Кроме главных городов существовало еще множество мелких пунктов, и теперь остающихся свидетелями тогдашнего утонченного городского быта. Сохранившиеся памятники вводят нас в мир идей и чувств, которые некогда одушевляли здешнее население. Особенно интересными являются следы занесенного сюда с Востока культа бога Митры, обряды которого имеют много сходного с христианскими обрядами и который именно в силу нравственной чистоты своих догматов дольше всех других противостоял распространению нового учения. До сих пор еще существует много остатков алтарей и капелл с изображением Митры, свидетельствующих о значительном распространении восточного культа в этой местности.
Из Италии перенесено сюда возделывание культурных растений – садовых цветов, плодовых деревьев, виноградной лозы. Все это не оставалось, конечно, без влияния и на соседей – германцев, которые усваивали черты римского хозяйства, римскую утварь и домашние принадлежности. Римские купцы проникали внутрь Германии; точно так же, как и легионеры, они являлись там носителями греко-римской культуры. Но сами германцы не пользовались безусловным разрешением переходить через границы и поселяться навсегда или на время на римской территории: они пользовались этим правом только в отдельных местах и в определенное время. Только гермундуры составляли исключение, и им, предпочтительно перед всеми другими племенами, дозволялось вступать даже в Augusta Vindelicorum (Аугсбург).
Иногда между соседями происходили легкие столкновения и ссоры; римляне делали частые, хотя недалекие походы на германскую почву, но крупных столкновений не было до известной Маркоманнской войны, которая нанесла первый удар дунайской границе и вместе с тем всей римской пограничной защите.
Маркоманнская война (167–180 гг.) была большим наступательным движением германских племен на Римскую империю. Название это, собственно говоря, неточно, так как, кроме маркоманнов, сидевших на Дунае, участвовали квады, жившие за маркоманнами в Богемии, Моравии и верхней Силезии, и другие многочисленные народы: гермундуры, буры, виктогалы, вандалы и даже племена не германские, например язиги – сарматское племя, кочевавшее в низменных равнинах Дуная и Тейссы.
Театром войны была нижняя Австрия, Штирия и верхняя и средняя Венгрия. От Регенсбурга до самого устья Дуная сторожевая римская линия была под угрозой многие годы со стороны варваров, осевших здесь в невиданном еще до тех пор количестве. Между ними не было твердого единства и постоянного союза; то один, то другой народ вступали в борьбу с Римом, а иногда и несколько племен заключали временный союз для действий против империи. Точно так же нередко случалось и наоборот, что часть варваров вступала в соглашение с Римом и боролась против своих прежних союзников и соотечественников. Так, например, язиги и буры, заключая мир с Марком Аврелием, поставили непременным условием, чтобы Рим продолжал войну против квадов и маркоманнов. Вандалы-асдинги предлагали свой союз и готовность вести войну против других германцев, если римляне отведут им за то землю для поселений. Подобные факты случались нередко; это не была одна большая война, а ряд войн, которые находились только в фактической связи между собой. Один какой-нибудь народ нападал, война была удачна, и соседи, соблазненные успехом, предпринимали в свою очередь подобный же поход.
Маркоманнская война началась в 167 году нападением маркоманнов и квадов, которые вторглись на римскую территорию, осадили Аквилею и доходили почти до нынешней Венеции. Провинции Реция, Норик, Паннония, Иллирия страшно пострадали: при заключении мира было выдано врагам до 20 000 пленных римлян.
Сам Рим был в большой тревоге. Император Марк Аврелий собрал жрецов и гадателей, стали совершать таинственные обряды и умилостивляли богов жертвоприношениями. Ввиду опасности вооружили даже гладиаторов и рабов. Нападение было остановлено, враги отступили назад. Но борьба скоро вновь началась. Три года сряду, от 171 до 174 года, император провел на театре войны в стране квадов. Город Карнунт (несколько ниже нынешней Вены по Дунаю) был его главной квартирой. Во время зимних кампаний, на берегах Грана (приток Дуная), среди монотонных равнин Венгрии он писал свои знаменитые «Размышления».
