Глава 1
Любовь – это не всегда необходимое нам солнце.
Иногда – это грозовая туча.
Не позволяй тучам закрывать солнце.
Скоростная трасса E80 извивалась серой лентой меж живописных просторов. Золотистые поля время от времени закрывались цветущими олеандрами самых разных оттенков. Иногда у обочины попадались длинные языки разросшихся под жарким солнцем алоэ. Периодически посреди полей вдруг вырастали могучие средиземноморские сосны, в тени которых ютились поселки с двухэтажными домиками, или стройные кипарисы, окружающие небольшую ферму. Иногда попадались крохотные городишки, и трасса превращалась в обычную городскую улицу, где приходилось снижать скорость. Не до 50 км/ч, разумеется, как предписывали правила, но хотя бы до 80…
Вдали справа терялись в дымке зеленые холмы, а слева плескалось море. За растительностью его почти не было видно, но соленый аромат не оставлял сомнений, что море совсем близко. Над сушей висело дождевое облако, а над морем небо оставалось синим и безмятежным. Яркое солнце только усиливало этот фантастический контраст и отвлекало от дороги.
В машине играла «Baciami (e portami a ballare1)» Алекса Бритти, настроение было приподнятым, летним. Глаза светились радостью, сердца бились легко и беззаботно, и два голоса во все горло подпевали знакомой песне. Когда очередной приморский городок остался позади, дорога вновь превратилась в скоростную трассу, и посередине выросло разделительное ограждение. Машина стрелой помчалась вперед, набирая скорость.
Вдруг крупные капли упали на стекло, ручейками скатываясь вниз. Стеклоочистители тут же принялись за работу. Дождь все усиливался, барабаня по ветровому стеклу, а солнечный свет искрился в прозрачных капельках.
– Сумасшедшая что ли? – пробормотал Невио, прерывая пение, и посмотрел в зеркало заднего вида.
По левой полосе мчались вечно спешащие куда-то автомобили, и Невио пришлось снизить скорость, чтобы свести к минимуму риск задеть пешехода, явно потерявшего всякий разум. Какой нормальный человек будет идти по обочине дороги, по которой несутся машины со скоростью в лучшем случае 110 км/ч?
– Подожди, папа! – неожиданно воскликнул Джермано. – Останови машину!
– Ты с ума сошел?! Здесь нельзя останавливаться! – ответил Невио, тем не менее, инстинктивно нажимая на тормоз и замедляясь.
– Да какая разница, если она плачет?! Вон съезд, нырни туда! – попросил Джермано, пристально всматриваясь в зеркало, прикрепленное с его стороны.
Покрышки взвизгнули, и Невио резко свернул на сомнительную дорожку, узкую до невозможности.
– Что случилось? Кто плачет? – уставился он на сына.
– Это моя professoressa из университета! – пояснил Джермано, глядя в окно на шагающую по обочине трассы женскую фигуру.
Невио недоуменно посмотрел в том же направлении. Вдоль дороги шла стройная девушка в соломенной шляпе, белой футболке, коротких джинсовых шортах и светлых кроссовках.
– Такая молодая? – удивился Невио.
– Кто молодая? Ей давно за тридцать!
– Действительно, старушка, – хмыкнул Невио скептически. – Но что она делает на трассе?
– Нарушает правила дорожного движения, – хихикнул Джермано, хватаясь за ручку дверцы.
– Джермано, будь осторожен, пожалуйста! – тревожно сказал Невио.
– Конечно, папа, – бросил Джермано и вылез из машины.
Дождь тут же смочил его темные волосы и плечи, и он, втянув шею, бросился к женщине. Неожиданно рядом с ней притормозила машина. Опустилось стекло, но женщина жестом показала, чтобы водитель проезжал мимо. Это не возымело действия, и машина медленно поехала рядом с ней, даже не включив аварийных сигналов. Тогда женщина, испуганно озираясь по сторонам, сделала шаг вправо и едва не рухнула в канаву. В тот же миг она заметила Джермано и замерла.
