— Он уже наступает, но не все могут это видеть. Через семь лет люди не будут ни сеять, ни жать, а только все выращивать. Животные будут плодиться, как растения, а растения — как жи390
вотные. Через двадцать один год никто не будет
ездить по земле. Поезда будут летать на проводах
от солнца, нефть запретят, земля будет только родить и отдыхать. Через сорок лет не станет нынешних болезней, но появятся новые. Связаны
они будут с мозгом, потому что все будут пить из
моря, и в море не будет островов. Потом воду найдут в космосе, и она будет хорошей. Людей будет
очень много. Индия больше, чем Китай. Но люди
станут избавляться от тел.
— Что значит избавляться от тел?
— Можно жить без тела, только личность, только энергия, как у мертвых. Но это будет не
скоро.
— А в политике на ближайшие пять лет вы можете что-нибудь предсказать?
— Россия похудеет и снова займет свое место, добро будет внутри, а опыт снаружи. Европа
не сможет помолодеть. Америка примет бородатого и поймет, что страх хуже любви. Сирия
рухнет к ногам победителя, но победитель окажется не тот. Пришельцы не захотят делиться
знаниями с сильным. Женские страны отступят
перед мужскими, но сохранят свои замыслы.
Маленький человек будет править вами всю
жизнь…
— Существует ли на свете Бог?
— Бог не может быть на свете, Бог — это и есть
свет. Нет Бога в человеке, но человек в Боге есть.
— Существует ли рай и ад?
— Рай и ад — это разные стороны жизни без
тела. Если умерший нужен живым — это рай.
— А вы будете помогать живым после смерти?»
На этот вопрос баба Ванга не ответила. На
пленке после непродолжительной паузы раздался
щелчок, как будто кто-то выключил диктофон, хотя Анатолий Лубченко клянется, что он этого не
391
делал. По его словам, уставшая Ванга просто заснула…
Можно ли представить себе, что это такое —существование в многомерном мире? Наверное, лишь теоретически. Большинство из нас, даже те, кто верит во всевозможные потусторонние реальности, не способны ответить на вопрос, где и как
происходит перетекание из одного измерения
в другое, сколько их всего и какие они. Между тем
очень многие тайны и загадки, возможно, связаны
с феноменом многомерности.
«НЕ ХОДИ ЗА ЧУЖОГО МУЖА»
Музыкантша из Москвы Лариса посетила Вангу
в конце 80-х годов. Оказавшись на отдыхе, а, точнее в свадебном путешествии на Золотых Песках, молодая женщина не могла не заинтересоваться
болгарской «достопримечательностью», о которой все вокруг только и говорили. Вместе со своим мужем Лариса совершила поездку к Ванге.
Впрочем, сначала предыстория.
…Лариса росла единственным ребенком в семье, причем ребенком обожаемым, избалованным, ни в чем не знавшим отказа. Отец — полковник, а затем генерал, все свободное время проводил с дочкой: водил ее в кино и в зоопарк, покупал
игрушки и лакомства, внимательно следил за здоровьем и настроением Ларочки. Если, не дай Бог, у нее были красные глазки или чуть повышенная
температура, попадало всем: и няньке, и домработнице, и, конечно, жене — Алевтине Андреевне.
Ей-то — в первую очередь. Не работает, хозяйством не занимается, только и дел, что проследить
за ребенком. Неужели трудно?
392
Как ни странно, Алевтине Андреевне это
действительно давалось нелегко. Она очень рано вышла замуж — едва лишь исполнилось восемнадцать. Александр Иванович, муж, был на
двадцать два года ее старше, и во многом его
отношение к жене походило не на супружеское, а скорее на отеческое. Десять лет Алечка, Алевтина жила в свое удовольствие, освобожденная от всех хозяйственных обязанностей
пожилой домработницей. Александр Иванович
хотел от молодой жены только одного: ребенка. Разумеется, сына. И баловал супругу без меры, каждый месяц ожидая счастливого известия.
Ждал он его ни много ни мало — десять лет.
