– Софья Петровна, мы вас хотели посмешить, а на вас лица нет…
– Посмешить, это хорошо…
– Вот, – Карина быстро вытащила из стола несколько листочков, – это моя знакомая мне прислала… Она в кино работает… Этот наш новый автор пытался сценарий сотворить, это же дороже, чем роман… А когда он их достал, они все вместе написали вот это… – ее прервал возникший на пороге Игорь Владимирович.
– Соня, пойдемте со мной. Кажется, я не успел…
Соня быстро выхватила у Карины листочки, запихнула в сумку и догнала Игоря Владимировича уже возле двери.
Они вошли в его кабинет.
– Соня, у них свои методы, возможно, бесцеремонные. Пока никаких приказов не подписано, вы пока по-прежнему исполняете обязанности. Сейчас у нас будет небольшое совещание… Просто они немного поторопились привести кандидата… Соня, что вы молчите?
– Я вас слушаю.
– Я должен вам объяснить, почему не вы…
– Не надо.
– Почему?
– Это уже не так важно.
– Мы вам предлагаем на выбор две должности: директор по развитию или руководитель пресс-службы…
– А главный редактор? Ведь у нас же была свободная вакансия?
– Увы, Соня, главного редактора он приведет своего, иначе невозможно будет работать.
– Названные должности тоже должны занимать люди одной команды, – задумчиво проговорила Соня.
– Так вливайтесь! Вы прекрасный молодой специалист, хороший человек… И еще, Соня, пока тут все будет утрясаться, займитесь лично Иваном…
– В смысле?
– От успешности его романа здесь будет зависеть очень многое…
– Значит, роман должен быть любой ценой?
– Именно. Чуть-чуть вам откроюсь: тогда у нас будет очень хороший тендер на издание молодых авторов. Вам объяснять, как это выгодно?
– Нет, лучше объясните мне, как писать без писателя?
– Что, совсем безнадежно? – Казалось, что Игорь Владимирович понимает все.
– Да.
– Ну, я не знаю, подключите редакторов, с Кариной я поговорю… Как-то сообща выправьте все… Вы же можете?
У него зазвонил телефон, он кивнул Соне, что разговор окончен. Пока Соня выходила из кабинета, ей удалось услышать:
– Нет, я еще не прочитал…
Соня злорадно хихикнула, прижала к себе сумку, посмотрела на часы. Мимо нее, явно раздраженный, прошел Игорь Владимирович.
– Идите и работайте, Соня. Наши гости сейчас будут со мной на переговорах.
Соня кивнула и вернулась в свой кабинет. «Как-то я и не успела его полюбить, даже уходить не жалко… Боже, о чем я думаю?»
Не успела она сесть за стол, как дверь открылась и снова возник Иван. Он держался еще более уверенно.
– Ладно, я не злопамятный… Когда Карина все выправит, пусть пришлет мне… Знаю я, как бездушные редакторы текст уродуют.
– Не поняла?
– Да ладно, вам же уже мозги промыли, давайте работать…
– Нет, – твердо сказала Соня.
– Почему? – казалось, такой наглости от нее он не ожидал.
– Мозги долго сохнут. Мои, во всяком случае. – Соне очень хотелось выбить его из колеи, но не тут-то было.
– Тогда я пойду к Карине, пусть запишет, какие меня еще посетили мысли и начинает работать… А то сроки у нас, сами знаете, – и он заковылял к выходу.
«Вот засранец!» Она быстро набрала внутренний номер к редакторам и успела предупредить Карину. На вопрос: «за что» Соня предпочла не отвечать.
Наконец-то достала из сумки листочки, которые никак не удавалось прочитать.
Краткие новости из специализированной творческой клиники «Тартар-Рынок».
