– А что мы, действительно, полиции-то скажем? – спросил я, – я понимаю, что правду – не вариант, а то лечить нас будут долго и усердно.
– Давай это будет медведь, как и по телефону говорили! – тут же ответил Серега, видимо, уже подумавший об этом, – и описываем все, вплоть до того, как подожгли его. Только вот он у нас вырвался, и к реке убежал, а мы потом дом потушили.
– Но следов-то нет, как он к реке бежал? – спросил Петька.
– А давай тогда так – он побежал к реке, мы за ним, потому и следы затоптали, он в реку бросился, а мы не стали, понятное дело, и вернулись сюда. И давайте, не откладывая, взяли смартфоны с фонариками, да и побежали прямо сейчас!
Петька придумал еще, для большей убедительности, взять несколько горстей золы с пожарища, да и раскидать их по пути к реке. Так мы и сделали, делов-то, до реки всего сотня метров.
– Надеюсь, сойдет! – критически рассмотрев проделанную в кустах нами тропу, сказал Серега, – да и их явно будет больше интересовать место, где Валерка лежит, у его машины.
– Может, нам туда сходить, присмотреть, чтобы никто его тело не осквернил? – спросил я.
– Куда уж больше осквернять, на куски порвали! – ответил Серега, – и ни в коем случае возвращаться нельзя! У нас судебная медицина должна быть на пятом курсе, но книжонка мне в руки уже попасть успела. Сейчас там четкие следы нас, убежавших, и за нами поверх следы преследователя. Вернемся, натопчем, все станет далеко не так очевидно. Не хватало еще, чтобы нас обвинили в Валеркиной смерти. Он бы и сам такому исходу для нас не обрадовался.
Возражать никто не стал, оказаться обвиняемыми в убийстве никто из нас точно не был готов.
– А кого будем усиливать по интеллекту? – спросил Петька, и мне не понравилось, что он как-то странно на меня посмотрел.
– Тут давайте пойдем по другому сценарию, – предложил я, пока они оба не начали с жалостью смотреть на меня, подачки мне не нужны, – самые лучшие идеи сегодня предложил Серега. И к дому он нас привел, и про щель между сараем и домом очень вовремя сообразил. Потому мы еще и живы. И ему еще за нас от ментов отбрехиваться. Я думаю, мы поступим верно, если тут будем не подтягивать, а усиливать. Предлагаю отдать заряд ему. Пусть и дальше креативит!
– Ну, я бы не сказал, что все только от меня сегодня зависело, – засмущался Серега, но мы с Петькой молча посмотрели на него, не вдаваясь в дискуссию, и он взял свой стержень с ладони Петьки.
– И как его использовать? – пробормотал он.
Петька сжал стержень в кулаке, зажмурился, а когда жестом фокусника раскрыл ладонь, на ней уже ничего не было.
– Проще простого! – ответил он, – сожми и подумай, что хочешь использовать!
А потом посмотрел на меня и Серегу:
– Спасибо, пацаны, чувствую, что силы действительно прибавилось! И нехило так! Только мне неудобно, что мы Семена обделили. Давай тогда так, следующая добыча – без всяких споров отходит ему!
Серега кивнул подтверждающе, сжал стержень и зажмурился, и у него тоже все получилось. А тут и звуки полицейской сирены издалека послышались.
Спустя два часа нас везли на заднем сиденье в полицейской Hyundai Santa Fe обратно в город, а я думал о том, что Серега оказался очень даже прав, что запретил возвращаться к машине и телу Валерки. Прибывший патруль отнесся к нам очень подозрительно, и я даже чуть сразу не влип в проблемы из-за того, что забыл отложить топор, когда выбежал к ним навстречу. Серега же, оправдав дополнительные вложения в его интеллект, умудрился провести их к реке той же фальшивой тропкой, по которой «убежал к реке медведь», чтобы окончательно изгадить там все следы, и только потом «вспомнил» – «а тут же следы, давайте пойдем, чтобы их не затаптывать, подальше от берега».
