Всемирная паутина появилась в 1989 году, в год падения Берлинской стены, что весьма символично, поскольку ознаменовало начало перехода от Вестфальского мира, положившего конец Тридцатилетней войне в XVII веке и определившего принципы международных отношений на следующие четыре столетия, к миру цепей поставок[30]. В результате Вестфальского договора 1648 года средневековый хаос сменил новый порядок в Европе, основанный на концепции государственного суверенитета. Но эта система не вечна, и ее реальное воплощение редко соответствовало теоретическим принципам. Динамика спроса и предложения, наоборот, всегда способствовала развитию нашей социальной организации. Пятнадцать тысяч лет со времени последнего ледникового периода[31] общество самоорганизуется в различные политические образования, устанавливающие вертикальную иерархию власти с горизонтальными уровнями – от империй и халифатов до герцогств и автократий. Города и империи были связующим звеном истории, а вовсе не суверенные государства. Более того, упоминание о Вестфальском договоре как об отправной точке формирования системы равных суверенов противоречит истории как Запада, так и всего мира. В Европе средневековые порядки уступали место национальным государствам по мере строительства королями укрепленных сооружений, чтобы получить более полный контроль над рассредоточенным по территории населением и сельскохозяйственными угодьями, а также защитить границы от вторжения. Но европейские империи сохранялись на континенте и во всем мире вплоть до XX века. Хотя в зарубежных колониях и прошел процесс кодификации, это не сделало их суверенными. Только в период деколонизации после Второй мировой войны началось становление мировой системы как сообщества суверенных государств, хотя утверждение об их равенстве весьма условно.
Последняя четверть XX века стала поистине судьбоносной, поскольку инфраструктура, дерегуляция, фондовые рынки и коммуникации ускорили развитие глобальной системы цепи поставок. Глобализация подрывала национальный суверенитет сверху, так как правительства переключались с принятия национальных нормативных актов на соблюдение международных, и снизу, потому что децентрализация, капитализм и связанность укрепляли независимость и влияние ключевых городов, которые, подобно корпорациям, преследовали свои интересы, не обращая внимания на все более прозрачные национальные границы.
По мере усиления тенденции к разгосударствлению и приватизации объектов государственной собственности сети поставок становились новыми поставщиками услуг. В результате набирал популярность набор рыночных механизмов регулирования, где уменьшалась роль государства и увеличивалась – отдельных городов и провинций, конкурирующих как внутри, так и вне страны[32].
Мир, разделенный четкими государственными границами, кажется более упорядоченным, но не это делает его жизнеспособным. Скорее, это заслуга развитой инфраструктуры и цепей поставок, несмотря на дисфункциональную политическую географию. Как говорит экономист Роберт Скидельский, «войны и границы превращают капитал в редкий ресурс, тогда как стабильность и открытость способствуют его накоплению».
Устранение препятствий в цепи поставок и внедрение инноваций в какое-то из ее звеньев приносит огромную пользу мировой экономике. Так, по словам историка Марка Левинсона, появление грузового контейнера в 1950-х годах «…сделало мир меньше, а экономику больше». Простая стандартизация размеров коробки стимулировала и ускорила развитие глобальной сети поставок. В настоящее время, по данным Всемирного экономического форума, снижение международных таможенных барьеров хотя бы наполовину обусловит рост мировой торговли на 15 процентов, а глобального ВВП – на 5 процентов. Для сравнения: отмена всех мировых пошлин на импорт приведет к росту ВВП менее чем на 1 процент. Такие почтовые компании, как DHL, готовы безвозмездно делиться опытом с таможенными ведомствами развивающихся стран, чтобы ускорить процедуры обработки грузов на границах: внедрение электронной документации только в отрасли грузовых авиаперевозок способно сэкономить 12 миллиардов долларов ежегодно, не говоря уже об отмене бумажной волокиты, из-за которой чаще всего задерживаются грузовые рейсы. Сокращение времени простоя товаров на границах позволит производителям сосредоточиться на продажах на глобальных рынках, а не складировании запасов. Главный враг мира цепей поставок – неэффективность.
