– Радуешь ты меня, дитя моё, – глаза старца слегка высунулись из глазниц и смотрели на Прохора с изумлением, словно видели его впервые. – Разумеешь ты не по годам, но ещё не как должно. Вот и рассуди, будет ли твёрдым такое знание о Христе, если оно только в сердце и не подтверждено свидетельством величайшего из пророков? Не затеряется ли оно в терниях, и не поклюют ли сии зерна птицы придорожные?
– По мне, старче, так, может, и поклюют, – Прохор поднял голову и посмотрел прямо в глаза старцу.
Ему показалось, что в этот момент он остался без одежды и стоял перед старцем Иоанном совершенно голым, и глаза учителя невидимыми лучами ощупывали его с ног до головы. Выдержав несколько секунд, Прохор решил не уступать:
– Но вдруг и останется?
– Кто теперь всё вспомнит, как оно было? – глаза спрятались в пещеры глазниц, и старец начал говорить напевно, а потом закашлялся. – Кх-кх. Вот ты, например, уверен, что апостолы никогда в жизни не видели Крестителя и не слышали его проповедь?
– Ну да. Их Господь призвал, когда Креститель уже в темнице томился. А потом Ирод убил его.
Старец поднял палец, показывая Прохору, чтобы он замолчал. В проём двери влетела крупная муха, и старец глазами следил за ней. Наконец она села, и он медленно, по-кошачьи приподнялся и двинулся на муху, взяв в руку рукопись. По мере движения он сворачивал её. Бац! Муха размазалась на рукописи большим чёрным пятном.
– Прямо на слове благода-ать! Отче-е, больше не берите рукопись, иначе не буду писать, – Прохор, скривившись, медленно разворачивал трубку и старался ногтём соскрести останки мухи.
– Так, а крестились они когда и от кого? – продолжал, как ни в чем не бывало, старец.
Прохор насупился и молчал.
– Ты будешь отвечать?
– Кто знает, отче? Об этом не сказано. Возможно, сам Иисус крестил учеников – он ведь тоже проповедовал покаяние. А потом уже ученики крестили других. Так?
– Вот то-то и оно. Кто это знает?
– А если Иисус вообще не крестил в воде? И апостолы тогда, значит, некрещёные? – Прохор посмотрел на учителя слегка растерянно. – И первые тысячи уверовавших в Иерусалиме – они точно не были крещены. Там нет большой воды. И вообще, Иисус, как видно, не очень-то любил обряды. И Павел не сразу, но тоже стал таким: благовестие ставил выше крещения.
– Вот ты и договорился. Откуда ты это взял?
– Как-то само пришло… однажды. Я подумал, апостолы крестили в воде, чтобы были знак и черта. И чтобы никто не колебался между верой и неверием, – Прохор уже не раз обдумывал, что есть крещение и какой в нём смысл. – Я думаю, крещение водой – это внешний знак, который сам по себе не делает человека чистым, только его тело. Он мог быть другим – обрезанием, например. Но выбран был этот. Он правильно показывает суть.
– Постой, дитя. Да без крещения как же мы родимся для будущей жизни? А если не родимся свыше, как изменится наша падшая природа? Что мы возьмём в небесные обители? Кости и плоть? Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть царствия Божия. Запиши это, запиши, это духоносные слова. Я их своими ушами слышал, когда… Кх-кх, – старец закашлялся. – А рождаются свыше от воды и духа. А ты думал, всё верой совершается? Без небесной-то субстанции?
– Но Иисус всем, кого исцелял, говорил: вера твоя спасла тебя. Мы наследники обетования, данного Аврааму, по вере, а не по крещению. Так, отче? Это Павел ещё написал.
– Веровать нужно в то, дитя, что Иисус есть хлеб живый, сшедший с небес; и что ядущий хлеб сей будет жить вовек. А веру в завет с Богом не потрогаешь, не съешь. А как жить, если не питать тело? Духовное тело… Так-то. Вот наша вера – Слово стало плотью. И если так верить и креститься, то родишься как духовное существо. И так спасёшься.
Прохор умолк, опустил голову и не смотрел на старца.