– Professoressa, что случилось? – издалека крикнул он.
– Джермано?! Что ты здесь делаешь? – неподдельно изумилась женщина.
– Ou, парень! Какие проблемы? – услышал Джермано из машины недовольный мужской голос, подбегая ближе.
– Это мой студент, проезжай мимо! – жестко сказала ему женщина.
Тот выругался в ответ, с визгом сорвался с места и скрылся в дожде.
– Кто это был? – спросил Джермано.
– Очень настойчивый мужчина, – с неприязнью ответила она. – Но ты что здесь делаешь?
– Мы с отцом едем домой. Пойдемте в машину, professoressa, такой дождь! И потом, вы знаете, что вдоль трассы ходить опасно? Более того: запрещено!
Женщина вздохнула и опустила глаза. Джермано не ошибся: она действительно чуть не плакала, а может, даже и плакала до их встречи.
– Идемте же! – схватил он ее за руку и потащил за собой в сторону машины, постоянно оглядываясь и оценивая ситуацию на дороге. А женщина безропотно бежала за ним, доверившись заботе своего студента. Он стал уже настоящим мужчиной, даже усы и бороду отрастил. Либо давно не брился.
Наконец кустарники, росшие у обочины, отступили вправо, освобождая пространство, позволяющее отдалиться от асфальтовой дороги. Джермано перевел дух и перешел на шаг.
– Куда ты меня тащишь, Джермано? – устало спросила женщина.
– В машину, куда же еще?
– Джермано, мне не хотелось бы напрягать вас…
– Professoressa, о чем вы? Какие напряги? – с нескрываемым изумлением ответил он.
– Джермано… Я сейчас… немного не в себе, – нервно улыбнулась она. – Плакать хочется… И…
– Поплачете в машине, какая проблема? – хмыкнул Джермано.
Женщина засмеялась сквозь слезы, а Джермано еще настойчивей потянул ее за руку, почувствовав, что та колеблется. Они почти дошли до машины, когда из нее вылез Невио, чтобы открыть дверцу. Женщина провела рукой по щекам, поспешно стирая слезы.
– Это мой папа, – сказал Джермано.
– Невио, – протянул тот руку для пожатия, внимательно разглядывая спутницу сына.
Теперь он увидел, что она в самом деле не двадцатилетняя девушка, как показалось издалека. Правда, Невио дал бы ей «около тридцати», а не «давно за тридцать». Лицо ее было молодым, с правильными и нежными чертами, что говорило о северном происхождении, а светлые волосы, заплетенные в косичку, сбившуюся на плечо, только подтверждали догадку.
– Федерика, – протянула она руку, смущенно посмотрев на него.
Сердце Невио сочувственно дрогнуло. Грустный взгляд больших синих глаз, насквозь промокших в слезах, словно уколол его. В них читалась невыносимая тоска, не оставляющая никаких сомнений, что глаза были мокрыми именно от слез, а не от дождя. Да и потом, капли не попадали ей на лицо из-за широких полей соломенной шляпы.
– Я не хотела бы… доставлять вам беспокойство… – пробормотала она, окончательно смутившись под пронзительным взглядом Невио.
– Спасти красивую грустную девушку от дождя и скоростной трассы – это вовсе не беспокойство, – улыбнулся он. – Садитесь, прошу вас, – жестом показал Невио на машину.
Ей ничего не осталось, кроме как принять приглашение. Мужчины заняли свои места, и Невио, дождавшись отсутствия машин, принялся задним ходом выруливать на трассу, очень рискуя стать причиной аварии. Но, к счастью, он был отличным водителем, потому совершил маневр ловко и быстро – и вот они уже неслись по дороге меж тосканских полей.
– Куда отвезти вас, professoressa? – поинтересовался Джермано, поворачиваясь к ней.
Федерика с признательностью посмотрела на него, еще больше почувствовав себя не в своей тарелке.
– Не знаю, Джермано. Высадите меня в первом попавшемся городе или поселке.
– Но где вы живете?
