Пасмурно, берега безжизненны и однообразны. По пути встретился только один посёлок: Мама, - там добывают слюду. От нечего делать я предложил нашей компании сыграть в слова. Проигравший кукарекает, так что кукарекать пришлось всем: и Рудику, и Олегу, и Римме, а в конце – даже и мне, и Кире. Только Владик не кукарекал, так как он из-за осторожности вообще не принимал участия в игре (но подсказывал с удовольствием).
Не зря на туристских теплоходах держат методистов и массовиков. Тамара Андреевна организовала серию лекций силами самих туристов. Первую лекцию (с 17 до 19) прочитала Кира из нашей компании на тему: «Впечатления о ГДР». В музыкальном салоне (странное название: там стоит пианино, но никогда никто не играет на нём) собралось с полсотни слушателей. Кира работала в ГДР в 1957 и 1970г. Это было давно, но рассказывала она о культуре, о нравах, о немецком характере. Всем было интересно, а в одном месте слушатели даже прослезились. Кончилось тем, что решили в следующий раз послушать ещё и о Франции и Японии.
Массовик Наташа наконец разобралась в интересах туристов, и удачно разделила эти интересы: с 21 до 22 – дискотека для школьников, а с 22 до 24 – танцы для взрослых. А что делать? – на реке дождь и холод. Я тоже пустился в пляс, тем более, цаговские женщины недовольны, когда мужчины уклоняются от танцев.
9 июня 1989 года, пятница. Бодайбо.
Сначала мы посетили Мамакан. Пришвартоваться там невозможно, и мы бросили якорь на средине Витима. Операция по высадке на берег была непростой: сначала пришёл катер из Бодайбо и перевёз нас с теплохода на берег. Мы пошли смотреть посёлок и Мамаканскую ГЭС, а в это время наш теплоход ушёл в Бодайбо. Потом, через два часа тот же катер увёз нас в Бодайбо, куда к тому же времени с трудом дотащился наш теплоход.
Экскурсия на золотые прииски заняла целый день. Ехали на четырёх автобусах под дождём с 1500 до 1730 – туда, и с 2010 до 2230 – обратно. Впервые я видел драги – это огромные корабли мелких золотоносных речек. Теперь я понял, как умудряется 2000-тонный агрегат плыть десятки километров по мелкой речке, которую можно перейти вброд. Драга, вгрызаясь в песок и гравий, образует вокруг себя яму любой глубины. Землечерпалка может погружаться до глубины 30-50 метров. Яма с водой – это ванна для плывущей драги, которая перед собой роет, а сзади насыпает.
Знаменитый посёлок Апрелевск (бывший Надеждинский). Здесь стоит монумент – памятник рабочим, расстрелянным 4 апреля 1912г. В другом месте братская могила на 270 человек. Демонстрация рабочих была расстреляна по приказу ротмистра Терещенко. Царское правительство наказало виновных, Терещенко был разжалован в солдаты и убит на войне в 1915г.
В посёлке есть магазины, и туристы кинулись туда. Мыло по 19 коп банное – свободно, но очередь … из наших туристов! Я не стал стоять, хотя из дома есть заказ на мыло.
После долгой езды (70 + 70км) по плохой дороге, мы, не успев посмотреть Бодайбо, отплыли. Утром я размышлял, почему нас не пустили в город... и понял! Нельзя допускать ни одного лишнего человека в Бодайбо! Представьте себе, что у кого-то имеется самородок золота и владелец его готов расстаться с ним за бесценок, скажем по 3 руб за грамм. Заодно я понял, что милицейская Волга, идущая впереди вереницы туристских автобусов, охраняла не столько нас, сколько золото Бодайбо. Я поделился своей догадкой с Владиком, и он полностью согласился со мной, хотя обычно он спорит. Тем более в Бодайбо к нему приставал подозрительный тип.
10 июня 1989 года, суббота.
Вниз по полноводному Витиму мы пошли втрое быстрее. С 6 до 1030 доплыли до Мамы. Капитан согласился Бодайбо возместить Мамой, и все гуляли по Маме с 1130 до 1330. Посёлок аккуратный, люди спокойные. Все туристы пошли по магазинам – основное развлечение в любом новом городе и посёлке. Магазины –это зеркало благосостояния. Владик купил фотоаппарат «Киев-15» за 150 руб. Я мог бы купить велосипед за 122 руб для Хламиды, да тяжело везти его до Москвы, и ограничился набором напильников и круглогубцев, на что склонил также и Рудика. Кира накупила книг, в том числе и стихи Северянина. Некоторые покупали 6-литровые бидоны.
