На улицу не хотелось – снег уже растаял, промозглость не вдохновляла, я бы предпочла посиделки с пазлом или книгой у камина, но перед Дружком было немного стыдно, за пять дней мы вышли погулять за пределы двора только два раза.
– Ну пойдём, – лениво согласилась я.
Я им была не нужна, Егор верно выразился, они вышли выгулять меня. Как и в тот раз гонялись друг за другом, Егор постоянно задирал, злил собаку. Пёс лаял, рычал, сердился, но иногда аж повизгивал от удовольствия. Я неторопливо шла и наблюдала за ними, в тёмном лесу было неуютно, лучше бы пошли вдоль улицы.
Лай собаки и голос Егора чуть отдалялись, я потеряла их из виду, а потом все звуки резко стихли. По телу поползли мурашки, хотя мы зашли недалеко, зловещая темнота и безмолвие пугали.
– Егор? Дружок? – негромко позвала я.
А в ответ тишина. Страшно стало до жути. Я развернулась и поспешила к выходу из леса. Справа заметила какое-то движение, и тут резкий: «Гав!» Сердце ушло в пятки, я прижала руки к груди и шумно выдохнула. Погладила Дружка:
– Как же ты меня напугал!
Но стоило поднять глаза, как прямо передо мной появился Егор:
– Бу!
Я аж взвизгнула от неожиданности, меня обдало волной ужаса во второй раз.
– Егор, блин! – от возмущения я толкнула его в плечо. – Нельзя так! Напугали до смерти! Оба!
– Мне нравится, когда ты меня ненавидишь, – засмеялся Егор и умиротворённо проговорил. – Тепло так.
– Ненавижу тебя! – сердито фыркнула я. – Больше я с вами никогда никуда не пойду!
Вампирище! Напугал, рассердил и ходит самодовольно улыбается. Дома он меня не задирал, даже не разговаривал, видимо, чувствовал моё негодование, боялся нарваться ещё сильнее. «Наглый, бестактный засранец! Ненавижу!» – он опять выбил меня из колеи. Я сердилась и решила завтра развеяться и наведаться в гости к Ульяне, оставшись на выходные.
Егор исчез так же внезапно, как и появился, я не заметила, когда он пропал. Сидела смотрела сериал на ноутбуке, а когда среди ночи глянула в его сторону – там уже была пустота.
Глава 17. Какая любовь?!
Я попросила чету Антоновых приглядеть за Дружком, насыпать ему еды вечером, отдала им ключи и со спокойной душой поехала в Москву. Ульяна ждала меня, встретила у электрички, и мы поехали перекусить в кафе.
– Как дела с Егором? – уже в машине начала задавать вопросы она. – Вы помирились?
– А мы и не ссорились, – усмехнулась я.
От Ульяны у меня никогда не было секретов, но, если я рассказывала про потустороннее, она тут же цокала языком, не верила.
Мы сидели в кафе, ждали заказ. Ульяна подпёрла подбородок рукой и потребовала, чтобы я ей выложила всю правду.
– Уль, ну я тебе рассказала. Он появляется раз в пять-семь дней, действует на нервы и опустошает холодильник. Он энергетический вампир, специально злит меня, чтобы погреться моими эмоциями, правда, не переносит жалость.
– Призрак, вампир, кто дальше будет, оборотень? – с недоверием покачала она головой.
– Кто знает, какие у него там козыри в рукаве и скелеты в шкафу, – засмеялась я. – Но если честно, то с ним весело и интересно. Егор очень жизнерадостный для мертвеца. И, знаешь, он умеет создавать уют, рядом с ним комфортно. Может, поэтому мне в доме так хорошо, он создаёт уют своим присутствием. Злит, конечно, иногда бесцеремонный…
– Ты его любишь? – Ульяна вдруг ни с того ни с сего задала вопрос в лоб.
Я аж подавилась:
– С ума сошла?! Какая любовь?! Иногда мне хочется ему врезать, когда он издевается.
