В оформлении обложки использована фотография автора: https://pixabay.com/ru/обложка-книги-портрет-лицо-магия-3504838/
Осколки отражения
Пролог
Тот, кто говорит с отражениями, говорит со смертью – самое частое высказывание, что слышит Вадим в свой адрес. Но, что ответить, если действительно находишься в постоянном диалоге с ними, с отражениями. Отражения говорят – Вадим слышит, понимает, расшифровывает. Тут главное разобраться, что именно кроется в послании отражений, вовремя уловить суть. Порой от этого зависит жизнь, и не только Вадима. Но, есть одно «но»: отражения не всегда разговорчивы. Вот и сегодня они молчали. Один лишь холодный, пронизывающий, порывистый ветер налетал на Вадима и его спутников на набережной реки, заставляя ёжиться и кутаться в тёплые куртки.
Вадим не любил холод. Холод напоминал ему об одиночестве, тоске, безнадёжности, отчаянии. Всё это было в его жизни совсем недавно. Но не сейчас. Сейчас не время хандрить. Вадим потер озябшие руки и, присев, наклонился к воде. Там, в спокойном течении реки, отразился он сам и ещё трое: господин Фрей – директор частной школы, где учился Вадим, главный следящий и Егор, друг Вадима.
– Никого нет, – хриплым голосом произнёс Вадим, оглядываясь по сторонам. – Отражения молчат. Может, Следящие ошиблись?
– Следящие никогда не ошибаются, – строго произнёс главный из них, из следящих. – Они где-то здесь.
– Нам ещё вчера сообщили о подростках, что вовремя не вернулись на учёбу, – раздраженно бросил господин Фрей, резкими движениями рук поправляя чёрные кожаные перчатки. – Брат и сестра. Близнецы. Возможно, ты их даже знаешь. Арофьевы.
– Возможно, видел, – задумчиво произнёс Вадим, продолжая смотреть на воду. – Фамилия их мне ничего не говорит. Меня мало интересует хоть кто-то из нашей школы.
– Артём и Алиса, – вступил в разговор Егор, внимательно осматривавшийся по сторонам. – На год нас с тобой младше.
– Не знаком, – безразлично произнес Вадим, даже не взглянув на Егора. – И, поверь, не сильно из-за этого расстраиваюсь.
– Ты бесчувственный человек, – фыркнул Егор. – Это же подростки, такие же, как я и ты. Они в беде. Хотя о чём я говорю, тебе просто всё равно.
– Мои чувства – моё личное дело, – жёстко ответил Вадим, смерив Егора придирчивым взглядом. – Они в беде, и мы пришли на помощь. И я пришёл на помощь. И мне не всё равно.
Вадим дотронулся пальцами до воды, которая была такой холодной, мутной и противной, что хотелось скорее высушить руки и забыть об этом месте, как о неприятном сне. По поверхности воды пошли еле заметные круги и бледное свечение, а на водной глади проявились двое: девушка с белыми растрёпанными волосами в тонкой синей кофте, затравленно оглядывавшаяся по сторонам, вела под руку вдоль кромки воды парня, такого же беловолосого, как и она. Вадим убрал руку, как только те двое в отражении исчезли, и, медленно поднявшись, стал осматриваться вокруг. Он направился к пешеходному мосту, стилизованному под подвесной. Вадим заметил на бетонной поверхности свежие кали крови. Он медленно двигался вперёд, пока не оказался под мостом. Фрей и остальные, осторожно ступая, чтобы не шуметь, шли следом. Вадим поднял глаза и резко отшатнулся в сторону, налетев на стоявшего сзади Егора. Прямо перед ним на холодном бетоне сидели двое. Мальчишка лет шестнадцати и примерно такого же возраста девочка. Оба беловолосые, с темными бровями и ресницами. Брат и сестра, в том сомнений не возникало. Слишком похожи, чтобы быть чужими. Близнецы.
– Молодец, Вадим, нашёл, – ошарашено выдохнул Егор, хлопнув друга по плечу. – Как ты только это делаешь?
– Без чувств, – равнодушно отозвался Вадим, а сам уже мысленно благодарил все отражения мира за помощь. Отражения видят многое и многих, важно, чтобы они захотели рассказать о том, что и когда видели. И Вадиму удавалось их разговорить. Иногда.
Девочка, исподлобья глядя на незнакомцев, прикрывала собой брата. Тот был настолько бледным, что казалось на лице его не осталось и капли крови. На щеках его проступал лихорадочней румянец. Левая рука парня была замотана в серую тряпку, сквозь которую просочилась кровь. Сестра нервно оглядывалась на брата, закрывая его руками.
