– Как это? Совсем? Навсегда?!
Не удивлюсь, если Нерон никогда не болел.
– Все будет в порядке, не волнуйся! Охрана слетает за сывороткой, и через сутки мне станет лучше.
Впервые я ощущала себя сильнее опекуна, но меня пьянила не власть, а испуг в его голосе. Нерон наблюдал за мной две ночи подряд, не засыпая. Я млела, таяла от его внимания и переживаний. Мечтала напропалую.
Нерон боится меня потерять.
Я значу для него намного больше, чем он сам осознает.
Нерон меня любит.
Он разбудил меня в пять утра после того, как спала температура.
– Анна, я больше не могу ждать, – сказал, вытаскивая меня из постели.
Все во мне откликнулось. Душа, тело, каждая часть меня изнывала от нетерпения. Нерон осознал, что любит меня, и теперь мы будем вместе. Полностью, по-настоящему, как мужчина и женщина.
– Да, – еле выговорила я.
Он обнял меня за талию и поставил на ноги.
– Анна… – сказал хрипло, – я… я должен… я хочу…
Он замолчал, я слышала только его тяжелое дыхание. Чувствовала его всем телом, прижимаясь все ближе.
– Да! – всхлипнула от восторга. Признания посыпались с губ, перебивая друг друга. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. Ты невероятный, всесильный…
– Анна! – Нерон отстранился. – Я пришел, чтобы убедиться, что твой дар не пострадал от болезни. Я не вижу твою ауру, но могу определить уровень силы. Извини, но я больше не могу ждать, я должен проверить прямо сейчас.
Дар. Всегда только дар, никогда я.
Надежды опали жухлыми листьями. Смущения я не чувствовала, пусть Нерон знает правду и делает с ней что хочет. Убедившись, что мой дар не пострадал, он выдохнул с облегчением и направился к выходу.
– Между прочим, я все еще болею! – проворчала я вслед. – Мне бы теплого питья и грелку…
Он не ответил и исчез на неделю.
Кризис подросткового возраста наступил с опозданием, уж слишком необычной была моя жизнь. Бунтарство осталось во мне, нерастраченное и ищущее жертву, и в восемнадцать лет оно полезло наружу. Меня раздражало поведение Нерона, его секреты, дурацкие капюшоны, тьма, скрывающая глаза. Я заявила, что не стану больше разговаривать, пока Нерон не покажет лицо. Наше противостояние продлилось три недели. Я проиграла, сломленная мучительной скукой. Вся моя жизнь вращалась вокруг Нерона, а он игнорировал мои чувства.
Слуги, Тереза и Матиас, результат последнего удачного эксперимента, волновались и всячески опекали меня.
– Вы же совсем молоденькая, Лалия, так зачем себя мучить? Слетайте на Тритари, найдите друзей своего возраста и погуляйте в свое удовольствие! – советовала Тереза.
Прозвище «Лалия» придумали слуги. Оно казалось удивительно добрым, особенно в исполнении дворецкого, Матиаса, с его необычным акцентом.
– Я хочу завести друзей, – решительно сообщила я Нерону и направилась к катеру. Скорость «Пули» позволяла перемещаться в любую из посадочных зон Тритари достаточно быстро. Вернувшись в Алтавию, я выбрала ближайший клуб и пришла на танцы в сопровождении трех дюжих охранников.
Настоящая жизнь оглушила меня. В ней было слишком много звуков, лиц и прикосновений. А главное – улыбок. Я перезнакомилась с уймой народа, заснула в парке на скамье и наотрез отказалась возвращаться на остров. Весь следующий день я слонялась по городу, не обращая внимания на недовольство охранников, а вечер снова провела в клубе. К утру я обнаружила себя в мужском туалете, взасос целующейся с незнакомым, но вполне симпатичным парнем. Его пальцы успели проскользнуть вдоль обнаженного бедра, когда я опомнилась, оттолкнула его и побежала на поиски охраны.
Нерон неистовствовал.
– От тебя воняет табаком и мужчиной! Что с тобой, Анна?! – орал он, придавив меня к стене и оттянув волосы в сторону так, чтобы я не могла повернуться и посмотреть на его лицо. – На твоей шее засос! – Жесткие пальцы царапнули шею. – Я приказал охранникам не спускать с тебя глаз! – Удерживая меня, он задрал юбку. Я пыталась вырваться, но его хватка казалась железной. – Что ты делала с мужчиной? Отвечай сейчас же!
