Когда репортер Аллан Леви прочитал Мэрилин комментарий госпожи Монтан, она спокойно сказала: «Я думаю, что это ее проблема, а не моя».
«Все это было очень неприятно, — заметил Руперт Аллан. — В этой ситуации все, что говорил или делал Ив Монтан, выглядело очень жалко. И я не уверен, что Ив вышел из этой ситуации с высоко поднятой головой. Конечно, состояние Мэрилин было ужасным, она чувствовала вину за происшедшее, ей было очень трудно в то время. Я помню ее высказывание: «Я не должна была делать это, потому что он был женат». Я думаю, что она стыдилась произошедшего. Конечно, она тоже была замужем, но это казалось второстепенным вопросом. Можете представить себе ее реакцию, если бы она не вышла из своего бунгало, когда он отчитал ее за опоздание. Это было разновидностью публичной порки. Монтаны как бы говорили: «Ну ладно, он спал с ней. В конце концов, ведь она же — Мэрилин Монро. Она, дурочка, решила, что в этом что-то есть. Очень глупо с ее стороны. Но теперь надо двигаться дальше, верно ведь?»
В основном мнение Руперта Аллана о том, что Мэрилин чувствовала вину за произошедшее, в целом было довольно верным и показывало противоречивость ее чувств относительно собственного брака. С одной стороны, она с огромным уважением относилась к семейному счастью и постоянно говорила своей сестре Бернис, как ей повезло, что она столько лет замужем за одним и тем же мужчиной. Она даже упоминала Бернис о Монтанах как о паре, которой она восхищалась за их ответственность друг перед другом. С другой стороны, казалось, она без проблем могла завести интрижку с женатым мужчиной. Проще говоря, она, по-видимому, полагала, что если мужчина решил заняться с ней сексом, то его брак несчастлив, так что все справедливо.
В фильме «Займемся любовью» Мэрилин изображает актрису музыкальной комедии, Аманду Делл, участвующую в ревю, в котором высмеиваются знаменитости, включая Жана Марка Клемента (Монтан), миллиардера, французского промышленника, живущего в Нью-Йорке. Клемент приходит на выступление, когда Аманда поет «Мое сердце принадлежит папочке», песню Коула Портера. Этот номер с полудюжиной хористов ставил сам Джек Коул. Клемент сразу сражен красотой Аманды и разрабатывает план завоевать ее сердце, не признаваясь в том, что он тот самый богатый бизнесмен, которого собираются высмеять в ревю. Остальную часть фильма Жан Марк преследует Аманду. Фильм включает две сцены репетиций музыкальных номеров, а также любовные сцены. Как и ожидалось, французский сердцеед завоевывает сердце звезды музыкальной комедии, так и не признавшись, кто он на самом деле.
Из работы Мэрилин в этом фильме ясно, что она постаралась освоить новые грани в своей профессии, но все же это далось ей с некоторым трудом. Она написала в записной книжке, которую держала в своей раздевалке, такие слова: «Чего я боюсь? Почему я так боюсь? Неужели я считаю, что не смогу играть? Я знаю, что смогу играть, но я боюсь. Я боюсь, а мне не стоит бояться, я не должна бояться».
На самом деле у нее совершенно не было причины бояться этого фильма, этого сценария. Она была намного лучше, чем было нужно для этого фильма, и, возможно, именно это и было для нее проблемой. Слабый сценарий вынудил ее вернуться к ее проверенному образу блондинки-секс-бомбы. Другими словами, Артур Миллер не сделал для нее ничего полезного. Однако она сыграла великолепно. В «Дейли варьети» напечатали следующий восторженный отзыв: «Приблизительно через 12 минут после начала фильма экран внезапно темнеет... прожектор выхватывает из темноты Мэрилин Монро в черных колготках и черном обтягивающем свитере. Под соответствующее музыкальное сопровождение она объявляет, что ее зовут Лолита и что ей не разрешают играть (пауза) с мальчиками (пауза), потому что ее сердце принадлежит папочке (слова Коула Портера). Это не только начало первого из серии поставленных Джеком Коулом изящно выстроенных номеров, это удивительно продуманное появление звезды на экране. Была взята неоригинальная история (тема Золушки), и из нее было сделано нечто совершенно оригинальное».
