- Так вот почему ты отрабатывала создание пламени на скорость! - хлопнула в ладоши Ноэ.
Тсуна кивнула.
- А при минусе должен быть лед, - размышлял Спаннер. Его глаза загорелись исследовательским интересом, когда он повернулся к Саваде. - Сможешь?
- У нас на доме защитный купол. Мы недавно установили, - кивнул Шоичи, загораясь.
Девушка поняла, какой эксперимент у них чуть не накрылся, когда она звонила в прошлый раз.
И ведь эти маньяки науки не отстанут от нее, пока она не удовлетворит их требования.
Девушка откинулась в кресле, расслабилась. После задания от Гокудера она поняла, что не может разгуливать с частично активированным пламенем. И загнала его поглубже внутрь, где даже она не могла ощутить его в полной мере. Для того, чтобы пробудить огонь, приходилось прилагать нечеловеческие усилия воли, но зато она ощущалась самой непримечательной девушкой. И Савада Тсунаеши до сих пор не интересовала мафию. Если повезет, и не заинтересует.
Пламя откликнулось, повинуясь воле, решимости и твердости духа. При использовании пламени, нельзя колебаться, сомневаться в собственных силах. Это не пирокинез, не магия, оно откликается на малейший нюанс в эмоциях.
Успокоиться и пойти ниже, к нулю и дальше. Ладони замерцали и стали покрываться осколками льда. Мелкие искорки падали на ковер под восхищенные вздохи Ноэ.
Спаннер тут же подскочил с каким-то датчиком, Шоичи записывал его показания, создавая таблицу.
А Тсуна выдохнула и убрала лед. Пока что прорыв нулевой границы давался ей крайне тяжело. Ведь не существовало точных описаний техник Первого. Не идти же ей к Девятому за консультацией.
К тому же... на основе собственных экспериментов она создала нечто новое - технику Поглощения. Когда резко уходила в ноль, могла поглотить пламя соперника и вернуть его обратно. Правда, пока что это было только в теории. На практике ей тренироваться было не с кем из-за опасения выдать себя.
- Ничего себе! - присвистнул Шоичи.
- Так, хорошо! Отвлеклись на секундочку! - гении повернулись к ней, недовольные, уже по уши в мечтах и экспериментах. Тсунаеши вздохнула. - Ладно, просматривайте одним глазком за ситуацией с Занзасом. Еще есть новости, которые вы хотели бы мне сообщить?
- Да, - гений вывел на экран еще одну фотографию. - Помнишь?
Девушка нахмурилась. Прямые пепельные волосы до плеч, рваные джинсы с многочисленными цепочками, кольца на пальцах, сигарета в уголке губ. Вызов в серо-зеленых глазах. Типичный бунтующий подросток.
- Гокудера Хаято, так же известный, как Дымовая Бомба Хаято. Недавно забронировал билет на рейс до Японии. Перевелся в твою среднюю школу. Документы уже там. Сам он прибудет через три дня.
Тсунаеши достала сигарету, закурила. Кажется, Реборн начал подыскивать Даи Хранителей. Не рановато ли?
Последнюю мысль она и озвучила.
- Так Занзас теперь на свободе. Сейчас он проходит реабилитацию после заморозки, но стоит ему встать на ноги.... - Шоичи выразительно округлил глаза.
- Понимаю, - Тсуна вздохнула, потянулась и поднялась. - Ладно, спасибо за информацию. Пойду досыпать. Спокойной ночи.
- Я позвоню, - Гусеница понимал с полуслова.
Девушка вышла во двор, затянулась еще раз, растрепала волосы.
Кажется, им предстоит веселенькое время.
Трефовый валет, Пиковая дама и Детский сад
- Травоядное, у тебя тут слишком тихо, - заметил глава дисциплинарного комитета.
Тсуна посмотрела на сидящего на подоконнике парня, он заявился в комнату клуба фотографии со словами "здесь тихо". Усмехнулась.
- Ты же не любишь толпы, Кея-кун.
- А ты должна заманивать к себе участников и желающих научиться фотографировать, - парировал ученик с такой же усмешкой.
- Не-а, - довольно протянула Тсуна. - Я буду учить лишь тех, кто сам выскажет желание заниматься. Зачем кого-то заставлять, а потом переживать, что он ушел? Глупо, всего лишь ненужная трата времени. К тому же... - она хитро прищурилась. - Я уже записала в члены клуба Даи. И тебя.
- Я не давал своего согласия, - заледенел Кея.
- Так что мешает дать мне его? - пожала плечами Тсунаеши.
- Я глава дисциплинарного комитета.
- Одно другому не мешает. Будешь еще заниматься и клубной деятельностью.
Хибари тоскливо вздохнул. Он уже давно понял, что спорить с Савадой-семпаем дело заранее проигрышное. Она могла убедить даже камень сдвинуться с места. Если ей это было нужно, разумеется.
