В 1932 г. под руководством начальника Штаба РККА А.И. Егорова, сменившего на этом посту Б.М. Шапошникова, были доработаны тезисы «Тактика и оперативное искусство РККА начала тридцатых годов», автором которых являлся погибший 12 июля 1931 г. в авиационной катастрофе начальник Оперативного управления – заместитель начальника Штаба РККА В.К. Триандафиллов. В тезисах отмечалось, что новые средства борьбы (авиация, артиллерия РГК, танки) позволяют «поражать противника одновременно на всей глубине его расположения в отличие от нынешних форм боя и атаки, которые можно характеризовать как последовательное подавление отдельных расчленений боевого порядка»[52]. С учетом этого была разработана теория глубокого боя и операции, основа которой была заложена в трудах К.Б. Калиновского, В.К. Триандафиллова, М.Н. Тухачевского и других военных теоретиков.
Сущность теории глубокой операции и боя заключалась в одновременном подавлении обороны противника совместными ударами артиллерии и авиации на всю глубину и в прорыве ее тактической зоны на избранном направлении с последующим стремительным развитием тактического успеха в оперативный, который мыслилось достичь вводом в бой или сражение эшелона развития успеха (танков, мотопехоты, конницы) и высадкой воздушных десантов. Это была принципиально новая теория, которая основывалась на применении массовых, технически оснащенных армий и указывала выход из своеобразного «позиционного тупика», в который зашла было военная мысль в поисках форм и методов прорыва заранее подготовленной, сильно укрепленной обороны.
Отечественная военная мысль в начале 30-х г. признавала не только правомерность, но и необходимость обороны. Но постоянно подчеркивалось, что оборона – это вспомогательный вид военных действий и что обороной не только войну, но и сражение выиграть нельзя.
Новые теоретические разработки, изменения организационно-штатной структуры войск, их техническое совершенствование выдвинули на первый план более ответственные задачи в обучении командиров, штабов и личного состава. В приказе Реввоенсовета СССР № 340/70 от 6 ноября 1929 г. «Об итогах боевой подготовки РККА и Флота за 1928/29 год и об учебных целях на 1929/30 учебный год» требовалось «путем широких тренировок овладеть формами глубокого боя с одновременным поражением боевого порядка противника на всю его глубину»[53]. В Московском военном округе на учениях и маневрах отрабатывались следующие опытные темы: «Выделение передовых батальонов при наступлении на укрепившегося противника»; «Использование моторизованного отряда дивизией при преследовании противника»; «Наступление ударной дивизии на обороняющегося противника»; «Бой механизированной бригады, конницы и легкобомбардировочной эскадрильи со стрелковыми частями, усиленными моторизованным отрядом»; «Преследование механизированным отрядом, конницей и авиачастями противника»[54].
Под руководством Василевского 144-й стрелковый полк постепенно выбрался из разряда отстающих. В августе 1930 г. в приказе по дивизии «Об итогах боевой подготовки, соцсоревнования и ударничества новобранческого сбора» отмечалось: «Подготовка стрелковых полков дивизии не имеет резкой разницы, если не считать 144 сп, который по отдельным дисциплинам имеет показатели несколько выше, чем в 142-м и 143-м стр[елковых] полках… Командиру 144 сп т. Василевскому и военкому т. Шкуратенко за более успешную подготовку полка объявляю благодарность и награждаю каждого месячным окладом и местом в доме отдыха в Крыму или на Кавказе…»[55]
Осенью 1930 г. А.М. Василевский впервые познакомился с офицерами германского рейхсвера, которые присутствовали на окружных маневрах. Цель маневров – тренировка начсостава и войск в организации и ведении общевойскового боя. На стороне «красных» действовали Московская Пролетарская стрелковая дивизия, 2-й корпусной и 108-й артиллерийские полки, танковый отряд, зенитный артиллерийский дивизион, 10-я авиационная бригада, 18-й авиационный отряд, 25-й авиационный парк, зенитно-пулеметная, прожекторная и саперная роты. «Синяя» сторона была представлена 48-й стрелковой дивизией, 1-й особой кавбригадой, химической ротой, 38-й авиаэскадрильей, 20-м авиаотрядом и 40-м авиационным парком. Всего на маневрах участвовало около 23,4 тыс. человек, 114 легких и 22 тяжелых орудия, 482 пулемета, 124 автомобиля, 12 бронемашин, 20 танков и 81 самолет[56].
