, которые запихивали им в глотки. Врач менял их постоянно, и это наводило на мысли, что они были подопытными кроликами, а их целью было увидеть, выживет пациент или нет? Он пытался рассказать отцу Вайолет об этом, но тот кажется не понял намеков.
А теперь и он был заперт здесь; связанный в логове сумасшедшего врача. Тейт был уверен, его время пришло, скоро и он встретится с исчезнувшими пациентами. Но ему было плевать. А зачем беспокоиться? Бояться неведомо чего? С ним и так никогда не происходило ничего хорошего. А теперь он умирал здесь, связанный, без всякой надежды на прощание с Вайолет. И кто же будет защищать ее когда его не станет? Когда они впервые встретились, он хотел предупредить ее о психах, заведующих этой больницей, но потом передумал - лучше уж жить в неведении, так будет безопаснее. Кроме того, он в тот же момент решил, что пока она не в безопасности, он любым способом постарается вытащить ее из лечебницы. Но как черт возьми, теперь ему это сделать?
“Ну… может, ее отец… Нет. Они разболтают.” Подумал Тейт и раздраженно вздохнул.
И внезапно он услышал, как дверь открылась и медленно закрылась. Сестра Мэри Юнис быстро подошла к нему и наклонилась к его лицу, так, что теперь они смотрели друг другу в глаза. Она улыбалась, едва наклонив голову в бок.
“Скучал по мне?” Спросила она, веселым голосом.
“Не очень.” Холодно произнес он, “Но я уверен, что ты - да.” И взглядом показал на связанные запястья.
“Ну… Это вроде как твоя вина.” Проинформировала она, “Ты был плохим мальчиком, мистер Лэнгдон. Ты нарушил правила. И хотя обычно, я нахожу это чрезвычайно привлекательным, прямо сейчас это мешает моим планам. Так что придется… исправить ситуацию.”
Дверь снова открылась и губы монашки изогнулись в восторженной улыбке, когда она поприветствовала врача, и за его спиной выглянула Мойра.
“Неужели мы снова должны заниматься этим?” Спросил доктор Арден утомленным голосом, но Мойре показал рукой на устройство электрошока.
“Мы не должны проходить через это снова, Артур. Чего ты от меня хочешь? Пусть девочка и дальше живет своей мечтой о Ромео и Джульетте, используя этот предлог для конспирации, чтобы все пронюхать? Мы должны положить конец этой ерунде.”
“И как электрошоковая терапия поможет? Не выглядит так, будто он предрасположен к романтике, да и к тому же, парень поправится… в конце концов…”
“Мы продумаем это шаг, когда он начнет приходить в себя после произошедшего. Когда с ним будет покончено, она будет чувствовать только истощенность и в конце концов, потеряет рассудок.”
Мойра с издевкой захихикала.
“Хочешь чем-то с нами поделиться, Мойра?” Спросила сестра, очевидно пребывая в раздражении.
“Нет… не очень.” Сказала она, во время установки электродов на голове Тейта. “Просто… болезненно очевидно, что вы не обращаете внимания на понятие любви в целом.”
“Любви? Какая любовь? Ей пятнадцать… Вот тот факт, что она не обращает внимания на понятие обо мне, меня выводит из себя.” Сердито сказала сестра.
Мойра посмотрела на нее с фальшивой улыбкой.
“О, сестра, Вы себя недооцениваете. Никто не сравнится с Вами, когда речь идет о неспособности выражать любые человеческие эмоции.”
“Смешно, Мойра… Думаю, из всех людей, ты должна быть признательна только мне, за все, что у тебя есть.” Заявила Мэри Юнис и начала вызывающе приближаться к доктору.