Владычество латинян в Иерусалиме должно было быть постоянной битвой; Бальдуин этого не забывал. Едва вступил он на престол священного города, как предпринял поход против мусульман в сопровождении небольшого войска. Он явился перед стенами Аскалона, но гарнизон заперся там в укреплениях города. Так как наступавшие холода препятствовали ему начать осаду города, то он ограничивался тем, что разорял его окрестности. Он направился потом на Хеврон, следуя по бесцветным берегам Содомского моря, и проник в Аравию до Моисеева источника. С набожным восторгом созерцали христианские воины все эти места, полные воспоминаний Священного Писания. По возвращении в Иерусалим Бальдуин нашел патриарха Даймберта в более благосклонном расположении; он принял помазание на царство в Вифлееме, так как он не хотел возложить на себя золотой венец в виду Голгофы.
Танкред не забыл несправедливостей Бальдуина под стенами Тарса. Он отказывался признать его королем. Желая положить конец роковой ссоре, Бальдуин снизошел до просьбы, чтобы победить гордость Танкреда; князья имели свидание в Каифе и при этом они помирились и обняли друг другу. Между тем Танкред был призван управлять Антиохией, которая оставалась без правителя со времени пленения Боэмунда; он предоставил Гуго-де-Сен-Омеру город Тивериаду и княжество Галилейское.
Бальдуин предпринял новые набеги на врагов Креста; он перешел через Иордан, разогнал аравитянские племена и собрал с них богатую добычу. Он ознаменовал свой обратный путь в Иерусалим благородным и трогательным поступком. Перейдя через Иордан, он услышал жалобные стоны: это была мусульманка, страдающая в родах; он кинул ей свой плащ, чтобы она покрылась, и велел уложить ее на ковер, потом принесены были для нее фрукты и меха с водой; привели к ней верблюдицу, чтобы кормить ее новорожденного, и поручено было одной рабыне отвести родильницу к ее мужу; последний, бывший почетным лицом между мусульманами, поклялся, что никогда не забудет великодушного поступка Бальдуина.
Каждый месяц, каждую неделю прибывали в Иерусалим европейские христиане, и потому он предложил генуэзским паломникам, прибывшим в Сирию на кораблях, последовать за ним в его нападениях на неверных; он обещал им третью долю добычи и улицу в каждом завоеванном городе, которая будет называться Генуэзской. Генуэзцы приняли это предложение, и тогда предпринята была осада Арсура, который открыл перед ним свои ворота. После того христиане направились в Кесарию; последовал приступ, причем патриарх Даймберт, в белом облачении и с Крестом Животворящего Древа в руках, поощрял воинов храбро сражаться. Христианский отряд не замедлил вороваться в укрепленный город. Жажда добычи была поводом к варварским действиям. Многие сарацины проглатывали золотые монеты и драгоценные камни, чтобы укрыть их от победителей; воины распарывали животы всем мусульманам, которые им попадались; кровь лилась потоками в мечетях и на улицах. Генуэзцы похвалялись, что на их долю добычи досталась та самая чаша, которая была употреблена при Тайной Вечери. В Кесарию был поставлен латинский архиепископ.
Аскалонские мусульмане, которые с давних пор уже не осмеливались выступать из убежища своих укреплений, попытались напасть на Памлу. Бальдуин во главе трехсот всадников и девятисот человек пехоты выступил против египетского войска, которое было в десять раз многочисленнее христианского. Во время решительного боя Иерусалимский государь воодушевляет своих рыцарей и воинов, напоминая им, что они сражаются во славу Иисуса Христа. «Нет спасения в бегстве, – прибавил им, – так как Франция очень далеко, а на Востоке нет убежища для побежденных». Бальдуин выиграл битву; поля вокруг Рамлы и дороги, ведущие к Аскалону, были свидетелями поразительных подвигов. Король Иерусалимский вступил в Яффу с победоносными знаменами.