Маневры проводились в районе Москва, станция Поварова, Воскресенск, Звенигород. Кто тогда мог знать, что через одиннадцать лет здесь развернутся тяжелые бои на подступах к Москве. По условиям маневров 25 сентября северо-восточнее города Истры в районе Холмы, Никольское, Воскресенск, Подпорино, Еремеево произошло фланговое столкновение «синих» и «красных». В результате «синие» отошли на запад за реку Истру фронтом на восток. 26 сентября были отработаны следующие вопросы: оборона «синих» на рубеже устье реки Малая Истра, Михайловка; наступление «красных»; контрнаступление «синих» силами 142-го стрелкового полка и 1-й особой кавбригады во фланг и в тыл «красным»; преследование «красных» с целью их окружения; выход из боя «красных» и их отход за реку Москва. На следующий день отрабатывались организация обороны «синих» и подготовка «красных» к наступлению с форсированием водной преграды, а 28 сентября – оборона и отход «синих», наступление «красных» с форсированием реки и преследование «синих» с задачей их окружения.
В ходе маневров 144-й стрелковый полк получил отличную оценку. К тому времени Василевский зарекомендовал себя умелым организатором боевой подготовки и грамотным методистом. Это не осталось без внимания. В.К. Триандафиллов, давно приглядывавшийся к перспективному командиру, сказал ему:
– Александр Михайлович, в интересах дела в ближайшее время Вы будете переведены на работу в центральный аппарат наркомата по военным и морским делам.
Казалось бы, лестное предложение для командира полка? Но Василевский, верный своей привычке не спешить при рассмотрении серьезных вопросов, ответил:
– Владимир Кириакович, я прошу Вас оставить меня в 48-й стрелковой дивизии.
Однако Триандафиллов считал вопрос уже решенным. 1 февраля 1931 г. приказом № 222 РВС СССР Василевский был назначен помощником начальника 2-го отдела Управления боевой подготовки РККА. Но прежде чем продолжить наш рассказ о его работе в этом управлении, отметим, что в августе в жизни Александра Михайловича произошло еще одно событие, имевшее большое значение для успешной военной карьеры любого командира Красной Армии. Василевский был принят в кандидаты в члены ВКП(б). В этом качестве находился почти семь лет, так как в связи с партийными чистками по решению ЦК ВКП(б) прием в партию до конца 1936 г. был прекращен. И лишь в марте 1938 г. на открытом партийном собрании Генштаба РККА Александр Михайлович был переведен в члены партии. Это решение утвердила партийная комиссия Политуправления РККА.
Глава 2
ЦЕННЫЙ ОПЕРАТИВНЫЙ РАБОТНИК
А.М. Василевский, прибыв в Москву, поселился в Сокольниках на 11-й Сокольнической улице, напротив Ворошиловских казарм, в пятиэтажном кирпичном доме, который жители этого района называли «военным». В квартире из трех комнат, где уже проживали две семьи, Василевским досталась самая большая – метров шестнадцать – восемнадцать. Газа в доме не было, а в маленькой кухне стояли керосинки.
В Управлении боевой подготовки А.М. Василевский познакомился с будущим Маршалом Советского Союза Г.К. Жуковым. «Мое первое знакомство с ним произошло в начале 1931 года, – вспоминал Александр Михайлович, – в Наркомате по военным и морским делам, куда мы одновременно прибыли для прохождения службы. Он был назначен как отличный командир-методист на должность помощника инспектора кавалерии Красной Армии»[57]. В свою очередь, Г.К. Жуков отмечал: «Инспекция кавалерии РККА работала в тесном контакте с Управлением боевой подготовки Красной Армии. Там я впервые познакомился с Александром Михайловичем Василевским, с которым нас в годы Великой Отечественной войны объединяла совместная работа на фронтах в качестве представителей Ставки Верховного Главнокомандования. Уже тогда Александр Михайлович превосходно знал свое дело, так как долгое время командовал полком и досконально изучил специфику боевой подготовки. В управлении к нему относились с большим уважением»[58].
