“Отпусти меня.” Он услышал крик Хейден и увидел, как та пыталась оттолкнуть мужа. Она уже была готова разрыдаться. Бен старался сдерживаться. Он не должен вмешиваться. Он должен позволить ей справиться с этим конфликтом самой. Но когда их взгляды встретились, глаза Хейден так и вопили о помощи. Он не был бессердечным, поэтому не задумываясь подошел к парочке.
“Что?” Спросила молодой человек глядя на Бена.
“Здравствуйте, мистер МакКлейн. Я доктор Хармон.”
“Ага… И что?” Парень спросил это таким тоном, что Бен поставил руки в боки.
Он глубоко вздохнул и ‘одел’ на себя профессиональную улыбку.
“Хейден находится сейчас в шатком положении. Было бы лучше, если бы Вы не расстраивали ее, ради ее же выздоровления.”
“Просите меня уйти?”
“Ваше присутствие в данный момент не помогает Хейден. Будет не очень хорошо, если Вы доведете ее до срыва. Возможно, в следующий раз она будет готова к вашей встрече.”
Парень посмотрел на Бена, будто у того выросла вторая голова. Бен знал, что он смешон, но ему нужно было позаботиться о ком-то.
“У меня есть все права, чтобы навестить мою жену.” Сказал молодой мужчина и положил руку на плечо Хейден, она убрала ее, отстранилась на самый край дивана и пряча лицо в подушку, закрылась рукой. “Хейден… пожалуйста…” Он умолял сломленным голосом. А потом повернулся и снова посмотрел на психиатра. “Я… Я просто хочу, чтобы моя жена вернулась, доктор. Я скучаю по ней. Она - моя жизнь.”
Бен опустил глаза, пытаясь скрыть чувство вины которое внезапно накатило на него.
“Ей нужно время. Будьте терпеливее и она потянется к Вам. Когда будет готова.”
Мужчина понимающе кивнул, “Надеюсь, это свершится в ближайшее время. Я не могу без тебя, детка. Пожалуйста, постарайся… ради меня… ради нас…” Сказал он Хейден, а затем встал, чтобы уйти.
Когда мужчина скрылся из виду, Бен подсел к рыжеволосой девушке.
“Я не должен был этого делать, Хейден. Надзор над личными встречами пациентов с их семьями - не моя обязанность.”
Хейден подняла голову с подушки, чтобы посмотреть на доктора, ее глаза были мокрыми от слез.
“Тогда почему Вы сделали это?”
“Потому что…” Начал он неуверенно, а затем вздохнул: куда теперь деваться, “Потому что ты не просто пациент… для меня.”
У него даже не было и мгновения, чтобы пожалеть о сказанном, потому что девушка обняла его… и это ощущение было прекрасным.
Сцена 3 (Офис сестры Мэри Юнис, 19:30)
“Ты больше не будешь спускаться вниз, в камеру к своему маленькому бойфренду? Я в шоке.” Сказала Мэри Юнис, когда зашла в свой офис, чтобы найти дожидающуюся ее Вайолет, “Мне казалось, вы неразлучны.”
“Так и есть. Теперь он почти ничего не помнит и поэтому, я еще больше буду находиться с ним, чтобы заботиться о нем.” Девчушка казалось спокойной. По крайней мере, так она выглядела снаружи.
“А как же я?” Спросила сестра, будто была оскорблена таким обвинением.
“Как Вы могли так поступить с ним? Он ничего плохого не сделал. Это все я. Это я хотела навестить его в камере. Он не знал…”
“Ну… а мне кажется, что это ты виновата в том, какой он сейчас. Не вмешивайся в мои планы и никто снова не пострадает.”
“Мне с трудом верится.”
“Поздравляю. Ты прекрасно понимаешь натуру людей.” Сказала Мэри Юнис и села за стол, “Что-нибудь еще?”
“Вы совершили ошибку.”
“Прости?”
“Пригласить нас сюда было ошибкой. Я не позволю Вам издеваться над людьми. Я положу этому конец.”
“Во-первых… Ха ха ха…” Сухо сказала сестра, “А во-вторых, почему ты считаешь, что именно я пригласила вас сюда?”
“Разве нет?” С недоверием спросила Вайолет.
“Зачем мне это? Ну да, я ходила и думала, чего не хватает этому заведению? Чего? О! Знаю! Дебила и его маленькой, пронырливой дочурки. Будь серьезней, Вайолет.”
