- Я давно уже не ребенок, чтобы дуться, - покачала головой Тсуна, не отрываясь от работы. - Но не люблю, когда моему брату пытаются причинить вред. Нам повезло, что те якудза были убиты до нашего прихода, иначе Даи с мальчишками могли серьезно пострадать. Или даже... умереть.
- Ты заботишься о них, как о братьях, - заметил Реборн.
- Ты сам сказал, теперь они - часть семьи Даи, а, значит, и моей тоже, - пожала плечами Савада, рассматривая ровные ряды вязки на просвет. - Отлично.
Какое-то время тишину нарушало лишь постукивание спиц друг о друга, шуршание шерсти и негромкое, ровное дыхание.
- У Даи совсем нет времени, - тихо проговорил Реборн. - Чем скорее он освоит свою внутреннюю силу, тем будет лучше для него. Серьезные испытания не за горами, и моя задача - подготовить его к ним.
- Такими методами? - подняла бровь Тсуна.
- Говорю же, совсем нет времени. Как и в случае Дино, - передернул плечами киллер. Леон с его шляпы перебрался на плечо Тсуны, залез в пушистые волосы и спрятался там. - Дино должен был стать у руля семьи после смерти отца, Каваллоне не могли ждать, Альянс не мог ждать, пока он повзрослеет и преодолеет свое "хочу-не хочу".
Спустя еще два ряда вязки Тсунаеши спросила:
- Не боишься мне рассказывать?
Реборн покачал головой, снял шляпу. Сейчас он выглядел почти... человечным. Таким усталым, немного осунувшимся и... близким.
- Почему-то мне кажется, что ты должна знать, - пожал он плечами.
- Кстати, - Тсуна тряхнула головой, - раз Дино глава семьи, неужели у него нет более важных дел, чем тратить время в Намимори?
- Это его личное решение, - независимо ответил киллер.
Тсунаеши хмыкнула и вновь приступила к вязанию.
Сильная рука в волосах стала полной неожиданностью. Реборн заставил ее повернуть голову, посмотреть на себя.
- Иногда я жалею, что оказался здесь, - прошептал он, приближаясь. - И в то же время безумно счастлив.
Поцелуй, медлительный, тягучий и такой упоительный. Тсуна прикрыла глаза, поддаваясь скользящим движениям ласковых губ, приоткрывая рот. Впуская его в себя. Она давно уже научилась жить сегодняшним днем и сейчас брала от ночи все, что та могла ей дать.
Руки Реборна были руками убийцы, он мог легко сломать кости или нажать на курок, без колебаний. И тем удивительнее была та деликатность, с которой он обхватил шею Тсунаеши, ласкал кончиками пальцев хрупкие, выступавшие позвонки, притягивая девушку все ближе к себе.
С легким шорохом вязание упало на пол, накрыло ботинки целующейся парочки. Они не встали со своих мест, не передвинулись, но в то же время Тсуна ощущала поразительную близость к этому мужчине.
Никто никогда не заставлял ее так гореть от желания, как Реборн.
Тихий, приглушенный стон сорвался с его губ, прошил ее насквозь. Тсуна сама не заметила, как вплелась пальцами в торчащие иголками волосы на затылке киллера.
- Что ты чувствуешь, когда смотришь на меня? - хрипло спросил Реборн, отстранившись от девушки ненадолго.
- Пока только то, что мне нравится с тобой целоваться, - подняла бровь Тсуна, улыбаясь спокойно, немного насмешливо.
Да, она сходила с ума в его объятиях, горела, но никому не даст подчинить себя через секс. Не он первый пытался.
В черных, глубоких глазах промелькнуло нечто, похожее на восхищение. Реборн наклонился вперед.
- Твои уши говорят обратное, - произнес он.
- Уши? - удивилась Савада.
Мужчина провел кончиком пальца по краешку упомянутого органа, ставшего внезапно очень чувствительным. Прикусил нежную кожу.
- Они пылают, - произнес он.
Тсуна и сама ощущала, как горят уши. Вот так всегда, она могла контролировать лицо, его выражение и даже краску смущения, но вот уши контролю не поддавались.
- Нельзя смущаться от прикосновений того, кто безразличен, - в глазах мужчины горел почти огонь победы.
Тсуна фыркнула. Пора его остудить. Начала медленно расстегивать рубашку киллера, не отрывая взгляда от черных глаз. И положила ладошку на гладкую грудь. Надо же, у Реборна не оказалось волос на груди, как интересно.
Сердце под ее рукой билось, как сумасшедшее, резко, порывисто, как будто танцевало самбу.
- Нельзя почти умирать от сердечного приступа, прикасаясь к той, что безразлична, - пропела в ответ она.
