Любая операция, которая проводится лишь для того, чтобы соответствовать принятым в обществе нормам красоты, и при этом стоит пациенту денег и, возможно, здоровья, «может быть потенциальным источником проблем». Таваллали склонен говорить не столько о важных социокультурных последствиях димплэктомии, сколько о том факте, что после операции пациент не всегда выглядит безупречно. Результат может быть неудачным. Или эффект от операции пропадает. Невозможно предсказать, что станет с искусственными ямочками через какое-то время, поскольку все зависит от процесса формирования рубцовой ткани. А он индивидуален. Как выразился представитель одной британской ассоциации пластических хирургов: «Дизайнерские ямочки могут легко превратиться в дизайнерскую катастрофу всего за пару лет»{11}.
Еще более понятные аргументы против операции по созданию ямочек приводит хирург из Беверли-Хиллз Ахаронов. Спустя десятилетие после заявления о новом тренде создатель техники создания ямочек разочаровался.
«Был период, когда я думал: “Это круто! Это моя фишка!”» – сказал он мне. И действительно, другие пластические хирурги до сих пор обращаются к нему, желая обучиться процедуре. Низкий риск, высокая прибыль, высокий спрос: по примерным подсчетам с просьбой провести димплэктомию к Ахаронову ежедневно обращается около двадцати-тридцати человек. Но, как и Таваллали, он почти перестал ее делать. Его не удовлетворяют результаты. В 90 % случаев все проходит удачно. В оставшихся 10 % случаев ямочки получаются либо асимметричными, либо одна глубже другой, либо обе слишком глубокие и до конца не сглаживаются, когда человек перестает улыбаться. «Для меня, – говорит Ахаронов, – 90 % все-таки не слишком хороший результат, ведь речь идет о лице».
Ахаронов более подробно остановился на реальных вопросах, связанных с косметическими операциями. Почему люди хотят иметь то, что по сути является аномалией? Зачем набивают татуировки и делают пирсинг? «Все дело в желании выделиться, быть уникальным, другим». Или наоборот, в желании стать похожим на кого-то, кому хочется подражать.
Таким образом, все эти тренды не просто нелепость, а мода на подобные операции – не просто глупость. Речь идет о социальной идентификации. А как сказал дядя Человека-паука: «Чем больше сила, тем больше ответственность». Пластические хирурги выступают арбитрами, анализируя мотивы своих пациентов. «Я должен думать о том, правильно ли я поступаю в отношении этого человека. Есть ли для этой операции веские причины?»
Сложно сказать, что можно считать веской причиной. Радость от результата – это веская причина? Возможно. А вот ложные причины определить довольно просто. Первое правило косметической хирургии – не стремиться к совершенству. Даже люди, оставляющие комментарии на канале YouTube (а это самые критически настроенные, самые некультурные люди на Земле и, возможно, за ее пределами), похоже, с сочувствием отнеслись к тому, что показано в апокалиптическом видео доктора Чаудари. Как написал в своем комментарии один из них: «Это больно и может испортить лицо, но раз уж тебе очень хочется, то мне сказать нечего: тело твое, делай с ним что хочешь».
Почему татуировки не стираются?
В одно солнечное утро в моей любимой бруклинской кофейне в районе Форт-Грин я познакомился с женщиной, покрытой татуировками. Мы разговорились, и выяснилось, что она работает над детской книгой о том, почему люди делают татуировки. На ее веках тоже красовались татуировки. Каждый раз, когда она моргала или жмурилась из-за яркого солнца, я мог прочитать слова: «НЕ БОЮСЬ». И мне стало ужасно интересно: о чем она думала, когда решила сделать эту татуировку? Сама она может увидеть ее только перед зеркалом, поочередно закрывая то один, то другой глаз. Веко – самое болезненное место для татуировки. Неужели результат стоит потраченных денег и пережитой боли? Нужно будет прочесть ее книгу.
Подобно пластическим хирургам серьезные мастера татуажа отговаривают клиента или даже отказываются работать с ним, если чувствуют, что решение принято впопыхах или необдуманно. Особенно если речь идет о татуировке на видном месте – на шее или на лице. Согласно их философии, татуировку нужно делать для себя, а не для того, чтобы произвести впечатление на других. А татуировка на веках явно не соответствует этому требованию. Ее особая нарочитость, показушность говорит мне о том, что ее обладательница по крайней мере ЧЕГО-ТО ОПАСАЕТСЯ, если вообще не ОЧЕНЬ СИЛЬНО БОИТСЯ. Иначе зачем еще идти на такие крайние меры, чтобы объявить всем о своем бесстрашии?
Татуировки также говорят мне, что у их владельца может быть гепатит. Согласно одним из самых интересных статистических данных в вирусологии, люди с татуировками в 6 раз чаще страдают гепатитом С{12}. Это, конечно, не означает, что татуирование вызывает гепатит (хотя в некоторых случаях именно вызывает). Любая игла, проникшая под кожу, способна вас заразить. Иглы для татуировки проходят сквозь эпидермис – внешний слой кожи, клетки которого отслаиваются, – и попадают в дерму, насыщенную кровеносными сосудами, нервными окончаниями и – после того как тату-мастер закончит работу – комками пигмента.