В это время отдельные отряды врагов все прибывали и прибывали. 173 год (или 174 по другим источникам) особенно замечателен. Марк Аврелий и его войско, окруженное квадами в безводном месте верхней Венгрии, к западу от река Гран, терпели страшный недостаток в воде. В минуту полного изнеможения войска вдруг поднялась буря, полил дождь, освежил и утолил жажду умирающих солдат. В одном и том же месте с неба проливалась вода и бушевал огонь: римлян освежала вода, а там, где были варвары, дождь только усиливал пламя. Римляне оживились и с новым ожесточением напали на квадов и выиграли битву, которая изменила ход целой войны.4 На основании этого события создались две легенды: языческая и христианская, на которые различные ученые совершенно напрасно опираются в некоторых своих выводах об отношении Марка Аврелия к христианству. Квады были окончательно разбиты. Вслед за ними стали просить мира и другие племена; о союзе и общем соглашении между ними не было и речи. Каждый вел переговоры сам за себя. Условия со стороны варваров были сходны, но, однако, в частностях не одни и те же. Так, язиги выговорили себе позволение проходить через римскую провинцию Дакию чтобы вести переговоры с роксоланами (народом, жившим в нынешней Буковине). Правда, для этого они должны были просить разрешения у римского наместника провинции. В роксоланах некоторые ученые неправильно видят руссов; это были удалые конники, одетые в блестящие панцири, которые вели кочевой образ жизни; по характеру они совсем не похожи на славян, которые имели постоянные жилища и занимались земледелием. Одним из условий мира было разрешение варварам селиться вблизи северного берега Дуная, на пограничной с римлянами территории, но с различными ограничениями: жилища их должны были находиться на расстоянии 7 верст от берега, острова не должны быть заселены или занимаемы под поля и пастбища, судам не дозволялось плавать по Дунаю. Для торговли назначены были также определенные местности. Кроме того, многочисленные римские крепости и гарнизоны расположились на границе и внутри – на территории самих варваров.
Эти гарнизоны явились причиной возобновления войны. Квады, не желая выносить притеснений, попытались выселиться к семнонам (Sem-nones), путь их лежал по направлению к нынешней Праге, но были остановлены. Тогда они вместе с маркоманнами принесли жалобу императору, и, когда она осталась без последствий, вскоре, в 178 году возобновилась война. Марк Аврелий отправился на Дунай, боролся с успехом против различных племен, но в 180 году умер в пограничной крепости Виндобона (ныне Вена).
Сын его Коммод продолжал борьбу, но в то же время сумел склонить на свою сторону несколько племен и деньгами,5 и таким образом ему удалось в том же 180 г. заключить мир на прежних условиях, то есть на условиях 175 года, но с тем отличием, что римляне оставили свои укрепленные места в земле варваров, а маркоманны дали обещание не собирать общего веча больше одного раза в месяц и в определенном месте под надзором римских чиновников.6
Маркоманнская война послужила прелюдией того великого мирового события, которое положило конец существованию великой империи древнего мира, после которого выступают в качестве действующих лиц на расширившуюся сцену всемирно исторической драмы новые германские и романские, а позднее и славянские народы. Это событие обыкновенно называется Великим переселением народов.
Прежде чем приступить к изложению самой истории Великого переселения, укажем на главные пособия, из которых мы черпаем сведения. Первым назовем один труд бывшего военного, генерала Виетерсгейма; получив классическое образование, он занимался изучением этого интересного периода и, выйдя в отставку, издал результаты своих занятий. Заглавие его труда: Wietersheim Е. Geschichte der Völkerwanderung. Leipzig, 1859–1864, всего четыре тома. Первые два тома, посвященные изложению судеб римской империи, написаны слабо и не имеют прямого отношения к нашему предмету. Но последние два составлены основательно и имеют большое значение.