– А может, тебя привлекают плохие мальчики? – приподняла бровь Уля. – Раз с хорошими не склеилось.
– Уля-я-я! – теперь потянула я в манере подруги и добавила. – Да и не такой он и плохой, когда невидимый.
Она засмеялась. Нам как раз принесли еду, а потом мы переключились на повседневные разговоры, я также забрасывала Ульяну вопросами о её личной жизни, о работе, обсуждали общих знакомых и коллег.
Мы не виделись две недели, а, казалось, уже полгода – столько новостей накопилось. Мне было интересно всё, а Уля могла болтать без остановки часами.
Я осталась ночевать, и подруга призналась, что скорее всего съедет с квартиры, отправится жить к молодому человеку. Я ждала этого, можно сказать, что одна из причин, почему я уехала, – Ульяна.
У неё были уже долгие отношения, но съезжаться с молодым человеком и жить вместе она не спешила, боялась. Всё отшучивалась: «На кого я тебя оставлю?!» Я знала, что Уля не хочет бросать меня одну, всё пыталась с кем-то познакомить, только мои отношения не клеились. Поэтому я решилась купить дом и уехать, избавить подругу от гнёта вины за моё одиночество, и не прошло и двух месяцев, а у Ульяны уже переезд. Кажется, моя радость от этой новости была даже больше, чем у подруги.
Ульяна грустила, почему-то считала, что не заслуживает счастья в личной жизни, если у меня на любовном фронте штиль. Как бы я ни убеждала её в обратном, если у неё появлялась в чём-то уверенность, её не прошибить ни одним аргументом. В итоге приходилось сдаваться и говорить то, что хотелось услышать ей.
Я помогала Ульяне упаковывать вещи, а она потом бродила со мной по магазинам. В Тверь я возвращалась увешанная покупками, как новогодняя ёлка. А ведь скоро Новый год. В Москве уже вовсю готовились к празднику, до Твери, а тем более до её окраин настроение ещё не долетело. Но скоро обязательно доберётся.
Всю дорогу думала, как провести праздники – Уля сказала, что они собираются на Шри-Ланку. Приглашала с собой. Но я буду их лишь расстраивать своим присутствием, Ульяна не может радоваться жизни и быть счастливой, если вокруг все не так счастливы, как она. Нет уж, пусть наслаждаются друг другом.
Может, и хорошо, что подруга думает, будто у меня с кем-то отношения, ей так спокойнее, пусть верит, не буду больше настаивать и переубеждать её.
Новый год всё-таки семейный праздник, и оставаться одной не хотелось. Решила, что поеду проведаю родителей. А может, пригласить их на каникулы к себе? Только куда деть Егора? А если он появится прямо в новогоднюю ночь, нужно будет сочинить легенду.
И если до этого я жутко боялась, что Егор появится некстати, когда родители будут у меня гостить, то сейчас почему-то захотелось, чтобы он пришёл на Новый год. Наверняка ему будет приятно отметить праздник в кругу семьи. Семьи, которой у него никогда не было.
Мои мысли сорвались с замка, я забыла, что нужно держать жалость в узде. Думала о том, как Егору было одиноко всё это время. Аня рассказывала, что он с одиннадцати лет живёт без родителей. Какое же тяжёлое у него было детство.
Я не смогла сдержать слёз, будто наяву видела Егора мальчиком без Нового года, без праздника и подарков. Почему-то мне казалось, что дедушка, что воспитывал его, был строгим и мрачным.
Почти целую станцию я заливалась слезами, оплакивая несчастное детство и нелёгкую судьбу Егора, пока не поняла, что опять жалею. Нет, этого он мне не простит. Я поспешно вытирала слёзы, мысленно укоряя себя: «Егор, прости, забылась. Но в качестве моральной компенсации приглашаю тебя на Новый год!»
Я знала: он услышит мысли о себе, посмотрим, что скажет при появлении. Надеюсь, не будет мстить.