- Ты со мной сразишься! - попытался получить он хоть какую-то выгоду.
Судя по взгляду девушки, она прекрасно поняла подоплеку его слов. И мягко покачала головой.
- Кея-кун, я лучник, а не рукопашник. Ты меня сразу же убьешь, - она беспомощно развела руками.
- Тогда убеди сразиться со мной того мужчину, что ходит вместе с твоим братом.
Тсунаеши стала серьезной.
- Лучше не стоит. Ты еще не готов с ним драться. Пока, - она говорила спокойно, без улыбки. И Кея даже не смог поднять на нее тонфа, хотя обычно такие слова только злили его.
Потому что на подсознательном уровне чувствовал, что это правда.
Тсунаеши задумчиво посмотрела в окно.
- Лучше бы тебе не привлекать его внимания, Кея-кун. Если не хочешь потом уехать из Намимори.
- Я никогда не оставлю Намимори! - холодно отрезал парень.
Девушка мягко улыбнулась.
- Когда-нибудь ты все равно вырастешь из этого города. И если захочешь развиваться, становиться сильнее, тебе придется пойти дальше, искать себя в других городах. Возможно, даже странах. У тебя отличный потенциал, и не только боевой. Намимори просто не сможет дать тебе всего, что нужно. Но ты всегда сумеешь вернуться сюда, если пожелаешь.
Кея внимательно смотрел на семпая. Такие взрослые, серьезные речи были непривычны от обычно дружелюбной, весело-беспечной Савады. Даже странно было слышать их.
Как будто она видела то, чего не видел он.
И заботилась о нем, старалась по-своему предупредить. А она еще ни разу не давала глупого совета.
- Чем занимаетесь, Кея, Тсунаеши-семпай? - в кабинет заглянул Ямамото Такеши в компании Сасагавы Реохея. Рука у бейсболиста была на привязи, в гипсе.
- Такеши-кун, что случилось? - Тсуна обеспокоенно поднялась.
- А, это, - парень рассмеялся и взъерошил волосы на макушке здоровой рукой. - Я сломал руку на матче в эту субботу. И наша команда проиграла.
Беззаботный тон не сумел обмануть Тсуну. Она видела, что парень переживает, стыдится своей слабости. Бейсбол являлся для него не просто игрой, смыслом жизни, единственной любовью. И сейчас он так подвел свою команду, товарищей.
- Такеши-кун, - она подошла, растрепала черные жесткие пряди, - не переживай. Уверена, тебя никто не обвиняет. Ведь будет еще возможность отыграться, взять реванш. И бейсбол - не единственное, в чем ты можешь быть силен. Не верь тем, кто говорит иначе: настоящие друзья никогда не скажут подобного.
И поймала растерянный взгляд расширившихся глаз Такеши. Значит, интуиция в очередной раз подсказала правильно.
- Но, Тсунаеши-семпай... чем я еще могу заниматься? С такой-то рукой, - он помахал гипсом.
- Экстремально вступай в мой клуб бокса! - тут же предложил Реохей. Его, казалось, совершенно не смущало физическое состояние спортсмена. Возможно, он его даже не заметил. - И ты, Хибари, тоже!
- А-ха-ха, Сасагава-семпай, я не могу, - засмеялся смущенно Ямамото.
- Обойдешься, - отрезал Хибари, вновь отвернувшись к окну.
Тсунаеши посмотрела на них, хихикнула.
- Какие же вы все-таки веселые, ребята! - улыбнулась девушка. Повернулась к шкафчику. - Кто будет чай? Я еще и сладости припасла.
- Экстремально чай! - завопил Сасагава.
- Спасибо, Тсунаеши-семпай, - кивнул Ямамото.
Хибари просто хмыкнул с независимым видом, но чашку с зеленым напитком принял. Тсунаеши спрятала тонкую улыбку в своем напитке. Как бы Хибари не отпирался, человек не может без общества.
В конце чаепития Ямамото принялся расспрашивать ее о снимках, мастерстве фотографии. И Тсунаеши предложила им соревнование на желание. В свое время преподаватель в колледже устроил им точно такое же испытание. Брались десять совершенно идентичных друг другу фотографий, требовалось найти среди них одну, которая бы отличалась от остальных. Проблема заключалась в том, что фотограф каждый раз снимал один и тот же сюжет, без изменений.
Менялись только чувства, что передавал снимок. В этом и заключался секрет. Напряженность или расслабленность одной и той же позы, мимика, незаметные взгляды... сумеют ли ребята все это обнаружить на той, единственной фотографии, где новобрачные были по-настоящему счастливы и рады. На всех остальных они находились в ссоре, не сойдясь во мнениях по какому-то мелкому поводу. К концу праздника они сами уже не помнили, по какому именно.