– Живу я далеко, в Новаре. Но я сама доберусь, не беспокойся! Перекушу только что-нибудь…
– Вы не обедали? – удивился Джермано, бросив взгляд на наручные часы. Было полпятого вечера.
– Нет, – покачала головой Федерика.
– Порадуйте нас своей приятной компанией за ужином, а, синьора? – вмешался Невио, взглянув на нее через зеркальце заднего вида.
Она отчаянно посмотрела на него и тут же отвела глаза. Конечно, было бы лучше никому не портить вечер своим отвратительным настроением, но с другой стороны, она страшно боялась одиночества.
– Я не знаю… Сегодня из меня вряд ли получится хорошая компания… – неуверенно пробормотала Федерика.
– Professoressa, хорошие люди – это всегда замечательная компания, чтобы провести вечер. Вне зависимости от настроения, – философски заметил Джермано.
– Синьора, после такого комплимента вы просто не можете отказаться, – усмехнулся Невио.
– Да, я так и поняла, что шансов на одинокий вечер у меня почти нет, – слабо улыбнулась Федерика, тем самым соглашаясь на совместный ужин.
Машина чуть прибавила скорость, оставляя позади дождевую тучу. Солнечные лучи ослепительно заблестели на мокром стекле. Дорога бежала меж полей с ярко-желтыми подсолнухами, которые, словно маленькие солнышки, улыбались им, покачиваясь на ветру. Невио открыл окно, и морской ветер тут же взъерошил его слегка посеребренные волосы.
Из магнитолы доносилась тоскливая мелодия «Distratto», а чувственный голос Francesca Michielin проникновенно пел о несчастной любви. Невио бросил очередной взгляд в зеркало заднего вида, но не ради контроля ситуации на дороге, а чтобы оценить состояние пассажирки. Федерика сидела, закусив губу, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Он сменил радиоволну и поймал итальянскую классику: Luciano Pavarotti «La Donna È Mobile». Тут же два мужских голоса, отца и сына, принялись мажорно и с выражением подпевать – и вот уже Федерика улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась сквозь слезы.
Не в силах сдержаться, она взглянула в зеркало. Темные глубокие, но, прежде всего, добрые и веселые глаза Невио встретились со светлыми, грустными, мокрыми от слез глазами Федерики. Сердце ее отчего-то защемило, а потом забилось сильнее.
Она отвела взор, смущенно покраснев.
Глава 2
Внутри крошечной траттории разместились всего лишь четыре столика. Другие четыре столика стояли снаружи. Время ужина еще не наступило, потому ресторан оказался почти пустым.
Траттория была выдержана в старинном стиле: массивные столы с лавками, каменные стены с углублениями, в которых стояли запыленные винные бутылки без этикеток. С полукруглого потолка свешивались венки из красного перчика, а также металлические котелки и кувшины, висящие на тонких цепочках. В углу размещались большие дубовые бочки, а на них – занимательные натюрморты из бутылок вина, бокалов, пробок и фруктов. В деревянных мисках лежал свежий хлеб, а рядом стояли солонки, перечницы и множество баночек с приправами. На каждом столе красовались изящные вазочки с мелкими синими цветами и золотистыми колосьями.
Во всю стену была сделана стеклянная перегородка, отделяющая кухню от зала, и посетители могли наблюдать, как готовится для них то или иное блюдо. Этим процессом занималась немолодая худощавая женщина, а мужчина лет сорока – видимо, ее сын, судя по схожей внешности, – разносил блюда, а в промежутки между этим помогал готовить.
Невио, Джермано и Федерика, не раздумывая, заняли столик внутри траттории, желая спастись в прохладном помещении от невыносимой влажной жары. Перед ними в мгновение ока появились винная бутылка и нарезка на деревянной доске. Невио разлил по бокалам местное вино.
– Какой дисциплине вы обучаете моего сына, синьора? – полюбопытствовал он.
– Микробиология окружающей среды.
– Интересно… – прокомментировал Невио. – Я такого в университете не изучал.