Глава 18. Музыка нас связала
Я немного переживала, что Егор опять устроит мне сладкую жизнь за те слёзы и жалость в электричке, морально готовилась к возмездию.
Во дворе меня встретил радостный Дружок, он подпрыгивал, вилял хвостом и счастливо лаял:
– И я рада тебя видеть, – потрепала пса за ухо.
Хотелось как-то отблагодарить соседей за хлопоты с собакой, и я пригласила их в гости на чай с тортом. Позвонила, и уже через полчаса мы дружно расположились в гостиной. Зажгли камин, стало ещё уютнее.
Сергей задумчиво ходил по комнате и осматривался, заставив подумать, что позвать их было не самой хорошей идеей, может, он скучает по другу.
– Катя, а тебе не одиноко тут? У тебя даже телевизора нет, – заговорила Аня.
– Я же работаю удалённо, нет времени скучать, главное, что интернет есть.
– У Егора ни компьютера, ни телевизора никогда не было, – подал голос Сергей и, наконец, присел на диван. – Только плеер с музыкой и колонки, он всегда был чем-то занят, никогда не скучал.
– Серёж, – потянула Аня и попросила мужа. – Может, не будем о Егоре, Катя же тут живёт, ей, наверное, неприятно слышать.
– Мне всё равно, – отмахнулась я. – Чем больше живу в этом доме, тем ближе знакомлюсь с его хозяином. Думаю, он не обидится, если мы о нём поговорим.
Но Сергей сменил тему, я видела, что ему хочется поговорить о Егоре, но он сдержался, может, прислушался к жене или постеснялся меня.
Гости пробыли недолго и пригласили меня с ответным визитом. Всё-таки повезло мне с соседями, хорошие они люди.
Спать идти не хотелось, и я решила начать делать простой проект, если повезёт, уложусь за одну ночь. Я включила музыку на ноутбуке, сидела в наушниках, изредка подвывая под знакомые мотивы.
Свет замигал, на ноутбуке вдруг начали открываться окна программ, вкладки браузера хаотично перещелкивались, пока не открылась подборка музыки.
– Егор, хочешь послушать?
«Да», – мигнула лампочка. Я выдернула наушники, чтобы звук проигрывался на всю комнату. Плей-лист долго опускался, и выбор Егора меня удивил – он включил классику.
– Да уж, – поджала я губы, наслаждаясь «Лунной сонатой». – Под такое только спать.
Свет замигал на разный лад, Егор будто ругался.
– Я всё равно тебя не понимаю, – поморщилась я. – Ты возмущаешься?
Свет мигнул один раз, чем вызвал у меня улыбку. Сразу появились догадки, что возмущает Егора, мое ворчание. Ладно, пусть слушает, если ему хочется. Не так много радостей в жизни у призрака.
– А вообще, нам с тобой пора изучать азбуку Морзе, – усмехнулась я и вновь погрузилась в работу. А под аккомпанемент Бетховена и Моцарта работалось даже продуктивнее.
Расправившись с проектом под утро, я ушла спать, попрощавшись с Егором:
– Музыку оставлю тебе, наслаждайся. Спокойной ночи.
Свет мигнул трижды.
– Пожалуйста, – улыбнулась я.
Иногда мне казалось, что я слышу его голос в мигании света.
Плохая была идея оставить Егора с ноутбуком и музыкой, потому что меня вскоре разбудил тяжёлый рок, который орал на весь дом. Я накрыла ухо подушкой, но басы долетали сквозь неё. «Егор, вырубай, дай поспать!» – мысленно проклинала его я.
Музыка в гостиной стихла, я опустила подушку, но через некоторое время громко запела колыбельная «Спи моя радость, усни!»
«Какой же ты вредный! – мысленно заговорила с ним и улыбнулась. – Ты мне не дашь поспать?»
Свет не мигал – за окном было светло, из гостиной донеслись какие-то бодрые мелодии для зарядки. Я выползла из кровати, зашла в гостиную, потирая глаза.
– Что тебе от меня нужно? – спросила в пустоту. – Ты же помнишь, что я легла спать в шесть утра.