Справедливая оценка известного научного значения труда Виетерсгейма побудила известного ученого Феликса Дана (Dahn F.), между прочим автора исторического романа «Борьба за Рим», переработать его, воспользоваться богатым материалом, заключенным в сочинении Виетерсгейма, и придать его труду вполне научную форму. Это, переделанное Даном, сочинение Виетерсгейма вышло в 1880 г. в двух томах и представляет чрезвычайно интересный исторический труд, обнимающий собой довольно значительный промежуток времени (Wietersheim Е., Dahn F. v. Geschichte der Völkerwanderung. Leipzig, 1880. Bd. 1–2).
Потом укажем на труд Пальмана (Pallman R.) «Die Geschichte der Völkerwanderung von der Gothenbekehrung bis zum Tode Alarichs». Gotha, 1861–1864. 2. Bd. Сочинение это имеет более специальный интерес: автор преимущественно занимается готами. Первый том весь посвящен готам, второй – народам готской ветви (герулам и другие), явившимся в Италию с Одоакром. Труд самого Дана (Dahn F.) «Urgeschichte der germanischen und romanischen Völker».7
Кроме названных сочинений можно указать еще на некоторые статьи, разбирающие этот вопрос, например на статью Платнера (Platner С.) «Über die deutschen Völkerzuge zur Zeit Wanderung» (Forsch. Dt. Gesch).8
Указанием на эти пособия пока и ограничимся; более подробные указания на литературу мы будем иметь возможность делать ниже, по мере того, как будем излагать отдельные частные фазисы Великого переселения народов.
Первый период Великого переселения народов
Маркоманнская война была прологом начавшегося постоянного напора германцев на границы империи. Движение германцев на юг началось еще раньше, потом затихло на время, и Маркоманнская война представляет первый факт, свидетельствующий о возобновлении этого движения после долгого перерыва со времени Августа.9 Таким образом, эта война находится в связи с тем огромным движением германских племен, наводнявших в течении III и IV столетий пограничные провинции империи, а в V веке проникших, наконец, в самые отделенные углы ее и образовавших там новые государства, которое и называется Великим переселением народов. Поэтому нужно думать, что этот фазис переселения некоторых германских племен тесно связан с передвижениями других народов, живших к северу от маркоманнов, и Шафарик утверждает, что Маркоманнская война явилась следствием напора на эти племена народов славянских.10 Знаменитый славянский ученый опирается на известие не особенно выдающегося латинского писателя Юлия Капитолина в его биографии Марка Аврелия (сведений о Маркоманнской войне у нас вообще мало и они заимствованы из «Scriptores historiae Augustae»), который прямо говорит, что маркоманны и квады двинулись на римские границы только потому, что их теснили другие народы с севера. По мнению Шафарика, эти народы были славяне. Но он едва ли прав; он слишком широко понимает распространение славянского племени. Скорее напор готов, движение которых от Балтийского моря к Черному должно было начаться около 150 года, сказался в Маркоманнской войне. Это предположение делается тем более вероятным, потому что известно, что некоторые племена готской группы, например вандалы, причисляемые к готской семье на основании прямого свидетельства Прокопия, участвовали в войне. Вандалы явились с востока – это был передовой отряд готского движения, и, если предположить тут славянское движение, его несомненно нужно ставить на задний план и Маркоманнскую войну объяснить как отражение других передвижений, которые уже тогда совершались в странах более северных, в глубине тогдашнего варварского мира – то есть нынешней России и Польше. Действительно, несколько десятилетий спустя после этой войны мы уже замечаем постоянный напор германцев на римские границы. Так что историю Великого переселения народов отнюдь не следует начинать, как обыкновенно делают в общераспространенных учебниках, с 375 года и нашествия готов; первый период его начался гораздо раньше; оно открылось с начала III века, вскоре после Маркоманнской войны.
Для нас, конечно, важно сначала вдуматься в причины переселения – Völkerwanderung.
Прежде всего нужно заметить, что самое понятие «Völkerwanderung» может возбудить недоразумения: оно вызывает представления о каком-то блуждании, кочевании полудикого племени, но этого, конечно, быть не могло: германцы в описаниях Тацита являются народом оседлым и странствование или кочевание никак не могло представлять характерной черты германского быта.