– Запомни, Прохор, вода – это небесная субстанция. Ещё при творении Бог разделил воду на ту, что над твердью, и ту, что под ней. А твердь-это небо, как и написано в книге Бытия. Светила же Он создал после и поместил их на тверди небесной, где уже вода была. В воде, значит. Это первая глава книги Бытия. Так вот. Звезды – это воинство небесное, рождённое в воде. Все ангелы рождены от воды и духа. Среди них есть теперь святые ангелы и демоны. А вода, что под твердью, родила птиц и гадов. Подобие есть во всём, дитя. Ангелы и птицы рождены от воды и имеют крылья, чтобы летать по небу. А дьявол и гады лишились крыльев и ползают на чреве. Так об этом нам Писание повествует. И мы теперь должны родиться от воды и духа, подобно ангелам.
Прохору история с водой явно пришлась по душе. Старец потрепал его за плечо:
– Ну что ты, что ты? Меньше доверяй уму, дитя, а больше сердцу. Собери-ка лучше нам завтрак.
Прохор полез под крышу, где недавно подвесил засоленную рыбу. Потом достал хлеб из плетёной коробки. Помолились и сели завтракать. Старец долго жевал рыбу беззубым ртом, доставал пальцами кости и выкладывал на стол. Когда окончили, Прохор собрал объедки и вынес во двор. Два голодных кота хватали его за ноги и подпрыгивали, показывая всем видом, что готовы на всё. Прохор вернулся. Старец размяк и сидел подобревший, прикрыв глаза.
Видно было, что он что-то вспоминает. Глаза были закрыты, но под веками кипела жизнь, что-то бегало и вращалось, как мышь под покрывалом.
– Ладно, оставим это. Думаю, всё было не так, как ты думаешь и как рыбаки рассказали. Мы всё опишем по-другому, чтобы всё сходилось. Иоанн, конечно же, знал учеников Христа и крестил их. И после ещё до-о-олго крестил, и Иисус с учениками крестил, только в другом месте. Но главное вот что: если верить рыбакам, то Иоанну Крестителю не было открыто, что Иисус был мессией, которого все ждали. Разве такая весть – благая? Разве она укрепит веру? Я думаю, самое важное упустили евангелисты. И мы с тобой дополним пропущенное. Утешитель же, Дух Святый, научит нас всему. Так и запиши.
– Как, старче? Кто такой Дух Утешитель? Я и не слышал про такого. Читал, что дух – это присутствие Божие, как тихое веяние ветерка. Так было с Ильей.
– Возьми последний свиток и напиши в благовестие слова Господа: Утешитель же, Дух Святый, которого пошлёт Отец во имя моё, научит вас всему и напомнит вам всё, что я говорил вам. Сейчас не заботься куда записать, а потом все логии расставим по местам. Сам подумай. Может ветер что-то открыть? Ты же не рыбак, чтобы дух воспринимать, как движение воздуха. Дух – это бог, он личность.
– А из Павла и Деяний я понял, что дух – это невидимое действие Бога, через которое мы узнаем волю Отца и следуем ей. И Его сила.
– Запомни, сынок. Я скажу тебе то, что ты нигде не прочтёшь, как ни ищи: Бог есть дух. Запиши, дитя моё: Бог есть дух, и поклоняющиеся ему должны поклоняться в духе и истине.
– Но разве хорошо, если нигде в Библии нет, что Бог – это дух? Как это: Бог – дух?
– Хорошо, хорошо. Вот так Утешитель и научает тех, кто рождён свыше.
Старец строго взглянул на Прохора, так что у него голова вдавилась в плечи.
– Ну, пока хватит о духе, вернёмся к Иоанну Крестителю. По свидетельству апостолов, ученики Иоанна не знали, что Христом был Иисус из Назарета. Нет ли здесь ревности рыбаков к Крестителю?
– Ну что Вы, отче! Нет, нет, они и правда не знали. Когда ученики Иоанна услышали про воскрешение Иисусом сына вдовы из Наина, так тогда только и пришли в темницу спрашивать учителя своего, не Мессия ли Иисус, который сотворил такое чудо.
