Свою задачу в данном случае мы видим в том, чтобы, основываясь на рассмотрении фактов, содержащихся в работе профессора Миллера, попытаться разобраться в том, что происходило во взаимоотношениях американцев и китайцев, как складывались эти отношения, каким было представление в США о китайцах, что все это может означать и для других наций в их взаимоотношениях с китайцами.
Все это требует самого внимательного отношения к тексту работы профессора Миллера. Мы попытаемся обращаться ко всем существенным, с нашей точки зрения, содержащимся в ней фактам и высказываниям, формулировкам и терминам.
Это тем более необходимо, что в нашей стране до сих пор специально не обращались к исследованию этой темы применительно к взаимоотношениям американцев и китайцев. Представление об истории взаимоотношений американцев и китайцев в нашей стране складывалось на основе пропагандировавшегося во времена СССР взгляда на американцев как на «главного врага» объединенных общей идеологией коммунистов России (СССР) и Китая (КНР).
Перейдем к рассмотрению некоторых положений работы профессора Миллера. (При цитировании курсивом будем в скобках указывать страницу упомянутого труда.)
Предваряя текст своей работы, профессор Миллер подчеркивает, что он начинал ее как исследование вопроса о страхе американского общества перед желтой угрозой в конце XIX века. Это констатируется как факт. Собственно говоря, человеку и человечеству изначально присуще стремление к самосохранению, к обеспечению не только своей жизни, но и прежде всего своего существования.
История, очевидно, внушила людям мысль, а может быть, эта мысль заложена в людях от природы, что постоянно, всегда возникали те или иные угрозы существованию людей на планете, существованию той или иной нации. Каждый человек стремится обеспечить свое существование. Каждая нация, каждое национальное сообщество стремится обеспечить свое существование.
Вне зависимости от того, обосновано это или не обосновано, но в Америке в итоге знакомства с китайцами на протяжении первого столетия этих взаимоотношений возник страх перед тем, что там именовали yellow peril – желтой угрозой. Речь, очевидно, шла о том, что для американцев как нации в целом возникла угроза не только жизни, но и самому физическому существованию этой нации со стороны нации Китая. При этом в умах многих американцев это формировалось и воспринималось как угроза белым со стороны желтых, то есть речь шла о противостоянии белой и желтой расы. Вполне очевидно, что такой страх возникал на том этапе развития человечества, когда вопрос о расах, об их взаимоотношениях тревожил людей в разных странах очень сильно. Разумный ответ на вопрос о сосуществовании рас, особенно в массовом сознании, тогда еще не был найден.
Более того, если говорить о США, то и в результате первоначального опыта общения людей Америки и Китая, и в результате происходившего как в двусторонних отношениях, так и на международной арене, и в результате событий внутри Китая к середине XIX века в Америке вопрос о том, что именовалось желтой угрозой, оказывал сильное давление на умы людей.
Эта мысль присутствовала в умах, в сознании американцев и в дальнейшем, по крайней мере вплоть до середины XX века. Очевидно, что и по этой причине профессор Миллер, приступая к своему труду, исходил из того, что главное для него – исследование истоков страха американцев в связи с желтой угрозой со стороны китайцев.
Профессор Миллер занялся этими изысканиями в ситуации, когда установление нормальных межгосударственных отношений между США и КНР стало неизбежным. Однако здесь продолжал стоять вопрос о желтой угрозе, то есть вопрос о том, как к этому относиться и как строить двусторонние отношения, имея в виду существование представлений о желтой угрозе, существование страха перед желтой угрозой в Америке.
Здесь необходимо отметить, что в свое время в Китае, в частности, Сунь Ятсен тоже считал, что существует угроза китайцам со стороны американцев. Сунь Ятсен думал, что численность населения США может превзойти численность населения Китая. Одним словом, можно констатировать, что при встрече американцев и китайцев в начале их знакомства и в той, и в другой стране возникло чувство опасности, грозящей с противоположной стороны.
В XX веке произошло много событий, оказавших влияние или воздействие на состояние взаимоотношений между Америкой и Китаем. В частности, по планете прокатились две мировые войны, монархия в Китае в результате вооруженного восстания была заменена республикой, Китай подвергся нападению Японии, победить японцев удалось благодаря вкладу в это союзников Китая, прежде всего нашей страны и американцев, затем в Китае была внутренняя война между Гоминьданом и Компартией, а далее возникла КНР. Отношения между КНР и США не были установлены при создании этого китайского государства. Период отсутствия дипломатических отношений длился с 1949 по 1979 год, хотя на практике межгосударственные связи возникли в 1972 году, а переговоры начались в конце 1960-х годов.
Все это имело одним из своих следствий определенный, занявший более двух десятилетий разрыв процесса знакомства и даже общения двух наций. За это время сохранялись и старые представления о партнере, и возникал новый образ того, с кем фактически не было связей. Все это могло и должно было сказаться на отношениях сторон после того, как в 1972 году Никсон и Мао пожали друг другу руки при встрече в Пекине.
