Я был рад, что Брайан передал только приглашение Дэбби, а вот о своем желании видеть меня не заикнулся. Он просто спросил все ли у меня в порядке и, получив мое скупое «да», отключился.
Я не поехал в Питтсбург, а позвонил Дебб. Извинился, что не приеду, сославшись на сильную занятость и усталость, и поздравил с наступающими праздниками. Конечно, она, как всегда поворчала на меня, что почти за два года я ни разу не приехал и так редко звонил. А еще сказала, что соскучилась. Господи, что мне стоило сказать, что я тоже скучаю?! Но ведь это была бы неправда. Питтсбург остался где-то далеко на той странице моей жизни, которую я перевернул.
У меня было несколько приглашений на рождественские вечеринки. И честно говоря, я никак не мог решить куда идти. Но, в конце концов, я решил пойти к Шону, мы давно не виделись, и мне ужасно хотелось пообщаться с ним. А за два дня до Рождества позвонил Ирвин и сказал, что достал приглашения на один полуофициальный прием, где будут художники, актеры, бизнесмены, а самое главное, «нужные» люди, и нам бы не помешало потусоваться там. Конечно же, я ухватился за эту возможность.
И каково же было мое удивление, когда я увидел на этом приеме Джека. Я искренне обрадовался ему, как, впрочем, и он мне. Странно, но рядом с ним я чувствовал себя легко и спокойно, хотя мы едва были знакомы.
Я выяснил, что Джек Стоун - бизнесмен, который унаследовал дело отца по покупке и продаже недвижимости и успешно продолжал его. А еще он любил современную живопись, имел прекрасную коллекцию картин, и одна из моих работ была в их числе.
Мы замечательно провели вечер. Он даже представил меня нескольким деловым людям.
В этот раз мы обменялись номерами телефонов.
Постепенно мы подружились, частенько перезванивались и болтали о разной ерунде, встречались на вечеринках и выставках и даже пару раз обедали вместе. Мы стали друзьями, хорошими друзьями.
Как ни странно, но Джек не стремился залезть ко мне в штаны, а у меня все еще был Брайан, хотя, временами мне казалось, что наши отношения превратились в зыбкий мираж. После той выставки мы практически перестали общаться. Когда я все-таки пытался пару раз ему позвонить, то сбирался с силами несколько дней. Я не знаю, что я боялся услышать. Может быть то, что он, как и я устал от этих странных отношений на расстоянии, которые просто выматывали нас, не давая жить полной жизнью. Все же, чтобы быть парой, не достаточно только хотеть одного и того же и идти в одном направлении, нужно быть рядом, ощущая тепло и заботу друг о друге, видеть любимые глаза каждый день. А отними все это, что останется? Только тоска и одиночество.
Сейчас, когда прошло столько лет, я понял, что тогда по-другому и быть не могло. Рано или поздно, но расстояние, наше упрямство и уверенность каждого из нас в правильности своих поступков, довершили бы дело.
Я любил Брайана, всегда любил, но даже это не спасало меня от ошибок.
Я снова потянулся к Дневнику.
Дневник Брайана Кинни
Март 2007 г. Питтсбург
>
Давненько я тут ничего не писал.
Блядь! Это было сложно, но я сделал это. Через месяц я открою филиал «Киннетика» в Нью-Йорке.
Придется работать еще больше, но это неважно. Зато сэкономлю нервы, время и деньги на перелетах. И мы с Джастином будем рядом. Через два долгих тяжелых года.
Надеюсь, для Солнышка это будет приятный сюрприз. Хотя, его реакцию предсказать не трудно. Но ничего, поистерит немного и успокоится. В конце концов, он уже многого добился, стал самостоятельным, и я не собираюсь брать его под покровительство.
После той выставки мы не виделись и созвонились всего пару раз. Он пытался поговорить, но… но я просто оказался не готов. Я испугался. Я прекрасно понял его послание. Он больше не верил в НАС. Он устал, устал разрываться между мной и Нью-Йорком, не видя будущего. Ему нужен был стимул, а мне нужно было время, чтобы все обдумать и что-то предпринять. И вот теперь этот стимул у нас был.
Сначала я купил для него Брайтин, а теперь открывал филиал офиса в Нью-Йорке. Разве я мог любить его еще сильнее?