Косились на нас патрульные очень, и шли только сзади, вплоть до того, как не добрались с нами до полянки, и не увидели, что произошло с телом Валерки. Увидев труп, полицейские тут же приказали нам остановиться на краю полянки, один остался нас пасти, держа руку на расстегнутой кобуре, а другой пошел изучать следы. Буквально полминуты изучения разорванного и изувеченного тела Валерки, а также следов из кустов, хватило ему, чтобы мы оказались вне подозрений. Тут же резко изменилась тональность обращения с нами, и мы слегка расслабились, поняв, что из категории «подозрительные психи» уверенно переместились в разряд «свидетели преступления». Расслабиться сильнее мы не могли, даже издалека, смотря на изуродованное тело Валерки, мы изошли на слезу. Легко быть невозмутимым на словах, но когда твой друг лежит разорванный в неестественной позе, и тяжело пахнет кровью, а ты сам только что едва остался в живых, и тебя все еще колотит, всякая невозмутимость исчезает напрочь. Как нам хотелось вернуть то время, когда он долбил нам мозг своими переживаниями про беспутную Люську, казалось, мы бы все за это отдали!
А когда патрульный сообщил по телефону Валеркиному отцу о произошедшем, и передал трубку Сереге, чтобы тот что-то пояснил, тот вообще разрыдался. Батя, дядя Боря, у Валерки был не зажравшийся, несмотря на свои немалые деньги, и никогда не давал нам почувствовать себя уродами из-за разных финансовых возможностей наших родственников с ним. В его квартире и он, и его жена всегда относились к нам, как к желанным гостям, хотя мы этим и не злоупотребляли. Сейчас было бы намного легче, если бы он был заносчивым гавнюком, как, к примеру, шеф фирмы, которого я вожу на служебной машине.
В два часа ночи нас доставили к нашему подъезду, сказав ожидать повестки к следователю, и тут мы, уже слегка успокоившиеся, попали в руки Валеркиных родителей. И снова ревели, уже все впятером, перед подъездом, и, несмотря на то, что открывались окна, из которых выглядывали недовольные шумом разбуженные соседи, нам совсем не было стыдно. Даже и не знаю, за что мне влепили девятку в характеристиках за эмоциональную устойчивость, какая там устойчивость!
Патрульный наряд проявил сочувствие, не разогнав нас сразу. Только через несколько минут они погрузили и повезли родителей Валерки к моргу, ждать, пока привезут его тело. А мы, уговорившись завтра утром созвониться, разошлись по домам. Благо воскресенье, никто нас нигде с утра не ждет.
Дяде я позвонил и объяснил все еще из машины, и они с женой проявили ко мне море сочувствия. Через полчаса я, отмытый, напоенный горячим чаем и убойной дозой валерьянки, с перевязанным коленом, уже лежал в постели. И, только проснувшись утром, понял, почему у меня девятка за эмоциональную устойчивость. И заснул я сразу, и никаких кошмаров мне не снилось. Может, помогло то, что я уже прошел через ад после внезапной смерти родителей. Ко всему привыкаешь.
Глава 5
Планы
Звонить друзьям не решился. Мало ли они, в отличие от меня, ночь не спали? Отметил лишь в коммуникаторах, что проснулся и готов к встрече, и стал ждать. Немного ныло колено, но на фоне постоянных травм при занятиях каратэ, ничего необычного. Не хромаю, и ладно. Начал копаться в интерфейсе. Ничего нового там не накопал, вся та же скупая статистика обо мне, и все тут. Никаких пояснений. Никаких дополнительных функций. Убогий какой-то интерфейс.
В одиннадцать утра, наконец, раздался звонок от Сереги. Договорились, что соберемся втроем у него. Оказалось, что его мать так ошалела от мысли, что он, а не Валерка, мог вчера не вернуться с шашлыков, что запретила ему сегодня вообще выходить из квартиры. И ему, даром, что девятнадцать лет, и вроде бы волен делать, все что захочется, конечно, мать жалко, чтобы с ней ссориться.
Слава богу, ни дяде, ни тете такое в голову в отношении меня не пришло. Они перестали меня контролировать где-то на втором году занятий в секции, после того, как посетили одно из соревнований по кумите, где я взял второе место, нокаутировав одного из соперников, но проиграв по очкам золото.
