Право и деньги тесно взаимосвязаны. В чем-то влияние права на деньги весьма велико. Денежная система и основные финансовые правила устанавливаются и регулируются законодательством.
Но и практическое применение права очень сильно зависит от денег. И прежде всего деньги влияют на качество и количество юридической помощи. За большие деньги обычно нанимается лучший специалист.
Кроме того, состоятельные граждане вовлечены в использование существенно большего числа правовых институтов, чем небогатые граждане. Значительная собственность требует большего числа правил и договоренностей. Известно, что бедные молодожены редко заключают брачные договоры.
Небогатые граждане обращаются к праву в основном с целью защитить свои нарушенные кем-либо права. Для них право является инструментом по восстановлению справедливости.
Схожая ситуация существует и у коммерческих организаций. Маленькие компании редко используют закон. Крупные компании используют законы гораздо чаще.
В нашей стране действует и коррупция, причем иногда дело доходит и до классических рыночных отношений: кто больше заплатит – тот и прав.
1.2. Законность
Тему законности простой никак не назовешь, слишком это многогранное явление. У законности есть социальные, политические, этические, юридические аспекты. Она часто становится объектом изучения ведущих юристов страны в объемных монографиях.
Однако авторам представляется, что в реальном мире действуют два фактора, которые настоятельно требуют, чтобы прикладные вопросы применения права, в том числе и само понятие законности, излагались в доступном, не усложненном специально виде.
Фактор первый. У юристов есть заказчики, заинтересованные в результатах их работы, которые платят юристам деньги. В своей повседневной работе юристы постоянно занимаются адаптацией и упрощением, своеобразным переводом с высокого и узкопрофессионального юридического языка на обычный язык. Это делается тогда, когда они отвечают на запросы и обсуждают правовые проблемы с заказчиками. Это касается как юристов, работающих внутри компании, так и внешних юристов. Отказ в удовлетворении заказа из-за нежелания перейти на язык заказчика в силу привычки к собственному языку с экономической точки зрения – нонсенс.
Внутренним юристам эта проблема часто не вполне понятна. Многие из них не имеют точного представления, кто же на самом деле является заказчиком их работы. Собственники, совет директоров, генеральный директор, руководитель юридического департамента, тот сотрудник, кто подписал конкретный запрос? Правильный ответ: общим заказчиком работы внутренних юристов является руководство компании, частным заказчиком – тот руководитель (сотрудник), чей запрос они обслуживают непосредственно в данный момент времени. Внешние юристы всегда имеют определенного заказчика и в полной мере осознают проблемы взаимодействия с заказчиками.
В работе внутренних юристов излишняя сложность юридической лексики влияет на бизнес-процессы. Например, неадаптированная юридическая лексика на производственных совещаниях приносит скорее вред, чем пользу. На внутрифирменных совещаниях присутствуют представители самых разных подразделений, но далеко не всегда их руководители, которые считаются более подготовленными. Стоит только юристам в обсуждении высказать свою позицию в привычной манере: «В соответствии со статьей А закона Х и ее координации со статьями Б и В закона У и последним письмом Г нашего надзорного органа… При этом неполнота регулирования и спорный характер судебной практики не позволяют рекомендовать однозначного решения…», как совещание перестает быть эффективным. Одни участники поймут больше, другие меньше. Если менее понятливые попробуют разобраться и зададут несколько вопросов, требующих подробных сложных ответов, результативность такого совещания будет явно меньше ожидаемой.
Многие юристы с таким подходом не согласятся. Некоторые их контраргументы можно предвидеть заранее. Например: упрощение не позволит понять специфику деталей, а детали в правовой работе играют очень важную роль. Или: предел упрощения – либо простая альтернатива, либо вообще единственный вариант, что в принципе не соответствует существующей множественности правовых решений, возникающих вследствие диспозитивности предпринимательского права РФ. Это весомые аргументы.
Однако чаще юристы используют сложную профессиональную лексику в силу простой привычки. По-настоящему опытный и квалифицированный юрист, проделавший после окончания юридического вуза огромную самостоятельную работу по своему профессиональному росту, оттачивая мастерство практикой, участием в судах, написанием статей, предпочитает юридическую терминологию любой другой. Кроме того, сложность как решаемых проблем, так и используемой терминологии часто положительно влияет на значимость и стоимость работы юристов. А кто же будет умалять свою значимость и стоимость?
Вывод: работа на заказчика требует большей доступности изложения правовых проблем. Анализ проблем должен быть подробным и сложным, но изложение проблем для заказчика – понятным и простым. Хотя, конечно, оценка необходимого уровня доступности субъективна и часто зависит от конкретных заказчиков больше, чем от конкретных юристов.