– Рыбаки не понимали великую роль пророка, потому и представили так дело. Мол, Иоанн не знал ответа.
– Но он в самом деле не знал. Истинно, так и было, отче.
– Глупо с твоей стороны верить басням, дитя моё. Мог ли величайший из пророков не знать ответа и отправить учеников справляться у самого Иисуса, не он ли Христос? И не позор ли это для пророка? Додумались, будто сам Господь прикрыл сей срам, оправдывая Иоанна и его незнание. Так по Матфею и Луке. Нет, всё это немощная человеческая память и неведение сотворили. А мы с тобой поправим и напишем всё, как было по истине, а не по памяти людской.
– Так старче, воистину так. Только не согрешим ли мы из лучших побуждений?
– Сотворишь сто поклонов вечером за неверие старцу. Не буду тебя, как архангел Гавриил Захарию, наказывать немотой. То, что говорю тебе, это не от меня. Мне сам архангел ночью являлся и всё поведал. Пиши.
Прохор не шевелился, и стало так тихо, словно воздух очистился от звуков, чтобы принять в себя слова старца:
– После сего пришёл Иисус с учениками своими в землю Иудейскую и там жил с ними и крестил. А Иоанн также крестил в Еноне, близ Салима, потому что там было много воды; и приходили туда, и крестились, ибо Иоанн ещё не был заключён в темницу.
Старец диктовал с закрытыми глазами, а когда окончил, взглянул в упор на Прохора. Глаза старца были так глубоки и смотрели так строго, что у Прохора едва не выступили слезы. Старец продолжил:
– Вот так и напишем, что Иоанн не был взят под стражу, а продолжал свидетельствовать. И главное его служение – не крещение в покаяние. Он вовсе не крестил в покаяние, как написали рыбаки. Иоанн для того пришёл крестить в воде, чтобы Христос явлен был Израилю. А потом – чтобы родились от воды и духа уверовавшие в него. Главное его служение – это проповедь всем, кто есть сын Божий и зачем он явился. Пиши ещё, что проповедовал Иоанн.
Голос старца опять приобрёл торжественные интонации:
– Приходящий с небес есть выше всех. Отец любит Сына и всё дал в руку его. Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нём.
Старец приоткрыл глаза и продолжал обычным голосом:
– Кто поверит, что Иисус есть бог Слово, если не пророк, признаваемый всеми, это благовестит?
– Истинно так. Если бы Вы, старче, не поведали мне Вашего откровения, я бы никогда не узнал о том из логий, писаний апостолов и их учеников.
Прохор говорил, как заколдованный, потом осторожно поднял глаза и взглянул на старца:
– Старче, а вы Христа называете Сыном так, словно «Сын» – имя. Не сын Божий, и не сын человеческий, а просто «Сын». Он что, один у Бога?
Старец не счёл нужным отвечать. Что толку? Истина не сразу вмещается – выпирает то там, то сям. Пусть он сам себе ответит. Нужно время… Да, время поправит всё.
– Прохор, а как думаешь, Иисус призвал учеников?
– Позвал и они пошли, бросили сети – так у Марка, и Луки, и Матфея.
– Разве ты стал бы моим учеником, не приведи тебя твой отец? Так и с апостолами. Они были Иоанновы ученики. И Иоанн указал им на Иисуса, сказав: Вот Агнец Божий, который берёт на себя грех мира. Так и напиши. А дальше они уже друг другу передали слова Иоанна Крестителя, что Иисус мессия. Андрей сказал Симону, своему брату, потом Филиппу, а Филипп Нафанаилу. Так и пошло слово пророка дальше, утверждая нетвёрдых в вере.
– Отче, а как же слова самого Иисуса, что не плоть и кровь открыли Петру это?
– А, по-твоему, дитя моё, слова пророка, передаваемые из уст в уста, это плоть и кровь? Нет. Так что мы не против писаний апостольских. Но мы их разъясняем и придаём им высокий смысл.
XIII
Вещий сон
Из дневника С. А.
Конец ознакомительного фрагмента.