В 14ч пообедали и поплыли дальше. Потеплело и появилось солнце. На вершинах прибрежных сопок засверкал свежевыпавший снег. Берега изумрудно зеленеют только что распустившимися берёзками. Здесь лето начинается на месяц позже. Только что расцвела черёмуха. На минуту на фоне прозрачного солнечного тумана блеснули нити слепого дождика. По радио объявили тихий час, а в 17 час пригласили на очередную лекцию – продолжение беседы Киры Ивановны, - на этот раз о Франции. Кира говорила 2½ часа и сорвала голос, потому что в салоне хоть и слабо, но доносился гул дизелей.
Весь вечер сияло солнце, и было тепло. Все туристы вышли на палубу.
Я занялся стереосъёмкой. Снимать со штатива невозможно из-за вибраций. Приходится снимать с рук, для телеобъектива «Зонар-180» - это почти верная неудача, и половина кадров будет смазана. Да к тому же я прозевал очень хороший вид: в контражуре яркая зелень берёз на низком затопленном островке, и на переднем плане искрящаяся на солнце вода. Видно я расслабился, а фотосъёмка требует ещё больше внимания, чем расчёты. Владик теперь снимает двумя аппаратами.
11 июня 1989 года, воскресенье. Плывём седьмой день.
Теплоход вниз по реке идёт быстрее почти в три раза. Так вчера от Бодайбо до устья Витима мы прошли всего за 12 ходовых часов, что приближается к 25 км/час, а сегодня в 530 мы уже пришвартовались у причала города Ленска.
Подъём объявили на час позже, т. е. в 8 час, но мы с Владиком проснулись раньше и пошли читать газеты в салон. «Правда» от 7 июня наполнена выступлениями на съезде по национальному вопросу. Я выразил солидарность с этими выступлениями (НКАО, Эстония), но Владик меня раскритиковал. Политические диспуты впятером идут у нас каждый день. Сильное влияние на меня оказывает Владик. Как оказалось, я мыслю штампами. Например, я полагал, что формула «Либо рынок, либо план» конструктивна, но теперь я понял, что допустима и другая формула: «Ни рынок, ни план». Я подумал даже о неизбежности экономического краха в ближайшем будущем, но доказать и обосновать это никто не может. Это гипотеза.
Вечером вышли из Ленска. На реке тихо. Слабая облачность. Вечером обещали зелёную стоянку. Массовик Наташа на этот раз затеяла шахматный турнир. Он не получился, но на трёх досках наигрались досыта. Я тоже поиграл немного, но против 2-разрядника не потянул.
В 16час причалили недалеко от устья реки Уры прямо к низкому берегу. Зелёная стоянка. Экскурсия на кругозор над рекой Урой. Туда поднимались полтора часа, а спускались вдвое быстрее. Изумительный вид открывается с высокого утёса на долину извилистой речки Уры, окружённой лесистыми сопками! Я снял семь стереопар. На спуске всех прихватил дождь, а я как всегда в одной рубашке. Но ничего! – не холодно. А тот босой, Геннадий Николаевич, коллекционер антиквариата, вообще шёл босой и в майке.
Наша Жуковская группа затеяла банкет, а я как член общества трезвости не пошёл и отсиделся в каюте над дневником.
12 июня 1989 года, понедельник.
С 6 до 17 час стояли в Олёкминске. Подъём в 800 , завтрак в 900 – всё на час позже. По плану экскурсия начинается в 12 час, но поскольку мы прибыли раньше расписания, то с 10 до 12 образовалось лишнее время, и мы пошли бродить по городу, который весь можно обойти за час. Дома в основном деревянные, и многие из них покосились под действием вечной мерзлоты. Несколько каменных зданий – те стоят на сваях. Универмаг затянул нас как магнитом. Выбор товаров чуть беднее, чем в Маме, но всё равно все накупили охапками сувениры и понесли в свои каюты. Владик купил алмазное сверло для сверления бетона, и женщины тут же заявили: « И я такую же хочу!»
За сверлом собрались идти после обеда, но, к сожалению, теплоход временно отошёл на средину реки, чтобы дать место у причала другому теплоходу «Красноярск». Я на экскурсию не пошёл, так как это всё написано в путеводителе: развитое сельское хозяйство, памятник революционерам и т. п. Зато я потратил это время на стереосъёмки. Особенно мне запомнилась одна улица: аккуратные домики со штабелями дров и грязными лужами вместо дороги. Проходящий мимо человек рассказал мне, что эта улочка 30 лет назад зеленела травой, но рядом возникло приподнятое шоссе, и улочка превратилась в болото.
