С чего все начинается? Вот маленький человечек учится ходить… Вот он попытался побежать. Правильное действие – да пусть бежит. Как может. Мы незаметно страхуем ребенка, мы убираем острые предметы с его пути, мы не делаем трагедии из того, что он упал и ушибся… Мы даже «не замечаем» этого… Наша задача – обеспечить безопасность жизни и здоровья. Но не мешать падать. Еще ни один ребенок, пытаясь побежать первый раз и упав, не сломал себе шею. Или руку, или ногу. Позже – сломает: на горных лыжах, при прыжке с парашютом, поскользнувшись на ровном месте в возрасте восьмидесяти шести лет…
Начинаем воспитание топ-менеджера: хочешь бежать – беги! Упал – да это же очень весело! Замечательно! Попробуй еще разок! И еще разок! Снова упал? Какой ты молодец! Вставай и беги, малыш, дальше. Ты можешь! Ты сам решаешь, бежать или нет. Ты сам решаешь, учиться ли падать и учиться ли быстро вставать. Плакать или не плакать – твое личное решение. Так формируется внутренний локус контроля.
Но гораздо чаще мы наблюдаем другой вариант: побежал, споткнулся и ударился о стул… Наши действия? Да стул же и виноват! Ай-яй-яй! Вот давай накажем этот стул! Плохой стул! Зачем ударил нашего малыша?!? Шлепаем стул. Утешаем плачущего малыша, жалеем его минут пять, убеждаем, что бегать – это опасно, можно ушибиться, можно что-нибудь нужное себе сломать… Формируем внешний локус контроля: виноват стул или скользкий пол, папа (дедушка, бабушка) недосмотрел, невоспитанные соседские дети на детской площадке мешают играть, плохой старший брат отобрал игрушку… В общем-то, на этом воспитание топ-менеджера и вообще успешного в любой карьере человека можно считать оконченным.
Всю жизнь ему будут мешать неудобные стулья, дураки-начальники, дождливая погода, жена или муж, которые не ценят и не понимают, коллеги, которые «подсиживают». Сформирован внешний локус контроля. Переделать это в зрелом возрасте практически невозможно. Про локус контроля написаны тонны литературы. Есть куча более или менее валидных тестов, позволяющих понять свой собственный локус контроля. Если нашему ребенку (или нам самим) всегда нужно внешнее одобрение или внешний пинок для того, чтобы что-то сделать, – мы уже понимаем сейчас, в чем корень проблемы. Если всегда виноват кто-то другой – есть повод побеспокоиться. Правильно поставленный диагноз – полдела.
Уже наделали ошибок? Уже сформировали у ребенка внешний локус контроля? Давайте будем пробовать менять. Начинаем, как водится, с себя. С формулировок, которыми мы проговариваем с ребенком различные жизненные ситуации.
Вот ребенок играет с другими детьми на детской площадке… Вот его не приняли в игру по какой-то причине… Вариантов действий может быть два. Объясняем их ребенку:
ВАРИАНТ 1
– Это невоспитанные дети, они не умеют общаться! Не играй больше с ними! Ты лучше посиди здесь рядом с мамой (с бабушкой), посмотри веселые мультики.
ВАРИАНТ 2
– А ты спросил, как их зовут? Нет? Так надо было спросить и самому представиться! Ты просто пока не умеешь договариваться с другими детишками. Это нормально. Научимся! Смотри, они не кусаются. Вон девочка (мальчик) тоже сидит (играет) одна… Подойди, спроси, как ее зовут. Начните играть вместе (а хоть и в догонялки, или покажи ему свою игрушку, или просто спроси, сколько ей лет и во что он(а) любит играть), и остальные тоже захотят к вам присоединиться. Давай попробуем? Ну, беги! Удачи тебе!
Можно или нельзя?