Когда все надежды уже иссякли, выяснилось, что Алевтина беременна. Свое положение она
переносила тяжело, несколько раз лежала в больнице на сохранении, чуть не умерла во время тяжелых родов…
Приговор врачей был однозначен: больше детей у Алевтины Андреевны не будет никогда. Боялись сообщить об этом Александру Ивановичу, но, как выяснилось, напрасно боялись. Как только генерал в первый раз взял на руки новорожденную
дочурку, все его нежные чувства перешли на нее.
Пятидесятилетний отец себя не помнил от счастья настолько, что обожаемая молодая жена сразу
отошла даже не на второй — на десятый план.
От нее требовалось только одно: следить, чтобы
у Ларочки все было в порядке. Точнее, следить, чтобы за этим следила нянька.
Алевтина Андреевна старалась изо всех сил, но никак не могла угодить мужу. Прежде всего потому, что не могла справиться с собой: к дочери, доставившей ей столько физических мучений, молодая мать относилась почти равнодушно, а то, что она сама перестала быть для мужа любимым
393
и балованным ребенком, тоже не улучшало ее настроения.
Десять лет Алевтина Андреевна пыталась возродить в муже прежние чувства, но для него —увы! — существовала только дочка. Никаких других женщин у него не было. Напрасно Алевтина
Андреевна тратила время и нервы на поиски разлучницы-соперницы. Генерал жил исключительно для дочери, как до ее рождения жил для молодой жены. Ей же оставалось только перебирать
воспоминания — и плакать.
Как ни странно, Ларису безумная отцовская
любовь не испортила. Она была очень милым
и очень домашним ребенком. В шесть лет у Ларисы открылись музыкальные способности, и в доме
немедленно появился роскошный кабинетный
рояль. Алевтина Андреевна пыталась возражать: от гамм и упражнений у нее неизменно начиналась жестокая мигрень. Но Александр Иванович
был непреклонен: интересы дочери для него были
превыше всего. И оказался прав: через шесть лет
Лариса стала лауреатом международного детского конкурса. Потом благополучно закончила Гне-
синское училище и поступила в консерваторию.
К двадцати годам она была уже достаточно известной пианисткой, много ездила на гастроли. Но тут
скоропостижно скончался ее отец. И жизнь в доме
резко изменилась.
Генеральской пенсии, которую стала получать
ни единого дня нигде не проработавшая Алевтина
Андреевна, хватало на жизнь — но не более того.
С домработницей, разумеется, пришлось расстаться. Ухоженная и уютная дача приходила в запустение: ею всегда занимался Александр Иванович, а его вдова понятия не имела, что крыша может протекать, а дрова нужно закупать впрок
и регулярно протапливать все печи. В общем, с да394
чей уже готовы были расстаться, когда в доме появился Сергей и начал всерьез ухаживать за Ларисой. Та, в общем-то, отнеслась к новому поклоннику достаточно равнодушно, но Алевтина Андреевна пришла в полный восторг. Самостоятельный, хорошо зарабатывающий старший инженер на
крупном заводе, красивый, воспитанный, да еще
и с золотыми руками… Лариса по молодости и глупости просто не способна оценить, какое счастье
ей привалило. Но она, мать, обязана подсказать
дочери правильное решение. Характером — мягким и уступчивым — Лариса явно пошла не в отца.
Полгода активных ухаживаний Сергея и еще более активных «психологических атак» матери —со слезами, вызовами «скорой помощи» и прочей
соответствующей атрибутикой — свое дело сделали. Лариса приняла предложение безусловно
влюбленного в нее и к тому же явно бескорыстного (своя квартира, новая машина) поклонника.
Чтобы достойно справить свадьбу, Алевтина Андреевна продала бриллиантовые серьги — самый
первый, еще жениховский подарок покойного мужа. «Да я бы ради счастья Ларочки последнюю рубашку продала, — без устали твердила она родным
и знакомым, — а не то, что эти… побрякушки. Был бы
жив Александр… Теперь я для Ларочки — и мать, и отец».
