Имя Высоцкого хоть как-то да было на слуху, он играл в театре, снимался в кино, давал концерты, а это – реклама, да по тем временам ещё какая! А кто такой Владимир Романович Шандриков знали лишь единицы…
P.S. (реплика в сторону)
Перечитал написанное и вижу, что всё изложено верно. Никаких дополнительных реплик в сторону здесь не требуется.
Глава 4. Владимир Шандриков[4]
Петербург, осень 2010 года. Я пою рядом со станцией метро «Пионерская». Мимо снуют прохожие, кто-то покупает CD-диски с моими песнями, кто-то просто останавливается поговорить. В общем, всё как всегда…
Один мужчина лет пятидесяти заводит со мной разговор о Высоцком и о своей коллекции:
– Я, – говорит, – сколько себя помню, собираю записи с песнями Владимира Высоцкого и собрал уже всё, что можно собрать, но вот только никак не могу найти двух его песен. Это песни «про американского солдата во Вьетнаме».
Я сразу понял, какие песни он имеет ввиду, и спокойно ответил:
– Ты их у Высоцкого и не найдёшь, ищи у Шандрикова, потому что эти песни написаны и исполнялись Владимиром Шандриковым. Кстати, есть исполнения и под аранжировку, есть и под гитару.
(Сам В. Шандриков играть на гитаре не умел, ему постоянно кто-нибудь аккомпанировал. Только под конец своей жизни он немного освоил этот инструмент.)
Не знаю, понял ли меня мой собеседник, поверил ли мне? Возможно, так и остался при своей уверенности, что двухсерийная песня «Про американского солдата во Вьетнаме» (или «Я – солдат США») принадлежит Владимиру Высоцкому.
Это случай из жизни, случай не выдуманный. Казалось бы, всё в этом вопросе исследовано, всё опубликовано и давно уже всем должно быть ясно, где песни Высоцкого, а где нет. Но всё равно находятся люди, которые продолжают искать песни Шандрикова, полагая, что это песни Высоцкого.
Впрочем, что я говорю, если в том же 2010 году при тех же обстоятельствах только около станции метро «Чёрная речка» со мной произошёл ещё более удивительный и смешной случай. Отпел я как всегда свой обычный репертуар, начинаю потихоньку собираться, убираю стойку, микрофон, «комбик»…, и тут ко мне подходит мужичок лет шестидесяти, который до этого стоял в сторонке, слушая мои импровизации. Подойдя, он глубоко вздохнул и со скорбью в голосе выдал:
– Хороший был мужик – Высоцкий! Очень я любил слушать его песни. Он только правду пел! И про войну пел. Он ведь и воевал…
– Ага, конечно, – ответил я, – он родился в 1938 году. Когда началась война, ему уже годика три было… Конечно он воевал, а как же иначе-то?!
Мужичок замолчал, о чём-то задумался и…, и медленно побрёл ко входу в метро. Дошло ли до него, что Высоцкий не мог воевать в Великую Отечественную Войну по причине своего младенчества, или не дошло, не знаю. Возможно, что не дошло. А я был просто шокирован, ведь написаны десятки, если не сотни книг, опубликованы тысячи газетных и журнальных статей о жизни и творчестве Владимира Высоцкого, а сколько вышло документальных телефильмов, посвящённых Поэту! Уже все должны бы знать, что он не сидел (в тюрьмах и лагерях), не воевал, не шоферил. Ан-н нет, всё равно встречаются экземпляры, свято верящие в то, что Высоцкий ходил в атаки, дрался в рукопашных или на худой конец сбивал на своём «Яке-истребителе» немецкие «мессершмиты».
Иногда я задаюсь вопросом: А может и не стоит разочаровывать людей? Если им хочется думать, что Высоцкий воевал, то пусть так и думают; если им хочется верить в «подделки под Высоцкого», то пусть верят. Но как же в таком случае быть с «правдой-маткой», которую Высоцкий (по мнению многих его поклонников) любил больше всего на свете?