– Ты псих! Больной, на всю голову повернутый псих! Я целовалась с мужчиной, вот что я с ним делала! И еще много чего!
На самом деле, мы только целовались, но во мне говорила слепящая ярость. Почувствовав вкус нормальной человеческой жизни, я не хотела возвращаться в свой добровольный плен.
– Мне понравилось, и я хочу большего!
Нерон впечатал меня в стену с такой силой, что в ушах зазвенело, и вылетел из кабинета.
– Не беги от меня, Нерон! Признайся, что следишь за мной, потому что любишь меня! Дотронься до меня! Я знаю, что ты этого хочешь!
Я опьянела от смелости.
Не знаю, что на меня нашло и зачем я его дразнила. Донельзя наивная, искалеченная одиночеством, я ничего не знала о любви и о том, что некоторые люди не способны на это изысканное чувство.
Нерон не вернулся, но, когда я легла спать, снова почувствовала тяжесть его ауры, и тогда я по-настоящему сорвалась. Не могу так больше! Пусть либо ответит на мои чувства, либо отпустит меня в нормальный мир. Навсегда.
Я провела рукой по губам, демонстративно всосала указательный палец, потом дотронулась им до груди под тонкой ночной рубашкой. Прислушалась к окружающей тьме и усмехнулась: нити ауры Нерона все еще оплетали меня, он здесь. В порыве дикой смелости я расстегнула рубашку и погладила грудь. Возбуждение бродило под кожей, а осознание того, что Нерон не исчез, что он все еще смотрит на меня, пьянило сильнее поцелуя. Мне не хватило смелости откинуть одеяло, но думаю, Нерон догадался, куда направилась моя рука. Лаская себя, я постанывала и представляла его тело, его пальцы. Тьма вокруг казалась живой, наполненной силой Нерона.
До пика я не дошла. Слишком волновалась, досмотрит ли он до конца. Он не исчез. Досмотрел. Сымитировав оргазм, я улыбнулась в пустоту и сказала:
– Спокойной ночи, Нерон! Надеюсь, тебе понравилось.
Я не сомневалась, что заплачу за эту выходку, что Нерон запрет меня на острове и запретит человеческое общение до конца моих дней. Вместо этого он пропал, предоставив мне полную свободу. Как я ею воспользовалась? Никак. Ждала его возвращения и штудировала очередные учебники. Развлечения не стоили того, чтобы портить отношения с Нероном.
Иногда, даже не имея человека, боишься его потерять.
Самое страшное рабство – то, в которое мы продаем себя сами. Даже теперь, по прошествии многих лет, я все еще болею своей юностью, своей наивностью и первой любовью, брошенной в пустоту.
А потом я вернулась в клуб, в котором впервые узнала вкус свободы. Крепко сбитый мужчина остановил меня, не пуская к стойке бара.
– Никогда больше здесь не появляйся, поняла?
– Потому что таким, как ты, здесь не место, – сказал он злобно, будто выругался.
– Это из-за охраны? Я заставлю их ждать снаружи.
– Знаешь, что случилось с парнем, с которым ты обжималась? Тебе лучше об этом не знать. Больше сюда не возвращайся и будь более разборчива в связях.
Мои губы превратились в ледышки.
Нерон наказал постороннего человека за мое неповиновение. Он мог наказать меня, но вместо этого выместил злобу на незнакомце. Почему? Боялся повредить мой дар или?..
Даже имея сотни доказательств противного, я все еще надеялась, что Нерон был ко мне неравнодушен. Не к Анне, которая однажды создаст мифических королей, а ко мне. Такой, какая есть.
Нерон вернулся через две недели.
– Ты готова! Твоя сила растет, и ты готова к следующему этапу, – объявил он торжественно. Будто не было нашей ссоры, ночной сцены и обвиняющих слов.
– Нерон, пожалуйста, выслушай меня! – Я долго готовилась к его возвращению, но головокружительное волнение путало мысли. – Прости меня за ту ужасную выходку! Не знаю, что на меня нашло. Забудь все, что я сказала и… кхм… сделала. Между мной и тем парнем в клубе был только поцелуй…
– Ты даже не узнала его имя, – усмехнулся Нерон.