– Мы хотим помочь, – спокойно начал Фрей, кивком головы указав на мальчишку. – Мы не сделаем вам ничего плохого.
Егор сделал шаг вперёд, намереваясь подойти к парню, но девочка тут же начала кричать:
– Нет, нет! Не трогайте его! Я вам не верю! Это он вас подговорил! Вы хотите вернуть нас домой! Мы не вернёмся! Никогда!
– Мы хотим помочь, – мягко повторил Фрей, примирительно выставив руки вперёд ладонями вертикально. – Нас никто не нанимал. Мы отведём вас в безопасное место. Мы позаботимся о вас. А твоему брату нужна медицинская помощь. Как тебя зовут? Алиса, верно?!
– Алиса… – сквозь слёзы произнесла девочка, испуганно оглядываясь на брата. – А это мой брат Артём. А вы… вы нас не обманываете?
– Конечно, нет, – продолжал Фрей. – Я господин Фрей, директор школы и наместник рефлекторов. Ты ведь знаешь меня, ты учишься в моей частной школе. Это Вадим, моя правая рука и помощник, а это Егор, а рядом – главный следящий. Ты пойдёшь с Вадимом, а твой брат со мной.
– Иди с ними, – еле слышно выдохнул Артём, сидевший на полу у бетонной стены. Глова его медленно скатывалась по шершавой поверхности, казалось, ещё немного и парень свалится на бок. – Тебе помогут… Иди…
– Мы заберём вас обоих, – сдержанно произнёс Фрей. – Егор, помоги поднять парня. Ему нужна помощь врача. Срочно.
Девочка недоверчиво взглянула на Вадима, ближе всех стоявшего к ней, дрожащими руками вытерла слёзы, размазывая грязь по лицу. Её знобило. И не удивительно, ведь на улице конец сентября, а близнецы в тонких кофтах. Сколько они провели здесь под мостом, было не совсем понятно. Вадим нервно провёл рукой по своим волосам, быстро расстегнул молнию, снял куртку и накинул её на плечи девочки. Та вздрогнула, но отпираться не стала. Холод. Холод мгновенно пробрался под одежду парня. Противный. Колючий.
– Навигаторы, – спокойно произнёс Фрей.
Вадим взглянул на запястье своей руки. Часы. Стильные дорогие часы. Но это лишь на первый взгляд. На самом деле это средство перемещения. Несколькими нажатиями на циферблат парень забил нужные координаты.
– Глаза закрой, – строго произнёс Вадим, обращаясь к девочке, которая всхлипывая, наблюдала, как те двое других, подняли её брата, тоже что-то набирая на своих часах.
– Что… – тихо произнесла Алиса, переведя неуверенный взгляд на Вадима. В её глазах было сейчас только отчаяние и просьба, немая просьба о помощи, мольба. Вадим глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Спокойно. Нужно быть спокойнее.
– Глаза закрой, – более дружелюбно произнёс он и слегка улыбнулся. Лишь слегка. – Всё будет хорошо. Не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Обещаю. Дай руку.
Алиса протянула ему дрожащую руку, продолжая оглядываться назад на брата, который с теми двумя исчез прямо у неё на глазах. Вадим осторожно сжал её пальцы, а девочка вздрогнула и вскрикнула, но руку не отдёрнула.
– Что? Что-то не так? – удивлённо изогнув правую бровь, спросил Вадим.
– У тебя руки горячие, – тихо произнесла девочка, взглянув ему прямо в глаза. – Очень.
– Это хорошо, – хмыкнул Вадим. – Значит, ещё живой. И ты тоже. Глаза закрывай. И один шаг вперёд вместе со мной.
Алиса сильно зажмурилась и шагнула в темноту. Она качнулась в сторону, наверное, чувствуя, что падает. Но упасть ей не дали горячие руки, крепко ухватившие девочку за талию. Вадим держал крепко. Алиса испугано распахнула глаза, кажется, её удивил вид длинного коридор впереди со множеством дверей. И голоса:
– Руку, возможно, придётся ампутировать. Уже слишком поздно, – мрачный голос доктора Грига Вадим узнал сразу.
– Рука должна быть, ему ещё жить и жить, как ты представляешь жизнь мальчишки без руки? – резко отозвался Фрей.
– Он может умереть. Это слишком опасно, – настаивал доктор.
– Рука должны быть и точка! – жёстко произнёс Фрей.