В груди светловолосой девушки сжалось из-за осознания того, что их пребывание с отцом, не было частью схемы великих планов сестры Мэри Юнис. Но на душе не стало легче.
Как они здесь очутились, если не по ее воле?
Отзывов, пожалуйста! Есть ли предположения, кто во всем замешан? ;)
========== Глава 7 ==========
Сцена 1
Облегчение. Нет, нет… Облечение не могло полностью передать то, что испытывала Вайолет, когда Тейт вспомнил ее. Звук голоса, когда он произнес ее имя… А эти глаза, когда он смотрел на Вайолет, когда осознал, кем она для него является, он вселял в ее душу такое долгожданное спокойствие и умиротворение. Конечно, этого было недостаточно, чтобы искупить ее чувство вины, но ей это и нравилось. Она не хотела, чтобы оно исчезало. Вина помогала ей не забывать то, что произошло с Тейтом… и из-за кого.
С каждым днем Тейт потихоньку превращался в того человека, каким он был до электрошоковой терапии. И это было прекрасно. Вайолет тянуло к Тейту, неудержимой, неконтролируемой силой, она не знала причины этому, но постепенно все ближе и ближе была к разгадке его тайны. Она все время наблюдала за выражением его лица. Ее самым нелюбимым было то, когда, как ей казалось, он вспоминал свое прошлое, а самым теплым и уютным, когда он смотрел на нее, думая, что остается незамеченным. Никто и никогда не смотрел на нее так. Казалось, он не хотел рисковать попасться, ведь если это случится, она могла сразу же исчезнуть.
Тейт старался не рассказывать Вайолет о его жизни до лечебницы, но он делился с ней воспоминаниями. Крохотными воспоминаниями, как когда-то впервые попробовал марихуану, или как ему удалось стащить виниловый диск ‘Shadows’ из музыкального магазина, во время их семейной поездки в Нью-Йорк. Он не знал ни одной их песни, кроме ‘Sleep Walk’, но они ему очень понравились. Он рассказывал ей о своем катастрофическом первом свидании в средней школе. Он повел девушку в кинотеатр Orson Welles на марафон фильмов. Она заснула сразу же через полчаса просмотра ‘Гражданин Кейн’ и он даже не пытался ее разбудить, пока не довез до дома.
Каждый раз, когда Тейт вспоминал что-то… безобидное, приятное или даже немного смущающее… он рассказывал Вайолет. Был шанс, что он может все снова забыть и кто-то поможет ему собрать все воспоминания воедино. И Вайолет была счастлива быть этим человеком. Ее иногда настигала грусть, когда у Тейта так и не получалось восстановить все эти коротенькие воспоминания, но она была рядом с ним и помогала изо всех сил. Всякий раз, когда Тейту нужно было с кем-то поговорить, она находила нужные слова… каждый раз, когда он предполагал, что они что-то сделали, ответом всегда было ‘да’.
Конечно, Вай мечтала услышать всплывшие моменты о его темных секретах, которые таились в глубине его души, но получала лишь советы о том, как она, одетая в старый комбинезон и вся в грязи, должна искоренять эти раздражающие сорняки.
“Так… Что же мы пытаемся вырастить?” Спросила Вайолет, глядя на контейнер с коричнево-желтыми семенами.
“Хризантемы.” Ответил Тейт, вырывая с корнем уродливый цикорий, будто само существование растения было оскорблением эстетики парня.
“Ох…” Прошептала она, как будто хоть что-то в этом понимала.
“Ну… Если это не восторженный отклик…” Обернулся он и она увидела ухмылку на его губах.
Вайолет сосредоточилась на своих пальцах утопающих во влажной почве, чтобы придумать, как ей начать тему о той девочке. “Ее звали Эдди?” Она не знала, можно ли говорить о ней… допустимо ли… заводить разговор о том, что произошло на днях. Вай избегала этого разговора, потому что было очевидно, что эта девочка была частью его прошлого и всячески старалась держаться от Вайолет подальше.
Но теперь она поняла, что по крайней мере, она должна попробовать. Если Тейт не будет к этому готов, то ничего страшного… до поры до времени.
“Они были ее любимыми.” В конце концов сказала она.
“Кого? Чьими любимыми?” Обернулся Тейт, чтобы посмотреть на нее и его глаза сузились в замешательстве. Но только оборонительный тон его голоса предавал его, девушка поняла, что Тейт пытается выразить полное непонимание.