Фильм «Займемся любовью» был выпущен 8 сентября 1960 года и принес 3 миллиона долларов. Он был также номинирован на «Оскар» как лучший мюзикл.
Летом 1960 года Мэрилин оставалась в Лос-Анджелесе. Артур был занят предварительной работой над фильмом «Неприкаянные». Ив и его жена Симона вернулись в Европу. Чувствуя себя более смущенной и запутавшейся, чем когда-либо, Мэрилин сделала то, что, возможно, ей не следовало бы делать, — продолжила терапию. Ее нью-йоркский психиатр, Мэрианн Крис, порекомендовала ей в Лос-Анджелесе своего коллегу, которого звали доктор Ральф Гринсон.
Мэрилин и Пат
Весной 1960 года, когда Мэрилин была в Лос-Анджелесе, она встретила женщину, которая станет впоследствии не только ее хорошим и близким другом, но и изменит ее жизнь, пусть даже непреднамеренно — Пат Кеннеди Лоуфорд. В некотором роде Пат можно считать связующим элементом в отношениях Мэрилин с семейством Кеннеди. Хотя она упоминается во многих биографиях как «лучший друг Мэрилин Монро в 60-е годы», это все же некоторое преувеличение. Однако в этих словах есть определенная доля истины — между этими двумя женщинами возникла связь, которой не должно было быть.
Как мы уже видели, Мэрилин была нежеланным ребенком у женщины, которая впоследствии сошла с ума. Она провела свое детство, кочуя из одной неродной семьи в другую, она никогда не знала, что это такое — быть любимой, нужной. Несмотря на свою известность, у нее никогда не было много денег. В своей жизни она всегда стремилась обрести уют и защиту настоящей семьи. Пат была ее полной противоположностью. Патрисия Кеннеди Лоуфорд — Пат — была шестым ребенком из девяти детей Джо и Роуз Кеннеди, членом влиятельного и мощного клана Кеннеди. Ее привилегированное положение позволило ей вести очень обеспеченную жизнь. Она получила образование в одной из самых лучших закрытых школ и окончила Розмонт Колледж — частную женскую школу искусств в штате Пенсильвания. Она путешествовала по всему миру и ни в чем не нуждалась. Пат всегда находилась под пристальным присмотром своего богатого семейства.
Когда Пат подружилась с Мэрилин, ей было тридцать шесть лет. Она была очень коммуникабельной и дружелюбной. Ее вряд ли можно было назвать красивой, но она притягивала взгляды. Пат была очень решительной — настоящая Кеннеди, с длинноватым лицом, глубоко посаженными синими глазами, острым носом и, конечно, белозубой улыбкой, отличавшей всех Кеннеди. Она была спортивной, как и все ее родственники. Ее высокое, стройное тело двигалось с легким изяществом. Она всегда хотела, чтобы ее уважали не только как представителя знаменитого клана Кеннеди, и некоторое время, до рождения детей, она была телепродюсером. Ей нравилось вращаться в кругах шоу-бизнеса, и она жалела, что ей не удалось продолжить карьеру, но она была настоящей Кеннеди — а в этом семействе у женщин всегда на первом месте стояли интересы семьи, а не карьеры. Однако Пат была очень независимым человеком. В семье ее называли «Голливудская Кеннеди». Она меньше всех своих сестер интересовалась политикой. Как выразилась Джин Мартин, вдова Дина: «Ей нравилось хорошо проводить время, нравился шоу-бизнес, ее любили звезды сцены и экрана, с которыми она знакомилась через своего мужа: Джуди Гарланд, Джекки Купер, Лорен Бэкол, Хамфри Богарт, Марта Рей, Джимми Дюран и многие другие. Она была совершенно невероятным человеком. Она могла быть отличным, надежным другом». (Примечание: Пат была крестной матерью дочери Джин и Дина, Джины Кэролайн.)
Когда Питер Лоуфорд впервые представил ей Мэрилин, первое, что пришло той на ум, было имя Грейс Годдард. «Она напоминает мне мою тетю Грейс настолько, что я просто не могу поверить в это, — сказала тогда Мэрилин. — Она удивительно похожа на нее внутренне. Когда она смеется, я слышу смех Грейс». Возможно, именно эта похожесть Пат на Грейс была одной из причин, по которой Мэрилин так быстро и глубоко привязалась к ней. Определенно, Пат обладала энергией Грейс. Она была спортивна, всегда занята, всегда в движении и всегда в делах. Она также была очень язвительной и обладала саркастичным чувством юмора. Те, кто все еще не может представить себе Пат Кеннеди, вспомните Джейн Расселл в «Джентльмены предпочитают блондинок». Это и есть Пат Кеннеди.