Всего какого-то помятого Петьку встретил прямо на лестничной площадке перед дверью Сереги:
– Плохо спал?
– Да почти что и не спал вовсе, – признался он.
Я про свой прекрасный сон ему ничего рассказывать не стал, еще сочтет бесчувственной сволочью.
Серега выглядел получше. Его родители встретили нас, как самых дорогих гостей, раньше такого никогда не было. Еле удалось отбиться от угощений и изолироваться у Сереги в комнате.
– Так, я и ночью, и с утра сегодня много думал, – начал он, – и сдается мне, эти три единицы к интеллекту вполне себе реально работают. Такого ясного мышления у меня сроду не было, и память резко улучшилась. Надо до черта сколько всего обсудить, но начнем, пожалуй, с того, что вы считаете самым странным или важным из того, что мы вчера узнали.
– Я вот недоволен, что у меня уровни заблокированы. Как считаешь, что бы это значило? – спросил Петька.
Мы с Серегой, не сговариваясь, кивнули, подтверждая, что и у нас к этому делу интерес огромный.
– Думаю, ответ на этот вопрос мы узнаем, если продолжим грейд. И не иначе! – отреагировал Серега, – до этого только зря время тратить, голову по этому поводу ломать. А что тебя, Семен, еще заинтересовало?
Я не стал медлить с ответом:
– Думаю, что главное для нас – побыстрей подготовиться к тому, чтобы искать новых, мать их, гостей планеты, и мочить на месте! И согласен с тем, что мы сможем узнать больше только в процессе грейда.
Серега кивнул:
– Ну, тогда давайте об этом и поговорим. Последовательно – что делать, как делать, и при помощи чего делать. Ладно, начну. Я так понимаю, что по поводу чего делать – разночтений нет? Сразу начну с морально-этического вопроса – что будет с нашими родственниками? Я, к примеру, не готов к тому, что мои родители, и семилетняя сестра – лишнее звено на планете, думаю, что вы по поводу своих родственников считаете также. Но тут же новые вопросы – что будет с нами, если мы соберем их и изложим все, как есть? Сможем ли мы в таком случае хотя бы сами выбрать психиатров для лечения, которое они для нас потребуют? Второй вопрос, если без сарказма – допустим, нам поверят. Я очень слабо представляю, что свою маму, что сестренку, на охоте вроде вчерашней. По этому поводу есть идеи?
Мы с Петькой не на шутку задумались. Я так вообще еще об этом не успел подумать, и не потому, что дядя с женой мне люди безразличные, просто, видимо, все дело в 4 единицах интеллекта. Но неужели и Петька со всеми своими мозгами об этом еще не успел подумать?
– Я об этом тоже много размышлял, – наконец, грустно прокомментировал Петька, – ситуация кажется безвыходной на данный момент. Но только на данный момент – все, как ты и сказал. Нам и не поверят, и начнут докторов вызывать, и если вдруг поверят, то пап еще можно брать с собой, а мать и брата я бы не смог. Сожрут их там.
Петька сделал небольшую паузу, отпил кока-колы, и продолжил:
– Так что, я лично пришел к простому выводу – как сказала та девчонка, гостей этих будет все больше, и больше, и скоро на медведей происходящее списывать больше не смогут. Пока что я в сети ничего правдивого не нашел, то ли мы первые столкнулись с этой хренью, что вряд ли, то ли кто-то тут же блокирует подобные видео и посты. Почему думаю, что не мы первые – про нападения хищников информации много. Так что, скорее всего, правительства уже знают. И блокируют правдивую инфу, потому что боятся паники. Не удивлюсь. Представь, что будет с экономикой, если все поймут, что работать больше нет никакого смысла? И кому будет нужно мнение президента, появятся совсем новые ВИПы вместо престарелых политиков – игроки, которые прокачаются лучше других.
Похоже также, что правительства сговорились между собой. Потому что так чистить Интернет, включая всемогущие социальные сети, можно, только если крупнейшие правительства действуют заодно. Тут нужно объединять китайский опыт политического контроля над Интернетом, физический контроль над серверами американцев, и все остальные крупные государства планеты, чтобы были в деле. Не удивлюсь, если тех, кто слишком настырно пытается поститься на запретные темы, несмотря на баны и удаления файлов и текстов, просто закрывают в камерах. И выкидывают ключи.