Прежде ученые, например Ф. Гизо, объясняли германский «Völkerwanderung» отличительными чертами дружинного быта: удалые дружины, утверждали они, поднимались со своих мест, устремлялись в новые страны; по дороге увеличиваясь в числе, они образовывали целые дружины-народы и основывали новые государства. Теперь этот взгляд вполне опровергнут; у нас есть ясные доказательства, что дружины, во-первых, не были многочисленны, а во-вторых, не выходили из обычных рамок германской общественной жизни. С другой стороны, мы имеем верные указания на то, что целые германские племена, с женами и детьми, со всем домашним скарбом, со скотом, обозами и всем движимым имуществом иногда вдруг подымались со своих мест и отправлялись в путь искать новых земель. Иногда отдельный народец (civitas Völkerschaft) при этом распадался, связь между его волостями (Gau) уничтожалась: одни из них оставались, другие подымались всем родом, забирали все имущество и уходили в новые места. Это было особенно свойственно, по мнению Платнера, вандалам.
Таким образом, в только что описанном явлении мы наблюдаем весьма своеобразное противоречие: с одной стороны, видим, что племя живет оседло на определенных местах, с определенными занятиями, в постоянных жилищах и с известной организацией; с другой стороны, замечаем, что временами все племя подымается и стремится вперед, неизвестно куда, отыскивая новое отечество. Как же объяснить это с первого взгляда непонятное явление?
Для этого обратимся к теории Дана, которая сначала может показаться парадоксальной, но на самом деле прекрасно объясняет сущность вопроса. Она изложена в обширной статье в его сборнике «Bausteine gesammelte Kleine Schriften» (Berlin, 1879), а потом повторена во введении к переработанному изданию труда Виетерсгейма.
Великое переселение народов, думает Дан, есть последний шаг, заключение старого развития, последнее колебание волны в движении, продолжавшемся столетия. Не в Европе началось оно, а в Азии. Большое выселение германцев из Центральной Азии через Кавказ и вверх по Дунаю временно и на несколько поколений приостановилось после того, как оно уперлось на юге при Дунае и на западе при Рейне в железную стену римского могущества. Пока плотина оставалась крепкой и не подгнила внутри, она исполняла свою службу и дикий поток был неподвижен. Но как скоро сила сопротивления ослабела – и не столько вследствие внешнего напора, сколько вследствие внутренней порчи, волны опять пришли в движение, затопили преграды, проникли внутрь империи, и понадобилось триста лет, чтобы все снова пришло в порядок.
Ф. Дан утверждает, что одновременно с начавшимся упадком внутри Римской империи начала действовать и другая причина внутри германских племен, теснившихся у пограничного вала между Дунаем и Рейном: именно, в промежуток времени, занятый остановкой движения германцев на римских границах, совершился в их среде переход к преобладанию земледельческой жизни, к оседлому земледелию. Все арийские народы еще в незапамятные времена, когда они еще жили вместе в средней и северной Азии, достигли сообща известной степени культуры. Они жили преимущественно скотоводством и охотой, хотя им уже были известны зачатки поверхностного, первобытного, безыскусственного и непостоянного земледелия.
После истощения своих пастбищ или истребления дичи на тех пространствах, где они останавливались, они легко меняли жилища. Без сожаления и без горести они расставались с поселениями и с полями, на обработку которых не было потрачено большого труда; собирали они своих жен и детей, небольшой домашний скарб, пожалуй, и самые легкие деревянные хижины или палатки из дубленых кож, помещая все это на широкие телеги, запряженные волами, и отправляли их вперед, куда глаза глядят, по направлению, которое указывалось полетом птиц либо небесными знаками или же определялось необходимостью отступления перед следующим по пятам более сильным соседом. Так в продолжение столетий, без определенной цели, от одной речной области к другой, с одного пастбища к другому двигались германцы, только в целом и постепенно все более и более теснимые на запад; обратное движение было закрыто надвигающимися с востока массами других племен (готов, славян и монголов).