Пат встретила своего мужа, британского актера Питера Лоуфорда, в 1949 году в Лондоне. В 1954 году они поженились. К этому времени Пат было тридцать и у нее было собственное состояние в десять миллионов долларов. Питеру был тридцать один год, и его состояние ограничивалось 100000 долларов, и некоторые представители клана Кеннеди называли его «золотоискателем». Естественно, патриарх семейства Кеннеди, Джо, не одобрял Питера. «Если есть кто-нибудь, кого я ненавижу больше, чем зятя-актера, это — британский актер», — говорил он. То, что Питер был протестантом, не облегчало ситуации. Кристофер Лоуфорд, сын Пат, вспоминал, как его мать говорила о том, что Джо Кеннеди послал ее в поездку по миру, чтобы она забыла о Питере. «Это не сработало, — рассказывала она сыну. — Я доехала до Японии и повернула обратно». Джо Кеннеди позвонил Гуверу и попросил его проверить всю подноготную Питера. Только представьте себе все это. Ваш предполагаемый тесть проверяет вас с помощью Гувера. «Он узнал, что я не был гомосексуалистом или коммунистом, так что мне ничего не могли предъявить, — вспоминал Питер позднее. — Однако Джо Кеннеди сильно не любил меня. Пат потребовалось большое мужество, чтобы выйти за меня замуж, когда ее отец был так настроен против меня. Я думаю, что она была очень храброй».
Хотя Пат и любила Питера, их брак с самого начала дал трещину, частично из-за личных проблем Питера, его привычки к выпивке, а позднее из-за его навязчивой идеи влиться в печально известную пятерку друзей Фрэнка Синатры. Кроме того, его очень задевало то, что клан Кеннеди так и не принял его. Мужья сестер Пат — Юнис и Джин — оба сумели войти в финансовую империю Кеннеди, а Питер — нет; он просто не интересовался финансами. Возможно, это звучит абсурдно, но то, что он не мог играть в футбол, еще сильнее ухудшило его положение в семье Кеннеди. «Я никогда в жизни не играл в футбол, — сказал он в 1981 году, — и для Кеннеди это было совершенно непонятно. Я был изгоем с самого начала».
Сразу после женитьбы Питер начал встречаться с другими женщинами — даже во время беременности Пат. Однако Пат привыкла относиться к подобным выходкам мужа спокойно; ее отец и братья, и особенно ее мать, Роуз, давно приучили ее к тому, что в неверности супруга нет ничего необычного. Пат принимала это как данность, но страшно сердилась и не могла относиться к этому бесстрастно. Она даже не пыталась делать вид, что это ее не волнует. Точно так же, как и ее невестка, Джеки, она чувствовала: лучше всего сделать так, чтобы муж не считал тебя полной идиоткой, а затем устроить себе приятную жизнь. Но Пат пошла дальше. Она настояла на том, чтобы у них с Питером были отдельные спальни. Она довольно быстро решила, что не будет спать в одной постели с мужчиной, у которого был секс с кем-то другим. Часто рассказывается история о том, что вскоре после знакомства Мэрилин и Пат завтракали вместе. В комнату вошел Питер. Пат взяла бутерброд с блюда, стоявшего посередине стола, и передала его Питеру. «Ветчина и сыр, — сказала она. А затем, беспечно и практически без паузы: — А что с той маленькой брюнеткой, с которой ты [нецензурное слово] вчера вечером?.. Она совершенно не умеет себя вести. Вчера она звонила нам домой. Это совершенно лишнее. Ты согласен?» Она строго посмотрела на ошеломленного Питера. Он кивнул и смущенно вышел. Затем Пат, как ни в чем не бывало, вернулась к беседе с Мэрилин. Позже Мэрилин сказала: «По-моему, это самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Мне жаль, что я в этом на нее не похожа».