В самом общем виде ответ на этот вопрос звучит так: можно все, что безопасно для жизни и не ведет к причинению существенного вреда здоровью. В том числе и здоровью родителей:-)
История из жизни
Серафиме шесть с небольшим лет… Папе надо сделать очередной укол в мягкое место… Дочка, конечно, уже неоднократно видела процесс и с любопытством наблюдает в очередной раз, как готовится шприц, набирается лекарство… И самой, хоть, слава богу, и не часто, приходилось уже чувствовать, как игла входит в тело. И вдруг: а можно я? Я! Я сама хочу!!! Ну можно?
Мама, предчувствуя папин ответ, хватается за сердце и с трудом сдерживает эмоции. Папа спокойно разрешает, но с условием, что сначала потренируемся. На подушке…
Десять минут жена с нарастающим беспокойством (может, передумают?) наблюдает, как мы с дочкой истязаем подушку, всаживая иглу снова и снова и учась вводить лекарство не спеша, плавно, без рывков, а потом быстро выдергивать шприц…
И вот он, момент истины: папа подбадривает, у мамы повышается давление, дочка уверенно делает замах… Ну… я сам в первый раз укол делал точно на-а-амного хуже… Не знал (не догадывался), что можно сначала на подушке потренироваться. В результате мама зря волновалась, папа горд собой (своей смелостью) и дочкой. А дочка… Она провела эксперимент, поняла, что «это тоже можно», и благополучно забыла. И хоть в доктора в раннем детстве мы и играли, но с пяти лет у дочки настойчивое желание стать учителем географии… Почему бы и нет?
Эксперименты мы пытаемся ставить при любой возможности. А можно я сама заплачу за молоко? Конечно можно, вот тебе денежка. А можно я сама расплачусь карточкой? Конечно можно! Запоминай пинкод. А можно, я сама буду рубить дрова для мангала? Хм… м-м-можно… Но папа будет держать вот здесь, договорились?
Замечательно, когда ребенок пробует что-то новое. Можно отвертку? Можно! Смотри, вот так это делается. С двухлетнего возраста отвертка и молоток были любимыми игрушками моей дочки наряду с розовыми куклами и конструкторами лего «для девочек».
Можно молоток? Можно! Вот так! Раз! Можно сковородку? Горячую? Нельзя! Издалека приближаем руку… Чувствуешь, как горячо? Можно обжечься. Холодную сковородку? Конечно можно! Ножик? Острый? (Мама с бабушкой хватаются за сердце…) Ну… тоже аккуратненько можно… Но начать лучше с того, чтобы задолго до того, как ребенок потянется к острому ножу, дать ему ножичек из пластика и научить резать колбаски из пластилина – это же так увлекательно…
Можно все! Все, что касается познания, все, что касается принятия на себя ответственности за свои действия, – можно!
Чего же нельзя?
Нельзя хамить маме. Нельзя распускать руки. Нельзя не чистить зубы после еды. Нельзя не ложиться спать вовремя. Нельзя «разводить» между родителями: папино «нет» – это мамино «нет». И наоборот. Нельзя демонстрировать свое недовольство чем-либо, разбрасывая или портя свои игрушки, а тем более чужие вещи. Нельзя перекладывать с себя ответственность на чашку. Не «чашка разбилась», а «я случайно разбила чашку». Ну, разбила и разбила. Ты же не нарочно? Ну и славно.
Границ у любопытства быть не должно. Границы у «деструктивного» или опасного для жизни и здоровья поведения должны быть установлены самым жестким образом. Именно такое положение дел для ребенка наиболее психологически комфортно.
Не разучить учиться
Каждый ребенок учится, и очень быстро. Каждый ребенок имеет генетически заложенную потребность в обучении и генетическую программу, которая заставляет маленького человека активно учиться, хочет он того или нет.
У большинства людей способность к обучению полностью, или почти полностью, атрофируется по достижении половой зрелости. Кто-то становится половозрелым в 9 лет, кто-то и в 16 еще недостаточно сформировался…
Тестостерон, поступающий в кровь в повышенных количествах, выключает программу обучения и заменяет ее программой воспроизводства.
Если к моменту половой зрелости в молодом человеке не заложены жесткие социальные установки на постоянное обучение и поиск нового, то никакого топ-менеджера из него не получится.