– Что ты с ним сделал?
– Я объяснил ему, что он зря воспользовался твоей наивностью.
– Это был всего лишь поцелуй. Мне понравилась жизнь этих людей, их общение. У меня никогда не было такой свободы.
Я извинялась перед моим тюремщиком за то, что меня привлекла нормальная жизнь.
– Если нытье окончено, то вернемся к делу, – невозмутимо продолжил Нерон. – Ты готова приступить к работе, и я нашел первого клиента. Это военачальник Хоринтии. До его резиденции восемь часов пути. Ты остановишься в гостинице, поэтому успеешь вдоволь насладиться свободой.
Слышали бы вы, сколько презрения он вложил в слово «свобода»!
– Что я должна для него сделать?
– Помоги ему приспособиться к власти. Подари ему вкус могущества, чтобы он почувствовал себя на вершине мира. Помни: ты можешь сплести любую ауру и превратить самого бесцветного обывателя в великого человека. Чем больше ты используешь свой дар, тем быстрее он развивается. Сделай этого мужчину великим! Преврати его в короля!
– Вмешаться в ауру и изменить ее?
– Да, а потом вернись и расскажи мне об этом. Я буду ждать, Анна. Твой успех сделает меня счастливым.
Нерон будет меня ждать. Я сделаю его счастливым.
От волнения у меня задрожали руки.
– Надо же! – усмехнулся он, и пересеченная шрамом губа изогнулась. Тебя возбуждает мысль о власти над другими людьми.
– Нет!
– Лжешь! Дай мне руку!
Я жадно вгляделась в лицо Нерона, зная, что он не позволит мне его увидеть. Я давно поняла, что дело не в капюшоне и не в маске. Это часть магии Нерона, страшная и необычная правда для мира, не признающего магию.
– Твои руки дрожат, и ладони влажные. Тебя возбуждает власть над людьми, – Нерон усмехнулся.
Он ошибался.
Меня возбуждала не власть, а стоявший передо мной мужчина.
Я повернула руку ладонью вверх, пытаясь разглядеть на ней влагу. Нерон проследил за моим движением, провел пальцем по линиям жизни и судьбы. Линиям, которые создал он сам.
– Тебе нравится ощущать свою силу, – выдохнул он.
– Да. – Я скажу все что угодно, только бы он не отпускал мою руку.
– Анна, создающая королей, – вибрирующий голос ласкал меня, усиливая возбуждение. – Ты способна превратить ничтожество в гиганта. Восхитительная, всесильная женщина.
Закрыв глаза, я умоляла судьбу об одном единственном крохотном подарке. Пусть Нерон меня поцелует. Легко, невинно, страстно, как угодно. Я потянулась к нему, приоткрыв губы. Задержала дыхание и стояла, не двигаясь и не открывая глаз.
Я ждала бесконечно долго, даже зная, что он уже давно вышел из кабинета.
Я всем телом ощущала голод Нерона, его слепую страсть. Жаль, что любил он не меня, а ее.
Женщину, которую придумал сам.
Анну, создающую королей.
Что поделаешь, выхода нет. Мне придется ею стать.
Глава 2. Анна, создающая королей
Несколько месяцев спустя
– Ты умница, Анечка, – шепчет министр международных отношений Дарлам, прикрыв глаза. – Продолжай, моя хорошая!
Сейчас я устрою ему Анечку, извращенец поганый!
– Прекратите! – говорю строго. – Я сейчас уйду и не вернусь.
Министр покачивается и тяжело дышит, вцепившись в стол.
Святые силы, простите меня за крамольную мысль, но надеюсь, он пыхтит от сердечного приступа, а не от приближающегося оргазма! Где Нерон их находит, таких дефектных? А ведь проверяет, причем тщательно. Отличный послужной список, хорошая репутация, любящая семья – и вот.
На что жалуется Дарлам? Бессонница, ночные кошмары, неуверенность в себе. Минут через десять вмешательства он раскраснелся, придвинулся ближе и запыхтел. Некоторым нравятся необычные ощущения, возникающие при моем вмешательстве, и не все ведут себя прилично. Уж точно не уважаемый министр. Такое случается редко, но от неприятностей не застрахуешься.
– Анна! – Дарлам облизнулся, глядя на меня со щенячьей мольбой во взгляде.