Весной 1960 года, после того, как Питер познакомил их, эти две такие разные женщины — Мэрилин и Пат — стали подругами. В этом была заключена определенная ирония, поскольку Мэрилин некоторое время встречалась с Питером в 1950-х годах. Питер был от нее без ума, а Мэрилин относилась к нему намного спокойнее. Однако в чем-то дружба между Мэрилин и Пат была объяснима. Пат привлекал в Мэрилин ее блеск и очарование, тогда как Мэрилин всегда очень хотела обрести безопасность и финансовую стабильность, которой обладала Пат. Во всем остальном трудно было найти более разных людей. Например, Пат была пуританкой. В то время как внешность Пат была довольно обыкновенной, Мэрилин была... Мэрилин. Говорили, что Пат осеняла себя крестным знамением всякий раз, когда занималась любовью с Питером, а Мэрилин... была просто Мэрилин.
«Не знаю, когда точно это произошло, но Пат начала... как бы точнее подобрать слово... свихиваться на идее познакомиться с Мэрилин Монро, — рассказывала Пат Бреннан, которая познакомилась с Пат Лоуфорд в 1954 году и оставалась дружна с ней в 1960-х и 1970-х годах. — Я думаю, можно сказать, что она была поражена ее звездностью. Вскоре только и слышно было: «Я только что разговаривала с Мэрилин, и она сказала, что...» Казалось, они мгновенно стали лучшими подругами! Мне показалось это странным.
Помню, как я однажды позвонила Пат весной 1960 года, и она сказала: «Я хотела бы, чтобы ты кое с кем поговорила». И затем я услышала хрипловатый голос на другом конце провода. Мэрилин. «Пат говорит, что вы ее лучшая подруга, — сказала она мне. — Я тоже. Возможно, мы как-нибудь встретимся с вами». Я сказала: «Отлично, давайте встретимся». Наконец Пат взяла трубку. «Ну, что вы об этом думаете?» — спросила она. Она определенно была под впечатлением от Мэрилин, и ей было необходимо, чтобы остальные, кто ее знал, разделили ее увлечение».
Вскоре эти две женщины стали очень близки. Сын Пат, Кристофер, вспоминал о встречах своей матери и Мэрилин: «У [Мэрилин] был тихий голос, она улыбнулась мне и пошла дальше по песку за моей мамой. Мама сказала мне, что Мэрилин была похожа на ее «сестричку». Ее удивило, что Мэрилин была настолько откровенна с ней. В среде, где росла и воспитывалась моя мама, было не принято так открыто выражать свои чувства и эмоции. Мэрилин Монро доверяла любви моей матери к ней...»
По мере того как они узнавали друг друга, они начали делиться подробностями своей жизни и сопереживать радости и печали друг друга. Например, у Пат было трое детей — Кристофер, Сидни и Виктория. Через год она родила и четвертого — Робина. Мэрилин, конечно, отчаянно хотела иметь детей. Порой истории, которые Пат рассказывала Мэрилин о своей семье, изумляли ее. Например, такая.
«После того как у нас с Питером родился Кристофер, Питер был очень несчастен, потому что ребенок все время плакал и дом пропах дерьмом», — рассказывала Пат Мэрилин в присутствии многих других своих друзей.
«О, ну, в общем, как мне кажется, так всегда бывает, когда рождаются дети, — заметила Мэрилин. — И что же вы сделали?»
«Ну, мы решили, что будет лучше, если у Кристофера будет своя собственная квартира напротив нашей».
«Что? И сколько же ему было тогда лет?»
«Пожалуй, около двух месяцев. В любом случае, мы арендовали квартиру для него и для его няньки, и он спал там. Всем стало намного легче».
Да, Пат Кеннеди Лоуфорд была необычным человеком. Если не считать этой истории о Кристофере и съемной квартире, она была отличной матерью для своих детей. Конечно, у Лоуфордов была круглосуточная нянька, но, когда дети немного подросли, Пат давала няньке одну свободную неделю в месяц и в течение целой недели занималась с ними сама. Конечно, был случай, когда она подвела часы, чтобы дети пошли спать на час раньше, но, проведя целый день с четырьмя маленькими детьми, она наверняка полагала, что заслужила перерыв.
Вот еще одна история.
«Вы никогда не догадаетесь, что папа подарил мне, когда мне исполнилось двадцать пять лет».