Пациент освоился, обнаглел, возомнил себя как положено… Всю свою творческую камеру обвесил будущими наградами и еженощно репетирует свои речи на будущих банкетах в его честь…
Несколько слов от лечащего врача:
– Ребят, все хорошо… Мы с Ваней продуктивно работаем над сценарием… Начали с самого начала – с русского алфавита… Извините, букв много, аж 33, а память у пациента плохая… Дальше будет звуки изучать… Научимся на горшок проситься… Пока, извините, все в дерьме – показать нечего… Сложность заключается в том, что звуки надо воспринимать на слух, а слух больного занят только его внутренним содержанием… То есть этим самым… Трудновато пробиваться, это же не тонет… И звуки плохо пропускает…
Дальше, конечно, слова станем осваивать… Потом, глядишь, дойдем до словосочетаний… Потом придется подождать, пока пациент выразит свое больное ЭГО… Пару лет, не больше, я вас уверяю… После этого он сможет написать простые предложения типа: Ваня светит всем… Вани хватит всем. Пусть всегда будет Ваня…
Далее предполагаю продолжить обучение сложносочиненным или подчиненным предложениям. Например: Когда Ваня родился, по творческому миру прокатился стон… Когда Ваня еще не родился, но уже был гениальным… Если вам жизнь кажется нормальной, помните, что для вас есть ВАНЯ.
Постепенно научимся писать абзацы. Извините, примеры приводить не буду… Двух пациентов клиника уже не выдержит… Затем приступим к попыткам драматургического изложения жизненного пути Вани и его многочисленных знакомых и родственников.
И не надо шантажировать меня родственными связями!!!
А про что ваш сценарий? Как не про ВАНЮ????
К сожалению, пациент совершенно не помнит, что он вам обещал, но у него есть список того, что вы ему должны. А сейчас он занят… Он с другом из соседней палаты рисует первые слова фильма. «ГаВАНЮк Продакшн». Ваня доволен.
Продолжаем репортаж из клиники «Тартар Рынок».
Последние трое суток Ваня был сильно занят. Он читал лекции другим пациентам по основам собственной драматургии.
В течение первых суток изучали три источника. Немые завыли, глухие затыкали уши, тупые проострели и запросились в туалет. Охранники и медперсонал, видавшие всякое, написали заявления об уходе. Но к рассвету все дружно сдавали экзамен по усвоенному материалу. Гордо и незыблемо раздавалось: Ваня, Ваня и Ваня.
Без перерыва на отдых и сон приступили к изучению трех составных частей Ваниной драматургии: Ваня, Ваня и Ваня.
Не родившийся шизофреник в утробе своей матери, пациентки Пиздюхиной, стучал ногами и требовал письменный стол и компьютер… Два…
После чего Ваня срочно учредил орден Ивана НаХуйЗванного и нагадил, простите, наградил всех участников семинара и медперсонал с охраной. Кто пытался сбежать, получил ордена разной степени тяжести.
Несколько слов от лечащего врача:
– Я вас поздравляю, господа… Ваня делает успехи. То есть, если он что-то сам делает – это большой успех уже… Кто думает писать? Ваня? Да что вы! Он только говорит (и Слава Богу!). Но зато как говорит, а главное – сколько!!!
Вот тут у нас проблема… Как быть с Шекспиром… Пишет и пишет письма с того света… Пишет, что ему, конечно, многое еще и не снилось…Что он «отдыхает» с каждым вторым драматургом, но ВАНЯ… Это уже даже для него слишком…
Что? Нет, Ваня вас принять не может. Он занят. Он дозванивается в Академию «Оскар». Они еще не знают, какая у них беда… Ваня уже есть, а Оскара для него еще нет…
М-да… Скорее это страшно, чем смешно. Крепко же он достал… Значит, и нас достанет… А чего – хороший план. Там немного написали, здесь мы немного напишем… Потом встретится кто-то лишенный возможности сопротивляться, доделает это все… Потом ему литературного раба найдут, и будет у нас еще одна звезда…
Снова зазвонил телефон. Соня напряженно смотрела на экран. Отдельную мелодию для Ивана она еще не придумала… А номер был снова незнакомый… Надо ответить.
– Да?
– Софья Петровна? Это Светлана Михайловна… Ваша Настя принесла какую-то очень странную справку…
– Какую справку?
– Ну, ее не было в школе почти три недели, но эта справка… Она действительно болела?
– Нет… О боже! Она каждый день уходила в школу…
Светлана Михайловна молчала.
– Господи! Конец года…
– Да, теперь конец у нее будет, прямо скажем, неутешительный… Мы думали, что она болеет…
– Могу я к вам завтра подойти?