Вскоре после того пришлось снова сразиться с египетским войском, вышедшим из Аскалона. Остатки трех армий, разбитых в Малой Азии, пришли незадолго перед тем в Палестину. Извещенный о выступлении неприятельского войска, Бальдуин, не употребив достаточно времени, чтобы собрать всех своих воинов, поспешил навстречу египтянам с немногими рыцарями, прибывшими из Европы. В этой-то битве погибли Стефан, граф Блоасский и герцог Бургундский, отец Флорины. После поразительных подвигов мужества Бальдуин скрылся в травах и кустарниках, покрывающих поле. Сарацины подожгли их; Бальдуину с великим трудом и под прикрытием мрака ночного удалось найти убежище в Рамле. На следующий день этот город должен был подвергнуться осаде; лишенный всяких средств защиты, Бальдуин предавался уже самому тревожному раздумью, когда вдруг явился к нему один мусульманский эмир и предложил вывести его потаенным ходом. Этот эмир был муж той мусульманки, в отношении к которой Бальдуин был таким великодушным. Король Иерусалимский отказывается спасаться один; он не хочет покидать своих товарищей. Но товарищи, во имя священных интересов королевства Иерусалимского, умоляют его воспользоваться предлагаемым спасением; Бальдуин уступает их просьбам и со слезами прощается сними; в сопровождении эмира и немногих своих людей он убегает из города в бурную ночь. Приблизившись к Арсуру, эмир и король расстались, оба растроганные до слез. В этом укрепленном городе нашел убежище Бальдуин. После нескольких новых битв, в которых мусульмане потерпели поражение и были рассеяны, Иерусалимский король возвратился в священный город, где его уже почитали умершим.
В это время, по свидетельству истории, христианские колонии были в тревожном положении вследствие разлада между их начальствующими лицами. При осаде Харана Боэмунд, получивший свободу, Танкред, Бальдуин Бургский и Иосцелин Куртнейский, уверенные в скором завоевании этого богатого города Месопотамии, начали спорить о том, кому достанется владеть им, но в это время совершенно неожиданно нападают на них полчища мусульман, прибывших из Моссула и Маридина. Бальдуин Бургский и Иосцелин Куртнейский попадают в плен; Боэмунд и Танкред, ускользнув от резни, возвращаются в Антиохию в сопровождении всего шести всадников. Боэмунд задумал поехать в Европу, чтобы набрать там новое войско и напасть на греков, которыми были недовольны завоеватели Святой Земли; встреченный в Риме как доблестный защитник Креста, принятый французским двором как самый блестящий из рыцарей, он воспламенил во всех сердцах порыв к священной войне, и многочисленная армия восстала по его призыву. Вступив во владение Греческой империей, он осадил город Дураццо, но после бесплодной осады он заключил унизительный для него мир с Византийским императором, которого он хотел свергнуть с престола, и умер от отчаяния в своем Тарентском княжестве. Иосцелин же и Бальдуин Бургский возвратились в свои княжества не прежде того, как пробыв в Багдаде в плену в продолжение пяти лет.
Король Иерусалимский, стремясь к расширению своих владений, заботился о подчинении укрепленных приморских местечек в Палестине, так как через них удобнее было получать помощь и достигать скорейшего сообщения с Западом. Бальдуин с помощью генуэзцев осадил г. Акру, который сдался после двадцати дней сопротивления. Этот город служил тогда, как и теперь, ключом к Сирии. Триполи также подчинился власти христиан. Раймонд Тулузский умер в виде этой крепости, осаду которой он предпринял. Триполи был возведен в графство, которое сделалось наследием его рода. Этим графством латинским были вознаграждены пожертвования и подвиги Раймонда, покинувшего свои богатые владения во Франции и предоставившего судьбу свою всем случайностям крестового похода на Востоке. Другие прибрежные города Сирии: Вивл, Сарепта, Бейрут – были присоединены к королевству Иерусалимскому. После этих завоеваний пизанцы и генуэзцы возвратились на Запад. Сидон принадлежал еще мусульманам. В это время прибыли в Палестину девять тысяч норвежцев под предводительством Сигура, сына Магнуса, Норвежского короля; Бальдуин получил от них обещание содействовать ему в поддержании и распространении королевства, и с помощью их король Иерусалимский осадил Сидон, который после шестинедельного сопротивления открыл перед христианами свои ворота. Вслед за радостью, доставленной этими различными победами, поразила всех горестная утрата: скончался Танкред, заменивший Боэмунда в княжестве Антиохийском, лишившемся теперь в нем одного из самых знаменитых своих охранителей. Таким образом исчезли один за другим старые товарищи Готтфрида.