– Могу я попросить вас обращаться ко мне на «ты»? – застенчиво улыбнулась Федерика. – Обращение на «вы» я слышу весь год без возможности изменить этот порядок. А я, признаться честно, ненавижу, когда ко мне так обращаются. Чувствую себя старушкой.
– Согласен на взаимность, – ответил Невио. – Я тоже ненавижу официальное обращение, но, к моей радости, почти не слышу его.
– Счастливчик. Кем вы работаете? – с любопытством спросила Федерика.
– Кто «вы»? – изогнул он брови. – Или я кажусь тебе слишком старым?
Федерика смутилась, густо покраснела и опустила глаза. Потом изучающе посмотрела на Невио.
Старый? Невозможно назвать его старым, несмотря на несколько морщинок, притаившихся вокруг глаз. Перед ней был стильный, стройный, загорелый, красивый мужчина. В черных волосах виднелось множество серебряных нитей, впрочем, как и в бороде, но это не старило его, а лишь придавало облику загадочной притягательности. Короткие рукава тонкой сиреневой футболки с глубоким вырезом обнажали сильные мускулистые руки. Ноги под столом не были видны, но Федерика помнила, что на нем были надеты голубые джинсы и беговые кроссовки. Ко всему прочему он носил белоснежную бейсболку козырьком назад, и это молодило его еще лет на десять.
– Professoressa, бесполезно сопротивляться моему отцу, – усмехнулся Джермано.
– Да уж, это нелегко, – улыбнулась Федерика. – По правде говоря, я не привыкла разговаривать с родителями студентов на «ты»… Я вообще не привыкла разговаривать с родителями студентов, ибо они ко мне не ходят, – подумав, добавила она.
– Но мы и не в университете, – возразил Невио. – Можем общаться, как друзья, случайно познакомившиеся на улице, нет? Прошу тебя, Федерика.
– Хорошо, – согласилась она наконец. – Так кем ты работаешь, Невио?
– Вот это мне нравится, – откинулся он на спинку лавки. – Я занимаюсь керамикой.
– Неужели?! – искренне удивилась Федерика. – Какой именно?
– Самой разной. Вазы, посуда, статуэтки, декоративные безделушки, а также pixies.
– Что-что?
– Это мифические персонажи, населяющие лес, – пояснил Невио. – Они стали символом Питильяно.
– Как интересно… И где находится твоя керамическая лавка?
– В Питильяно. Самая известная в городе, – с гордостью поведал Невио.
– Неужели? – все больше изумлялась Федерика.
– Это правда, professoressa, – подтвердил Джермано. – Достаточно пройтись по городу, чтобы убедиться в этом. Вы никогда не были в Питильяно?
– Нет, – мотнула головой Федерика. – Хотя совсем недавно туда переехала жить моя тетя вместе с дядей… – вдруг приняло ее лицо задумчивое выражение. – Пожалуй… Я позвоню им и спрошу, может, они приютят меня ненадолго… – пробежала тень в ее глазах, и с этими словами Федерика взяла телефон.
Принесли тарелки с «Pappardelle al ragù d'anatra2», и мужчины тут же вооружились столовыми приборами. Федерика же, улыбкой поблагодарив официанта, продолжала слушать равнодушные гудки в телефоне. Не дождавшись ответа, она написала сообщение и убрала смартфон в сумочку.
За поеданием изумительных блюд они продолжили непринужденно болтать, вскоре даже шутки зазвучали, над которыми Федерика искренне хохотала. Невио с Джермано с удовольствием отметили, что, несмотря на затаившуюся грусть в глазах, она заметно повеселела. Траттория тем временем до отказа наполнилась посетителями, а солнечный свет, пробивающийся сюда сквозь узкие окошки под самым потолком, приобрел оранжевые оттенки.
– Кофе и сладости? – предложил Невио.
Федерика взглянула на часы и округлила глаза.
– Почти полвосьмого! Ребята, вы просто фантастичны! Три часа в вашей компании пролетели, как полчаса…
– Где думаете ночевать, professoressa? – поинтересовался Джермано.
Федерика поспешно достала из сумочки телефон.