Старушка молча махнула рукой, подзывая Семетея к себе. Он понял, что старушка хочет поцеловать его в щеку. Одним рывком он очутился рядом со старухой, вставая на одно колено. Его плечи оказались на уровне головы старухи. Она правой рукой взяла его за затылок и потянула к себе. Семетей, исполняя ее желание, по движению ее руки нагнулся к ней еще ближе. Она с превеликим удовольствием внюхивалась в шею, будто распознавала запах своего родного внука.
– Будь здоров, милый мой! – приветствовала она Семетея. – Как он вырос, Каныкей, твой братик. Пусть Тенгир его бережет.
Она отпустила Семетея. Каныкей заметила, что к старухе вернулось немного сил, и она попыталась сесть на тахте. Каныкей помогла ей в этом.
– Благословите его, энеке! – попросила Каныкей Чыйырды.
– Пусть Тенгир его бережет! – Чыйырды повторила свои последние слова и продолжила: – Пусть он всегда будет под присмотром духов предков.
– Спасибо вам! – отозвался Семетей.
– Накорми его, Каныкей! – велела Чыйырды. – Пусть он отведает еды нашего народа.
– Хорошо, энеке! – обещала Каныкей и вывела Семетея из юрты.
Далее она повела Семетея в свой дворец, где был подготовлен дасторхан ради любимого гостя. Внутреннее убранство дворца еще раз удивило и восхитило Семетея умениями и способностям родной тетки. Она посадила его на краю дасторхана и налила ему кумыса в деревянную чашу. На дасторхане было много яств, включая казы, карта и чучуков. Разные мясные блюда говорили о том, что тетка готовилась к приему гостей от всей души.
– Я думала, ты приведешь своих друзей, – сказала Каныкей, чтобы объяснить свое усердие.
– Я хотел, – Семетей помрачнел. – Но все мои друзья захотели, чтобы я приехал к вам один.
– Наверное, они не хотели мешать нашему разговору, – Каныкей с пониманием отнеслась к поступку друзей Семетея.
«Какое тонкое понимание», – подумал Семетей. Почему-то пришло сильное сожаление, что Каныкей не приходится ему матерью.
– Как отец? – спросила тем временем Каныкей.
– Хорошо, тетка, – ответил Семетей. – Но я недоволен им.
– Что случилось? – спросила Каныкей.
– Когда я вызвал Теебалбана на поединок, – сказал Семетей, – он меня всячески отговаривал затевать состязание.
– Он жалел тебя, – Каныкей попыталась защитить своего брата.
– Нечего меня жалеть, – Семетей сердился на отца. – Надо было готовить хорошего борца.
– Твой зять Манас всегда сам рвался на поединки, – Каныкей даже не заметила, как выскочили эти слова из груди.
– Вот, вот! Как бы я хотел, чтобы моим отцом был мой зять Манас, – Семетей тоже не мог сдержаться от обиды на отца.
Каныкей промолчала. В душе хотела закричать: «Да! Да! Семетей! На самом деле твой отец Манас!» Еле сдерживая себя от признания, она повела Семетея в приемные покои дворца. Она одела на Семетея шапку с куньей опушкой, что была на ее голове, когда Тайтору участвовал в скачках. Еще вытащила из сундука кементай.
– Это любимый кементай твоего зятя Манаса! – Каныкей чуть не прослезилась. – Носи с достоинством.
– Спасибо! – отозвался Семетей, обрадованный, что ему достались вещи сказочного героя.
Каныкей подала ему еще Аколпок, что одевал Манас поверх кементая, когда принимал участие в схватках с врагами.
– Не сможет пронзить ни одна стрела, – объяснила Каныкей Семетею качество безрукавки.
– Чудесная вещь, – полюбовался Семетей.
Одарила Каныкей Семетея еще и кандагаем, и сапогами. Повесила на пояс Семетея Бозкисе Манаса и кинжал Актинте. На плечи накинула сказочный меч Манаса Зулпукор. Семетей никогда в жизни не придавал значения своей одежде и оружию. А сейчас вещи родной тетки Каныкей были на устах у всех сказочников, возносивших подвиги зятя Манаса на уровень сказок. Эти вещи были святыми в понимании Семетея.
– На тебе подарок, Семетей! – Каныкей еще подала ему увесистый и толстый булдурсун с золотистыми украшениями. – Всегда держи в руке. Он у кыргызов главное оружие.
– Это что, тетя? – спросил Семетей у нее.