К установлению отношений США и КНР, каждая сторона, шли со своими представлениями и со своим пониманием того, чего они хотели от этих отношений. В обстановке подготовки к установлению контактов и отношений и появилась работа профессора Миллера.
Очевидно, что главный исходный пункт для него был, как уже упоминалось, в том, чтобы искать причины возникновения в Америке страха перед желтой угрозой. Может быть, он имел в виду решение вопроса о том, насколько живучи такие представления и вообще насколько существенен этот вопрос в отношениях американцев и китайцев в дальнейшем. Может быть, задача была в том, чтобы попытаться понять, что можно сделать, чтобы развитию знакомства не мешали прежние страхи.
В процессе работы профессор Миллер стал принимать во внимание разницу в отношении к китайцам на западе и на востоке США, по крайней мере в первой половине XIX века. Далее он обратил внимание на то, что в Америке с уважением относились к Китаю до Опиумной войны. А на востоке США благожелательно относились к вопросу о китайской иммиграции вплоть до 1882 года.
Америка – страна, как будто бы искусственно созданная человечеством на американском континенте. Сюда приезжали люди с разных сторон, с других континентов. Возникло представление о том, что Америка – это своего рода плавильный котел, в котором варится и вызревает американская нация, то есть американцы как нация.
Здесь, возможно в результате тех или иных оценок знакомства с китайцами, у американцев и возник вопрос о том, отвечает ли интересам американцев как нации допущение китайцев в их страну в качестве равноправного ингредиента, который загружается в тот плавильный котел, из которого и выходит новорожденная нация Америки.
Дальнейшие занятия этой темой привели профессора Миллера к мысли отказаться от изучения вопроса о желтой угрозе, заменив это исследованием систематической эволюции неблагоприятного образа китайцев в Америке XIX века и анализом роли такого образа китайцев, его воздействия на общенациональное решение американцев исключить китайцев из плавильного котла внутри США.
Итак, подчеркнем, что изначально в принципе фактически всех желающих приветствовали в США с тем, чтобы они становились в процессе их «варки» или «плавки» в американском «плавильном тигле» или «плавильном котле» неотъемлемыми равноправными частями американской нации.
Единственным исключением в истории США стало исключение путем принятия закона, то есть в законодательном порядке, из собрания людей разных национальных общностей, разной этнической принадлежности китайцев. Здесь и возникает вопрос о том, как и почему это произошло.
Таким образом, по сути дела, возникает вопрос о том, в чем суть взаимоотношений двух наций, американцев и китайцев, что характерно для этих взаимоотношений, какую роль при этом могли играть предубеждения или несовместимость?
Каким образом в общенациональных всеамериканских масштабах возникло и было законодательно оформлено решение о несовместимости китайцев с нацией американцев?
Какую роль в этом процессе сыграли предубеждения?
Наконец, возникает вопрос о том, что из всего этого можно извлечь для лучшего понимания и нынешнего состояния, и перспектив взаимоотношений между китайцами и остальным человечеством?
Судя по тому, что пишет профессор Миллер, ему представляется, что искусственно возник, был создан и существовал своего рода «дурман», которым в Америке было окутано и представление о китайцах, и сам образ Китая в США.
Во всяком случае, исследование профессора Миллера дает возможность на большом фактическом материале, который он собрал и который он по-своему интерпретировал, попытаться составить свое представление о характере и процессе развития взаимоотношений американцев и китайцев.
Первая часть его исследования посвящена описанию того «дурмана», которым были окутаны США на протяжении первого столетия взаимоотношений с Китаем, и того образа Китая, который в этой ситуации создавался в Америке.
Здесь важно сразу же обратить внимание на то, что у американцев и китайцев, между их странами, нет общей границы. Страны разделены Тихим океаном. Взаимоотношения американцев и китайцев начались с того, что отдельные американцы переплыли на своих судах океан и доплыли до Китая.
Так в Китае появились своего рода «разведчики», представители нации американцев. Это были купцы, дипломаты и миссионеры. Они-то и стали первыми «информаторами» американцев о китайцах. Они направляли в США свою информацию, находясь в Китае, являясь как бы «внутренними информаторами», «информаторами изнутри».
Это, с одной стороны, придавало их сообщениям достоверность, а с другой стороны, большинство людей в Америке не имели возможности на собственном опыте перепроверить достоверность и правильность их сообщений.
Все это и привело к формированию в Америке сначала образа китайцев без возможности «пощупать это своими руками». Так действительность и представление о ней, ее образ оказались на какое-то время разорванными. Оказалось, что, с одной стороны, существует «настоящий» «реальный» Китай и, с другой стороны, имеется образ китайцев, образ Китая, представление о них у американцев. Более того, можно сказать, что это наложило и продолжает накладывать свой отпечаток на представление в США о Китае.