Белые кровяные тельца воспринимают краситель как непрошеного гостя, как потенциальную угрозу и атакуют его. Но комки слишком велики, и убрать их не удается. Эти тщетные попытки объясняют заметное воспаление, из-за которого кожа вокруг свежей татуировки в первые несколько дней делается красной. Разумные люди ждут, чтобы краснота прошла, прежде чем выкладывать фото новой татушки в Инстаграм. Если за пару дней покраснение не прошло, то, скорее всего, у вас развилась старая добрая тату-инфекция. Раз в несколько лет в США происходит вспышка инфекций, связанных с использованием зараженного пигмента. Поскольку краситель попадает глубоко в кожу, он обязательно должен быть стерильным, как, например, физраствор, который вводят в вену в больнице. Вот почему Центры по контролю и профилактике заболеваний (Centers for Disease Control and Prevention) рекомендуют посещать салоны, «способные подтвердить, что их пигменты были подвергнуты процессу, исключившему возможность наличия в них вредоносных бактерий». Законодательно это требование никак не регулируется, поэтому то, как вы будете определять, все ли в порядке, зависит только от вас. В некоторых салонах ради экономии краситель разбавляют водой из-под крана, но вы, конечно, можете попросить их пообещать, что они не будут этого делать. НЕ БОЙТЕСЬ!
Стерилен пигмент или нет, ваши белые кровяные клетки, лейкоциты, все равно бросятся его атаковать. Но одолеть не смогут. Как выразились бы сами лейкоциты, комочки пигмента «чертовски велики». В конце концов наша иммунная система сдается и примиряется с тем, что эти пришельцы захватили кожу. Татуировка – это символ индивидуальности и бунтарства, но, кроме того, и символ смирения.
Как удалить татуировку?
Во многих штатах существует формальный запрет на обращение в тату-салоны в нетрезвом состоянии. На сегодняшний день татуировка имеется у одного взрослого американца из пяти. Строгого научного исследования того, какой процент этих людей был трезв во время процесса, нет, но по моему опыту он явно меньше ста. И даже трезвые люди иногда жалеют о принятых решениях: привязанности меняются, любовь приходит и уходит. Мастера салона по удалению татуировок в Миннеаполисе советуют следовать «золотому правилу»: никогда не наносить тату с именем того, кто тебе очень дорог, или с названием чего-либо, что символизирует твою любовь к тому, кто тебе дорог{13}. Полагаю, это один из принципов жизни в целом.
За последние десять лет индустрия по удалению татуировок в США выросла на 440 %. По некоторым оценкам, к 2018 г. на эту процедуру будет потрачено 83,2 миллиона долларов{14}. Согласитесь, не самый плохой бизнес. На семинарах выходного дня нужным уровнем мастерства может овладеть даже шимпанзе. Все, что вам нужно сделать – это направить лазер на татуировку и нажать кнопку. Лазер разбивает крупные комки пигмента на более мелкие, с которыми без проблем могут справиться специальные клетки, называемые макрофагами. Они захватывают комочки и отправляют их в тату-рай. (То есть пигмент выводится из организма с фекалиями.) Обычно требуется несколько сеансов и несколько сотен долларов. И этого достаточно, чтобы понять: татуировка – дело серьезное.
Поможет ли жвачка улучшить форму челюсти?
Этот вопрос довольно популярен среди культуристов. Так, на сайте Bodybuilding.com двадцатипятилетний парень, пожелавший остаться неизвестным, спрашивает: «Эй, пацаны с крепкой челюстью, скажите, жвачка поможет сделать подбородок пошире?»
Хотя я не одобряю поиск информации на форумах, где каждая запись участника автоматически заканчивается указанием его рекорда в жиме лежа, но если вы наткнулись на вопрос, обращенный к «пацанам с крепкой челюстью», стоит потратить время на чтение ответов. Один из силачей, например, явно желая ввести всех в заблуждение, вбрасывает: «Я слышал, нужно жевать кожу». Но в конечном счете остальные культуристы, решившие помочь молодому человеку в поисках лучшей челюсти, дают краткий и эрудированный ответ: «Всем реально глубоко ****, что ты будешь делать со своей челюстью». (Заменить матерное слово на звездочки автор записи, видимо, решил на тот случай, если кто-то из читающих бодибилдеров окажется несовершеннолетним.)
Кэтрин Зенк и Дэниел Либерман, работающие на кафедре эволюционной биологии Гарвардского университета, полагают, что умозаключения парней с крепкой челюстью не лишены смысла. В 2016 г. в своей статье в журнале Nature исследователи сообщили, что черты лица человека столетиями формировались на основе его жевательных привычек{15}. Челюсть и зубы предков человека были гигантскими по сравнению с нашими. Они начали уменьшаться в размерах, когда Homo erectus, или человек прямоходящий, начал использовать инструменты, которые позволили ему охотиться и есть животных, чье калорийное мясо не требовало длительного пережевывания. Как только мясо стало составлять треть от объема необходимых калорий, количество жевательных движений, совершаемых за год, сократилось на два миллиона. Добавьте к этому эффект от каменных орудий, использовавшихся для обработки пищи – теперь ее можно было резать и перемалывать, – и станет понятно, почему сила и выносливость нашего жевательного аппарата резко упали.