– Это толстая плетка, – ответила Каныкей. – Чтобы бить ею.
Она хотела сказать, что это подарок Манаса своему сыну, но вовремя остановилась. Еще рано было ей раскрывать, кто она на самом деле.
Далее Каныкей попросила остерегаться восьми ханов, которые были приглашены на праздник по вознесению Семетея в ханы Букары. Объяснила свои опасения тем, что, когда Манас приехал из Бейджина со смертельным ранением, они Манаса и Каныкей не поддержали, а предали с потрохами. Они не только не поинтересовались здоровьем Манаса, они отказались принять участие в судьбе каганата кыргызов. Если бы они поддержали Бакая, то Каныкей не оказалась бы в Букаре…
Семетей запомнил слова родной тетки, которая очень хотела, чтобы он запечатлел ее слова в памяти своей…
Как только Семетей уехал в гости к тетке Каныкей, хан Санжыбек из Анжияна собрал вокруг себя всех восьмерых ханов на беседу. Прибыли Уметей хан, сын Кокче из Сары Аркы, Сынчыбек из Самаркана и Кушбек, сын Козубека из Кокона. Жанаалы, Бурамбек и Каншыбек приехали вместе. Малабек из Маргалана вместе с Санжыбеком встречали гостей на беседу.
– Видели, что натворил Семетей с Теебалбаном? – спросил Санжыбек у всех ханов, как только они расположились вокруг дасторхана.
– Силач непомерных способностей, – ответил Бурамбек.
– Отец слег от неудачи, – сказал Кушбек сын Козубека. – Он так любил своего Теебалбана.
– Искалечил он Теебалбана на всю жизнь, – подтвердил Жанаалы.
– Это же борьба, – подключился Сынчыбек. – Никто не знает, что произойдет через мгновенье.
– А вы знаете, – исподлобья посмотрел на всех Малабек, – кто такой этот Семетей?
– Ну, как кто такой? – удивился Бурамбек. – Он же сын Исмаила.
– Да, да. Внук великого Атемира, – Сынчыбек подтвердил слова Бурамбека.
– Выходит, – Малабек улыбнулся, – вы ничего не знаете о Семетее.
– А что ты знаешь, – огрызнулся Жанаалы. – Выкладывай.
– Семетей – сын Манаса! – Малабек оглядел лица всех восьми ханов.
От удивления наступило всеобщее молчание.
– Да, да! Уважаемые ханы! Семетей – это сын Манаса. Я сам недавно узнал эту новость из уст Колой торе.
Он рассказал о том, что, когда среди ханов появился красавец во всеоружии, Малабек поинтересовался у хана Букары Колой торе о его происхождении. Колой торе ему рассказал, что красавец – это Каныкей, жена Манаса. А Семетей ее сын. Дело в том, что Каныкей передала сына на воспитание своему брату Исмаилу, чтобы не было угрозы жизни Семетея, сына Манаса. О том, что Семетей сын Манаса, знают только Колой торе и несколько старых людей Букары. Сам Семетей тоже не знает, что он сын Манаса.
– Почему ты рассказываешь всем свою сказку, – упрекнул его Санжыбек. – Ты же дал слово Колой торе никому не рассказывать его тайну.
– Тайное слово всегда становится явным. – Малабек продолжил: – Видели Семетея, каким кровожадным он растет. А ведь ему исполнилось всего двенадцать лет. Когда он узнает, что мы предали его семью, предали Манаса и Каныкей, нам всем несдобровать.
Все ханы понурили головы, вспоминая каждый свой грех перед семьей Манаса. Всем было стыдно за то, что никто из них не пришел на похороны великодушного богатыря. Никто из них не помог, не сберег семью кагана от притеснений Абыке и Кобеша. А ведь они все знали, что Каныкей и ее дворец подверглись разграблению от братьев Манаса.
– Так что, ждите, все ханы, – язвительно сказал Малабек. – То, что произошло с Теебалбаном, произойдет и с каждым из нас. Живьем он будет вырывать нам руки и ноги.
Мурашки пробежались у каждого по спине. Все вспомнили, как они на коленях стояли перед Семетеем, прося пощады для Теебалбана.
– Надо принять какие-то меры, – вымолвил Сынчыбек.
– Да, да! Наше будущее в опасности, – заметил Каншыбек. – Надо отправить его за отцом в небеса.
– Правильно! – поддержал его Малабек.
– Как? – удивился Жанаалы. – Я не могу с ним сражаться.
– Ясно, что никто не сможет с ним справиться в одиночку, – сказал Санжыбек. – Нужно отравить его.