Кстати, высокие баллы ЕГЭ совсем не говорят о способности учиться. Скорее о развитой памяти, которая в целом, конечно, помогает успешному обучению.
Про переходный возраст
В традиционных обществах неизвестно понятие «переходный возраст». Очень сильно упрощая: в двенадцать участвуешь в общей охоте, бьешь белку в глаз – можешь и даже должен взять себе жену. Не можешь белке в глаз попасть в 25 лет? Увы, о женитьбе думать рано.
Никакого переходного возраста не существует. Точнее, так: то, что мы знаем под термином «переходный возраст», на самом деле просто попытка молодого человека доказать всем окружающим, что он «тоже человек». Но как в современном лицемерном обществе это возможно сделать? Можно покрасить волосы в зеленый цвет, можно начать употреблять алкоголь или наркотики, можно испортить свое тело татуировкой или пирсингом, можно хамить родителям и учителям, можно начать раннюю половую жизнь… Да, пожалуй, и все.
Восьмидесятилетнему человеку, отягощенному кучей возрастных заболеваний, включая старческий маразм, почти ослепшему и живущему исключительно на таблетках, можно всё. Можно водить машину, можно вступать в брак, можно открыть счет в банке… А вот его тринадцатилетнему внуку, ростом метр восемьдесят, который начал бриться в одиннадцать лет, от груди жмет 120 килограммов, бегает марафон и видит ночью лучше кошки, жениться еще рановато. И за руль автомобиля мы его не пустим, хотя на дороге он представляет гораздо меньшую угрозу, чем его полуслепой дедушка с заторможенными лекарствами реакциями.
Наш странный социум ограничивает молодого человека во всем. Мы не доверяем молодым людям принимать собственные решения, мы отправляем великовозрастных детей в школы, которые в большинстве случаев играют грустную роль заведений для социальной передержки.
Почему взрослые не учатся
Процесс обучения – энергетически весьма дорогая штука. Мозг маленького ребенка, по некоторым сведениям, расходует до 40 процентов всей энергии, получаемой организмом. Извилины взрослого человека забирают себе «всего лишь» 20–25 процентов. Для сравнения: энергопотребление мозга на единицу массы в десять и более раз превышает энергопотребление неразумных мышц. Этим отчасти объясняется то, что с помощью грубой физической силы даже штангист тяжелой весовой категории способен поднять штангу чуть более 200 килограммов, а с помощью мозга (придуманных мозгом приспособлений) подобный вес может легко перемещать на большие расстояния даже трехлетний ребенок:-)
20 % – тоже немало. Но… недостаточно для эффективного обучения чему-то совершенно новому. Нормальному человеку только для поддержания деятельности мозга нужно от 300 до 600 калорий в день. При значительных умственных нагрузках потребление может вырасти вдвое. Чемпион мира по шахматам за партию может потерять столько же калорий, сколько бегун на длинные дистанции за пробежку в 20–30 километров. Любая научная или творческая деятельность чрезвычайно энергозатратна (может, поэтому среди ученых физиков и математиков не так много людей с лишним весом?).
В среднем современному человеку, который не занимается тяжелым физическим или умственным трудом, нужно потреблять две – две с половиной тысячи калорий в день для поддержания нормальной жизнедеятельности организма. Большинство из нас потребляют го-о-о-ораздо больше… Но мы же не ворочаем каждый день тяжелые мешки с зерном с утра до вечера, не пишем симфоний, не изобретаем новый тип ракетного топлива, не работаем над предсказанием свойств новых полимерных материалов, которые даже производить еще вообще непонятно, получится или нет… и даже в шахматы или го ежедневно играет мизерное число фанатиков-извращенцев. Лишние калории наш организм за миллионы лет научился эффективно сохранять про запас, у большинства хранящийся вокруг талии и в том месте, на котором работники офиса проводят большую часть сознательной жизни.
Увы, избыток доступных калорий существовал не всегда.
Немного истории.