Правда, о февральском вернисаже в одной из очень известных галерей города, Джастин мне сообщил. Ну, скорее по привычке, нежели из-за желания увидеть меня. Я был приятно удивлен, и, блядь, я так гордился им.
Я собирался в Нью-Йорк, отодвинув и отложив все встречи, но… Как это всегда и бывает, в последний момент вся в панике позвонила Линдси. Серьезно заболел Гас, и я, не раздумывая, улетел в Канаду.
Сейчас, слава богу, с ним все в порядке. Линдси держит меня в курсе.
Через два дня я лечу к Джастину.
2018 г. Версаль
Джастин
Я опять отложил Дневник. Мне нужно было успокоиться. Меня потряхивало. Господи! Если бы я тогда все это знал, если бы Брайан не оказался таким упрямым, если бы все это случилось немного раньше…
Я закрыл глаза и откинулся на подушки дивана, делая приличный глоток виски.
Я уже давно не общался с девочками и не знал о болезни Гаса. И я злился на Брайана. Но я сам был во всем виноват, не оглядываясь, я устремился вперед.
Наши отношения с Джеком постепенно изменились. Я чувствовал, что все больше и больше привязывался к нему, мне его не хватало, что я... Черт! Да и как могло быть по-другому? Мы много времени проводили вместе. Даже, когда он на несколько дней уезжал по делам, то звонил каждый вечер, и мы долго болтали, но все еще, ни разу не переспали и даже не поцеловались. Он знал о Брайане, но думаю, дело было не только в нем.
А потом это случилось. Вернувшись из командировки на день раньше, Джек застал меня в галерее, где шла подготовка к очередной выставке. Его появление стало неожиданностью, и я просто кинулся ему в объятия, впившись, горячим поцелуем в губы. Он сразу ответил, как будто только этого и ждал. Отстранившись, мы с удивлением уставились друг на друга. Я был ошеломлен. Я такого совершенно не планировал. Это казалось так странно. Уже долгое время, кроме Брайана я никого не целовал в губы. Знаю, что и Брайан тоже. И дело было вовсе не в том дурацком договоре. Он давно канул в небытие. Просто… это было… даже не знаю, как объяснить. Это было символом наших отношений, что ли, доверия, любви, в конце концов. И вот теперь…
Но Джек быстро справился с удивлением и сделал вид, что ничего особенного не произошло. Я был ему благодарен за это.
Следующие несколько дней я избегал Джека. Мне хотелось понять, что все-таки случилось и решить, как быть дальше. Если я хотел начать новые отношения, то должен был сначала разобраться со старыми. Я не собирался обманывать Брайана, встречаясь у него за спиной. Этот урок я уже усвоил в свое время.
Я ждал подходящего момента, чтобы поговорить с Брайаном. И сколько бы я еще ждал, неизвестно, но судьба распорядилась по-своему. После очередной благотворительной выставки, Джек пригласил меня в ресторан, где, хоть и путано, но все же сумел озвучить свои чувства ко мне. Он был в меня влюблен с нашей первой встречи и хотел бы большего, чем дружба. Это подстегнуло меня.
Возможно, я тоже чувствовал к нему что-то похожее. Просто моя любовь, и все, что я вкладывал в это чувство, думаю, здорово отличалась от общепринятого понятия, хотя, скорее, это относилось только к Брайану. Но мне хотелось быть с Джеком. Мне было хорошо, спокойно и комфортно с ним. А самое главное, Джек был все время рядом. И в тот момент, этого оказалось достаточно.
И когда я, наконец, собрался с мыслями, то позвонил Брайану.
Апрель 2007г. Нью-Йорк
Уже полчаса я гипнотизировал свой сотовый. Внутри все скручивалось в тугой узел. Я не собирался ничего говорить Брайану по телефону, а просто хотел договориться о встрече. Мне нужно было видеть его глаза. Зачем? Наверное, я хотел прочесть в них, что нас больше нет… ведь так бы было проще все закончить и уйти.
Господи! Просто нажать на кнопку! Но я никак не мог это сделать. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Все же с трудом собравшись, я, наконец, нажал вызов. Прошла целая вечность прежде, чем Брайан ответил.
- Слушаю!