Тогда, как и сейчас, если вы чем-то не пользуетесь, вы это теряете. Многие антропологи считают: потребность в брекет-системах возникла из-за того, что мы гораздо меньше жуем по сравнению с нашими предками{16}. Получив возможность разводить скот и разнообразив способы приготовления пищи, мы стали тратить меньше времени на пережевывание. Поэтому наша челюсть постепенно уменьшилась в размерах, что привело к тому, что зубам во рту стало тесно. Сегодня только у немногих есть место для третьих моляров – «зубов мудрости». Поэтому они растут под углом, смещая остальные зубы. Необходимость удалять зубы мудрости в качестве профилактической меры – явление относительно недавнее.
Как считают Зенк и Либерман, по мере развития более мелких черт лица, включающих и более скромную по размерам челюсть, этот признак закрепился естественным отбором. То есть нашим предкам нравился подбородок поменьше. Выходит, именно благодаря своей редкости, а не по причине функциональных отличий крупная челюсть, например, Брэда Питта вызывает столько восторгов. Фронтмен группы Maroon 5’s Адам Левин был назван «самым сексуальным мужчиной» по версии журнала People явно не благодаря своему музыкальному мастерству. Некоторые утверждают, что на Западе восхищение мощной челюстью, скорее всего, связано с тем, что ее наличие принято ассоциировать с высоким уровнем тестостерона, который, в свою очередь, сигнализирует о мужественности и, следовательно, репродуктивной жизнеспособности.
Если бы ваша нижняя челюсть продолжила расти и после окончания периода полового созревания, это означало бы, что у вас серьезный гормональный дисбаланс, называемый акромегалией. Подобный диагноз поставили французскому актеру и чемпиону мира по рестлингу 1988 г. Андре «Гиганту» Русимову. Его гипофиз производил чрезмерное количество гормона роста, пока Андре был ребенком, а во взрослом возрасте продолжил производить гормон в количестве, необходимом только для растущего организма. В результате рост Андре составил 224 см, а вес – 240 кг. После того как зоны роста костей рук и ног Андре закрылись, лицевые кости продолжили расти, придав ему черты великана из детских сказок. Скорей всего, именно люди с акромегалией послужили прототипом книжных великанов. Знаменитый зеленый великан Шрек тоже выглядит как классический пример существа с избытком натурального, необходимого для жизни гормона.
Человек, страдающий акромегалией, не обязательно превратится в великана. В более легких случаях болезнь проявляется в очень крупных кистях рук, слишком большом носе или внушительной челюсти. Этот же эффект наблюдается и у спортсменов, принимающих гормон роста с целью улучшить свои показатели – сомнительный способ, связанный с серьезным риском для жизни. Андре продолжал расти, пока сердце не перестало справляться с поддержкой его организма: стенки желудочков стали настолько плотными, что не могли в достаточной мере снабжаться кровью. Андре умер в возрасте 46 лет от острой сердечной недостаточности.
Как альтернатива приему гормона роста жевание жвачки вполне безобидно. И вероятно, даже пойдет на пользу тем, кто хочет, чтоб окружающие воспринимали его как «пацана с крепкой челюстью». Наша нижняя челюсть, как правило, уменьшается с возрастом, и это можно предотвратить. Точно так же как физическая активность упреждает остеопороз, инволюция челюстной кости замедляется жеванием. (А жевательная мышца, расположенная вокруг челюсти, как и любая другая мышца должна в результате тренировки немного поднакачаться.)
История с челюстью прежде всего напоминает нам о том, что мы приспособлены для употребления в пищу продуктов с высоким содержанием клетчатки. Если начать усиленно жевать жвачку, или кожу, или листву, привить эту привычку своим детям и передавать ее дальше из поколения в поколение, в конце концов можно добиться определенного результата.
Как насчет моего подбородка? Можно сделать его более привлекательным?
Мы – единственные гоминиды с настоящими подбородками. Если бы наш подбородок сформировался как результат развития речевой или жевательной функций, ему не были бы присущи гендерные различия по форме и размеру. Но у мужчин одни подбородки, а у женщин другие. Согласно эволюционной концепции полового диморфизма наши подбородки сформировались именно таким образом в результате полового отбора. Не стоит сокрушаться по поводу того, насколько поверхностен современный мир – человек был и остается легкомысленным существом вот уже тысячи лет.
В отношении формы подбородка (или ее отсутствия) врачи используют термин «субментальная полнота» («суб» означает «под»; корень «мент» взят от латинского слова mentum, то есть подбородок; «полнота» в данном случае подразумевает жир). Как объяснил во время нашего с ним разговора обучающийся в Гарварде дерматолог Омар Айбрахеми: «Субментальная зона не дает покоя многим мужчинам и женщинам».