“Эдди. Хризантемы были ее любимыми цветами, ведь так?” Они смотрели друг на друга несколько секунд, никто не посмел издать ни звука. Тейт открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать, но вышло только ворчание и он начал тереть глаза.
“Как… Когда я…?”
“Ты называл ее имя… Прямо перед тем, как начал приходить в себя, ты продолжал говорить о ней. Кто она?”
На мгновение ему показалось, что Эдди на самом деле не существует, ведь когда она ему ‘привиделась’, он все еще не пришел в себя и не понимал о чем говорит… но он не мог. Он не мог отрицать существование Эдди, потому что сейчас он прекрасно себя чувствовал и мысли были чисты.
Вместо этого, он сказал, “Я не… Я не могу говорить о ней.”
“Ты… любишь ее?” И в этот момент, Вай хотела убить себя за сочившуюся из нее ревность, но она не могла ничего поделать. Не один день не проходил, когда бы она не задавалась вопросами, ‘Кем может быть эта девушка?’ и ‘Какую роль она играет в жизни Тейта?’
“Да… Это так.”
“А почему… Почему она не здесь? Я имею ввиду… она не посещает тебя…” Вай старалась не обращать внимания на наступающую в груди боль.
“Вайолет, почему мы должны обсуждать ее? Я же сказал, что не хочу говорить об Эдди.”
“Тебе больно?”
“Да… А еще, потому что… Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя… Я не хочу тебя пугать.”
“Да пошел ты.”
“Чт…”
“Я сказала, все нормально?” И Вайолет приблизившись к его лицу, повернула его так, чтобы они смотрели друг другу в глаза, “Ты чертовски предвзято относишь ко мне, Тейт, но все же я застряла тут с тобой. И мы уже давно переступили ту грань, когда ты сможешь напугать меня. И это та черта, где ты доверяешь мне… где ты знаешь, что я хочу помочь… я смогу избавить тебя от боли.”
Голос Вайолет был полон гнева и боли, но глубоко внутри, ее сердце разрывалось, потому что Тейт выглядел таким сломленным… таким уязвимым, она никогда еще не видела такого. Ее внутренний голос вопил о том, чтобы она остановилась и закрыла эту тему, чтобы успокоила Тейта, но она уже не могла остановиться. Они слишком далеко зашли, чтобы поворачивать назад.
“Она моя сестра… Она… эм… Она мертва.”
Руки Вай сжались на его лице и она быстро ослабила хватку, а затем опустила пальцы на его шею.
“Как?” Просто спросила она.
“Ее… сбила машина. Это… Это моя вина.” Сказал он и вздохнул, и выглядело это как облегчение. Будто его гложет это, и в тот момент, когда он произнес это вслух, неимоверная тяжесть спала с его плеч. Вайолет не сказала ему, что он был неправ. Вайолет понимала, что это его вина, но это было не тем, что он должен был услышать в тот момент.
“Расскажи мне…” Она медленно гладила его плечо, надеясь, что это успокоит его.
“Я не замечал… Мы были так близки. Мы знали друг друга, как свои пять пальцев… И когда это имело самое огромное для нее значение… когда она испытывала боль… Я не заметил…”
“Я не понимаю…”
“Нам было непросто с матерью. Знаешь, как мать должна всегда безоговорочно любить своих детей? Независимо от того, как они выглядят… кто такие… Наша мать никогда не была такой. В один момент она нас любит, в следующий - мы были преградой для нее, которая сломала ее жизнь.”
“Ну… Некоторые люди не рождены, чтобы стать родителями, но это происходит… и тогда они не понимают, что им нужно делать…” Прямо как мой отец… Подумала Вайолет.
Тейт кивнул в знак согласия.
“Вначале я сердился. Она делала вид, будто нас не существует. Каждый раз между нами и своей общественной жизнью, она выбирала последнее. Каждый раз она твердила Эдди, что та недостойна быть ее дочерью. Но потом я привык к этому… Мы привыкли к этому. Нам было плевать… У Эдди был я, у меня была она и нам было этого достаточно…”
“Но что-то случилось…”
“Он. Он случился. Он был женатиком, Вайолет, но все же она поселила его у нас в доме. Вокруг них было такое удушающее чувство… Я пытался держаться от них как можно дальше. Вот почему я не заметил…”
“Что?” Спросила Вай, но уже была уверена, что не справится с ответом.