С аппаратурой приключилась очередная беда: порвался тросик, и из двух камер одна перестала снимать. Я пошёл посоветоваться к Олегу, который коротко рекомендовал: «Пришить». У Киры нашлись тонкие нитки и иголки, а Таня пришила. Авария ликвидирована.
Весь день полным ходом шли к Ленским столбам, и к утру будем там.
Небо облачное. Один раз солнце на миг осветило яркую двойную радугу, но я прозевал, т. е. пока доставал аппаратуру, всё исчезло. Прав был Нессонов, когда говорил, что дежурить на палубе надо непрерывно. Хорошие кадры возникают на миг один раз за целый вечер. Берега уносятся, солнце исчезает.
13 июня 1989 года, вторник. Ленские столбы. Чудо природы.
Зелёная стоянка у Ленских столбов рассчитана на весь день с 10 до 21ч. В 10 час все туристы, кроме школьников начали подниматься на столбы. Для школьников это опасно, и им было предписано оставаться в долине маленькой речки. Ленские столбы простираются вдоль правого обрывистого, местами отвесного берега Лены. Они сложены кембрийскими известняками, похожими на мрамор. Утёсы напоминают башни, колоннады, арки, минареты, достигающие сто метров в высоту, а всего от уровня реки они возвышаются до двухсот метров. Столбы тянутся вдоль реки на 180 км. Теплоходы останавливаются в самом живописном месте. Для туристов промаркированы тропы, по которым можно взобраться на самые вершины утёсов (с пологой обратной стороны). Находиться на самом краю столбов страшно. Река виднеется далеко внизу в просветах между гигантских башен, столбов и «чёртовых» мостов. На наше счастье день выдался светлый и тихий, с небольшой облачностью, так что фотоаппараты щёлкали непрерывно. Я тоже снял полторы пары плёнок. В 1330 все вернулись на теплоход, и я успел до обеда два раза искупаться. Кроме меня купался тот самый босой Гена, он оказался не чудаком, а обычным моржом. Температура воды примерно 100, а может и меньше, так как она обжигает кожу, а кое-что ломит от холода.
После обеда с 15 до 18 ещё раз сходили наверх, и я снял ещё пару плёнок. На этот раз до верха добрались только я с Олегом, и там уже находился старик Марат (Ленинград). Я, отсняв свои плёнки и оставив Олега с этим Маратом, ушёл вниз. Снова вспотев от трудоёмкого спуска, я полез купаться, чем развлёк загорающую публику.
В 1845 вдруг поднялась буря, а на корабле не хватало только одного Олега. Оказалось, что там наверху у него с Маратом возникли разногласия. Марат спустился по прежней тропе, а Олег пошёл искать новый спуск к реке.
Капитан объявил тревогу частыми гудками. К счастью, Олег вернулся на старую тропу и вскоре явился. Теплоход вышел на Якутск.
14 июня 1989 года, среда. Якутск.
Теплоход шёл к Якутску с большим опережением. Когда я проснулся в 3 час, теплоход стоял на якоре на подступах к Якутску. Я же подумал, что это вынужденная остановка из-за тумана. Этот туман рассеялся только к утру. Можно ли сфотографировать сплошной туман? Можно, только не на чёрно-белое фото и не на слайды, так как получится просто белая бумага или серый фон. Туман можно снять на стерео диапозитивы, что я и проделал в 6 час утра. Волнуюсь за результат.
В Якутске мы провели весь день.
Город вполне современный с населением 230 тыс. Единственное, что сразу бросается в глаза – это пыль. Пыль на улицах была характерна и для Усть-Кута и для Олёкминска. Ещё удивляет неряшливость на улицах и дворах, которую трудно оправдать даже вечной мерзлотой. Все дома стоят на сваях, ни один теплопровод не закопан в землю, – все они возвышаются над землёй на специальных опорах. Кругом не просыхающие лужи…Грязь с тротуаров не смывают (наверное, это невозможно в условиях вечной мерзлоты).
А, в общем, Якутск похож на Ногинск или Орехово-Зуево. Много личных автомобилей. Новые кварталы с многоэтажными (до 9) домами.
Обычно на экскурсиях мы слышим то же, что и в путеводителях.