Тсунаеши ненадолго вышла из кабинета, направляясь к окнам, что выходили за здание школы.
Переведенный ученик, Гокудера Хаято, бунтарь, гений, талантливый подрывник, пианист и ученик Трайдента Шамала. Он совершенно отличался от того забитого, испуганного мальчишки, что спасала в свое время Тсуна.
Официально версия его приезда звучала как проверка Десятого, несогласие самого Гокудеры с кандидатурой Даи. Официально. В реальности же Тсунаеши понимала, что мальчику никто не даст победить Даи, не сейчас, когда у Вонголы не осталось выбора.
Тимотео не желал, чтобы наследником являлся ставленник какой-либо другой семьи, чтобы Вонголой управляли из тени. Занзаса тоже нельзя было допускать к власти. Как лидер и руководитель он, безусловно, хорош, но ярость и ненависть застит ему глаза. Этот пустит Вонголу на новый кровавый виток.
Тсунаеши встала у окна.
- Как интересно, - расплылась она в улыбке.
Гокудера Хаято вызвал ее братишку на поединок. Зря, очень зря. Может, Даи сейчас и не так силен, как парень, уже поработавший киллером, но у него за спиной репетитор с определенными указаниями из "штаба".
И сестра, которая не даст своему братишке проиграть.
Даи метался, пытался увернуться, но Гокудера все время увеличивал количество шашек. Многочисленные цепочки, фенечки звенели и поблескивали на солнце, пальцы, даже несмотря на наличие колец, держали шашки ровно, уверенно, управляли ими легко, почти играючи. Человек, чье тело целиком покрыто динамитом - такая у него репутация. Чего еще ожидать от ученика Шамала?
Реборн выстрелил, создав катализатор. Наконец-то Тсунаеши смогла увидеть всю ситуацию в подробностях.
Пламя посмертной воли, воплощение решимости загоралось, стремясь выполнить желания своего владельца. Но так как Даи все еще не осознавал его присутствие в себе, не умел направлять его в нужное русло, оно захватывало его, подчиняло, управляя им. И гасло, когда задача была выполнена.
С Тсунаеши никогда не случалось подобного. Она всегда знала, чего хочет добиться, четко видела свою цель. Поэтому пламя подчинялось ее воле.
Сейчас Даи пытался потушить все запалы сразу, прыгая от одного к другому. На лице Гокудеры возникла кривая и в то же время торжествующая ухмылка. Он снова увеличил число шашек. При том расстоянии, на котором находился от него Даи, у Савады не оставалось шанса даже не на победу - на то, чтобы удрать.
Ну-ну, пора подправить мальчику статистику побед. Никто не смеет обижать ее глупого младшего братика. Кроме нее самой.
Тсунаеши достала пистолет. Она не была идиоткой, чтобы тащить в школу настоящее оружие. Но в умелых руках даже пластиковая игрушка, стреляющая пластмассовыми шариками становилась опасной, а если целиться в глаз, то могла привести к летальному исходу.
Тсуна добивалась не совсем этого. Ей всего-то было нужно сбить полет запущенных динамитных шашек и изменить его траекторию. Пламя брата еще действует, а значит, он в первую очередь бросится гасить фитили. Как минимум перерыв от удивленного Подрывника они заработают. А уж Реборн повернет дело так, как нужно.
Окно располагалось удобно, чтобы киллер не видел ее вмешательства. И как раз нужное расстояние, чтобы пульки не потеряли своей скорости.
Шашки веером рассыпались вокруг Гокудеры, тот ошарашенно смотрел на них, не веря собственным глазам. Он явно ожидал не этого. Даи, в зелененьких трусах в веселенький цветочек, бросился гасить, спасая тем самым своего противника.
Тсунаеши ухмыльнулась, спрятала пистолет и направилась к кабинету клуба фотографии. Наверное, ее братишке понадобится сменная одежда, раз уж из этой он так шустро выпрыгнул.
Зайдя за угол, она обнаружила удивительную картину. Гокудера стоял на коленях и кланялся до земли Даи, периодически ударяясь лбом.
- Что здесь происходит?
- В семье Несчастного Даи появился еще один человек, - черные глаза пронзили ее насквозь. Тсунаеши невинно приподняла бровь, задавая немой вопрос. На что Реборн отвернулся. - Проигравший подчиняется победителю.
Тсуна про себя хмыкнула. Ню-ню, замечательное оправдание! Если не учитывать, что этой традиции не следуют вот уже сотню лет, если не больше. Иначе бы половина Альянса подчинялась бы Каваллоне и Вонголе слепо, как послушные собачки. Но проигрыш просто ложился пятном на репутацию, и киллер только последующими многочисленными успехами мог не смыть его, но прикрыть.