Действительно, совсем было сдавшая после
смерти мужа Алевтина Андреевна с появлением
в их доме будущего зятя совершенно преобразилась. Помолодела, похорошела, перестала бегать
по врачам и принимать горстями успокоительные, сердечные, снотворные и тонизирующие
средства. Вместо этого она с энтузиазмом занялась гардеробом дочери (не забывая обновить
свой), ремонтом и меблировкой квартиры Сергея, где собирались жить молодые, подготовкой их
395
свадебного путешествия — в Болгарию, на Золотые Пески. У Ларочки все должно было быть только высшего сорта!
И вот — поездка в Болгарию. Огромная очередь
к домику Ванги тех, кто хотел спросить великую
прорицательницу о своем будущем или попросить
совета, ее напугала. Но еще более раздражила необходимость долго ждать Сергея. Да и с самого начала Сергей был категорически против этого, как
он пренебрежительно выразился, «аттракциона».
Лариса не придала этому значения, ведь несколько
десятилетий назад удивить кого-то воинствующим
материализмом было почти невозможно. Но Лариса настояла — как, быть в Болгарии и не посетить Вангу.
Молодожены, наконец, попали в комнату, где
прорицательница вела прием. Поразительно,
но Ванга сразу нахмурилась и почти грубо попросила Сергея выйти. Потом указала пальцем на
Ларису и печально сказала: «Плачет твой отец, горько над тобой плачет и не может помочь тебе.
Он много грешил, его не отпустят защитить
тебя».
Потом Ванга сообщила Ларисе, что ее брак будет полон грядущей тьмы, потому что Лариса вышла замуж за чужого мужа. Прорицательница сказала, что муж Ларисы имеет еще одну жену. Ларисе
показалось, что та что-то путает, ведь уж это было
доподлинно известно, что Сергей никогда прежде
не был женат и что никакой предполагаемой конкуренции и быть не может. Однако Ванга настаивала на том, чтобы Лариса немедленно разорвала
отношения с чужим мужем. День клонился к концу, прорицательница, очевидно, устала, и она повторяла, что в родственных связях Ларисы есть
что-то такое, что мешает ей увидеть подлинную
картину событий.
396
Прежде чем попрощаться, Ванга сказала — если меня ослушаешься, в старости тебе никто стакан воды не подаст. Люди, которые находились
в комнате, смотрели на Ларису с нескрываемым
сочувствием. Нетрудно было догадаться, что подобные трагические предсказания им приходится выслушивать не впервые. И по лицам этих людей читалось — они очень хотели бы иметь возможность добавить что-то еще к услышанному, помочь Ларисе «расшифровать» сообщение Ванги, но…
«Ходи чаще к отцу, молись за него, ему молитв
не хватает», — последнее, что Лариса услышала от
Ванги. Увы, это был глас вопиющего в пустыне —молиться Лариса вообще не умела…
Первые годы после свадьбы прошли без особых потрясений. Разумеется, Ларисе и в голову
не пришло, что слова Ванги, ее повеление «бежать от чужого мужа» — основание и причина
более чем основательно пересмотреть все, что
с ней произошло, задуматься о необходимости
своего брака. Но — Лариса занималась только
своей музыкой — остальное взяла на себя чуть ли
не ежедневно приезжавшая к молодым Алевтина
Андреевна. С Сергеем Лариса ладила: непомерных требований к молодой жене тот не предъявлял, частенько задерживался на работе допоздна.
И не ворчал, если Лариса забывала купить хлеб
или погладить рубашку. Впрочем, такое случалось
нечасто: Алевтина Андреевна бдительно следила
за их бытом и молниеносно приходила на выручку в случае Ларисиных «проколов». «Мое материнское сердце, — любила она говорить в таких случаях, — подсказало мне, что ты наверняка забудешь сварить суп. А твой муж любит вкусно
поесть, не забывай об этом. Хороший обед в глазах мужчины стоит любого другого таланта».