Киллер усмехнулся. Ничья, в эту ночь - ничья. Провел пальцами по припухшим губам девушки.
- То, что тебе нравится со мной целоваться, уже неплохо, очень неплохо, - тягуче проговорил он, застегивая пуговички рубашки.
А через минуту исчез, как и не было его.
Тсуна подняла свитер и снова взялась за спицы.
Кажется, их негласный поединок вышел на новый уровень.
- Спасибо, что помогаешь мне, Тсу-тян, - Нана улыбалась светло, радостно. Ее любимый праздник, Новый год наступил. И в голосе женщины появлялось почти детское предвкушение праздника и чуда.
- Конечно, мам, мне не трудно, - Тсунаеши улыбнулась в ответ.
Даже когда они жили вдвоем, на одну маленькую зарплату Наны, мама всегда старалась устроить дочери настоящий праздник. Они пекли моти и украшали ими веточки бамбука, наряжались в красивые кимоно, пусть и взятые напрокат в небольшом магазинчике. Громко хлопали в ладоши и смеялись перед сто восьмым ударом колокола, чтобы весь следующий год был радостным и веселым.
В доме всегда пахло выпечкой и хвоей, а еще немного - мандаринами, так как маленькая Тсуна легко простужалась, болела зимой. И Нана покупала ей "витамин С" - маленькие, круглые солнышка. Для девушки до сих пор Новый год имел кисловато-сладкий привкус мандаринов.
- Иди, переоденься в кимоно, - произнесла Нана, отсылая дочь.
- Ма-ам, - протянула Тсуна, слегка поморщившись.
- Ничего не знаю! - строго произнесла женщина, уперев руки в бока. - Хочу, чтобы ты у меня была сегодня самой-самой красивой, Тсуна, - неожиданно мягко произнесла она и погладила дочь по щеке.
Тсунаеши на секунду прижалась к этой маленькой ладошке, с тонкими пальчиками, пахнущими специями и изюмом, который она положила в пироги. В этом году Нана не ограничилась только традиционной японской кухней, но решила порадовать и гостей из солнечной Италии.
Заворачиваясь в плотное, нежного небесно-синего оттенка, кимоно, Тсунаеши впервые подумала, что им должно быть тяжело вдали от родины, солнца и моря. Здесь, в холодной, немного чопорной Японии.
Нана, как всегда, знала все лучше всех.
Тсунаеши протянула, обернула и завязала широкий пояс, сделав сзади красивый бант. Надеть многослойное, плотное кимоно в одиночку тяжеловато, но она всегда справлялась. Научилась.
По традиции, наряд обязательно должен быть украшен бамбуком, пионами или черепахами, несущими в себе пожелания долголетия, здоровья и счастья. Кимоно Тсуны было украшено небольшими розовыми и алыми цветами, тянущимися от ворота до подола. Краски обязательно должны быть яркими, насыщенными - так положено на Новый год.
- Ты у меня красавица, Тсу-тян, - Нана расчувствовалась, даже, кажется, всплакнула, когда увидела дочь в традиционном одеянии, с цветами в пышных, аккуратно забранных волосах.
- Спасибо, мам, - Тсуна обняла мать и пошла на улицу.
Там уже стояла вся компания. Киоко и Хару, в красивых, нарядных кимоно, с цветами в волосах, поздравили Тсуну с праздником. Рядом с Сасагавой смущенно пунцовел Даи, постепенно становясь под цвет своего свитера, зажимая рукой рот малышу Ламбо. Несмотря на то, что это был самодельный подарок сестры, Даи оценил его плотность и теплоту, поэтому не снимал. Как и предсказывала Тсуна, места за котецу были напрочь заняты теплолюбивыми иностранцами.
Громко кричал Сасагава-старший, желая всем быть экстремальными в новом году. Пришли Ямамото и Гокудера, который тут же поцапался с боксером.
И Реборн, чуть в стороне от всех стоял Реборн. В глазах его, при появлении Тсунаеши, мелькнуло удовлетворение и... восхищение? Тсуна так и не смогла распознать это сложное чувство.
- Тсунаеши-семпай, спасибо, что пригласили нас на Новый год, - улыбнулся Ямамото, подходя ближе.
Только сейчас Тсуна поняла, что мальчишки-то подросли, вытянулись. И стали почти ростом с миниатюрную японку. Совсем уже большие, взрослые.
Мафиози.
- Сегодня у нас будет соревнование в стиле Вонголы, - оповестил всех Реборн. - Называется оно "Семья против". Вот и ваш противник.
К ним по улице шел Дино Каваллоне, в черной кожаной куртке, майке с черным принтом. Бунтарь и бузотер - вот его амплуа в свободное от работы время.
За ним стройным рядом вышагивали его подчиненные.