Алиса сразу поняла, что речь идёт о её брате, и хотела идти к ближайшей двери, оттуда доносились голоса, и не было слышно Артёма. Но Вадим ей не позволил. Он дёрнул девочку на себя, развернул лицом к себе и, глядя прямо ей в глаза, строго произнёс:
– Тебе туда нельзя.
– Там мой брат, я не могу его бросить, ему помощь нужна, я…
– Ты ничем ему помочь не сможешь. Там лучший врач рефлекторов господин Григ, – высокомерно произнёс Вадим, надменно глядя на девочку. – Он всё сделает. Ты пойдёшь со мной.
– Но…
– Ты пойдёшь со мной, – жёстко повторил Вадим, строго глядя девочке в глаза. – Тебя пустят к брату, как только ему станет лучше. Я надеюсь, это тебе понятно?
– Меня Алиса зовут, между прочим, – фыркнула девочка, резко вырвав свои руки из горячих пальцев Вадима. – Хотя тебе, видимо, всё равно, верно?
– Алиса, ты пойдёшь со мной, – продолжил Вадим, не отрывая напряжённого взгляда от глаз девочки.
– Куда идти-то, – со злостью выкрикнула девочка. – Куда мне идти?! Что ты хочешь от меня?! Я не понимаю! Я не хочу никуда идти! Я не хочу слушать тебя! Я ненавижу вас всех, слышишь, ненавижу! Всех! И тебя ненавижу!
Алиса кричала, с такой злостью и ненавистью размахивая руками, что, казалось, она действительно ненавидит всех. Вадиму это чувство было хорошо знакомо. Очень хорошо. Вадим крепко ухватил её за руки. Девочка яростно стала колотить его своими кулачками. Он прижал её к себе и крепко обнял. Она ещё пару секунд пыталась вырваться, а потом упёрлась носом ему в плечо и разрыдалась, обняв его в ответ. Вадим осторожно провёл рукой по её белым волосам и тихо произнёс:
– Здесь тебя никто не обидит, Алиса. Никто тебя больше не обидит. Обещаю. Здесь помогут. Вам обоим помогут. Я помогу, если потребуется. И мне не всё равно.
Глава 1. Хочешь пойти со мной
Вадим постучал в дверь, но никто не ответил. Ещё и ещё – тишина. Вадим, не дожидаясь приглашения, повернул ручку и вошёл внутрь. Артём был здесь. Он сидел в кресле и невидящем взглядом смотрел в пустоту. Его белые волосы поблёскивали в лучах, пробивавшегося сквозь массивные шторы, восходящего солнца.
– Нашли? – произнёс Артём голосом кажущегося равнодушия, да вот только надежда в глазах выдавала его.
– Нет, – глубоко вздохнув, ответил Вадим. – Но мы найдём. Мне нужно немного отдохнуть. Я уже сутки не спал.
– Как же так?! – громко воскликнул Артём, вскочив с места и в упор подойдя к Вадиму. – Вы, Следящие, не можете найти пропавшего ученика школы уже больше суток! Вадим, на улице почти зима, понимаешь?! Может, его вообще уже нет!
– Успокойся, Артём, я понимаю…
– Да ничего ты не понимаешь, Вадим! – продолжал кричать Артём. – Кирилл – мой друг! Мой единственный друг с самого первого дня здесь в этой школе. Он всё знает обо мне, а я о нём. А два дня назад он таинственно исчезает из школы и его не могут найти. Никто! Его нет дома у матери, никто не видел, как он покинул школу и где он сейчас. Зато доподлинно известно, что он уже несколько месяцев просто мечтал сбежать из школы. Только это не правда, я точно знаю. Отца у него нет. С матерью отношения сложные, там отчим ещё и сестра младшая. Ну, не собирался он возвращаться домой, я точно знаю!
– Мы найдём…
– Когда, Вадим, когда?! – яростно выкрикнул Артём. – Когда его не станет, так?! Представь, что на его месте был бы кто-то из нас. Я или Алиса? Что бы ты делал?
– Отдохнул, – равнодушно ответил Вадим.
– Ты самый бесчувственный человек из всех, кого я знаю! – Артём со злостью ткнул кулаком Вадиму в грудь. – Тебе плевать на всех, кроме себя! Ты не знаешь, что такое дружба, привязанность, любовь. Да и глядя на тебя сразу понятно: ты не в чём подобном не нуждаешься и не в ком. Только в себе самом! На остальных тебе глубоко наплевать! Тебе просто всё равно!