- Привет, Брайан! – я постарался говорить спокойно, но у меня не очень получилось. – Как ты?
- Солнышко! – ответил Брайан. И я даже увидел, как он ухмыляется. – Я в полном порядке, но ведь ты не за этим позвонил, правда?
- Брайан, я… я хочу… нам нужно увидеться и поговорить, - сказал я и поспешно добавил, - я знаю, ты очень занят, но если ты не сможешь, то я прилечу в Питтсбург…
- Зачем, Джастин? – перебил он меня, изменившимся голосом. – К чему такие жертвы? Думаешь оно того стоит?
- Господи, Брайан! Я же сказал, что нам нужно поговорить, а по телефону я не могу…
- Я был там. Я был на последней благотворительной выставке и увидел достаточно, - снова перебил меня Брайан.
-Что? Где был? – я не сразу понял, о чем он говорил. А когда до меня дошел смысл сказанного, то жаркая волна прокатилась по всему телу. Я представил, что он там себе напридумывал.
- И что же ты увидел? – я облизал вмиг пересохшие губы.
- Твои глаза, Солнышко.
Мне показалось, что он как будто хлестнул меня по лицу этим прозвищем.
- У меня с ним ничего не было. Мы – друзья. Я не обманывал тебя, Брайан. Я стараюсь учиться на своих ошибках.
- И что ты хочешь теперь? Моего благословения?
- Я хочу встретиться и поговорить. Нам нужно увидеться.
- Зачем?
- Чтобы посмотреть в твои глаза и понять.
- Что понять?
- Что стало с нами.
- Ты это знаешь.
- А ты?
- А я… я отпускаю тебя, Солнышко.
В трубке раздались гудки, а я застыл не в силах пошевелиться, не в силах поверить в то, что произошло. Вот так просто. Брайан во всем. Ни малейшей попытки что-то изменить Я не знаю, сколько я так стоял, а потом просто с размаха запустил телефоном в стену и рухнул на диван. Я получил то, что хотел – свободу и возможность начать новые отношения и должен был чувствовать облегчение, но почему-то именно в тот момент мне хотелось умереть.
2018 г. Версаль
Джастин
Я открыл глаза и поежился. Или мне показалось, или в гостиной и, правда, стало холоднее. Я достал плед и набросил на плечи. Затем взял Дневник и долго смотрел на него.
Годы спустя, я пытался представить, а что бы было, если бы случилось чудо, и Брайан поборолся за нас, за нашу любовь? Но так и не смог. Чудес на свете не бывает. И как бы он не менялся, он всегда оставался тем Брайаном, которого я встретил там, под фонарем, и в которого влюбился раз и навсегда.
И все же, я пытался встретиться и поговорить. Я звонил, но каждый раз натыкался на автоответчик. Я даже позвонил в офис, в надежде застать Брайана там. Но Синтия каким-то виноватым голосом ответила, что его нет, что он уехал в Чикаго.
Но, что было тогда самое странное – я рисовал. Я как одержимый не отходил от полотна, и если не звонил Брайану, то рисовал, рисовал и рисовал… Я выплескивал все то, что было внутри, выворачивался наизнанку. Думаю, Джек не особо понимал, что происходит, но ни о чем не спрашивал и не звонил. Он дал мне время все уладить.
В конце концов, я купил билет в Питтсбург. Джек довез меня до аэропорта. Мы все время молчали. Так же молча я вылез из машины, кивнул ему и скрылся в здании.
Я ждал посадку и думал, что совсем не так я планировал возвращение в Питтсбург. И вдруг я отчетливо понял, что Брайан ушел из моей жизни, что мы больше не встретимся. Он действительно меня отпустил, никаких расставаний и объяснений. Слова, это то, что мы меньше всего использовали в своем общении.
Дождавшись, пока самолет взлетит, я встал, подхватил сумку и побрел на выход. И совершенно не удивился, когда увидел, что Джек не уехал, а так и стоит у машины. Он обнял меня, и мы какое-то время просто стояли. И вот тогда я понял, что окончательно закрыл дверь в прошлое.
На следующей выставке, все мои картины ушли буквально за час.
Дневник Брайана Кинни
Апрель 2007 г. Питтсбург
Ну, вот и все. Это случилось.