Годы 1113, 1114, 1115 были несчастливы для королевства Иерусалимского. Нахлынувшие с берегов Евфрата и Тигра полчища мусульманские опустошили Галилею; Аскалонские и Тирские мусульмане разорили окрестности Наплусы; ураганом пронеслись все эти полчища и, подобно урагану, внезапно исчезли. Тогда другие бедствия обрушились на христианские владения: саранча, налетевшая из Аравии, опустошила поля палестинские; голод распространился по всему графству Эдесскому и княжеству Антиохийскому. Землетрясения превратили в развалины многие местности, начиная от Тавра до пустынь Идумейских.
Успокоившись относительно Багдада и Сирии, Бальдуин задумал о подчинении Египта, войска которого уже столько раз были рассеяны его оружием. В сопровождении избранных воинов он переходит через пустыню, настигает врасплох и разграбляет г. Фарамию, расположенный на берегу моря, близ развалин древней Пилусии, но, возвращаясь оттуда с богатой добычей, король занемог в Эль-Арише и скончался к величайшему горю своих спутников. Последними словами его были мольбы и увещания жить для защиты королевства Иерусалимского. Умирающий король просил также своих товарищей не покидать останков его на неприятельской земле, но перенести в священный город и похоронить возле могилы его брата Готтфрида. Сам распорядился насчет бальзамирования своего тела и погребения, и последняя воля его была свято исполнена.
Царствование Бальдуина, продолжавшееся 13 лет, представляет одно из любопытнейших зрелищ в истории. Ежегодно огромный колокол иерусалимский возвещал о нашествии сарацин, и Древо Животворящего Креста, предшествовавшее воинам-пилигримам, не могло покоиться неподвижно во храме Святого Гроба. Сколько было опасностей, сколько битв произошло в это царствование! Сколько раз королевство Иерусалимское совсем погибало и было спасаемо только благодаря чудесам храбрости своего хранителя! Военная добыча составляла главный источник доходов Бальдуина, и когда мир продолжался несколько месяцев или война была неудачная, то казна государственная оказывалась пустой. Но с малыми средствами Бальдуин постоянно совершал великие дела. Какой деятельностью обладал этот воинственный гений! Во время первого крестового похода Бальдуин навлек на себя ненависть за свой честолюбивый и гордый нрав; сделавшись королем Иерусалимским, он отличался великодушием; не было у латинских владений более неусыпного охранителя, более неустрашимого защитника: меч Бальдуина, единственный скипетр, который он когда-либо держал в руках, улегся в ножны только в тот день, когда король Латинский сам был положен в могилу…
ГЛАВА X
Царствования Бальдуина II, Фулька Анжуйского и Бальдуина III (От 1119 по 1145 г.)
Умирая, Бальдуин назначил преемником своей власти Бальдуина Бургского; многие бароны и прелаты, однако же, пожелали предложить корону Евстафию Булонскому, брату Готтфрида; но Иосцелину Куртнейскому, одному из первых графов королевства, удалось собрать большинство голосов в пользу выбора Бальдуина Бургского, который и вступил на престол под именем Бальдуина II. Новый король передал свое графство Эдесское Иосцелину Куртнейскому.
Княжеству Антиохийскому угрожали в это время бедствия вторжения мусульманского; на Рожера Сицилийского, сына Ричарда, управлявшего этой областью в ожидании совершеннолетия сына Боэмунда и заменявшего Танкреда, сделано было нападение со стороны эмира Ильгази, явившегося во главе мусульман из Персии, Сирии и Месопотамии. Рожер призвал на помощь короля Иерусалимского, графов Эдесского и Триполисского, но, не имея терпения их дождаться, вступил в битву и был убит. Оружие короля Иерусалимского отомстило за это поражение.
Эта часть истории христианских колоний преисполнена бедствиями их. Иосцелин Куртнейский, двоюродный брат его Галеран застигнуты врасплох, закованы в цепи и заключены в одну из крепостей Месопотамских. Король Иерусалимский, прибывший к нему на помощь, также был взят в плен и предан заключению. Тогда пятьдесят армян, преданных до героизма властителям христианским, проникают в крепость, перерезывают мусульманский гарнизон и выставляют знамя Христа. Вскоре после того начинается осада крепости; Иосцелин успевает спастись и отправляется по городам христианским, испрашивая помощи баронов и рыцарей. Граф Эдесский в сопровождении множества воинов, собравшихся по его призыву, шел обратно к крепости Месопотамской, когда узнал, что она снова во власти мусульман. Мужественные армяне погибли в истязаниях; король Иерусалимский был отведен в крепость Харан. Иосцелин и его товарищи с сердечной болью отказались от своего предприятия.