От слов Артёма, особенно последних, внутри у Вадима мгновенно вскипело негодование и злость, и он, схватив парня за плечи и, с силой встряхнув того, громко выкрикнул:
– Найду я его! Найду! Молчат отражения, понимаешь?! Молчат! Я уже всё перепробовал. Я пытался разговорить зеркальные поверхности в разных частях города, и ничего. Лишь иногда они показывают мне мутные расплывчатые картинки, смысл которых я никак не могу понять! Я устал, понимаешь, Артём, я устал! Могу я хоть немного поспать?! Я не могу так! Я так больше не могу!
Вадим с силой толкнул от себя Артёма, и тот, отшатнувшись в центр комнаты, успел уцепиться за спинку кресла, иначе падения было бы не избежать. Внутри Вадима сейчас что-то нестерпимо жгло, сердце бешено колотилось, готовое переломать ему все рёбра и вырваться наружу, дышать стало тяжело, а в голове возникло до боли знакомое непреодолимое желание одержать победу над тем, кто слабее любой ценой. Любой. Одним резким движением он закинул руку в рюкзак за спиной, нащупав рукоять. Вадим потянул её на себя и резким движением извлёк зеркальное лезвие. Сжав оружие двумя руками, Вадим выставил его прямо перед собой лезвием вверх и мгновенно отразился там: горящие ненавистью глаза, тяжёлый мрачный взгляд, непроницаемый, холодный, безжалостный. Он, так же резко и порывисто размахивая руками, отправил лезвие обратно в рюкзак, глубоко вдохнул и, медленно выдыхая, закрыл лицо руками.
– Извини, Артём, – на распев протянул Вадим, обращаясь к Артёму, всё так же стоявшему у дальней стены. – Это не я сейчас. Это не я. Я не такой. Я найду Кирилла. Найду. Я обещаю.
Артём повернулся к стене и со злостью стал колотить в неё кулаком левой руки в чёрной перчатке без пальцев. Вадим, мгновенно оказавшись рядом, перехватил его руки и крепко сжал запястья, прекращая бессмысленное избиение стены. Эту самую одну перчатку они придумали все вместе с Алисой и Артёмом. Рука Артёма, вернее, тыльная сторона ладони и запястье были в шрамах, после случая, когда защищая сестру от разъярённого отца, Артём пострадал сам. С переломанной рукой он почти три дня скитался с сестрой по пустынным местам города, пока их не нашёл он, Вадим, с Фреем и следящими. Доктора руку спасти смогли, вот только её прежний вид был утерян навсегда, да и действовала она теперь не в полную силу: сжимать и разжимать пальцы, было по-прежнему больно. Но нужно было продолжать учиться, а как с такой рукой покажешься перед другими учащимися? Никак. Свои слабости показывать другим во избежание неприятностей не стоило. Вадим это точно знал. И тогда именно он, Вадим, предложил придумать какую-нибудь фишку. Алиса мгновенно предложила перчатку на одну руку: и шрамов не видно, и стильно, и удобно. Артём согласился. Правда, подумалось, что одноклассники предположат, что Артём просто выпендривается, пытается выделиться, перетянуть на себя всё внимание. Ну, это и к лучшему, зато никому не придёт в голову, что парень всего лишь скрывает свои шрамы.
– Что ты творишь? – жёстко произнёс Вадим. – Руку пожалей. Григ немало сил положил, чтобы она у тебя вообще была.
– Чего её жалеть-то, – с горечью ответил Артём, вырвавшись из цепких пальцев Вадима. – Так хоть боль почувствовал, значит рука существует. Не чувствую иногда совсем. Ничего не чувствую. Что от руки моей толку, только лишь вид. Даже пальцы нормально сжать не могу. И не смогу никогда. Григ сам мне это сказал. Одноклассники учатся на учебных лезвиях драться, а я оружие даже в руках держать не могу. Рефлектор. Какой я теперь рефлектор? Кто я теперь? И зачем…
– Ну, может, хватит ныть, Тёмыч, – громко выкрикнул Вадим, чувствуя, как новая волна раздражения рождается где-то глубоко внутри него. – Всё только от тебя зависит. Ты рефлектор. Ты тот, кто легко впитываешь любые знания и навыки, вот и впитывай.
– Тебе легко говорить, Вадим, – зло, сощурив глаза, ответил Артём. – В свои семнадцать лет ты лучший из лучших среди рефлекторов. Ты здоров, как заправский бычара. Тебя победить невозможно, да никто больше и не пытается даже. Ты не представляешь, что значит быть уничтоженным, что значит, когда хочется чему-то научиться, да вот только не позволяют обстоятельства, что значит быть никому не нужным и не пригодным ни к чему. Ты не знаешь, что такое боль. Физическая боль.