Но долго правительства удержать происходящее в тайне не смогут, никогда в истории такого не было, чтобы правда наружу, в конце концов, не вышла. И вот тогда нам ни в чем родственников убеждать уже не надо будет. Но, к тому времени мы должны как следует развиться, чтобы помочь им взять первые призы, не слишком рискуя жизнью.
Я был впечатлён. Но, что удивительно, не менее впечатленным выглядел и Серега:
– Надо было тебе давать эти плюс три к интеллекту! – сказал он с чувством, – этак у меня будет комплекс неполноценности! То, что ты сказал – один в один с моими собственными выводами!
В этот момент я себя почувствовал в комнате одиноким. Блин, два ботана, еще немного и они начнут друг другу аплодировать, а потом застрянут в дверях, пытаясь во чтобы то ни стало пропустить один другого вперед, чтобы не показаться невежливыми. Но вспышку раздражения подавил – сказанное Петькой звучало логично. И, несомненно, было полезно для нашей ситуации. Ни дяде, ни тете я тоже объяснить ничего не смог бы, а долг у меня перед ними был большой. За последние пять лет, что я мог провести в сиротском доме в провинции, а не в столице под их крышей и опекой. Растратил я их во многом бездарно, раз попал на старт нашествия пришельцев с таким низким коэффициентом интеллекта, но – как раз появилась неожиданная возможность быстро все исправить.
– С этим все понятно, – все же встрял я, – давай решим, как мы займемся грейдом?
– И тут дохрена моментов, – вздохнул Серега, – первый – как не получить ненужных проблем дома? Хорошо, что завтра я смогу сбежать из дома, раз начнутся занятия, пойду якобы на пары, но что будет, если я вернусь, как вчера, в помятой и грязной одежде?
– Значит, учебу придется бросать? – спросил Петька.
– И Семену – свое шофёрство тоже, – подтвердил Серега, – и следующий вопрос – какое нам нужно снаряжение, чтобы не спастись чудом, как вчера, а завалить зверя уверенно? И еще один – если оно будет дорогим, то где на него взять деньги?
– И как найти, собственно, этого зверя, тоже нужно прикинуть как следует! – вставил и свои пять копеек я.
– По этому поводу у меня некоторые идеи уже есть, – не полез за словом в карман Серега, – я обратил внимание, что зверь, убив нашего товарища, не бросился на нас, пока не сожрал шашлык. И тело Валерки есть не стал, а погнался за нами.
– Из чего следует, что он и не зверь вовсе! – продолжил за ним Петька, едва получил возможность вставить слово, – это разумное, агрессивное существо! Любит убивать, но не любит сырую пищу! К счастью, не очень продвинутое в плане интеллекта, иначе не попалось бы нам вчера так легко в лапы.
– Либо мы наткнулись вчера на самого тупого из гостей планеты, только и всего! – не удержался Серега от ответной реплики.
– Так Вы предлагаете его шашлыком приманивать? – сообразил я.
– Ну да. Шашлык как реклама на полкилометра вокруг, или за сколько там он может почуять, – мол, тут есть жареное мясо, а мы – как бонус, возможность поохотиться на привлекательную для него добычу, – ответил Серега, – вчера сработало, может и снова сработать.
– Я бы еще предложил мощную колонку взять, с какой-нибудь громкой музыкой, а то вдруг ветер будет дуть в другую сторону от гостя, и он наш шашлык не учует, – сказал Петька.
– Гуд идея! – уважительно кивнул Серега, – но все же предлагаю вернуться к оружию. Чем будет мочить инопланетного туриста?
– Можно поискать на черном рынке нелегальное ружье, или пистолет, – сказал я, – но иллюзий быть не должно, на фоне нынешней борьбы с терроризмом высоки шансы, что нас тут же и заметут. А в тюряге прокачаться никак не получится. Там и помрем, когда трансформация планеты зайдет далеко.
– Согласен, риск слишком велик, – кивнул Серега, – да, Петь?
Тот только кивнул. Все было понятно.
– Луки, арбалеты? – подсказал я.