Принято считать, что человек (род Hоmo) появился около двух миллионов лет назад. Для наших целей на самом деле не очень принципиально, два, четыре или один миллион лет идет эволюционное развитие человечества. Важно, что началось все это очень-очень-очень давно. На протяжении 99,99 % времени эволюции человек жил очень недолго: средняя продолжительность жизни первобытных людей – 20–25 лет; средняя продолжительность жизни в Средневековье немногим больше – 30–35 лет.
Еще 200 лет назад сорокалетний мужчина считался глубоким стариком. В XIX веке средняя продолжительность жизни в европейских странах не превышала 35–40 лет. И только с начала XX века средняя продолжительность жизни в развитых странах начала резко увеличиваться благодаря в первую очередь достижениям медицины. Просто чтобы было понятно, насколько изменилась ситуация: в Москве в XVIII веке треть новорожденных не доживала до года. То есть из тысячи рожденных умирало более трехсот. Сейчас показатель детской смертности в России – около 6 на тысячу рожденных. Ситуация улучшилась в 50 раз. За триста лет. Основное улучшение произошло за последние сто лет. Даже за 50.
Не только дети стали меньше умирать во младенчестве – количество долгожителей растет не по дням, а по часам. Относительно недавно Росстат сообщил, что количество россиян, перешагнувших столетний рубеж, уже больше двадцати тысяч (20 тыс 582 человека по данным на август 2019 года). Хорошая новость для всех, читающих данную книжку. С очень большой вероятностью за следующие пятьдесят лет количество долгожителей в России увеличится еще в 10–20 раз.
Мало того, что люди жили недолго, так еще, как правило, очень голодно. Процесс добычи энергии – самой простой еды – занимал все время. Высококалорийная качественная пища была огромной роскошью и редкой удачей. Завалить мамонта удавалось не каждый день. Мясо на столе обычного европейского крестьянина перестало быть роскошью не так давно. И до сих пор более трети населения развитой Европы не может себе позволить потреблять качественные калории в достаточном количестве. Про жителей Азии и Африки можно вообще не говорить. Всё, что летает, бегает, ползает и плавает… Почти всё, что растет, служит человеку для добычи тех самых жизненно необходимых калорий…
Итак, мы выяснили, что люди жили мало и голодно. Но есть еще кое-что интересное, что нам нужно учесть, когда мы начинаем разбираться с вопросом «почему взрослые люди не учатся новому».
Долгое время люди жили замкнутыми группами, достаточно небольшими. Средний размер общины охотников – 50 человек, общины земледельцев – 200 человек. Редкое племя превышало по численности 600 человек. Доступные и необходимые для выживания знания – скорее даже не знания, а навыки – передавались через устные рассказы и от старших к младшим. Ну и личным примером, естественно. Письменности не было. Да что там письменность! Даже инстаграм еще не изобрели!
Теперь мы начинаем процесс, к сожалению, недоступный подавляющему большинству взрослого населения планеты. Объединяем полученные нами бесполезные сами по себе данные, легко добываемые в интернете, и превращаем их в знания, которые добываются несколько сложнее.
Дано: живем мало, голодно, замкнуто. Средняя продолжительность жизни – 20–25 лет… Детский мозг, не забываем, требует 40 и более процентов всех доступных калорий, а в условиях их недостатка мозг, который активно познает окружающий мир, может забирать себе до 80 % доступной в организме энергии…
И вот прошла половина жизни, человек становится способным воспроизвести себе подобное существо. Проще говоря, наступает половое созревание. И остается не так много времени, чтобы родить и выкормить детей до момента, когда они в те же 10–12 лет смогут начать полностью самостоятельную взрослую жизнь.
К моменту полового созревания человек уже полностью овладевал всеми необходимыми для дальнейшей жизни навыками и усваивал абсолютно все доступные внутри его группы знания. Ничего принципиально нового появиться просто не могло. Оттачивать мастерство стрельбы из лука можно до конца жизни. Но человек обучался стрелять в три года… А если не научился и к моменту полового созревания, то… Кто же тебе даст жениться, если ты не сможешь прокормить своих детей? И так во всем. Новых знаний, которые могли бы понадобиться для дальнейшей жизни, не появлялось. Овладевать новыми навыками не приходилось…