– Давайте пригласим его в гости в Маргалан, – предложил Малабек.
– Он не согласится, – утвердительно сказал Санжыбек. – Надо, чтобы его Атемир отправил в гости к нам.
– Значит, пойдем к Атемиру, – сказал Малабек. – Попросим его, чтобы он отправил Семетея с нами в Маргалан.
– Должна быть какая-то веская причина, чтобы Атемир отправил его, – подключился к разговору Уметей.
– У Малабека дочь растет, – сказал Санжыбек. – Скажем, что хотим женить Семетея на его дочери.
При этих словах Кушбек повесил голову.
– Прекратите, – Бурамбек посмотрел на Кушбека. – На дочери Малабека собирался жениться наш друг Кушбек.
– Жениться успеет, – Санжыбек усмехнулся. – Она никуда не денется. Сначала мы должны справиться с Семетеем.
Больше никто не возражал. Никто не предлагал других способов уничтожить Семетея. Посоветовавшись, отправили для разговора с Атемиром двоих, Санжыбека из Анжияна и Каншыбека из Кашгара. Они скоро вернулись. Старик, говорили они, согласился очень быстро, ибо он об этом и не мечтал. Говорили, что еще охотнее согласился, когда узнал, что женить хотят на дочери Малабека. Устроили они свой праздник, будто Семетей уже у них в руках. Затраты окупятся с большой выгодой, подсчитали ханы, если голову Семетея привезут в мешке в Талас ханам Абыке и Кобешу. Они стали ожидать скорейшего появления Семетея во дворце Атемира.
Всю дорогу домой, во дворец Атемира, Семетей ехал обозленный на восьмерых ханов, о которых говорила тетка. Он хотел их наказать как следует. Но как? Все-таки они гости. Поэтому он хотел, чтобы их не оказалось во дворце дедушки, чтобы они не возбуждали в нем злобу и ему не пришлось бы марать руки. По приезду во дворец Атемира, Семетей, к своему огорчению, узнал, что ханы все еще празднуют, ожидая его возвращения, чтобы забрать его с собой в Маргалан. Они захотели его женить на дочери Малабека. Семетей удивился: это еще что такое? Разозлился еще сильнее оттого, что они уже решают за Семетея. Он пригласил семьдесят своих силачей. Всю ночь шла бойня в стане восьми ханов, которые исчезли из букарских земель на следующий день…
Семетей, лежа на тахте, вспоминал праздничные дни. С гордостью вспомнил о своей родной тетке. Какая она умница, она сама, одна, подготовила коня на скачки и выиграла. Ни одна женщина не смогла бы не только подготовить скакуна на скачки, но и как следует вести уход за конем. «Почему она не стала моей матерью?» Семетей вздохнул и повернулся на бок. Как ему хотелось стать сыном такой великой женщины. Он улыбнулся. Жалеть не стоит, она и приходится ему родной теткой, к счастью. Не такой уж далекий человек. Кстати, с аула тетки Каныкей виден был Гюль-Токой Кулешена. Как только вид на Гюль-Токой Кулешена встал перед его глазами, он вскочил с места и спешно начал готовиться к поездке в те земли, где, по словам дедушки, водятся чудовища и драконы. Да, нужно избавить все земли ханства от опасностей, от чудовищ и драконов. Надо, чтобы люди всегда чувствовали защиту своих ханов и предводителей. Оделся в святые вещи, полученные из рук тетки Каныкей. Повесил на пояс Актинте, накинул на плечи Зулпукор зятя Манаса и свой любимый лук с колчаном стрел. На левую руку посадил кречета Акшумкара и ударил по бокам Актулпара пятками ног. Актулпар помчался в сторону страшных и опасных земель Гюль-Токой Кулешена.