Здесь же попутно необходимо сказать, что у всякого процесса, очевидно, есть две стороны. В данном случае необходимо принимать во внимание и представления о Китае у американцев, и представления об Америке у китайцев. Мы сосредоточимся на представлении о Китае и о китайцах у американцев. В возможной степени попутно попытаемся увидеть и то, как к американцам относились в Китае.
Настроения, существовавшие и широко распространенные в США накануне принятия закона о недопущении китайцев в США, в известной степени отражало высказывание сенатора от штата Мэн Джеймса Блэйна 14 февраля 1879 года:
«Эти азиаты неспособны идти нога в ногу с населением нашей страны и становиться внутренне однородной с ним его составной частью. Моя мысль состоит в том, что речь идет по сравнению с иммиграцией из европейских государств о тех иммигрантах, для которых не существует (принятого у нас) понятия семьи, которая не признает характера взаимоотношений между мужем и женой, которая не соблюдает правила взаимоотношений между родителями и детьми, которая ни в малейшей степени не подвержена облагораживающему цивилизованному влиянию представлений о душе и домашнем очаге» (С. 3).
Собственно говоря, это было обобщение, основанное на преобладавших в американском обществе представлениях о китайцах, итог знакомства американцев и китайцев на протяжении тех первых ста лет, которые прошли с момента создания Соединенных Штатов Америки.
Американцы увидели, что в лице китайцев, прибывавших на территорию США и оседавших там, они столкнулись с инородным и чужеродным элементом, с «представителями иной галактики», которые не вписывались и не желали вписываться в американские условия жизни, в американские представления о жизни и взаимоотношения людей, не желали становиться составной частью американцев как нации.
Собственно говоря, в Америке складывалось мнение о том, что китайцы оказались несовместимы с американцами. Они оставались «куском Китая» на территории США. Они оставались подданными китайской империи в республике на территории Северной Америки спустя почти сто лет после создания США.
Семья, муж и жена, родители и дети, душа и домашний очаг – все это основополагающие понятия в системе незыблемых для американцев ценностей. Здесь, подчеркнем, речь идет прежде всего об отношениях между людьми и о человеческих ценностях. Именно вопрос о человеке, о человеческой личности, о человеческом достоинстве, о ценности человеческой жизни, человечного отношения к человеку в принципе разделил уже тогда изначально американцев и китайцев.
Итак, в 1882 году в Америке был принят Закон об исключении (недопуске, ограничении допуска) китайцев в США (The Chinese Exclusion Act of 1882). Он действительно занимает особое место в истории Америки. Это было первое отступление от официальной политики открытости, допущения иммиграции, которое произошло на этнокультурных основаниях. Точно так же это был первый шаг американцев как нации на пути, который в конечном счете вел к противоречивому введению в 1920-х годах закона о квотах допуска в США иностранцев. Менее очевидным было для людей то, что такое решение оказалось вызовом тем расплывчатым представлениям о плавильном котле, продуктом которого и являлись американцы как нация (С. 3).
Американцы и китайцы встретились как две нации, у которых различная история, различные истоки их рождения, вызревания, формирования, создания и существования нации как народа и страны.
Американцы – это, очевидно, естественное новообразование среди национальных общностей на планете. История планеты сложилась таким образом, что на бескрайних просторах Северной Америки, где жили относительно немногочисленные коренные жители – индейцы, появились в процессе освоения всей планеты люди, прежде всего из Европы. При этом это были те, кто не только не желал быть чьим бы то ни было подданным, но и выдвигал на первое место не понятие монарха, государя, короля, царя, императора, вождя племени, а понятие народа и человека, человеческой личности как находящееся превыше всего.
Это, в частности, предполагало открытый доступ в новую нацию всех желающих и разделявших мысль о человеке, о человеческой личности, о народе, о республике как о государстве народа, как о незыблемой основе. Это включало в себя и мысль о равенстве всех людей, всех национальных общностей, о том, что Америка и по своему названию открыта для всех в нее «входящих»: Соединенные Штаты (Государства) Америки. Возникало понятие плавильного котла, в который по прибытии на жительство в США попадал каждый, становясь равноправным гражданином Америки, принимая Америку как свою родину, как свое отечество и будучи уже не принадлежностью, не имуществом, не подданным другого государства.
На пути осуществления этих идей и планов возникли препятствия. До сих пор сложным и до конца не решенным остается вопрос об аборигенах, об американских индейцах. Вопрос этот осложняется тем, что территория США – это их, индейцев, земля. Кстати, попутно необходимо отметить, что со стороны китайцев предпринимались попытки доказать, что американские, североамериканские индейцы – это составная часть нации Китая.
Возник и еще полностью не решен вопрос о людях из Африки, которых привезли в США в качестве рабов, и об их потомках. На пути решения вопроса о них, об афроамериканцах, сделано многое. Один из них, Барак Обама, был президентом США.