- Дино, рада тебя видеть, - Тсуна улыбнулась. Они перешли на "ты" еще в первый визит, когда девушка перестала пытаться полить Энзо водой.
Каваллоне с нескрываемым восхищением оглядел ее.
- Восхитительный наряд, - искренне произнес он, целуя девушке руку. - Он подчеркивает твою необычную красоту.
- Благодарю, - Тсунаеши знала, что не соответствует канонам красоты японцев или итальянцев. Смесь, взявшая понемногу из каждой национальности.Слишком большеглазая для Востока и слишком хрупкая, тонкая для Запада. Но это-то и притягивало мужчин. Цену себе девушка прекрасно осознавала.
Дино все еще не выпускал ее пальцы.
- Не будем держать зла, кто бы ни выиграл сегодня, - попросил он с широкой, обаятельной улыбкой.
- Непременно, - Даи разбил пару, затряс руку Дино, для чего даже рискнул выпустить Ламбо на волю. При этом он весьма нервно поглядывал на репетитора, сверлящего взглядом спину в небесно-голубом кимоно.
Пока Реборн объяснял правила, Даи наклонился к сестре.
- Ты что творишь?! - отчаянно зашипел он.
- Что такое? - не поняла Тсуна.
- Реборн меня со свету сживет. И Дино заодно, - Даи кивнул в сторону загадочно блестевшего глазами киллера.
Тсуна пожала плечами. Его проблемы, что он ревнует. В конце концов, не пристрелила же она Бьянки, хотя иногда очень хотелось. Особенно когда ручка с наманикюренными пальчиками проходилась по затянутому в ткань пиджака крепкому предплечью.
Суть соревнования была проста: несколько этапов, за каждый команда получает определенное количество очков. Сколько - решает судья, то есть Реборн. Выигрывает набравший большее количество очков, а проигравший выплачивает сумму в размере миллиона йен.
Даи как всегда паниковал, остальные относились проще - не воспринимали всерьез. Тсуна тоже пожала плечами. Если что, у нее имелась нужная сумма. На одном из счетов. В крайнем случае можно будет потрясти подруг, они не откажут дать взаймы на время.
Соревнование проходило на небольшом пустыре, рядом с мостом и речкой. Так как народу было слишком много, и в дом Савада они все попросту не поместились бы.
Они проиграли в первом же соревновании на определение удачливости. Однако во втором, в игре в бадминтон взяли свое. Мало кто знал, но Сасагава-младшая увлекалась спортом, как и ее брат. Больше всего любила настольный теннис и... бадминтон. Вот ее-то Тсуна и выставила против команды Дино. Конечно, Киоко не могла посоревноваться с бывшим профи, но она старалась и получила бонусные очки.
На составление мозаики лица Тсунаеши пошла сама. Ей завязали глаза, посадили на циновку. И она должна была из частей составить приличную, хотя и схематичную, физиономию. И пусть никто не говорит, что интуиция Вонголы, о которой разузнал Шоичи, это жульничество. Тсунаеши выиграла.
Хякунин Иссю... скорее испытание нервов и выдержки, чем удачливости. Из перевернутых рубашкой вверх карточек человек должен был составить либо лицо поэта, либо первую строчку его поэмы. И все это время просидеть в традиционной японской позе.
Тсунаеши выставила вперед Ямамото. Реборн веселился, глядя на ее выбор, его глаза искрились смехом... первое время. Но Тсуна знала то, о чем киллер только догадывался. Он называл Ямамото прирожденным убийцей, а Савада знала, что он каждый день пару вечерних часов отдает на тренировки в кендо вместе с отцом. Иногда они вместе выслушивали истории о создании и применении Шигуре Соэн Рю - непревзойденного стиля меча. Возможно, Реборн считал, что Такеши ничего не знает... его проблемы.
Истории они слушали, сидя в традиционной позе несколько часов. И только прекрасный чай и вкусные суши примиряли Саваду с необходимостью данной пытки.
Ничья. Учитывая самый первый проигрыш, разрыв стал минимальным. И они сократили его, когда запускали воздушного змея.
По итогам соревнований, победила крепкая междусемейная дружба. Тсунаеши, сдерживая улыбку, смотрела на Реборна. И понимала, что он уже не сердится. Но просто повредничать - это святое.
- Последнее соревнование, - объявил киллер. - Победит тот, кто лучше всего приготовит традиционным способом лепешки с красными бобами.
Савада-старшая выгнула бровь. Нечестно играешь, Реборн, ой, как нечестно. Откуда итальянцам знать о таких тонкостях культуры другой страны.
Киллер пожал плечами. И, пока Дино с подчиненными разбирался в приспособлениях для приготовления лепешек, а команда Даи уже готовила их, приблизился к девушке, почти вплотную.