Цепи поставок, как правило, объединяют множество игроков, порой никогда не видевших друг от друга и разделенных огромными расстояниями, поэтому они используют то, что менеджеры называют «единой версией правды», – обмен информацией в режиме реального времени, позволяющий каждому участнику следить за перемещениями своего продукта[33]. По словам СЕО[34] розничной сети супермаркетов Walmart Дугласа Мак-Миллона, он управляет «высокотехнологичной компанией», которая постоянно обменивается данными об объемах продаж и складских запасов через интернет с такими крупными поставщиками, как Procter & Gamble. Компания Unilever регулярно отслеживает спрос в регионах и учитывает его в работе своей глобальной производственной системы, чтобы скорректировать доставку товаров на рынки. В связи с высоким спросом со стороны работодателей в сфере розничной торговли, оборонной промышленности, информационных технологий и прочих отраслях программы МВА теперь включают управление цепями поставок в состав базовых компетенций[35].
Перемещения обычных людей в поисках лучшей жизни – красноречивое доказательство того, что мы вступили в мир цепей поставок. В 1960 году всего 73 миллиона человек жили за пределами родной страны; в настоящее время численность эмигрантов достигает 300 миллионов человек и продолжает стремительно расти. Мигранты обосновались на всех ступенях глобальной экономической лестницы – от топ-менеджеров транснациональных корпораций до малоквалифицированных рабочих из стран третьего мира, которые постоянно или временно работают за пределами своей страны. Если раньше считалось, что миграционные потоки движутся с юга на север, то сегодня половина транснациональных мигрантов ищет страны с высокими темпами развития и наличием рабочих мест. Многочисленные группы индийской и африканской молодежи перемещаются по всему постколониальному миру, чтобы восстановить находящиеся в упадке государства, а страны Персидского залива значительно выиграли от притока рабочей силы из Азии. Там, где требуются строители, горничные, няни для детей и сиделки для пожилых людей или работники других остродефицитных специальностей, границы не преграда.
Американцы тоже присоединились к глобальным эмигрантским ордам. Более шести миллионов американцев сейчас проживают за рубежом, и это самый высокий показатель за всю историю США. Согласно опросам, процент американцев в возрасте 18–24 лет, планирующих выехать за границу, увеличился с 12 до 40. Причем это уже не только инвестиционные банкиры, студенты по обмену, журналисты и волонтеры Корпуса мира, но и представители многочисленной прослойки американского общества, ставшие экономическими мигрантами после финансового кризиса.
Там, где цепи поставок не идут к людям, люди перемещаются к ним. Открытие месторождений золота в XIX веке превратило близлежащие деревеньки в шумные города; именно благодаря золотой лихорадке появились Сан-Франциско, Йоханнесбурги другие. За последнее десятилетие 50 тысяч канадцев переехали в Форт Мак-Мюррей – нефтяную столицу страны в Альберте, чтобы работать на нефтеносных песках. В Африке сотни тысяч шахтеров стекаются на шахты по добыче вольфрама, колтана и других минеральных ископаемых, используемых в производстве мобильных телефонов, даже невзирая на то, что их ждет поистине рабский труд. Цепи поставок – это потенциальный путь эвакуации из крупнейшего государства Черной Африки Конго и граничащих с ним небольших стран. Через несколько десятилетий мы все еще будем жить в государствах с номинальными границами, но при этом почти все население мира расселится вдоль инфраструктурных коридоров и цепей поставок, физических и виртуальных.
Урбанизация тоже один из признаков продвижения к миру цепей поставок. По утверждению Нейла Бреннера из Гарвардского университета и Солли Анджел из Нью-Йоркского университета, к концу нынешнего столетия общая площадь городского пространства утроится. Большинство населения планеты уже живет в городах, и примерно 150 тысяч человек переезжают в них ежедневно, особенно в развивающихся странах, где, по прогнозам, к 2030 году в городах поселится два миллиарда человек. Оценка темпов урбанизации даже более показательна, чем миграции, поскольку вновь прибывшие в города вливаются в ряды занятых в цепи поставок товаров или услуг, не пересекая границы страны.