– Да, конечно. Но лучше послезавтра, тогда я смогу конкретно сказать, какова картина… Еще, Ира, подружка ее, тоже в школу не ходила…
– Я разберусь…
– Попробуйте…
Соня оцепенела. Как же так? Ведь все наладилось… Дыхание свело, руки дрожали… Три недели… Господи, а как же она врала все это время… Приду домой – убью! Что же делать-то? Соня зажмурилась, терла виски кулаками. Раздалось деликатное покашливание. Соня подняла голову. В дверях стоял Иван.
– Да не переживай ты так, – он выглядел чрезвычайно дружелюбно. – Все у нас получится, мы еще напьемся на моей презентации…
– Закройте дверь с другой стороны! – Соня вскочила, схватила сумку, буквально вытолкала Ивана, закрыла дверь и побежала к лестнице.
– Стойте, – кричал ей вслед Иван, – я не могу так быстро… Это неприлично с вашей стороны пользоваться тем, что я не могу бегать…
Листочки Соня забыла на столе. По дороге чуть не сбила Алексея. Он что-то говорил ей вслед, даже пытался догнать, но Соня ничего не слышала, только бежала быстрее к выходу.
Свет на кухне уже горел, значит, Настя дома… Успокоиться, надо как-то успокоиться… Запела «вечная любовь»… Соня ответила и тут же разревелась. Сергей, оказывается, был в соседнем дворе. Соскучился, хотел увидеть. Уже через несколько минут Соня вжалась в него и тихо стонала: что мне делать? Что мне делать? Я сейчас наброшусь на нее с кулаками, а этого нельзя… Я даже видеть ее не могу сейчас… Она так мне врала все это время, что мне делать?
Наконец позвонила Настя. Соня дрожащим голосом ответила, что уже идет домой. Настя взволнованно спросила, что случилось, но Соня нажала отбой. Оторвалась от Сергея.
– Давай я пойду с тобой?
– Нет. Мы сами должны разобраться…
– Но я люблю тебя… Я хочу тебе помочь…
– Иди домой, Сережа.
Соня медленно поднималась на второй этаж. Ей хотелось идти дальше, мимо квартиры, но Настя уже открыла дверь и встречала ее.
– Я вас с Сережей видела… Мам, ты опять с ним рассталась навсегда и плачешь поэтому?
Соня увернулась от ее приветственного поцелуя, прошла в квартиру, скинула туфли.
– Ты уверена, что у меня нет других поводов для слез?
– Ты чего? – Настя то ли не поняла, то ли делала вид, что не понимает. – На работе неприятности, да? Тебя уволили?
– Нет… Пока… – Соня прошла в ванную. Гнев никак не хотел стихать. Она подняла глаза на аккуратно висящие полотенце и купальник. Хотелось швырнуть это все… Ярость охватила и уже просто душила в своих тесных объятиях… А может, не сдерживаться? Может, наорать, как следует?
Соня вылетела из ванной с купальником и полотенцем в руках. Тут же полотенце полетело в Настю.
– Мам, ты чего?
– Как водичка в бассейне? Где ты не была, видимо, ни разу с начала месяца? А? Как дополнительные по математике? Где деньги?
Настя выпрямилась и смотрела на нее презрительно, почти с ненавистью. Соня озверела еще больше и хлестанула ее купальником по лицу. Настя даже не попыталась увернуться.
– Где ты была все это время?
– Мам, успокойся, пожалуйста. – Настя наклонилась и подняла с пола упавшие полотенце и купальник. – Я тебе все объясню, только мне сейчас надо уйти…
– Что?
Настя опрометью бросилась к двери. Соня побежала за ней, как была, босиком выскочила на улицу, но Насти нигде не было видно. Соня влетела обратно в квартиру, схватила мобильный. Через секунду раздался спокойный Настин голос.
– Мама, я тебя очень люблю, но я уже взрослый человек, у меня могут быть свои дела… Я вернусь ровно через два часа…
– Но на улице холодно, ты без куртки… Вернись, оденься… – стены кружились вокруг Сони в каком-то странном танце. Определенно, в каком-то ритме.
– Меня уже одели, мне не холодно. Постарайся успокоиться… – раздались короткие гудки. Соня набрала еще раз, но абонент уже был не абонент.
Соня пошла на кухню, споткнулась о полотенце, упала, ударилась головой об дверь. Боль от удара привела ее в себя. «Она просто взяла и ушла из дома… Господи, какой ужас…»
Зазвонил городской телефон. Соня бросилась отвечать.