Фактор второй. Авторы будут придерживаться презумпции (предположения), что все юристы: а) имеют хорошие интеллектуальные способности; б) имеют хорошие знания законодательства, хотя бы по своей специализации. Однако на деле это не так, совсем не так. Сейчас сам по себе диплом юриста с хорошими оценками любого вуза не отражает уровень интеллекта и тягу к знаниям. Не всегда характеристики «юрист» и «блестящий интеллектуал» одновременно присущи одному человеку. Кстати, может быть, просто потому, что технологии обучения несколько устарели. Актуальность правовых знаний у многих юристов также становится сомнительной. Это становится проблемой и для опытных практиков в силу их перегрузки повседневной работой: на полноценное изучение текстов и комментариев к новым законам у них не хватает времени. А вот на некий дайджест (конспект) новых законов и иных нормативных документов, кратко отражающий основные идеи, основные инструменты и основные проблемы применения недавно принятого нормативного акта, у них время найдется.
Никем не отрицаемая в наше время специализация юристов тем не менее не отменяет необходимости в обширных юридических знаниях для руководителей, аналитиков и проектных юристов. Достичь широкого кругозора вдобавок к отличной квалификации по нескольким рабочим для данного юриста отраслям права можно только за счет известного упрощения смежных институтов и отраслей.
Доступность изложения правовой информации важна для уяснения и распространения новых правовых знаний. Это возможно, так как наука – не только сложно о простом, но и просто о сложном. Такой подход не противоречит и методологии российской правовой науки. Большинство известных специалистов придерживается такого мнения: прикладные правовые науки могут быть несколько более легковесными чем, например, теория государства и права. Однако такой подход может не понравиться светилам российской правовой науки. В рамках многолетнего изучения одной-двух отраслей права и в научных спорах с равными по глубине постижения правовой науки коллегами, действительно, упрощения совсем не к месту.
Для данного случая авторам кажется уместной цитата из странного источника – книги Т. Матаксиса и С. Голдберга «Пентомическая дивизия. Тактика, вооружение и огневая мощь пентомической дивизии, боевой группы и роты в условиях применения ядерного оружия»[5]: «Некоторые специалисты могут почувствовать, что мы излишне упростили описание поражающих факторов атомного оружия и средств доставки ядерных зарядов к цели. Но это сделано умышленно с целью добиться более легкого понимания существа вопросов и быстроты действий при использовании различных выкладок. Мы считаем, что быстрое, хотя и приблизительное, решение того или иного вопроса является более полезным для командиров всех степеней, непосредственно осуществляющих руководство боевыми действиями на поле боя, нежели доходящая до педантизма лабораторная академическая точность». В этой книге впервые в США описывались революционные изменения в тактическом военном искусстве вследствие появления ядерного оружия. Также эта книга переводила апокалиптическое восприятие мира в тактику управления войсками. Таким образом, рассматривая глобальные изменения в искусстве ведения войны, угрожающие всему человечеству, авторы указанной книги сознательно сделали свой выбор в пользу упрощения материала.
Законность. Законности необходимо уделять большое внимание. Ранее мы подчеркивали, что законность является рабочим критерием оценки, производимой государственными органами по отношению к коммерческим компаниям. В своей повседневной юридической деятельности компании постоянно сверяют параметры своих сделок с законностью. И, наконец, высшие учебные заведения, готовящие российских юристов для работы в бизнесе, в качестве основной цели их будущей деятельности рассматривают обеспечение законности. Соответственно, законность является ведущей парадигмой юридического образа мыслей. Игнорировать же общераспространенную в профессиональном сообществе парадигму невозможно.
Происхождение такого подхода вполне объяснимо. Здесь мы процитируем документ 1972 г., один из немногих советских нормативных документов, посвященных юристам.
В соответствии с Общим положением о юридическом отделе (бюро), главном (старшем) юрисконсульте, юрисконсульте министерства, ведомства, исполнительного комитета Совета депутатов трудящихся, предприятия, организации, учреждения, утв. постановлением СМ СССР от 22 июня 1972 г. № 467, основными задачами юристов являлись: укрепление социалистической законности и пропаганда советского законодательства. При подписании каких-либо документов руководителями предприятий вопреки заключению юрисконсульта, последний обязан был сообщать об этом вышестоящей организации.
Этот подход долгое время доминировал у советских юристов.
Однако опыт работы современных российских юристов убедительно показывает, что соблюдение законности не является главной целью правовой работы. Далее под правовой работой мы будем понимать практическую деятельность юристов по сопровождению бизнеса.
Цели и задачи юристам ставят руководители компаний, которые часто не могут формулировать задачи с использованием критериев правомерности и законности, поскольку сами не знают эти критерии. Руководители ставят задачи, исходя из целей компании, главными из которых являются финансовые: повышение стоимости компании и доходов собственников.