Так кого же принимали за Высоцкого? А принимали за Высоцкого многих авторов-исполнителей и до его смерти, и после. Хотя меня интересуют «подделки», сделанные до 1980 года, но и «подделок», вышедших после смерти Поэта, не коснуться мне не удастся.
Я на своём личном опыте убедился, что с Высоцким путали и Александра Розенбаума (я об этом ещё буду писать), и Владимира Шандрикова (об этом пишу сейчас), не могли не путать и Аркадия Северного (тем более, что Северный исполнял песни Высоцкого). Была в те годы и ещё целая (простите!) куча авторов-исполнителей, чьи имена так и остались неизвестны для широкой аудитории. Мне пусть не часто, но встречались на кассетах песни, неизвестно кем написанные и исполненные, которые при желании можно было выдать за песни Владимира Высоцкого, но «подделками» я их назвать не могу.
Однажды я услышал песню «Сегодня в нашей комплексной бригаде» (или «Бал-маскарад») в исполнении… (до сих пор не знаю кого). Голос был не хриплый, но мужской, не писклявый, пел в сопровождении музыкантов, игравших на каких-то очень примитивных инструментах. Впечатление создавалось такое, будто они сидят где-то на кухне и аккомпанируют певцу, стуча по кастрюлям. Но их исполнение мне понравилось. Когда я позже услышал эту песню в исполнении Высоцкого, то подумал, что ОН взял её в свой репертуар, поскольку и ЕМУ она тоже показалась очень забавной. А потом я вторично был удивлён, узнав, что авторство этой песни принадлежит Высоцкому, а не тому мужику «с кухни».
Что это? «Подделка»?! Нет! Это просто добротное исполнение песни Владимира Высоцкого другим исполнителем.
Однако, давайте вернёмся к Владимиру Шандрикову. Небольшой рассказ, дающий хоть какое-то представление о Владимире Романовиче, Вы можете встретить в книге Максима Кравчинского «Песни, запрещённые в СССР». Упоминается Владимир Шандриков и у Марка Цыбульского в его исследованиях о жизненных передвижениях Владимира Высоцкого, вылившихся в толстенную книгу «Планета: Владимир Высоцкий»:
«Далее В. Патрин рассказывает, что в рабочий вагончик Высоцкий приходил трижды, записывать почти ничего не разрешал, но пел много, в том числе и незаконченные на тот момент песни. Например, такую: «Хрум, хрум…// Скрипят прохаря…// Идём мы // Втихаря…// Кругом // Ночь да луна…// О! // Как хочем вина!».
В этих воспоминаниях вызывает недоверие почти всё, за исключением, может быть, самого факта приезда Высоцкого в Газли. К описываемому времени он был так замучен собственной популярностью, что вынужден был в буквальном смысле прятаться от поклонников.
Выступать (да ещё три раза!) у незнакомых людей, когда нет отбоя от знакомых, согласимся, весьма странно.
Вызывает сомнения и приводимый текст. На тот момент Высоцкий уже практически не исполнял чужих произведений. С чего бы это ему вдруг запеть довольно примитивную песню, написанную омичём В. Шандриковым?».[5]
Для меня здесь интересно то, что некто В. Патрин песню Шандрикова выдаёт за песню Высоцкого. Значит, слушал когда-то записи Шандрикова и принял его за Высоцкого, то есть перепутал. Конечно, даже этот «инцидент» может расцениваться кем-то как «подделка», ведь перепутал же, а если перепутал – значит «подделка»! Однако «подделка» и «путаница» – это понятия разные!
Ну и, разумеется, Марк Цыбульский не мог охарактеризовать песню Шандрикова никак иначе как «примитивная». Поклонникам Высоцкого вообще свойственно видеть примитив в творчестве других авторов-исполнителей. Обидно лишь то, что многие из тех, кто сегодня «записался» в почитатели Владимира Семёновича, до 1986 года считали и его самого примитивной «смесью зоопарка и вытрезвителя». Но в 1986 году им сказали, что Высоцкий – великий Поэт, и они тут же нашли этому подтверждение (впрочем, к Марку Цыбульскому это не относится).