Действительно, хотя большинство людей никогда не покидают страну своего рождения, урбанизация резко повышает степень их связанности, независимо от местонахождения. Образ жизни любых двух городских жителей с разных континентов более сходен, чем жизнь двух сограждан, один из которых живет в городе, а другой – в сельской местности. С точки зрения доступа к базовым услугам у жителей Джакарты гораздо больше общего с жителями Лондона, чем с соотечественниками с удаленных Молуккских островов. Даже обитатели трущоб Дхарави в Мумбаи или Киберы в Найроби зарабатывают гораздо больше, чем безземельные крестьяне, к числу которых они некогда принадлежали.
Мир, в котором у людей больше общего с людьми в других странах, чем с жителями собственной страны, явно носит признаки мира цепи поставок. Как говорит профессор Колумбийского университета Саския Сассен, глобализация породила целый набор различных сетей, которые живут собственной независимой жизнью. Финансовые инвесторы в Нью-Йорке и Лондоне, а также инвестиционные пулы, создаваемые ими в азиатских странах; брокеры на товарных биржах Швейцарии и Сингапура и контролируемые ими природные ресурсы в Африке и Латинской Америке; программисты Бангалора и Кремниевой долины и их глобальные клиенты; немецкие и американские концерны-автопроизводители и их заводы от Мехико до Индонезии – все это трансграничные циклы производства, соединенные цепями поставок. Заметьте, не страны в целом задействованы в цепочке создания стоимости, а отдельные субъекты, находящиеся в кругах, которые замыкаются на глобальных центрах. Постепенно такие места, как центры производства одежды в Дакке и Аддис-Абебе, начинают чувствовать оторванность от собственной страны, хотя и становятся ключевыми факторами ее роста, поскольку принадлежат как к глобальным цепям поставок, так и к своей стране.
Глобальные цепи поставок настолько синхронизированы, что могут служить сейсмографом колебаний связанности. Подобно землетрясениям, вызывающим повторные мощные толчки, финансовый кризис 2008 года в пять раз сильнее сказался на динамике мировой торговли, чем на мировом ВВП. Сначала кредитный кризис вызвал резкое падение спроса на товары длительного пользования. Затем началось уменьшение запасов «по вертикали» в связи с одновременным снижением торговых оборотов по большинству товарных позиций, сократив производственные циклы в промышленности от Германии и Кореи до Китая. Сценарий повторился в 2014 году, когда рухнули цены на нефть и снизился приток инвестиций в нефтяные месторождения от Форта Мак-Мюррей до Малайзии. Даже богатый нефтью султанат Бруней заговорил об урезании расходов. Цепи поставок – это линии передачи: они влияют на все свои звенья, но равномерно по всей системе[36].
Цепи поставок – величайшее благословение и величайшее проклятие нашей цивилизации. Они позволяют вырваться из оков географии; развивать экономику, казалось бы, в совершенно бесперспективных местах; привносить идеи, технологии и деловую практику в регионы с неблагоприятным климатом и неплодородной почвой. Как метко заметил нобелевский лауреат по экономике и профессор Принстонского университета Ангус Дитон в своей книге The Great Escape[37], миллиарды людей вышли на глобальный рынок, несмотря на «плохую» географию и местные институции. Географическое положение больше не приговор: сегодня тропические страны не страдают от непродуктивного земледелия и низкой производительности труда, а страны, не имеющие выхода к морю, не обречены на роль отстающих. Сингапур и Малайзия строят современную экономику вблизи экватора, а глубоко континентальные Руанда, Ботсвана, Казахстан и Монголия демонстрируют невиданные темпы роста и развития экономики. Связанность предлагает странам альтернативу географической судьбе.