Утренний холодок в сочетании с лучами солнца предвещал странные события. Актулпар мчался навстречу предстоящему. Семетей проехал земли Ак-Чия и Май-Булак. Ехал по берегу малого озера Кен-Колчук, где отдыхала Санирабига еще девочкой. Тропинка привела его на небольшой перевал. На седле перевала Семетей осмотрелся по сторонам. Впереди виднелись густые заросли, среди которых росли горные тополя величиной с юрты. За зарослями зеленели высокие деревья, покрывая все дальнейшие земли, – лесная чаща, называемая Гюль-Токой Кулешена. Семетей улыбнулся. Сбылась его мечта. Теперь он встретит тех чудовищ и драконов, которые очень опасны для людей. Он не взял с собой друзей, чтобы не подвергать их опасности. Вдруг дедушка действительно окажется прав. Вряд ли сам дедушка видел этих чудовищ вблизи. Семетей понимал, что дедушка мог говорить со слов простых очевидцев. Но мертвая тишина в лесу говорила об отсутствии живых существ. Вся живность, птицы и мелкая дичь, видимо, прячутся в зарослях. Семетей ударил по доолбасу. Громкий звук пронесся эхом по всем закоулкам лесной чащи. Да, точно. Из разных мест полетело множество птиц, шумя на разные голоса. Фазаны, дикие гуси и куропатки поползли и полетели в разные стороны. Семетей кинул Акшумкара на фазанов. Вылетая, Акшумкар оттолкнулся так сильно, что Семетей вместе с конем чуть не свалились в обрыв. Акшумкар поднялся на необходимую высоту. Отыскивая глазами фазана, он кружился в небе. Семетей рванул на Актулпаре в сторону «скачущего» фазана, который летел совсем низко, то поднимаясь выше зарослей, то опускаясь до земли, чтобы потеряться из виду среди мелколесья. Акшумкар тоже увидел этого фазана и пустился стрелой к нему. Казалось, кречет вот-вот настигнет фазана и схватит когтями. Но произошло что-то непонятное. Акшумкар ударил фазана копытом. И фазан исчез в кустах, что были сложены в кучу и покрыты дерном. Семетей никогда не видел подобных сооружений. Он заметил, что таких куч очень много, и рядом с одной из них, дальней крайней, крутится какой-то человек. Семетей на Актулпаре подскакал к нему.
– Будьте здоровы, дядя! – поздоровался Семетей.
Человек, паршивый на вид, что сразу бросилось в глаза, не ответил, даже не повернулся в сторону Семетея. Юноша подумал, что человек, возможно, глухой. Он еще раз поздоровался громким голосом. Паршивый человек, как молча работал, так и продолжал заниматься своими делами. Не обращая внимания на Семетея, он нагнулся под кучей и начал поддувать огонь, чтобы он разгорелся. Семетей подтолкнул его палкой сбоку. Человек ударом руки выбил палку из рук Семетея, но даже не посмотрел на него. Пришла к Семетею яростная злоба. Ударил он по ягодице человека булдурсуном, что подарила родная тетка, изо всех сил. Медвежий рев человека разорвал тишину в огромном лесу. Эхо отчаянного голоса раздалось по всей земле Гюль-Токой Кулешена. Семетей приготовился отразить любые нападки обиженного человека.
– За что же ты меня бьешь, чужеземец? – закричал он. – Здесь тебе не Талас. И твоего отца Манаса я не убивал!
Знакомые слова, не родные Семетею, в устах человека словно навязывали ему духовную близость. Семетей был ошарашен. Когда человек повернулся к нему, Семетей увидел страшное зрелище. Исполосованное лицо с одним глазом, который недоуменно смотрел на него. Богатырское телосложение человека говорило Семетею о его непомерной силе.
– Что вы сказали?! – Семетей тоже закричал. Он принял слова старца за оскорбление.
– Я твоего отца Манаса не убивал! Его убил Конурбай! Хан калмыцкий! Так почему ты меня бьешь, сирота несчастный!
– Я – сын Исмаила, – буркнул Семетей, он подумал, что, может быть, этот человек не знает даже Исмаила.
– Ты всего лишь его помощник, – заявил человек. – Охраняешь его кречета Акшумкара.
Выходит, незнакомец знает про него больше, чем он сам. Семетей спешился.
– Дядя! Вы меня простите, что ударил, – Семетей поклонился. – Извините, что огорчил вас.
– Ладно, Семетей, меня зовут Сарытаз, – сказал человек. – Я вообще-то ждал твоего появления в землях Гюль-Токой Кулешена.
– Кто вы? – спросил Семетей.
– Я младший брат Колой торе Букары, – рассказал Сарытаз. – Старше меня было трое братьев. Мы родня Атемира. И по праву ханство принадлежит и нам тоже. Вот мы и сражались с Атемиром, чтобы поделить ханство. Я попал в плен, а двое погибли. Нас предал Колой.
– Как вы здесь оказались и что здесь делаете? – спросил Семетей.
– Меня осудили твой дедушка Атемир со своими братьями, – ответил Сарытаз. – Меня назначили углежогом. Вот и готовлю для них древесный уголь. Ежемесячно отгружаю на восьмидесяти верблюдах.