Свет помигал несколько раз, но я не поняла, что он хотел донести. На заднем дворе бегал Дружок, подходил к дому и скрёб дверь, чтобы его впустили.
– Вон оно что, – догадалась я. – Пёселя выгулять?
Свет мигнул один раз. Перед Дружком стало стыдно, все эти три дня он был на самовыгуле во дворе. Я широко зевнула, но пришлось тащиться в душ и окончательно просыпаться.
Мы гуляли с собакой по дороге в магазин вдоль леса, я бросала Дружку палку, а он добросовестно её возвращал. У меня не получалось играть с ним так же весело, как Егор. Я опять стала считать дни с последнего появления призрака: он исчез три дня назад и пока не возвращался. Может, Дружок мало по нему скучает. Я вдруг задумалась о том, а что, если пёс привыкнет ко мне и перестанет призывать хозяина к жизни, и Егор навсегда останется призраком-полтергейстом? Потом закралась неосторожная мысль: а что будет, когда Дружок умрёт?
Жалость опять подкралась из-за угла и схватила сердце в тиски. Никогда не считала себя сердобольной, сентиментальной или чересчур жалостливой, но чем больше думала о Егоре, тем больше меня охватывала грусть.
Я пыталась прогнать мысли, но ко мне подбежал Дружок, принёс палку, ткнул мокрым носом в руку, посмотрел преданно, радостно.
– Скучаешь по нему? – мне и пса стало до боли жаль. Он будто понял, про кого я говорю, поджал уши, а у меня на глаза навернулись слёзы.
Опустилась к Дружку, обняла, он всё пытался лизнуть меня в лицо, чем развеселил и отвлёк от грустных мыслей. Пришлось быстрее вставать и утирать облизанную щёку рукавом:
– Егору с тобой повезло, ты настоящий друг.
Мы дошли до магазина, где я прикупила продуктов.
Когда зашла в дом, на ноутбуке играли Scorpions, свет включался-выключался в ритм музыки:
– Я с тобой так за электричество не расплачусь, – усмехнулась мигающей лампочке.
Огонёк опять нервно задёргался.
– Сердишься или смеёшься? – не поняла я.
«Нет» и «да», получила в ответ.
– А мы с Дружком купили пряников, и там остался кусочек торта, – рассказала я. – Если будешь себя хорошо вести, можешь съесть.
Свет опять несколько раз дёрнулся: Егор явно смеялся.
Глава 19. Разговоры о смерти
Я даже не удивилась и не возмутилась, увидев Егора утром на кухне. Он пил чай, поедал пряники и лазил в соцсетях на ноутбуке. Впервые ко мне кто-то настолько бесцеремонно врывался в жизнь, но, как ни странно, я понемногу стала к этому привыкать, особенно после того, как узнала, что Егор способен слышать мысли о нём.
– Привет! – неожиданно обрадовался он.
– Доброе утро, – я не улыбнулась, наоборот, насупилась, пусть думает, что мне всё равно. Нужно проявить равнодушие.
Он усмехнулся. Ах да, мысли же не спрячешь.
– Торт, смотрю, доел, – заглянула в холодильник.
– Конечно, первым делом! – отозвался Егор. – Кать, а что у тебя с личной жизнью? Ты ни с кем не переписываешься, с мужчинами фотографий тоже нет, – листал мою страницу он.
– Тебя это не касается, – я захлопнула крышку ноутбука, чуть не прищемив ему пальцы.
– А тебе сколько лет? Тридцать пять уже есть? – а сам ухмыляется.
Я мысленно пристрелила его прищуренным взглядом.
– Зря торт съел, – отвернулась, налила кофе и вздохнула. – Так хочется размазать его по твоей наглой роже.
Егор улыбался: явно чувствовал, как я медленно закипаю, но зацепить за живое ему становилось всё труднее и труднее.
– У тебя на странице возраст двадцать семь, настоящий? – уточнил он.
Конец ознакомительного фрагмента.