397
Насколько права была ее мать, Лариса убедилась сразу после рождения сына. Мальчик оказался слабеньким, болезненным, требовал всех сил
и времени матери. С концертами пришлось покончить — по крайней мере, на время. Даже на
ежедневные упражнения катастрофически не
хватало времени, и Лариса с ужасом чувствовала, как руки теряют былую гибкость и подвижность, как «каменеют» пальцы… А больше она ничего не
умела.
А уж на обслуживание мужа времени тем более не хватало. Сергей хмурился, ворчал, упрекал жену в том, что она чересчур избалована
и не в состоянии делать того, что любая нормальная женщина делает как бы между прочим.
И все время приводил в пример собственную тещу, к которой относился с очевидным уважением: «Бери пример со своей матери, — неизменно
заканчивал он свои «проработки». — Вы с ней
глядитесь ровесницами, а она и готовит прекрасно, и в доме у нее всегда чисто, и время поговорить с человеком находится. А ты…» Лариса
могла бы возразить, что она выросла на руках
няньки и домработницы, что ее отец, если не работал, то был дома, с нею… Но Сергея, похоже, это не волновало. Он мечтал, чтобы жена стала
копией своей матери, и злился, потому что никак не мог этого добиться. Наконец вмешалась
сама Алевтина Андреевна: «Чувствует мое материнское сердце, что ты потеряешь замечательного мужа, — сказала она как-то Ларисе. — В кого ты такая бестолковая выросла — ума не приложу. Ладно, продам кое-что из побрякушек, возьмем на несколько месяцев няню, и я с ней
поживу на даче. Кстати, и Сергей сможет туда
приезжать — отдохнуть и повидаться с сыном.
А ты занимайся своей музыкой, раз уж для тебя
398
это важнее всего. Не понимаю, но… но твое счастье для меня важнее всего».
Лариса получила несколько месяцев передышки, но было уже поздно. Прежний блеск, виртуозность ее игры никак не хотели возвращаться.
А ежедневные многочасовые упражнения закончились тем, что она «переиграла» правую руку.
На карьере пианистки можно было поставить
крест. Для Ларисы это было таким ударом, что
пришлось поместить ее в клинику и несколько месяцев лечить от нервного срыва. Сергей был у нее
один или два раза. Мать приезжала каждую неделю и объясняла отсутствие любимого зятя тем, что он очень много работает, без конца возится
с сыном и к тому же помогает на даче — там многое нуждается в ремонте.
Может быть, в нормальном состоянии Лариса
и удивилась бы такому педагогически-хозяйст-
венному рвению Сергея, до сих пор, по-видимому, умело им скрываемому. Но в то время ей было не
до анализа поведения мужа.
Но то ли лекарства оказались достаточно действенными, то ли время сделало свое дело, однако
Лариса, наконец, настолько пришла в себя, что ее
выписали из клиники. Работу она нашла быстро —преподавателем в музыкальной школе. Сын, правда, от нее отвык, но и это со временем прошло. Все
встало на свои места, в том числе и супружеская
жизнь. Точнее, не жизнь, а относительно мирное
сосуществование двух давно чужих друг другу людей. Так продолжалось до тех пор, пока в музыкальную школу, где работала Лариса, не пришел
новый преподаватель. Красавцем его назвать было сложно, утонченным интеллектом он не блистал, костюм и обувь красноречиво говорили о более чем скромных доходах. Но все это не имело
ровно никакого значения уже через две недели.
399
Потому что обозначилось то, что высокопарно
называется «родством душ». И Лариса, и Виктор
почти сразу поняли, что жить друг без друга не
могут.
Сергей сообщение Ларисы о том, что она полюбила другого и хочет развестись, воспринял, мягко говоря, прохладно. Точнее, он не принял
его всерьез. Разговор начался за завтраком, Сергей почти не слушал того, что, волнуясь и путаясь, пыталась сказать ему Лариса, пил кофе, читал газету. А покончив с завтраком, буркнул, не глядя на жену: «Не дури! Восемь лет вместе, какая там еще любовь. Вот увидишь, что на это скажет твоя мама…»