– Да, Настя, ты?
– Софья Петровна, у вас такой испуганный голос, у вас все в порядке? Настя, ваша дочь, я узнавал… А вот у нас с женой не получается родить ребенка, мы думаем усыновить… Уделите мне минутку, пожалуйста…
– Говорите, Иван, я слушаю…
– Вы вот так хорошо говорили про то, что герои должны жить… Может быть, вы набросаете это все, применительно к моему роману и отправите мне на почту… Я же готов работать круглосуточно…
– Минутка прошла. – Соня бросила трубку.
Так, что делать? Есть два часа. Надо как-то собраться. Похоже, все очень серьезно. Запела «вечная любовь». Сережа спрашивал, как дела. Соня рассказала. Сережа молчал. Потом начал говорить, что понимает, что советы сейчас бессмысленны… Но надо постараться с ней поговорить.
– Сереж, приезжай, побудь со мной…
– Но я уже дома… Давай завтра.
– Да пошел ты… В завтра… Оно у нас явно разное…
Соня бросила мобильный на стол. Надо пойти покурить. Она взяла какие-то Настькины журналы, уселась на ступеньку, прислонилась к стене. Курить не хотелось. В голове постепенно стихал шум, становилось холодно. Соня вернулась в квартиру, легла на диван, стала смотреть на часы. Цифры менялись медленно, как никогда. Она не заметила, как задремала.
– Мам, – Настя трясла ее за плечо, – мам, ты меня напугала, дверь открыта была…
Соня едва успела проснуться, как Настя улеглась рядом и крепко обняла ее.
– Мам, я честно не хотела тебя огорчать, так получилось…
Зазвонил телефон. Настька вскочила, прижала руку к трубке.
– Мам, это Алексей, будешь говорить?
Соня отрицательно замотала головой, размазывая слезы…
– А она в ванной… Ничего я не вру… Ну, грустная какая-то, задумчивая… А у нее что-то случилось?.. Что передать? Кому надо помочь? Она знает? А, тогда ладно, передам… У меня все нормально… Ладно… Пока…
Соня крепко обняла подушку.
– Мам, я все исправлю…
– Я завтра в школу пойду…
– Не надо! Я сама!
– Сама ты уже достаточно отличилась… Завтра расскажешь мне все, ладно… Только лучше сразу правду… А сейчас уйди от меня, я попробую уснуть…
– Ты есть будешь?
– Нет.
Глава 9
Лена не восприняла всерьез заявление деда. Она с удовольствием выспалась, посидела в Интернете… Потом сварила суп, поела. Опять легла спать. Проснулась, когда уже темнело. Деду пора было быть дома… Но он весь день не звонил и не шел… Зря она вчера с ним так резко… Вдруг он теперь обиделся? Нет, это сейчас неважно… Куда он мог деться? Она еще походила по комнате и нерешительно набрала мамин номер.
– Ты считаешь, что мне недостаточно вчерашнего? – вместо приветствия обрушилась на нее Галина. – Или уже наигралась в самостоятельность?
– Мам, дед пропал… – Лена решила сейчас пропустить все колкости мимо ушей.
– То есть как?
– Ну, он позвонил мне с работы, наверное… Да, скорее всего, с работы, разбудил меня и сказал, что, может быть, не придет домой ночевать…
– А в школе ты, конечно, не была?
– Ну, не была…
– Зато, наверное, на работу уже устроилась?
– Да пошла ты! – Лена бросила трубку.
И стала названивать деду.
Семен Васильевич тем временем выключил звук на телефоне. Врать не хотелось, говорить, где он – тоже. В конце концов, он с утра предупредил, что может не прийти ночевать… Телефон так и лежал возле окна, по привычке, потому что там лучше ловится сигнал и усердно ловил немые звонки Лены, а вскоре и Галины… А Семен Васильевич увлеченно изучал возможности отдыха в Крыму. Он уже достаточно освоился в Интернете, билет он себе уже заказал и туда и обратно, желающих в конце апреля уехать в Крым не так чтоб уж очень много, теперь он изучал предложения санаториев и частного сектора попутно размышляя, сколько он может позволить себе истратить денег.