Цепи поставок – один из путей спасения для самых обездоленных слоев населения в развивающихся странах, чьи правительства сегодня из кожи вон лезут, чтобы их привлечь. В связи с этим развитие специальных (особых) экономических зон – районов или городов, созданных для привлечения инвестиций в конкретные отраслевые кластеры, – единственная значимая инновация в истории десятков государств с момента их формирования. СЭЗ представляют собой как локальные центры, так и узлы глобальной сети. Еще один признак перехода от политической карты мира к его сосредоточению вокруг цепей поставок – тенденция называть города не по именам основателей или близлежащих географических объектов, как, например, Джефферсон или Оушен-Вью, а по их роли в глобальной экономике – Дубай Интернет-Сити, экспортная зона обработки Бангладеш, Центр предпринимательства на Кайманах, Город знаний в Гуанчжоу, Малазийский мультимедийный суперкоридор и еще около четырех тысяч таких образований.
Судя по обычной карте, последние пять лет я посещал десятки несуществующих мест. Будь то индустриальные парки или «умные города», эти звенья цепей поставок появляются так быстро, что большинство из них не успевают наносить на карту. Раньше это были просто места, куда люди ходят на работу; сейчас это общины, где люди живут. Для сотен миллионов работников и их семей цепь поставок стала образом жизни, определяющим все ее стороны, возможностью подключиться к глобальной экономике. Наиболее быстро растут города с численностью населения около миллиона человек, обычно строящиеся в привязке к какой-то компании или отрасли. Эти новые «фабричные городки» мира цепей поставок способны вовлечь в продуктивную деятельность массу людей и обусловить экономический рост в масштабах, которых не обеспечит ни одна программа помощи.
Но есть и плохие новости: через цепи поставок рынок уничтожает мир. Это канал расхищения природных богатств, вырубки дождевых лесов и вредных выбросов в атмосферу. Будь то арктический природный газ, антарктическая нефть, месторождения лития в Боливии и Афганистане, леса в бассейне Амазонки и Центральной Африке, золотые рудники в Южной Африке и Сибири – практически нет шансов на то, что эти природные богатства останутся нетронутыми в мире цепей поставок. Правительства обычно не в силах защитить свое национальное достояние и охотно участвуют в его уничтожении. Ресурсы океанов тоже быстро истощаются из-за траления рыбы и морского дна; еще одна проблема – сброс в море нефтяных и промышленных отходов. Цепи поставок также служат каналом контрабанды наркотиков, оружия и людей, причем торговля людьми сегодня приобрела невиданный размах. Пять крупнейших в мире преступных группировок – японская «Якудза», русская «Братва», итальянские «Каморра» и «Ндрангета», мексиканская «Синалоа» – глобализировали свои операции по торговле фальшивыми деньгами, синтетическими наркотиками, проститутками, рогом носорога, ежегодные доходы от которых достигают миллиарда долларов. Без рынков, инфраструктуры и агентов, обеспечивающих функционирование цепи поставок любых товаров, нам было бы гораздо сложнее эксплуатировать друг друга и природу в глобальном масштабе. Судьба общества неразрывно связана с тем, как мы управляем цепями поставок.
Глобальная система цепи поставок заменила все остальные суперсилы как гарантия устойчивости глобальной цивилизации. Ни США, ни Китай не способны в одиночку обеспечить новый порядок, как и разрушить его, поэтому они конкурируют в великой войне цепей поставок, которая перекроит карты мира XXI века так же, как это сделала Тридцатилетняя война в XVII веке. Великая война цепей поставок ведется не за покорение стран, а за физическое и экономическое подключение к самым важным поставщикам сырья, высоких технологий и быстрорастущим рынкам. Великая война цепей поставок – это не событие, не отдельный эпизод и не фаза какого-либо процесса, а почти установившийся миропорядок, где великие державы сознательно стремятся избежать дорогостоящих военных столкновений, которые могут закончиться поражением, поскольку нарушат основные цепи поставок. В великой войне цепей поставок инфраструктура, цепи поставок и рынки не менее важны, чем территории, армии и средства устрашения. Сильнейший игрок не всегда выигрывает, а самый подключенный – всегда.