С городом лучше знакомиться живьём, чем слушать лекцию экскурсовода. А вот сведения с натуры: черешня 8р 50к, лосиные рога 120 руб, шкура росомахи 500 руб. Наши туристы опять натащили сувениров: изделия из самоцветов, меховые тапочки,… Владик купил оленью доху за 100 руб
Из свежих газет узнали: съезд уже кончился, а Горбачёв уехал в ФРГ.
В нашей устоявшейся компании из восьми человек сегодня после ужина намечается маленькое событие: Римма устраивает чай с пирожным в честь своего дня рождения. А Кира заболела, так что Владикина доха оживила её всего на пять минут.
15 июня 1989 года, четверг.
С 9 до 14 час стояли у Покровска на левом берегу Лены.
Аккуратный посёлок. Лесная промышленность. В 1916-17гг здесь отбывал свою ссылку Орджоникидзе.
Тёплый летний день. Все туристы разбрелись по посёлку. Посетили музей Орджоникидзе, а потом пошли по магазинам. Те, кто раньше прозевал купить алмазные свёрла на память о якутских алмазах, могли теперь купить их в этом посёлке. Добра-то! Цена 3 руб. Накупили и стали меня спрашивать, а что ими можно делать? Я им сказал, что всё написано в прилагаемой инструкции: для сверления бетона,… Но сам я не верю в то, что ими можно сверлить бетон. Сувенир, да и только! Да и алмазы синтетические и изготовлены в Кабардино-Балкарии. Потом увидел иглы для швейной машины, и хотя они подмосковного производства, я их накупил, потому что это дефицит – буду дарить.
Местный любитель-рыболов разговорился с нами: рыба в Лене есть, но лов сетями разрешается только с 26 июля.
В Якутске на наш теплоход сели двое кооператоров со своим походным видео-салоном, и теперь второй день крутят американские фильмы: «Сканнеры», «Робокоп», и т. п. У входа в салон с каждого зрителя берут 1 руб. Смотрят в основном школьники. Из нашей группы ходили двое девушек и плюются, им бы что-нибудь из классики, вроде «В джазе только девушки».
Теперь наш теплоход возвращается назад. Скорость против течения стала меньше, а однообразные берега, заросшие сосновым лесом, уже надоели. Поэтому на палубе уже не так много людей – большинство дремлют в своих каютах. Всё-таки в прошлом году путешествие в поезде по Закарпатью было интереснее.
16 июня 1989 года, пятница.
Вчера вечером произошло ещё одно событие: зелёная стоянка в том месте, где работает археологическая экспедиция. Это на правом берегу Лены между Покровским и Столбами. Называется Диринг-Юрях.
Раскопки стоянки древнего человека, насчитывающей 2 млн лет. Чтобы посмотреть раскопки, всем пришлось взобраться по крутой тропинке на высокий берег, покрытый соснами. Сами раскопки выглядят обычно: как показывают в научно-популярных фильмах. Дело не в раскопках. Там в лесу попалась на глаза молодая лиственница, вся усыпанная бордовыми цветами (её обнаружила красавица-блондинка Эля из НИО-17). Я подумал: эту лиственницу надо сфотографировать, но аппаратура осталась на теплоходе и до отхода всего полчаса. Успею ли я сбегать туда и обратно? Расчёт простой: 5 минут бежал вниз, взял кофр (7кг) – это было в 1910- и быстро наверх! Навстречу спускаются последние отставшие, и замыкал их наш староста Вениамин Яковлев со своей женой Ларисой (кстати, самой счастливой женщиной на корабле). Весь разгорячённый, преследуемый комарами, я поднялся наверх в 1917. Теперь решите задачу: корабль уходит в 1930, спрашивается, сколько у меня осталось времени для съёмки? Правильно, не более 7 мин. Но мне хватило и двух. Поэтому я догнал Яковлевых и в 1925 успел на корабль.
Когда я подходил к трапу, капитан дал гудок, но он такой громкий, что от неожиданности я присел и втянул голову в плечи (так сказали).
После ужина, как часто бывает, все собрались в нашей (я и Владик) каюте №72. Женщины: Таня, Кира, Римма и новый гость эстонка Мале. Начались рассказы. Больше всех рассказывала о своих путешествиях Мале, а Кира – о лётных испытаниях в ЛИИ. Люся Ташкинова нарвала чабрец и заварила чай. Я попробовал и вспомнил, как мы с Ирой собирали зверобой в деревне – тот приятнее на вкус. За чаем пошли разговоры о варенье. Вот полезные советы: чтобы варенье не плесневело, покрыть листком кальки, смоченном в спирте (но мне это было известно), а вот и новинка: покрыть листком горчичника.