Бальдуин II Иерусалимский
Египетские мусульмане, желая воспользоваться заключением в крепость короля Иерусалимского, чтобы освободить в это время Палестину из-под власти христиан, осадили Яффу и со стороны моря, и сухим путем и заняли область Ибелинскую; они разделились на две армии. Евстафий д’Агрэн, граф Сидонский, назначенный регентом королевства в отсутствие Бальдуина, велел возвестить войну при звоне колокола Иерусалимского. Во главе отряда, состоящего из трех тысяч воинов, предшествуемый Древом Животворящего Креста, копьем Спасителя и чудотворным сосудом, в котором, по сказанию, хранилось молоко Божией Матери, регент королевства выступает против неверных, заставляет отступить при своем приближении мусульманский флот и разбивает всю египетскую армию, которая ожидает франков в Ибелине. Латиняне возвратились в Иерусалим с богатой военной добычей и оглашая воздух пением священных гимнов.
Две важные прибрежные крепости Сирии, Тир и Аскалон, оставались еще во власти мусульман. Сил христианского войска недостаточно было, чтобы предпринять осаду этих городов; для этого нужно было подкрепление из Европы. Подкрепление это прибыло. Венецианский флот под начальством дожа Венецианского вошел в Птолемаидскую гавань; дож отправился в Иерусалим, где христианское население приняло его с большим торжеством. До сих пор венецианцы принимали очень небольшое участие в событиях крестовых походов. Побуждаемые более корыстолюбивыми, чем благочестивыми целями, они хотели выждать вестей о победе, прежде чем решиться на что-нибудь. Завоевание Иерусалима и основание Латинского королевства показались им событиями, довольно знаменательными, чтобы решиться наконец принять участие в судьбах христианских армий. Венецианцы не хотели предоставлять пизанцам и генуэзцам дальнейших выгод, сопряженных с торжеством Креста в Сирии. Вскоре после прибытия Венецианского дожа в Иерусалим был собран Совет, на котором следовало решить, какой город подвергнуть осаде: Тир или Аскалон? Мнения были различны, и решения этого вопроса положено было ожидать от судьбы или, вернее, от воли Божией. Два билета из пергамента, на одном из которых было написано «Тир», а на другом «Аскалон», были положены на престол в храме Святого Гроба. Жребий пал на билет с именем г. Тира. Венецианцы, имея в виду торговые и национальные интересы, обещали свое содействие при осаде этой крепости на таких условиях, на которые правители королевства принуждены были согласиться.
Развалины Тира
Город Тир, столь прославленный с древних времен, выдержавший осады и Навуходоносора, и Александра, сохранял еще отчасти вид своего прежнего великолепия; с одной стороны служили ему защитой волны морские и крутые скалы, а с другой стороны тройная стена, уставленная высокими башнями. Дож Венецианский начал блокаду города со стороны моря, а с прочих сторон окружили его регент королевства, патриарх Иерусалимский и Понтий, граф Триполисский. Турки и египтяне, защищавшие город, были в разладе между собою, и это с самого начала послужило в пользу осаждавших христиан. После нескольких месяцев осады боевые машины латинян потрясли укрепления, жители начали бедствовать от голода и город неизбежно должен был прибегнуть к капитуляции. Но вдруг и между христианами возникают несогласия и угрожают обратить в ничто столько доблестных трудов. Рыцари и простые ратники, недовольные тем, что им одним приходится выносить усталость и вести битву, между тем как венецианцы остаются неподвижно на своих судах, заявляют, что и они желают пребывать в спокойствии в своих палатках. Тогда дож Венецианский в сопровождении своих моряков является в лагерь и объявляет, что он готов идти на приступ. Это предложение возбуждает соревнование; с обеих сторон оживляется бодрость; осада продолжается с усиленной настойчивостью, и Тир наконец сдается. Сопротивление его длилось пять с половиной месяцев. Знамя короля Иерусалимского было поднято на башне, господствовавшей над главными воротами города, знамя венецианцев заколыхалось на другой башне, известной под названием «Зеленой», а знамя Понтия, графа Триполисского, появилось на башне Танарийской. Известие о взятии Тира было радостно принято в священном городе; совершено было благодарственное молебствие, и звон колоколов возвестил об этой новой победе; дома в Иерусалиме увешаны были гирляндами цветов, оливковыми ветвями, роскошными тканями, которые придали городу праздничный вид.