Упомянутая же выше песня Владимира Шандрикова сделана авангардно как мини-спектакль и для ряда ценителей данного жанра имеет и свою ценность, и свою прелесть.
Завершая главу о Владимире Шандрикове, я должен сказать, что он относился к Владимиру Высоцкому с огромным уважением и любовью. Шандриков учился у Высоцкого и даже по началу подражал ему, чего, впрочем, он и не скрывал. Но, в истории авторской песни Владимир Романович остался не как «подделка под Высоцкого», а как оригинальнейший, поющий русский поэт. Спутать Шандрикова с Высоцким было очень сложно, но к сожалению, путали.
P.S. (одна из песен В. Р. Шандрикова)[6]
АВТОПОРТРЕТ
Глава 5. Упоминание о «подделках»
«Я не раз слышал, как «под меня» поют».
«Я слышал много подделок под мои песни. Сейчас их делать стало труднее, потому что появилась хорошая аппаратура и сразу можно отличить мой голос от того, что подделано. А раньше подделок было очень много, и слушатели считали, что если кто-то хрипит – это Высоцкий. Хочу сказать, что если Вам когда-нибудь попадутся записи где, во-первых, неприличные слова, во-вторых, такая дешёвая жизненная проза, то сразу можете считать, что это песни не мои. Подделывать в то время было очень легко, так как эти записи десятикратно, стократно переписываются и хриплый голос сделать очень просто. А если ещё записать где-нибудь на улице, то и будет как многие считают, полное впечатление, что поёт Высоцкий. Я однажды услышал такую запись и сам перепутал – отличил только потому, что сам пою и знаю свои тексты».[8]
Из этих слов Владимира Семёновича мы узнаём, что «подделок» было много, что делать их было легко и, что он сам их отличал с трудом.
Если такие рассказы принимать близко к сердцу, то создастся впечатление, что у советского народа в те времена любимой забавой (или заботой) было подделывание песен под Владимира Высоцкого. Вот только появление хорошей аппаратуры сильно «обломало» народонаселение СССР, подделываться под Высоцкого стало труднее.
Цитирую следующее упоминание:
«Ещё в 1980 году Александр Митта предупреждал, что у Высоцкого много подражателей и имитаторов. Сам Высоцкий говорил ему, что по стране циркулируют около двух – двух с половиной тысяч фальшивок, подражаний и имитаций, некоторые очень трудно распознать».[9]
Опять же, это свидетельство со слов самого В. Высоцкого, которое ОН поведал Александру Митте, а тот раструбил всем остальным…
Тут меня поражает цифровая конкретика – «около двух – двух с половиной тысяч фальшивок». Высоцкий, не знавший точного количества написанных ИМ песен, оказывается был прекрасно осведомлён о количестве «подделок» и имитаций.
Господи! Две с половиной тысячи «подделок», а я до сих пор не встретил ни одной!!!
Перехожу к следующему упоминанию и тут, как мне кажется, речь идёт о настоящей «подделке», если, конечно, верить Валерию Фриду:
«… в Инте мы услышали хриплую, отвратительно записанную плёнку, на которой чей-то чужой голос объявлял: «Поёт артист Московских театров Владимир Высоцкий!» Странный титул «артист Московских театров» убедил нас, что это самозванец. Песни были все старые, полублатные, хорошо нам знакомые – в отличие от фамилии. Мы даже не стали дослушивать до конца. А фамилию всё-таки запомнили – может быть потому, что моя мать тоже Высоцкая».[10]
Что для меня интересно здесь? Прежде всего то, что так приблизительно и должна выглядеть «подделка» – «сомнительный титул», «чей-то чужой голос объявлял», «хриплая, отвратительно записанная плёнка» и т. д. Вот это точно «подделка»! Кто-то поёт старые блатные песни, выдавая себя за В. Высоцкого. Ура! Мы нашли «подделку»!!!