“Однажды вечером… Его не было дома… он уехал на работу… Эдди не выдержала и рассказала все нашей матери. Как… как иногда он заходил в ее комнату и…”
Тейт резко вздохнул.
“Ты можешь не говорить… Не говори.”
Губы Тейта сжались и Вайолет понимала, что это не только от боли, которую он пытался сдержать, но и от нахлынувшей ярости.
“Мать не верила ей. Как… Как будто Эдди будет лгать… Как будто Эдди была не честной по отношению к ней все это время. Но эта грязная женщина произвела на свет самое прекрасное, не развращенное дитя во всем мире. Она, черт возьми, знала, что Эдди говорит правду, но верила в то, что было для нее удобнее. Ее дочь рыдала, просила о помощи… собственную мать молила, чтобы та поверила ей, и все, что эта женщина сделала, это попыталась наказать ее. Запереть… опять… в зеркальной комнате. Думала, что я снова позволю ей сделать это. Но у нее больше не было власти над нами.”
“И… Ты помог ей сбежать?” Закончила Вайолет, пытаясь понять, что, черт возьми, значила эта зеркальная комната.
“Я помог ей сбежать… Это… произошло прямо возле нашего дома. В считанные секунды.” Глаза Тейта на мгновение стали пустыми, будто он снова переживал тот момент. Вайолет сильнее обвила руками его шею, чтобы вызволить парня из этих воспоминаний.
“Поэтому, ты… сделал то, что сделал…”
“Ты знаешь?”
“Знаю.”
“Да… вот почему я сделал это. И если они… если у меня будет еще один шанс… Я сделаю тоже самое.”
“Тейт, нет…”
“Вайолет, она все еще приезжает сюда каждые выходные и говорит, что прощает меня. Они до сих пор вместе. Будь я проклят, если у меня появится шанс и я не воспользуюсь им.”
“Иди сюда.” Сказала она и дернула за воротник его рубашки. Ей не нужно было повторять еще раз. Его лицо нажимало на изгиб ее шеи, она даже не смогла вздохнуть. Вай положила одну руку на его спину, а второй гладила его волосы… снова и снова… пока не почувствовала, как напряжение в нем постепенно уходит.
Вдруг в голову пришел вопрос Мэри Юнис, который она задала ей не так давно.
“Приведи мне хотя бы одну причину с добрым подтекстом, чтобы поджечь своих родителей?”
В тот раз ее ответом было “Ни одной”… Но теперь Вайолет пришла к выводу, что поступила бы так же как и Тейт, если бы находилась на его месте. Она не была уверена, что найдет в себе столько смелости или бы смогла сбежать. Но она знала наверняка, что мечтала бы об этом во сне и думала об этом с каждым вздохом и выдохом. Она бы не простила.
Сцена 2 (Саундтрек: Perfect Blue-Virtual Mima)
“Артур. Входи. Садись.” На этих словах доктор закрыл дверь кабинета Мэри Юнис и сделал то, что ему велели.
“Ну, что случилось? Опять что-то не так?” Спросил он, спустя минуту молчания. Мэри попросила срочно зайти к ней, и теперь Арден сидел прямо перед ней и разделял только стол начальницы.
“Оу… А мы разве не подождем Мойру? Я думала, что если и наступит тот день, когда она оставит нас наедине в комнате, то тогда непременно языки пламени в аду превратятся в лед. Может, мне стоит начать проверку друзей и знакомых?” С насмешливым беспокойством она положила руку себе на грудь.
“Что за повышенный интерес к Мойре? Ты… ревнуешь?” И доктор в недоумении нахмурился.
Надо сказать, что доктор сперва озадачил сестру таким вопросом, но в ответ она просто усмехнулась.
“Ты прекрасно знаешь, Артур, что меня нисколько не интересует мнение Мойры…”
“Согласен.” И это было правдой, потому что если бы Мэри Юнис хотела заполучить Ардена, у Мойры не было бы и шанса. И это было не только из-за темной стороны сестры, но и потому, что то, что он чувствовал к преданной медсестре, ни с чем не сравнилось бы с тем, что он испытывал к Мэри. Он нуждался в ней, желал, он привязался, хотел защищать… любить.
“А так же ты знаешь, что я не умею испытывать ревности. И поэтому, не умею любить.”
“Это не правда.”
“Нет?”
“Ты способна на любовь… Тебе просто нужно понять это. Все наверное из-за того, что раньше ты никогда этого не чувствовала. Никто не любил тебя… не ценил. Не так, как я.”