А.М. Василевский, имевший богатый практический опыт, быстро освоил новые обязанности. О том, какой объем работы приходилось ему выполнять, наглядное представление дает аттестация, составленная на Василевского 27 июня 1932 г. В ней отмечалось: «В занимаемой должности один год. За это время проявил себя как командир с большими организационно-методическими навыками в области подготовки начсостава и бойца; быстро схватывающего обстановку, напористого, гибкого тактика; способного военно-научного работника; четкого, аккуратного, исполнительного, быстрого и точного, не нуждающегося в подталкивании штабного работника; хорошего стрелка из всех видов стрелкового оружия. Тов. Василевский отлично справляется с техническим редактированием [“Бюллетеня боевой подготовки”], научным редактированием [журнала “Военный вестник”], с большой тщательностью прорабатывая материал, проявляя необходимое критическое чутье. На военных играх т. Василевский проявляет гибкость в оценке обстановки, осторожность в принятии решения, быстроту и решительность в проведении решения в жизнь. Вполне владеет командным языком, четко и быстро формулирует устные и письменные распоряжения. Лично сам проводит занятия с большой почтительностью и тактом. Отличительной особенностью в работе т. Василевского является вдумчивость, быстрота, точность и своевременность. За порученное т. Василевскому дело н[ачальни] к может быть спокоен как в отношении качества, так и срока. Скромный в личной жизни, тактичный, хороший товарищ, настойчивый и напористый в работе – таковы личные качества т. Василевского. Кандидат партии, активный общественник. Много работает над расширением своего военно-тактического кругозора. До назначения в штаб УБП командовал 6 лет полком. Занимаемой должности вполне соответствует. Достоин продвижения на должность н[ачальни]ка штаба корпуса – командира дивизии в очередном порядке»[59].
В войсках по-прежнему значительное внимание уделялось отработке вопросов, связанных с теорией глубокого боя[60]. Летом 1933 г. в Приволжском военном округе под руководством начальника Штаба РККА А.И. Егорова состоялись опытные учения по практической отработке «Временной инструкции по организации глубокого боя», изданной в феврале того же года. При главном руководителе состоял штаб, сформированный из работников Управления боевой подготовки, Штаба РККА, инспекций и управления бронетанковых войск. Штаб по руководству учениями возглавлял А.М. Василевский. Его деятельность получила высокую оценку. В заключении Высшей аттестационной комиссии от 15 сентября подчеркивалось: «Тов. Василевский хорошо подготовленный командир. Умело и поучительно проводит занятия с начсоставом. Требовательный к себе и подчиненным. Признать соответствующим занимаемой должности и должности помкомдива»[61].
В своих мемуарах Василевский пишет, что в связи с необходимостью усилить аппарат штаба Приволжского военного округа его направили туда начальником отдела боевой подготовки. Однако причина этого назначения была иная. В 1933 г. у Василевского появилась новая возлюбленная, Екатерина Васильевна Сабурова, работавшая в наркомате обороны. Она родилась в Астрахани в семье врача. Ее отец умер в 1919 г., а мать – двадцать лет спустя. Роман с Сабуровой послужил причиной развода Александра Михайловича в 1934 г. с первой женой[62].
После того как Василевский сообщил жене о том, что у него есть новая избранница, Серафима Николаевна ушла в другую комнату, принесла оттуда коричневый чемодан и сказала:
– Собирай свои вещи и уходи!
Время было позднее. У подъезда дома Василевский встретил Жукова.
– Ты, Саша? – спросил он, подходя. – Куда собрался, в командировку? А я вот только что из нее вернулся. Ездил с Буденным в Гороховецкие лагеря. Ты почему молчишь?
– Мы с Серафимой разошлись… – наконец выдохнул Александр Михайлович. – У меня есть другая женщина, и я крепко ее полюбил.
– Ты что, Саша? – испугался за друга Жуков. – Тебя завтра же потащат на партбюро за это самое дело… Ты же знаешь, что у нас, военных, да еще коммунистов, разводы не в почете!
– Что теперь об этом говорить! – вздохнул Василевский. Он помялся. – Ну, я пошел.
– Ты на ней хочешь жениться? – поинтересовался Жуков.