Во многих случаях руководители вообще не обозначают целей работы для юристов, а говорят только о ряде тактических задач. В конце 90-х гг. одному из авторов приходилось не раз из уст руководителей крупных корпораций слышать, что они вообще не понимают, для чего в компании работают юристы.
Современные формулировки целей работы юристов даже для государственных органов стали куда более мягкими. Типовое положение о юридической службе федерального органа исполнительной власти № 207, утв. постановлением Правительства РФ от 2 апреля 2002 г., показывает, что главной целью работы юриста является не обеспечение всеми возможными средствами соблюдения законности, а обеспечение руководства информацией о нарушениях законности в работе самого федерального органа исполнительной власти. Значит, функции юристов в органах власти сводятся к обеспечению законности именно в этих организациях, а не в подконтрольной этим органам власти социальной и экономической деятельности других лиц, в том числе и коммерческих компаний. Такие формулировки, видимо, рассматривают возможность для руководителя федерального органа исполнительной власти с учетом информации юристов принимать не всегда законные решения.
В связи с этим юристы-практики считают настоящей целью правовой работы повышение стоимости компании и доходов ее собственников правовыми методами. Однако и в таком подходе существует содержательное продолжение.
Юристы компании защищают интересы компании как отдельного лица против неопределенного круга лиц, к которым могут относиться и органы власти, и контрагенты, и конкуренты, и потребители, и некоммерческие социально ориентированные организации, и средства массовой информации, и т. д. Если понимать под законностью в отношениях компании с третьими лицами нейтральное равновесное взаимодействие в соответствии с законом, то такая законность компании часто не интересна. Российской компании нужно конкурентное преимущество, перевес справедливости в свою сторону для обеспечения выигрыша на рынке. В этом смысле правовая работа является целенаправленной – за компанию и против других.
Компании вынуждены работать в неблагоприятных внешних условиях, иначе мы были бы окружены примерами процветающих компаний, что далеко не так.
Э. Тоффлер в своей книге «Метаморфозы власти» так формулирует агрессивное взаимодействие компаний: «Весь мир бизнеса, и капиталистический, и социалистический, зависит от закона. За каждым контрактом, каждым долговым обязательством, каждой закладной, каждой совместной сделкой, любой страховой политикой, любым дебетом или кредитом в конечном счете стоит сила закона.
За любым законом, хорошим или плохим, мы натыкаемся на ствол. Это лаконично выразил французский президент Шарль де Голль: “Закон должен иметь силу на своей стороне”. Закон является очищенным насилием.
Так, когда одна компания возбуждает дело против другой, она просит государство применить силу закона в свою поддержку. Она ищет правительственные стволы, скрытые за пластами малопонятной бюрократической и судебной болтовни, чтобы именно они вынудили противника совершить определенные действия»[6].
Кроме указанной выше цели финансового характера, задачами правовой работы являются: минимизация потерь от государственного контроля; защита основных активов компании; обеспечение правовой поддержки использования конкурентных преимуществ; эффективное использование правил ведения бизнеса в конкурентной среде.
Санкции государства по отношению к нарушителям требований, установленных законодательством, дифференцированы. Российская правовая доктрина делит правонарушения на преступления (социально опасные действия) и проступки (менее опасные действия). Санкции со стороны государства представляют собой сложную многоступенчатую систему: от наказаний символических (замечание) до больших имущественных вычетов (штраф) и длительного лишения свободы. В рамках одной из указанных выше задач – минимизации потерь от государственного контроля – компании выбирают модель поведения и проведения сделок, сравнивая позитивные и негативные последствия этих сделок. Они учитывают как требования законности, так и финансовые последствия несоблюдения законности. Именно поэтому многие руководители российских компаний требуют от юристов оценки не самого факта нарушения законности, а его финансовых последствий для компании. Существенное превышение доходов от не вполне законных сделок над расходами по урегулированию правовых проблем, спровоцированных сделками, становится решающим фактором как для руководителей компаний, так и для их собственников.
При анализе нарушений российского законодательства компаниями нельзя не упомянуть о многочисленных ошибках в российском законодательстве, неточностях и противоречиях. Достаточно распространенной и, наверное, имеющей право на существование, является позиция российских предпринимателей, допускающая нарушение тех норм российского законодательства, которые противоречат здравому смыслу или общеправовым подходам, закрепленным в Конституции или в упомянутых ею общепризнанных принципах и нормах международного права.
Попробуем оценить степень законности или процент соблюдения законности в РФ.
С общеправовых позиций понятие законность является достаточно ясным и устоявшимся. Статья 15 Конституции РФ гласит:
«1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.
2. Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы».
В соответствии с Юридической энциклопедией, «Законность – в широком смысле принцип точного и повсеместного исполнения всеми органами государства, должностными лицами и гражданами требований закона»[7]. Это же мнение высказывается и в учебнике для вузов «Общая теория государства и права» юридического факультета МГУ[8].