Не похоже на сердечный приступ, а жаль!
Хлопнув дверью, я вышла на улицу и с наслаждением вдохнула запах тающего льда и ранней весны. Самое неприятное, что придется рассказать о происшедшем Нерону.
Тот сразу ответил на звонок, как, впрочем, и всегда.
– Закончила?
– Как бы тебе объяснить… Я-то не закончила, а вот клиент – вполне может быть.
– Что ты имеешь в виду? – ледяной треск голоса выдает его догадки.
– Ты сообразительный, сам догадайся!
Раздался странный шум, потом ругательства и стук захлопнутой двери.
– Он до тебя дотронулся? – Нерон перекрикивает шум мотора.
– Не волнуйся, никто меня не трогал! Просто Дарламу очень понравилось мое вмешательство. ОЧЕНЬ, понимаешь?
– Поклянись, что он к тебе не притронулся!
– Клянусь! Нерон, успокойся!
– Я уже в пути, скоро буду с тобой.
«Скоро» в его случае так и есть. На обычном воздушном катере до Алекриона пять часов пути, а на «Пуле» – два часа. Откуда такая технология? Это же невозможно? Мои бесполезные вопросы провалились в никуда, Нерон отказался объяснять происхождение «Пули».
– Зайди в кафе «Камелия», закажи обед и сиди там, пока я тебя не найду. Пусть охрана от тебя не отходит!
Я сама виновата, могла и промолчать. У Нерона есть всего два состояния – «включен» и «выключен». Если он заводится, то его не остановить. Обычно я стараюсь не беспокоить его по мелочам, но иногда забываюсь. Например, сегодня.
Ворвавшись в кафе, Нерон вздернул меня на ноги и ощупал в поисках повреждений.
– Поклянись, что Дарлам тебя не коснулся!
– Клянусь!
Обхватив мою шею ладонью, Нерон смотрел мне в глаза. Или не смотрел. Или не в глаза. Откуда мне знать? Я видела только тьму. Она казалась живой, искрящейся гневом.
Да, знаю, у меня богатое воображение.
– Никто не смеет тебя касаться! – сказал он грозно. – Все эти люди – ничто по сравнению с тобой. Ты совершенна. – Сильные пальцы пробежались по моей шее. Так нежно, что, скорее всего, мне померещилось. – Ты прекрасна! – прошептал. Его пальцы спустились чуть ниже, обрисовывая линию скромного декольте. – И неприкосновенна, – добавил, отстраняясь и держа руку ладонью вверх.
Ага. Я неприкосновенна и скоро стану самой старой девственницей Тритари. Если не дар, то уж этот факт точно сделает меня знаменитой. Как я ни стараюсь соответствовать образу восхитительной Анны, наши с Нероном отношения не продвинулись ни на йоту.
Не церемонясь, он потащил меня к выходу.
– Ты уже был у Дарлама?
– Был. Мы летим домой.
– Что ты с ним сделал?
– Анна, двигай ногами!
– Полагаю, что Алекриону понадобится новый министр? – Дарлам был отнюдь не первым проблемным клиентом. Когда вмешиваешься в чувства людей, подчас вылезает все самое неприглядное, и от этого не застрахуешься. Сначала расправы Нерона меня пугали, но, когда я спросила напрямую, что он делает с телами, он оскорбился.
– Телами? Хорошего же ты мнения обо мне! Я их не убиваю, но они получают заслуженное наказание.
И на том спасибо.
По пути домой я попыталась развеселить Нерона, уж слишком тяжелым было его молчание.
– Можно считать, что нам удалось изменить мир. Стало на одного извращенца меньше!
– Ох, Анна, – Нерон покачал головой, – неужели ты думаешь, что, помогая этим напыщенным индюкам, ты меняешь мир?
– Но ведь ты говорил, что я стану создавать королей, и тогда мы изменим мир?
– Иногда я забываю, что тебе всего лишь девятнадцать.
– Мне почти двадцать!
– Тогда не будь такой наивной!
– Наивной?! Подожди, скоро по Алекриону пойдут слухи, что я способна одним взглядом довести до оргазма, вот тогда и поговорим, насколько я наивная!
Опасно. Грубо. Пошло. Я сама удивилась сказанному. Нерон развернул «Пулю» так быстро, что желудок подпрыгнул и, казалось, застрял в горле.