– Да, и как можно скорее…
– Тогда до завтра! – Он подал другу руку. – Надо будет как-то уладить твое семейное дело…
Г.К. Жуков в то время был секретарем партбюро Штаба РККА. Ему начальник Штаба РККА поручил разобраться в этом деле. И видать, Василевский, не без содействия Жукова, был переведен в штаб Приволжского военного округа. 20 декабря 1934 г. приказом № 1280 наркома обороны Василевский назначается начальником 2-го отдела (боевой подготовки) этого штаба. Округом командовал 45-летний П.Е. Дыбенко, бывший моряк и нарком по морским делам, ставший затем общевойсковым командиром. Штаб округа возглавлял крупный знаток штабной работы Н.В. Лисовский, а его заместителем был В.Д. Соколовский, впоследствии Маршал Советского Союза. С ним Василевскому пришлось еще не раз встречаться в дальнейшем.
А.М. Василевский, вступив в новую должность, сразу же окунулся в пекло событий. В 1935 г. ему довелось руководить оперативным отделом одной из армий в ходе стратегической полевой поездки на территории Белорусского военного округа. Она была проведена под руководством командующего округом И.П. Уборевича. «Польза от полевой поездки в Белоруссию для ее участников, – пишет Александр Михайлович, – как и вообще от всех учебных мероприятий, проводившихся такими специалистами военного дела, как И.П. Уборевич, была огромной. Что касается меня лично, то я фактически впервые сумел серьезно проверить свою оперативную подготовку. В рамках Приволжского округа такой возможности мне ранее не предоставлялось»[63].
В 1936 г. А.М. Василевскому было присвоено воинское звание полковника. Тогда же в его карьере произошел новый поворот – его и начальника оперативного отдела штаба Приволжского военного округа полковника С.Г. Трофименко приказом № 02181 наркома обороны от 11 ноября зачислили слушателями первого набора в созданную по решению ЦК ВКП(б) Академию Генерального штаба. Всего на учебу направили 137 человек, в их числе будущих начальника Генерального штаба А.И. Антонова, командующих фронтами И. X. Баграмяна, Н.Ф. Ватутина, Л.А. Говорова и П.А. Курочкина, начальников штабов фронтов М.В. Захарова, М.И. Казакова, В.Е. Климовских, В.В. Курасова, Г.К. Маландина, А.П. Покровского, Л.М. Сандалова и др.
Академия размещалась в двух домах по Большому Трубецкому переулку. В одном находились учебные аудитории, в другом жили слушатели. Срок обучения составлял 18 месяцев. Академию возглавлял комдив Д.А. Кучинский. Он служил в русской армии, затем вступил в Красную Армию, во время Гражданской войны занимал различные штабные должности, позднее командовал корпусом, возглавлял штаб округа. В академии преподавали такие видные специалисты, как М.И. Алафузо, М.А. Баторский, А.И. Верховский, Я.М. Жигур, Г.С. Иссерсон, Д.М. Карбышев, В.А. Меликов, В.К. Мордвинов, А.А. Свечин, Е.Н. Сергеев, Ф.П. Шафалович, Е.А. Шиловский и др.
Слушатели академии овладевали навыками организации и ведения армейской и фронтовой операций, знакомились с теоретическим курсом стратегии. Значительная часть времени отводилась методике разработки оперативных задач, проведения военных игр и командно-штабных учений в поле со средствами связи. На занятиях с докладами выступали Маршалы Советского Союза М.Н. Тухачевский, А.И. Егоров, командарм 2-го ранга Я.И. Алкснис. Командующие военными округами И.П. Уборевич и И.Э. Якир провели показные игры на темы «Прорыв подготовленной обороны» и «Ввод в сражение механизированного корпуса».
1 июня слушателям академии был предоставлен летний отпуск. Затем их направили на двухнедельную войсковую стажировку на корабли Военно-Морского Флота. Василевский был отправлен на Балтийский флот. После стажировки слушатели участвовали в штабном учении со средствами связи, проведенном на территории Украинского военного округа с целью практической отработки фронтовой и армейской наступательных операций. На этом и завершилась учеба Василевского в академии. «Одной из причин этого явились имевшие место в стране, в том числе и в Вооруженных Силах, нарушения ленинских норм партийной и государственной жизни и социалистической законности, – пишет Александр Михайлович, – совершенно необоснованные репрессии, в результате которых часть командно-политического и особенно руководящего состава Вооруженных Сил, преподавателей и слушателей академий была арестована. В связи с этим в Вооруженных Силах последовала серия быстрых назначений и перемещений. Свыше 30 слушателей нашей Академии первого набора были направлены на различные, порою довольно высокие командные и штабные должности. Продолжала учение лишь половина, а окончила его – четверть набора»[64].